Тайна "Созвездия Чемпионов"

*** После пребывания у Билла, Том вернулся домой в отличном расположении духа. Ему казалось, что он там отдохнул, словно побывал в отпуске. Давно у него такого не было. Симона очень удивилась, что ее сын вернулся из гостей в таком лучезарном настроении, но расспрашивать не стала, решила, что пока излишний интерес был не к месту. - Странные случаи стали происходить в городке, - Том был на работе и слушал новости, сидя в диспетчерской, пока не было вызова. – За последние четыре дня было обнаружено пять мертвых тел молодых девушек. Рядом с каждым трупом была фотография жертвы, которая олицетворяла ее гибель. Что это такое? Новый способ убийства или кто-то решил повторить случаи восьмидесятилетней давности? - Что? – диспетчер отвлеклась от ввода данных с карт в компьютер. – Что они там курят при создании репортажа? Том промолчал, ибо после посещения поместья Билла, он почему-то был уверен, что помимо современности, в этом мире тоже что-то есть еще, равно, как и выдуманные персонажи. Он просто кивнул в знак согласия и продолжил трапезу, а сам смекнул, что неплохо бы наведаться к Зарине, она точно должна что-то знать по этому поводу. Парню всегда казалось, что от зоркого и любопытного глаза его подруги не скроется ни одна мистическая тайна. Сегодня рабочий день выдался спокойным, еще бы такая была ночь, и цены бы не было. Но раз на раз никогда не приходилось, к сожалению. Пикающий звук на компьютере оповестил о том, что центр навесил на бригаду Тома вызов. Парень нехотя встал с насиженного места и подошел к принтеру, чтобы забрать оттуда листок с вызовом. - Что там? – спросил он у диспетчера. - Ребенок, двенадцать лет, отравление ягодами, - ответила та. – Началось… - Оно еще не заканчивалось, - ответил Том и забрал вызов. По указанному адресу парень доехал быстро. Сегодня ему в напарники дали девчушку с соседней подстанции. И, как он понял, работать она начала относительно недавно. Поднявшись на нужный этаж, парень едва не получил по лбу дверью, которую открыла мать ребенка, чтобы пустить бригаду в квартиру. - Что случилось? – Том повернулся к матери. - Вчера ездил с дедушкой на дачу, поел крыжовник, а ночью вырвало его этими ягодами, - начала свой рассказ мать. Том обратил внимание, что мальчуган выглядел довольно неважно: бледный как пергамент и почему-то в воздухе витал запах ацетона, особенно, когда врач приблизился к нему. - Хронические заболевания есть? – Том сел около мальчика и осмотрел его. - Только сахарный диабет, - непринужденно ответила мамочка. – Вчера был двадцать. - И вместо того, чтобы поехать в больницу, вы отправили ребенка на дачу кушать ягоды?! – брови Том взлетели вверх. – Дома у кого-нибудь была рвота? Или, может он общался с кем-то во дворе с подобным симптомом? - Нет, все здоровы были, - ответила женщина. Том на всякий случай сунул ребенку градусник под мышку и померил у него сахар: двадцать пять с половиной. Тут было и так понятно, что из-за высокого сахара в крови у ребенка открылась рвота, и никакое отравление тут не было виновато. - Вещи собирайте быстро и в больницу, - Том повернулся к ней. - Так мы только неделю назад как с нее вернулись. Может, не стоит? - Стоит, - повторил Том. – Собирайте быстрее вещи и не забудьте документы. Температуры у ребенка не было, простудой тут и не пахло. А вот при таком высоком уровне сахара комой попахивало, да и характерный запах ацетона ощущался. Тянуть было никак нельзя. Да и малыш выглядел неважно. Том заметил инсулиновые карандаши на прикроватной тумбочке. Все есть, тогда чего пропустили момент повышения сахара? - Тебе когда плохо стало? – обратился Том к мальчику. - Вчера утром, но я подумал, что это из-за жары, - ответил ребенок и потянулся за стаканом воды, вмиг, осушая его. - Ты сахар мерял с утра? – продолжил Том. – Диету соблюдаешь? - Ну-у-у, - протянул ребенок. – Не всегда, если честно… Конечно, я меряю каждый раз перед едой. Но тогда был тринадцать, не особо высокий для меня. Женщина собрала вещи и с помощью Тома довела мальчика до машины. Том сел в салоне с пациентом, а его напарница спереди. До больницы было ехать не особо долго, но ребенок