Девочкам не положено плакать

Двенадцатилетняя девчонка кусала тонкие губки, заламывая руки и вышагивая в мягких сандалиях по Залу Совещаний. Охрана почтительно расступалась и скорбно опускала глаза, когда беспомощный взгляд фиолетовых до черноты очей будущей Повелительницы заставлял кожу покрываться мурашками… Маленькая девочка, заучившая основы этикета, выработавшая командный взгляд и голос, заставлявший взрослых вампиров падать на колени, полностью осознавала ответственность перед подданными. Она понимала, что только таким поведением можно достичь повиновения своего народа. И что ни в коем случае нельзя давать слабину, показывать, что ты еще маленькая испуганная девочка… Но час назад, когда пришел окровавленный черный волк, в котором смутно угадывались черты ее брата и хмуро ткнулся влажным носом в коленку, тогда она не выдержала. Лереена, маленькая, но властная женщина упала на колени и заревела. Он, Ролар, несносный гадкий братец, ее единственный друг, медленно умирал. Хоть тело еще было живым, но душа оказалась по ту сторону Круга. И теперь никто не сможет ему помочь: Долина осталась без Повелителя… Никто, кроме нее. Ведь в ней текла кровь ее чистокровных родителей. А значит, она должна спасти… Но Старейшины отказались идти на такой риск. Лереена, единственная их надежда, была слишком мала, чтобы проводить такой обряд. Без этой вздорной девчонки, которая теперь гневно мерила Зал Совещаний, Долину неминуемо ждет гибель. Она понимала это. Знала свою серьезную роль. Но раз уж они видели, как плачет маленькая девочка, теперь ей придется стать взрослой Повелительницей. Спасти своего сводного брата от смерти. Наперекор. Вопреки. Лереена знала, что ночью выставят охрану. Но с легкостью обошла все посты. Бесшумно открыла толстые двери святилища. Черный волк уже был рядом, меланхолично ложась на алтарь. Он понимал, что нужно делать. А девочка боялась… Построенное эльфами святилище всегда вызывало в ней панику. Снаружи – искусно выполненное, испещренное тонкой вязью, оно как будто дышало, жило своей жизнью, желая поглотить в своих недрах. Изнутри – слишком холодное, строгое и неумолимо заставляющее думать о смерти. Лереена знала: для того, чтобы спасти Ролара, ей придется погибнуть. Тонкие, потные ладошки сжимают легкий кинжальчик из рога единорога. Тот кинжальчик, что через несколько секунд неумолимо настигнет часто вздымающуюся грудь. Она боялась, медлила и плакала второй раз за день. Успокойся, Лереена. Девочки, будущие Повелительницы, не должны плакать. Но если она не сможет, то Ролар умрет. Из-за глупых детских страхов она может лишиться единственного дорогого человека… Удар и предательская боль. Вылавливая себя из вязкого забытия, пытаясь нащупать нить сознания, Лереена из последних сил выдергивает кинжал. Он так и остается зажатой в мертвой руке. Теперь ей казалось, что она продирается сквозь толщу воды. Она так обволакивала, так умоляла остаться здесь навсегда… На берегу сидел рыбак и удил рыбу. В бескрайних водах не было рыбы, на удочке не оказалось крючка, но его это не волновало… - Ролар! – отчаянно крикнула Лереена. Рыбак лениво повернул голову. Смерил нахальную девчонку безразличным взглядом. Она побежала, а вода хлюпала в ее босоножках на тонком ремешке. - Ролар… - она попыталась обнять брата, но он увернулся. - Уходи, - сухо, просто и правильно. Она покачала головой и протянула ему руку. - Пойдем со мной. Пожалуйста… - Зачем? – медленно и безразлично. Прилив начал щекотать пятки. - Ты нужен мне! Братик, вернись, пожалуйста… Ее вновь поглотила тьма. Единственное, что осталось – мудрое, мертвое лицо Ролара. Лереена лежала на алтаре и плакала. Ее била дрожь. Вдруг кто-то подошел и заботливо накрыл плащом, а затем серьезно и веско проговорил: - Лерка, хватит плакать. ТАМ и без твоих соплей было чертовски мокро.