Невидимая угроза

Приложив ладонь ко лбу, Уолли напряженно наблюдал за полетом Шайеры. Мало было его выразительного лица, так он еще и с пятки на носок переминался – сказывались нервы. Он даже несколько раз хотел рвануть к улетевшей подруге, но Джон постоянно мешал ему сделать это, предусмотрительно положив ладонь на плечо слишком гиперактивного товарища по команде. Впрочем, Уолли и сам отлично понимал, что такого его поступка Шай уж точно не одобрит, однако с каждым взмахом ее крыльев он все больше разочаровывался в благополучном исходе этой миссии. Быть может, виной тому были их личные разногласия с Бэтменом, а возможно, и странный голос в собственной голове, возникающий только при определенных обстоятельствах, в которых, кстати, он все же хотел бы разобраться. И разобраться основательно, потому что эта странная слуховая галлюцинация мешала ему жить уже не первый раз. Вот только не сейчас... - Флэш? Услышав свое кодовое имя не из уст Зелёного Фонаря или кого-то другого из товарищей по команде, Уолли удивленно моргнул и неохотно отвел взгляд от неба. Шайера в этот момент зависла в нескольких метрах над шарами, будто раздумывая, что делать дальше, а Джон неотрывно следил за ней - Гонщик видел, как двигались желваки на его скулах. Определенно на лицо Фонаря стоило взглянуть, дабы убедиться в пристальном внимании Джона к Шай, однако собственные нервы так и не удалось успокоить: Уолли хоть и считал, что пока за подругу можно не волноваться, но думал, что все равно будет присматривать за ней хотя бы одним глазком: - Да? Высокий, стройный мужчина лет сорока, одетый в тёмно-синие слегка потертые джинсы и светлую рубашку цвета хаки, смотрел на него с явной заинтересованностью и доброжелательной улыбкой. Уолли мрачно вздохнул, пожав в знак приветствия руку подошедшего к нему человека. Черт, ну почему именно сейчас?! Гонщик буквально взвыл про себя с досады. Быть может, в любое другое время он с удовольствием пообщался бы с этим «милым» до назойливости журналистом (камера, удобно расположенная на плече мужчины, весьма красноречиво не давала Уолли усомниться в том, что перед ним был именно журналист, а точнее оператор), но только не теперь. Сейчас Уолли не нуждался во внимании прессы, потому что все его мысли принадлежали только крылатой напарнице и ее миссии. Однако он не может винить людей в том, что они тянутся к нему: Флэш, как правило, открыт для общения даже в самых крайних ситуациях. Вот только мнение самого героя на этот счет, похоже, никого не интересует. Конечно, всему виной репутация Флэша как безбашенного оптимиста и несносного весельчака, вот почему Уолли не может послать этого назойливого представителя СМИ куда подальше. Но, так или иначе, что этот парень делает здесь? Кажется, полиция должна была перекрыть доступ прессы к героям, ведь людям находиться рядом с ними небезопасно?.. Да и Супермен не поддерживает подобного рода деятельности… Неожиданно зацепившись за эту мысль, Уолли обвел улицу внимательным взглядом, не забывая при этом посматривать на небо, где Шайера занесла мерцающую голубыми молниями булаву над собственной головой, явно намереваясь швырнуть ее. Так и есть. Все журналисты находятся под надзором Супермена, полиции, «Скорой помощи», военных, Дианы и Дж’онна, а этому парню, похоже, жить надоело. Мало того, что возник будто из воздуха. - Мое имя - Кристофер Уэллс, - между тем, ничуть не смущаясь временного замешательства Гонщика, представился журналист, направив объектив камеры прямо на Уолли, которому пришлось выдавить из себя фальшивую улыбку. - Я - оператор Лоис Лэйн. Скажите, что намерена предпринять ваша крылатая подруга? Хм… Оператор Лоис Лэйн?!.. Интересно, с каких это пор личные операторы подруги самого сильного парня в синем трико поступают столь легкомысленно и безрассудно? Да, он обязательно узнает об этом у Супермена, если, конечно, не забудет, а пока: - Ну, я