начал «загружаться» и при подъезде к больнице перестал отвечать на вопросы и отзываться на свое имя. Тома поразило убийственное спокойствие матери, словно подобное состояние ее малыша - это норма. Конечно, он повидал много в своей профессии, но такое видел впервые. Отдав ребенка в руки реаниматологов и педиатров, он купил в автомате кофе и сел на лавочку у больницы. Его напарница чуть позже присоединилась к нему, тоже со стаканчиком кофе в руках. Медленно попивая кофе, они не особо заметили, что довольно долго находились у больницы и их начали звать по рации. В общем, сутки выдались не слишком тяжелыми, ночью даже удалось поспать. Вернувшись домой, Том обнаружил на подоконнике письмо от Билла. В нем он предлагал сегодня провести первое занятие. Немного подумав, Том написал положительный ответ и лег на кровать, чтобы немного полежать после работы. Он не заметил, как уснул, а когда открыл глаза, то обнаружил новое послание от Билла, в котором парень рассказал, что нужно с собой взять на первую тренировку. Он пробежал еще раз глазами по листику и потихоньку стал собирать вещи. К трем часам дня Том еще раз перепроверил вещи и зашел в кухню, чтобы сварить себе кофе. До приезда кареты было еще около двадцати минут. Медленно попивая кофе и слушая краем уха телевизор, Том снова попал на эпизод из новостей о гибели девушек и фотографиями рядом с их телами. Если бы не тренировка, то он прямиком направился к Зарине, а так придется с этим повременить или… Или попробовать спросить у Билла? Если он носферату, то должен знать события восьмидесятилетней давности. Когда подъехала карета, Том запер дверь квартиры и спустился вниз. Прохожие удивленно оборачивались, глядя на сие средство передвижения. Но Тому было уж все равно. Он спокойно сел в карету и откинулся на мягкие сидения, прикрывая глаза. Парень не заметил, как заснул, проснулся лишь от толчка, который говорил о том, что карета прибыла в место назначения и остановилась. Том потянулся, зевнул и вышел наружу. Билл его уже ждал и улыбнулся, заметив его. - Как доехал? – он улыбнулся и пожал ему руку. Том еще раз отметил, что руки были холодными. И они отличались от того, если бы человек просто замерз. Создавалось впечатление, что Том прикоснулся к кусочку льда. Он даже немного вздрогнул. - Я спал, пока ехал, - ответил он. - Сутки были тяжелые? – Билл продолжал сиять, как солнце в ясный день. - Нет, - Том покачал головой. – Просто попытался больше отдохнуть перед тренировкой. - Пошли, твой конь уже готов, - собеседник Тома махнул ему рукой. – Я покажу тебе, где ты сможешь переодеться. Билл отвел Тома в небольшую комнатку. По одной её стороне были ящики для одежды, с другой стол и диван. Он переоделся и вышел на улицу. Билл что-то говорил своей подопечной. Девочка коротко кивнула и куда-то убежала. Заметив парня, он сделал знак рукой, чтобы тот остановился и последовал за ним. Они зашли в один из денников. - Это Закат, сегодня это твой конь для тренировок, - сказал Билл. – Выводи его и жди меня. Том взял коня за уздечку и потянул за собой. Животное спокойно пошло за ним, периодически дожевывая сено. Выйдя на улицу, Том оглянулся и увидел, что Билл выводил лошадь из денника подальше. - Шлем надень, - сказал он, когда поравнялся с ним. – Они лежат, где седла, первая дверь налево. Шлем должен не жать голову и не сваливаться с нее. Поэтому выбирай удобный. Том минут пять перебирал и примерял шлемы, пока не нашел тот, в котором ему было удобно. Когда он вернулся, то на белой лошади, которую держал Билл, сидела та самая девочка, с которой парень разговаривал несколькими минутами ранее. - Вместе с тобой будет тренироваться Яра, ты не против? – Билл улыбнулся. - Нет, я не против, - парень улыбнулся в ответ. – Я готов. - Садись, – Билл кивнул в сторону Заката. – И топайте шагать на манеж, я приду через пять минут. Том залез на коня и дал ему знак следовать на тренировочное поле. Яра ехала впереди, периодически ерзая в седле. Парню казалось, что девочке либо было неудобно сидеть, либо ее одежда скользила. Хотя он отметил, что в отличие от него, у Яры была одежда для конного спорта. Закат мирно топал следом