i am sorry

у юнги в сердце дыра, а на губах виски. глаза красные, и не поймешь, от недосыпа, слез, или от первого приема наркотиков. если бы он начал так жить раньше, то давно бы умер, но это лишь двадцатый день без Чимина. "уехал, тварь! оставил одного, подонок. и даже без его любимых поцелуев на прощание". - мозг Юнги кипел от обилия мыслей. он же хочет коснуться его кожи, переплести свои пальцы с его маленькими, которые все в кольцах, Чимин их любил. он хотел расцеловать его розовые от холодного ветра щеки, Чимин любил гулять. Юнги хотел лишь вернуть этого паренька со звонким смехом и искрящимися глазами, то ли от того, что он любил быть ребенком, то ли от того, что Юнги был его первой любовью. но Чимин испарился, не оставив ни-че-го, кроме своего запаха, который вот-вот выветрится. это финал. Юнги навзрыд, воем на всю улицу и диким криком одиночества сквозь пустоту. он кривил лицо от противного привкуса алкоголя и от боли в желудке, в котором не было ровным счетом ничего. сигарета за сигаретой, крик за криком, свет в домах людей посреди ночи и возмущённые взгляды, которые явно проклинали все это дерьмо под их окнами. холод до костей. и рёбра сломать хочется, чтобы добраться до сердца в котором осталась единственная частица Чимина: тихий шёпот ночью, его фигура на белых простынях, как мёд с молоком и бесконечное количество рисунков красками, которыми тот постоянно пачкался. юнги добрался до финиша, дойдя до места их встречи. цветочный магазин, запах цветов в котором любил Пак Чимин. и этот запах до сих пор витает в квартире Юнги, где сейчас пусто, и нет ничего, кроме кучи бутылок и открытых настежь окон. Мин каждую ночь сидит у двери, прислонившись ухом, в жалкой надежде, что его луч солнца вернётся, упадёт в объятия и никогда больше не уйдёт. никогда. “прости меня.“ Чимин всегда говорил Юнги не плакать. говорил, что всегда будет рядом и соврал. «сука, ненавижу терять!» — Юнги скурил последнюю и кинул в стену выпитую бутылку виски, которая теперь осколками по земле, жаль, что не в сердце.