думаю, она собирается ударить в колокол? Уолли произнес эту фразу, особенно не задумываясь, но откуда он мог знать, что его шутка окажется настолько правдивой? Внезапно ему пришлось упасть на колени и как можно скорее зажать уши руками. Звуковая волна, неожиданно ударившая с неба гулким оглушающим звоном, прошлась по его барабанным перепонкам триумфальным маршем, постепенно материализуясь в самый мерзкий за всю его карьеру в Лиге звук – скрежет множества когтей по стеклу. Эта безумная какофония, несомненно, порожденная аннигиляцией, длилась не больше минуты, но за это время она успела привлечь на свою сторону не менее безумную лавину самых разнообразных шумов: звон бьющихся стекол, выбитых взрывом из близстоящих зданий и столкнувшихся друг с другом автомобилей, не смолкающий ни на секунду вой сирен и крики испуганных до полусмерти людей… Уолли некогда было думать, что стало с не так давно подошедшим к нему журналистом - по крайней мере, того в поле зрения не наблюдалось - Шайера и страх за нее, вот что занимало его мысли сейчас. И поэтому, едва придя в себя после взрыва, он, не раздумывая, поднялся с колен и тут же почувствовал, как несколько особенно острых осколков впились ему в ноги, спину и левое плечо. Однако обжигающая боль не остановила его - он уже стрелой мчался туда, где не так давно засек падающую с огромной высоты Орлицу. Наверное, прошла всего лишь секунда, прежде чем бесчувственная напарница оказалась у него на руках – благо расстояние между ним и шарами было небольшим – но эта секунда показалась Уолли вечностью, хоть он и мчался так быстро, как только ему позволяли многочисленные осколки, застрявшие в его теле. Конечно, он мог бы молниеносно извлечь их, чтобы они не мешали ему свободно перемещаться по улице. Однако ему не хотелось терять ни миллисекунды драгоценного времени, да и делать это было слишком рискованно – из-за открывшихся ран он мог потерять большое количество крови, да и сам процесс вытаскивания инородных предметов из собственного тела мог оказаться весьма болезненным. А Уолли и так не был уверен в том, что его сверхбыстрая регенерация на этот раз сработает как надо: сильные ожоги, что не так давно оставили на его теле бластеры Летучего Мыша, едва успели зажить. Он поймал Шайеру почти у самой земли и тут же едва не упал от внезапно накатившей на него слабости и острой волны боли с характерным металлическим привкусом крови во рту – нечаянно прикусил щеку. Он не знал, каким чудом до сих пор продержался на ногах, но заставив себя выпрямиться, возблагодарил за это чудо небеса. Шайера, неподвижно лежавшая на его руках, пока не подавала никаких признаков жизни, но Уолли знал, что она была в порядке – он ощущал тепло ее тела и слышал биение сердца, которое гулким эхом отдавалось в ушах. Его собственное сердце билось в ускоренном темпе благодаря недавно пережитому им стрессу и готово было разорваться на куски от зашкаливающих эмоций, однако, крепко стиснув зубы, он попытался сделать шаг вперед, чтобы рвануть к остальным, но не смог – боль снова острыми иглами пронзила тело. Тяжело вздохнув, Уолли решил больше не возобновлять попытки к движению и осмотреться, хоть ему и трудно было держать Шайеру на руках. Интересно, удалось ли ей уничтожить золотые шары и где теперь ее булава? Помотав в разные стороны головой, он понял, что теперь стоит спиной к «Дейли Плэнет», а прямо перед ним – торговый центр, асфальт вокруг которого был сплошь усеян осколками и развороченными автомобилями. Булавы Шайеры он не обнаружил, зато его глаза расширились в шоке, когда он зацепил взглядом уже знакомые ему круглые объекты над крышей поблескивающего золотом здания. Черт! Аннигиляция не сработала. Уолли глухо зарычал, вовремя заметив неуловимо быстрое движение шаров. В свою очередь, вращаясь с огромной скоростью, те опустились до уровня пятого этажа и затем разделились, разлетевшись в разные стороны...