за белой лошадью, на которой сидела девочка. Том отметил, что он пока не прилагал каких-либо усилий, чтобы конь его слушал. Яра на лошади свернула вольтом через манеж, и Закат последовал за ней. - Учись управлять конем, - сказала она, чуть оборачиваясь. – Все лошади в этом клубе приучены ходить друг за другом, поэтому порой многие, кто начинает тут заниматься спускают это все на самотек. Если конь просечет, что ты халявишь, то тебе будет очень трудно с ним справляться. Я говорю не только про Заката, а про любого другого коня. И старайся держать дистанцию. Тут лошади не лягают друг друга, а если это будет какая-то выставка или соревнования, то можно схлопотать травму, как себе, так и коню. Нормальное расстояние, это когда ты за ушами своей лошади видишь задние ноги впереди бегущей, в противном случае тебе стоит либо тормозить, либо торопить своего подопечного. Ты вообще просто кататься решил и профессионально заниматься? Том задумался, он как-то не думал, просто кататься или заниматься профессионально. Да, может у него ничего и не получится еще. - Я еще не думал, - ответил он и повернул коня в другую сторону. Вернулся Билл и стал на середину манежа. Том немного отвлекся, залюбовавшись им. Он до сих пор не мог понять, что же его так привлекало в инструкторе, что порой от него было проблематично отвести глаз. - Яра, еще пять минут шагаешь, а потом будем рысить, - сказал он громко. – Том, иди сюда. Парень попытался развернуть Заката в сторону Билла, но конь воспротивился этому и пошел совершенно в другую сторону, попутно вырывая уздечку из рук наездника. Видя, что Том никак не может совладать с конем, он взял длинный трос и подошел к ним. - Я сейчас тебя возьму на корду, а потом встанешь в смену за Ярой, - сказал Билл, цепляя трос к трензелю уздечки. – Сначала я тебе немного расскажу, пока Закат шагает. Кстати, стремена удобные? - В плане? – Том не понял вопроса. - У тебя нога должна стоять на широкой части стопы и пытка тянуться вниз, если тебе такое положение неудобно или проблематично сделать, возможно, что стремена или высокие или низкие, - Билл посмотрел на своего ученика. - Удобно, - Том кивнул. - Перед выездом, когда только сел на лошадь обязательно проверяй их, это тоже залог того, что тренировка пройдет нормально, - продолжил инструктор. – А также проверяй, чтобы амуниция была хорошо закреплена, иначе есть риск того, что она во время занятия съедет вместе с тобой, высок. Значит, смотри, сегодня мы с тобой освоим шаг и рысь. Пока мы это сделаем на корде, потом ты станешь в смену за Ярой. Руки должны быть согнуты и иметь вид, словно ты держишь в руках два стакана с водой, а сам повод проходит между безымянным и мизинцем. Кстати, тебе еще придется учиться, чтобы нога не уходила далеко в стремя. В некоторых ситуациях ты должен будешь спрыгнуть с лошади. Если нога будет далеко в стремени, то есть риск получить травму. Билл поправил руки Тома. Парень вздрогнул от его холодных прикосновений. Несмотря на то, что они были холодными, отдернуть руки желания не возникало. Удостоверившись, что Том правильно сидит в седле и держит поводья, он продолжил: - На шаге ты можешь отдать лошади поводья, чтобы она вытянула шею и отдохнула. В начале и в конце тренировки положено шагать. В начале, чтобы немного разогреть лошадь, по типу как разминка, а в конце, чтобы лошадь немного «остыла». Ибо обычно после тренировки лошадь идет в денник, а там она особо не по шагает. На рыси и галопе поводья нужно присобрать, но это надо делать так, чтобы было небольшое натяжение, и повод не провисал. Если ты соберешь его слишком сильно, то лошади будет больно, и она начнет вырывать повод, если ослаблен, то не будет контакта с лошадью и будет проблематично ей управлять. Она не будет тебя понимать. Не поднимай руки, тут лошади все обучены вставать в свечку (прим. автора – на дыбы). Они могут это расценить как знак к действию. Можешь свалиться в такой момент, особенно сейчас, когда не подготовлен. Закат топал вокруг Билла, периодически что-то жуя и мотая головой, чтобы отогнать назойливых мух. Инструктор погонял немного Тома на равновесие. Поначалу парню трудно было выполнять