Кили.
Две дорожные сумки, бутылка джина и солнцезащитные очки — надеюсь, я ничего не забыла. Если бы я была чуточку организованней, то непременно составила бы список всего, что собираюсь взять в дорогу. — Я не понимаю, зачем тебе столько вещей? , — слышится голос у меня за спиной, — Вы ведь едете туда всего на неделю. На неделю же, да? Учти, на дольше я тебя не отпускаю. Мне всегда становится смешно, когда мама начинает суетится. Она терпеть не может когда всё идёт не по её плану, а отпуская меня из дома на целых семь дней, она понимает, что я в любой момент могу что-нибудь вытворить. — Да, мама. Всего на неделю. — Хорошо, — кажется, она успокаивается. Ну или просто принимает эту поездку как должное. На экране моего телефона появляется уведомление: Я подъезжаю. Можно я не буду заходить? Это от Лив. В очередной раз представив нашу поездку, где-то внизу живота запорхали бабочки. Я набираю ответ: Как хочешь. Я понимаю почему Лив не хочет заходить в наш дом. Мама оккупирует её минут на десять с вопросами о наших планах, а потом ещё на десять — с наставлениями. — Кили, дай мне слово что будешь умницей, — опять двадцать пять. У меня косят глаза, пока мама прижимает моё тело к своей груди словно в последний раз, — Ни с кем не знакомься, никому не доверяй и всегда будь рядом с Оливией. — Лив. — Что? — Её зовут Лив, мама, — бормочу я, высвобождаясь из крепких объятий — Оливия — это так отстойно. — Ты меня поняла? — Господи помилуй, мне двадцать лет. А ехать всего три часа! , — договорив, я мигом осознаю что мою мать ни возраст, ни время не убедят, — Поняла. Она наклоняется ко мне и целует в висок. — Девочка моя. Честно говоря, надо иметь стальные нервы чтобы быть дочерью этой женщины. Всевышний почему-то не наделил меня терпением, зато случилось то, что случилось. Эта женщина — моя мать. К счастью, телефон наконец сообщил мне о том, что Лив уже подъехала к моему дому, от чего мама раскраснелась как спелый помидор. — Держи меня в курсе всех ваших передвижений. Кили, бога ради. Я с ума сойду, если не буду знать что с тобой. — Со мной всё будет хорошо, — закинув рюкзак на плечо, я целую маму в щеку и толкаю деревянную дверь одной свободной рукой, — Позвоню, как доберусь до Лос-Анджелеса. Я дохожу до машины Лив и выдыхаю. Поверить не могу, что всё получилось. — Ах, миссис Хартманн, — с насмешкой говорит она, высунувшись в окно, — Ах! Я смеюсь, бросая сумки в багажник. — Заткнись. — Ну ты и лживая сучка. Твоя мама наверное думает что мы едем на кемпинг. Я не перестаю смеяться, даже когда сажусь на пассажирское сиденье. Лив слишком хорошо знает мою мать. — Классный топ, — продолжает она, оценивающе наблюдая за тем, как я пристегиваю ремень безопасности, — А я как чучело, — Лив оттягивает низ своей черной толстовки, — Так что, сегодня нас кормят твои сиськи. Мне снова становится смешно. Нам было по тринадцать, когда первый в нашей жизни халявный бургер достался нам за лёгкие, летние платья, которые приглянулись повернутым на сексе старшеклассникам. Нам стоило бы испугаться, пожаловаться директору или рассказать родителям, но Лив, вместо этого, придумала стратегию, о которой я ещё ни разу не пожалела. — Ну, попробую. Лив передаёт мне свой телефон в чехле темно-бордового цвета: — Проверь-ка, нет ли новостей. Я беру телефон и открываю Инстаграм — на дух не переношу всю эту идеальную жизнь. Пролистывая фото девушек с идеальными фигурами и модельными лицами, я в очередной раз ловлю себя на мысли о том, что мне никогда не стать одной из них. Впрочем, я и не стремлюсь попасть в их число. — Ну что? — За сегодня — ничего. Часы показывают ровно полдень и я устало растягиваюсь на сиденье — состояние такое, будто мы уже целые сутки в пути. Лив проезжает ещё несколько миль и сворачивает туда, где местные жители делают деньги — к дорожным кафе и закусочным на колёсах. — Куда пойдём? — Черт, не знаю. Не нравятся мне такие места. Ты слышала про маньяка-мясника? Лив разражается смехом. — Кили, не начинай, — она отмахивается и открывает дверцу, — Если мы сейчас же не перекусим, новым мясником стану я и сожру тебя. — Уф, ладно. Не смотря на то, что сегодня понедельник, здесь уже не протолкнуться. Одни несутся в машину с тёплыми булочками, другие целым выводком направляются к кафе. Лив осматривается по сторонам, и кивает в сторону самой ближней кафешки. — Видишь тех парней? , — я отслеживаю её взгляд и замечаю трёх ребят. Судя по одинаковым спортивным курткам — они спортсмены. — Нет, Лив, не выйдет, — я старательно морщу нос. Честно говоря, мне и пытаться лень, — Понятно же, что они помешаны на своих кубиках. — Хочешь потратить десятку, вот так вот просто? — Да, знаешь, — указательным пальцем я потираю висок и киваю, — Отец дал мне карту и пару сотен наличными. — А у меня нет отца. Поэтому — вперёд! Черт побери, ну почему аргумент про отсутствие отца буквально обезоруживает меня? При том, что он жив. И даже при том, что послать его к чертям — решение самой Лив. — Ладно, попробую, — выдохнув, я ступаю вперёд. — Стой, подожди! , — в последний момент рука Лив хватает меня за топ, и когда я поворачиваюсь лицом к ней, она поправляет мои волосы и оттягивает ткань на груди немного ниже прежнего, — Всё, ни пуха! , — её пальцы сжимаются в кулачок. Я смотрю на неё исподлобья. — Иди к черту.Оливия.