задания, чтобы не отклоняться в стороны и не съезжать с седла, но чуть позже он приноровился, и уже меньше было отклонений в сторону. - Яра, переходи на рысь! – крикнул Билл девочке. – Мы с тобой тоже попробуем, но на корде сначала. Тут главное поймать ритм лошади, чтобы вовремя привставать и садиться. Плюхаться всем весом не стоит, лошади может быть больно, и она откажется выполнять данный аллюр. Конечно, тут уже сложнее, чем на шаге. Повод подбирай. Если совсем тяжело, то можешь пока держаться за седло, но совсем не привыкай к этому. И да, подумай, ты просто будешь заниматься или для соревнований. Рысь! Закат побежал рысью, и Том едва не кувыркнулся с него. Парень понял, что рысь ему не дастся в освоении с первого раза, но придется стараться. Пока это были какие-то хаотичные плюхания вне ритма коня, да и не привыкшие к тренировкам ноги стали затекать и уставать. Плюс ко всему из-за того, что корда была прицеплена к трензелю, конь клонился на одну сторону. - Теперь сам по манежу, - сказал Билл и отцепил корду минут через десять. Он отцепил корду от трензеля на уздечке Заката и отправил Тома шагать по стеночке. У парня были смешанные чувства. Хотя, что тут было говорить, он последний раз сидел на лошади в далеком детстве, когда катался вокруг елочки на Рождество и Новый год. И то сбоку шла мама и готова была поймать в случае падения, а управляла животным его хозяйка. А тут приходилось самому держаться в седле и управлять лошадью. - Том, догоняй Яру и поедем рысью! – раздался голос Билла.- Поводья подбираем! Том подобрал поводья, на что Закат недовольно фыркнул. Яра со своей подопечной перешла на рысь, а вот Закат никак не хотел, точнее сказать, ждал указаний от Тома. А у парня никак не выходило. - Дай ему шенкеля! – крикнул Билл. – И скажи словом. На тренировке или на прогулке и ты можешь давать лошади указания не только своими действиями, но и голосом, а вот на соревнованиях нужно учиться обходиться без голосового управления. - Рысь, Закат! – Том легонько пришпорил коня. Закат перешел с шага на рысь, и Том стал пытаться поймать ритм коня, но выходило это у него пока неважно. Он чаще плюхался в седло, вызывая его недовольное фырканье. Да, одного занятия мало, да и пару - тройку тоже. Тут надо не одну неделю сходить, чтобы худо - бедно можно было освоить рысь. О галопе можно было пока и не заикаться. Да и Том пока немного побаивался галопировать, в виду своей неопытности. - Том, теперь можешь пошагать в середине манежа, а Яра давай галоп! – Билл минут через пятнадцать остановил смену. Том вырулил со стеночки и стал ходить по внутреннему кругу манежа, а Яра сделав пару кругов шагом, пустила свою лошадь галопом. Том невольно засмотрелся на них. Ему тоже хотелось так же легко управлять лошадью и галопировать наравне со всеми. Но он понимал, что до галопа ему еще далеко, рысь бы нормально освоить. - Пять минут шагаем и заканчиваем! – Билл остановил Яру, и Том снова вернулся на стеночку. У парня были какие-то смешанные чувства после первого занятия. Вроде бы все прошло не так плохо, как ему казалось в первое время, а с другой стороны он понимал, что ему предстояло еще многому научиться. Под конец шагания Закат стал тянуть повод на себя и идти совершенно в другую сторону, а не туда, куда его посылал Том. - Он проверяет тебя, - сказала Яра, увидев смешанные чувства на лице парня. – Тут каждая вторая лошадь такая. Новичков они любят проверять. Просто тебе нужно научиться управлять лошадью, и они поймут, что с тобой такое не прокатит. Не отводи руку так с поводом. Просто тяни повод на себя и добавляй шенкеля. - Спасибо… - Том попробовал сделать так, как сказала ему Яра и у него получилось. Ему было неловко, что даже у ребенка получалось, хотя она занималась намного больше него, и это было прекрасно видно. - Топай в конюшню! – послышался голос Билла. Том повернул коня и направился к выходу из манежа, следом потопала Яра на своей лошади. Парень слез с Заката и похлопал его по шее. - Давай сразу будем учиться расседлывать лошадь, - сказал Билл. – Вообще, еще желательно чистить лошадь и заседлывать уметь. Но это потом. Сначала снимай подпругу. Не бойся, он не ударит тебя. Инструктор показал Тому, как нужно расседлывать лошадь. Так же провел небольшую инструктаж, куда класть амуницию после занятий, оттуда же их надо было брать перед ними. - Уздечку ты снимаешь уже в деннике, - продолжил он. – Конечно, ты ее можешь снять и тут, но тогда тебе придется либо за гриву вести лошадь в денник, либо надевать недоуздок. Грубо говоря, совершить много лишних движений. Иногда будет много народу, и ты можешь задерживать всех. И некоторые лошади тут на постое, мы их характера не знает, поэтому они могут и лягнуть. Это мои лошади так не сделают. Поэтому мой тебе совет, снимай уздечку сразу в деннике. На каждой двери денника написано, какая лошадь, где живет. Топай ставить Заката и не забудь расслабить два подбородочных ремня. Снимаешь за затылочный ремень, обычно лошади помогают в снимании уздечки. Потом можешь дать вкусняшку, так и поблагодаришь его за тренировку. Том кивнул в знак согласия и потянул Заката вперед, попутно разглядывая надписи на металлических воротах каждого денника. Заведя коня в нужный, парень снял с него уздечку и еще раз похлопал по шее. Конь фыркнул в ответ и занялся жеванием сена. Том вышел из денника заперев его и отнес уздечку в амуничную. Потом переоделся и решил дать Закату рафинад. Но стоило Тому распечатать коробку рафинада перед денником Заката, как любопытные морды лошадей высунулись в проем, чтобы посмотреть, кто там распечатывал лакомство. Пришлось дать по кусочку рафинада каждой лошадиной попрошайке. Животные аккуратно губами брали лакомство с ладони и довольно хрумкали. Несколько лошадей были в деннике с маленькими жеребятами, которые прыгали вокруг своих мам. Том залюбовался животными и не заметил, как к нему бесшумно подошел Билл. Парень вздрогнул от неожиданного прикосновения к его плечу и обернулся. - Прости, я не хотел тебя пугать, - немного виновато сказал инструктор. – Просто тебя все нет и нет, и я решил проверить. Мало ли чего… - Да все в порядке, - Том развернулся к нему. – Я просто покормил лошадей рафинадом и как-то залип на маленьких жеребят. - У меня есть к тебе деловой разговор, касающийся твоих тренировок, - сказал Билл. – Давай поужинаем и обсудим это. Или ты спешишь? - Нет, – Том отрицательно покачал головой. – Я свободен ближайшие два с половиной дня. - Отлично! – Билл просиял. Парни вышли из конюшни и направились к дому Билла. Уже наступил июнь: солнце жарко светило с голубого небосклона, цветы вокруг благоухали, даря прекрасный аромат. Прямо рай, из которого никак не хотелось уходить. Сегодня ужин был на улице, точнее сказать на открытой веранде. Пока парни дошли до нее, то блюда были поданы. Том помыл руки и сел за стол. Билл опустился на стул перед ним и откинулся на его спинку. Желудок Тома заурчал, и ему сделалось немного неловко. Положив в пустую тарелку немного салата и картошки, он принялся за трапезу. - О чем я хотел с тобой поговорить, - начал Билл, наблюдая за трапезой подопечного. – Ты планируешь для себя заниматься или для соревнований? Просто я мог бы тебе предложить лошадь, которая принадлежала бы только тебе. Я не тороплю тебя с ответом, ты можешь подумать. - А ты как считаешь? Выйдет у меня что-то? – Том оторвался от еды. - Задатки у тебя есть, остальное дело за тренировками и желанием, - ответил собеседник Тома. – Просто, когда есть своя собственная лошадь, то это намного удобней. На ней ездишь только ты. А на Закате ездят абсолютно все. Также ты можешь чуть попозже выбрать направление, в котором ты хотел быть заниматься и в дальнейшем соревноваться: чистый конкур, манежная выездка, или конкур, бег с препятствиями и кросс вместе. Я не тороплю тебя, подумай. Можешь даже прийти на данные тренировки и посмотреть в деле, скажем так, чтобы было понятней. Если хочешь посмотреть лошадь для покупки, то я тебе покажу их, они стоят отдельно. - Хорошо, – Том кивнул. – Цена большая? - Если жеребенок, то примерно от двух тысяч долларов (прим. автора: цена примерная и исходит из курса на данный день) и выше – Билл отхлебнул из бокала. – Если лошадь взрослая, то примерно от трех тысяч четыреста долларов и выше. Если на одну лошадь