Желудок начинает урчать уже через пару минут, а от сигарет становится только хуже. Я бросаю окурок и наступаю на него подошвой ботинка. Не удивлюсь, если я сейчас напоминаю страуса, с вытянутой шеей наблюдая за действиями Кили. Она красотка, и семья у неё хорошая. Мать, правда, немного чокнутая, но это лишь от желания уберечь Кили от непоправимых ошибок. Зато отец веселый, полная противоположность моего папочки. Кили неторопливо проходит мимо парней, и в привычной для себя манере вполоборота оборачивается к ним. На ней джинсовые шорты темно-синего цвета и простой белый топ, под которым сегодня нет бюстгальтера. Я давно завидую её длинным, выгоревшим на солнце, светлым волосам, нарочито небрежными локонами развивающимся на ветру. И серым глазам, которые от слез или на солнце становятся голубыми. Один парень встаёт со старого, пластмассового стула и подходит к ней. Не могу сдержать улыбку, когда вижу это — я безумно голодна, но мне не хочется тратить деньги. Потоптавшись на месте ещё немного, я вижу как Кили наконец вприпрыжку бежит мне навстречу, размахивая бумажным пакетом. — Не такие уж они и помешанные, — с гордостью отмечает она и мы вместе направляемся к машине, — Тот, что повыше, спросил сколько мне лет. Я ответила что семнадцать. — Семнадцать? — Ага. Парни любят малолеток. Я смеюсь, нащупывая в кармане толстовки ключи от машины. — Но всё-таки хорошо что нам двадцать, — продолжает она, когда мы уже садимся в машину, — Преимуществ больше. — Да, точно, — я отнимаю у неё пакет и заглядываю внутрь, — Такс, что тут у тебя? Два хот-дога щедро облитых горчицей, кола в жестяных банках и две большие порции картошки фри. — Да ты молодец, черт возьми! — А то! Я разворачиваю не самый аппетитный хот-дог и откусываю маленький кусочек теста. Кили делает тоже самое, затем смакует и удивленно поджимает губы. — Неплохо. — Проверь Инстаграм, может что появилось? Губами зажимая хот-дог, Кили тянется на заднее сиденье и достаёт из маленького кармашка в рюкзаке свой телефон. Всё это время, пока она листает ленту, я наблюдаю за людьми, которые перебегают из одного кафе в другое, и так каждую минуту. — Крис добавил историю. Судя по всему, они дома, — голос Кили, пережевывающий сосиску, заставляет меня отвлечься от людей за окном, — Вот, смотри. Я поддаюсь вперёд, чтобы разглядеть снимок. Неужели эти парни только и делают, что отдыхают? — Да, похоже на то. — Может, — убирая телефон, Кили замялась, — Понимаю, что всё и так понятно, но Лив, может мы заранее всё обсудим? Невинное личико Кили вызывает у меня улыбку. Она совсем не такая, какой кажется, но люди считают её ангелом. Пожалуй, в этом мире только один человек знает её настоящую — и это я. — Что именно ты хотела бы обсудить? — Всё, что касается Кэмерона. — Например? Кили проводит по губам салфеткой и пожимает плечами. — Да ну нахрен, Лив. Просто хочу чтобы нашей дружбе ничего не угрожало. — И так ничего не угрожает. Нам нравится один и тот же парень, и это не просто, но мы справимся, — я стараюсь подбодрить её своей улыбкой, — Наша главная цель — добраться до него, и мы доберёмся. А на остальное мне наплевать.