претендуют два человека или больше, то там, кто больше даст за нее. Иногда можно купить лошадь вдвоем. Том задумался, было бы хорошо приобрести собственную лошадь, на которой кроме тебя самого никто и не будет ездить. Да и животное тоже видеть будет одного хозяина, а не несколько людей, которые в меру своей опытности управляли ей. - Может, ты мне покажешь их после ужина? – Том раздумывал, чего бы еще положить в тарелку. – Я бы пригляделся, приценился. И еще… я могу по частям платить или тебе сумма нужна сразу? - Можешь по частям, - Билл пожал плечами. – Главное, чтобы все было сделано официально и ни у тебя ни у меня не было проблем. Не вопрос, мы можем потом прогуляться до конюшни. Все равно уже темнеть скоро будет, куда ты пойдешь по темноте! Билл снова оказался прав: вечерело. Парень посмотрел на часы: около семи вечера. Следовательно, пока до конюшни и побыть там, это уже будет девять часов вечера примерно. Интересно, а он специально подгадывал так время, чтобы Том оставался у него в доме? Что ж, если уж и собрался что-то делать, то надо начинать прямо сейчас, а то потом сто процентов будет не до этого. А в последний момент спохватываться тоже не дело. - Билл, Билл! – парни вышли из дома, как услышали крик женщины. - Луиза, ты чего кричишь? Что случилось? – Билл удивленно на нее посмотрел. - Да мой мелкий свалился во дворе, ногу левую под коленом до кости разодрал! Я слышала к тебе врач ходит! Пусть посмотрит, если ему не сложно! – продолжала голосить женщина. - Да не вопрос, - Том пожал плечами. – Далеко идти? - Нет, в соседнюю деревню, - живо ответила та. – Минут десять быстрым шагом. В этот момент у инструктора зазвонил телефон, и он отвлекся на него. Судя по всему, разговор парню не особо понравился, так как после него он был черней тучи. - У меня тут дела возникли, - сухо сказал он. – Выздоровления скорейшего твоему сыну. Да, Том врач, он разберется, что к чему. Только я прошу, вернуть его потом мне в целости и сохранности. А сейчас я вас должен покинуть. Билл ретировался в дом, а Том поспешил за женщиной. Все произошло так быстро, что парень толком ничего и не понял. Что произошло у звонившего, что Билл так резко поменялся в лице? Том надеялся, что он поделится с ним позже. Они двигались по тропинке. Луиза бежала так резво, что Том еле поспевал за ней. Минут через десять они подошли к деревеньке. Жители занимались делами на своих участках. Деревянные домики были все как один, словно их просто копировали друг под друга. Так можно было и дом свой спутать-то… - Что, неужели нашелся? – одна из соседок остановила женщину. - Да! Значит, правду люди говорили. – ответила та и поспешила к своему дому. Том немного впал в ступор: он был у Билла всего третий раз, а уже молва разнеслась о нем в соседнюю деревню. Вряд ли бы его новый знакомый трепался на каждом углу, да и не похож он на трепло. По крайней мере, у Тома такого мнения о Билле не создалось. Женщина свернула к одному из домиков и открыла деревянную калитку. За небольшим деревянным заборчиком благоухали цветы и зеленели грядки. Также прогуливались куры и утки. Коты лениво лежали на лавочках у домика и нежились под лучами заходящего солнца. Она толкнула дверь в дом и пропустила Тома вперед. - Вот, - она провела его в комнату. – Ума не приложу, как он так умудрился? На кровати лежал пацаненок лет десяти и всхлипывал. На левой ноге виднелась рана, примерно сантиметров семь шириной, из которой струилась кровь. Белая кость зияла наружу, создавая жуткий вид для неподготовленного человека. - Вообще, вам проще было вызвать скорую помощь или если есть машина довезти ребенка до травмпункта самим, - сказал Том. – У него открытая рана, кожа собралась гармошкой, вот, видите, и ее надо пришивать обратно. Я этим не занимаюсь и тут не те условия для данной операции. Я могу обработать рану и вызвать такси, чтобы вас отвезли. - А дома никак? – было видно, что ей не особо хотелось куда-то ехать. - А чем я пришивать буду? Швейной иголкой? – осведомился Том. – Да и я не зашиваю, это не в моей компетенции. Здесь не те условия для наложения швов. Это должен делать хирург, в своем кабинете, а не я, в антисанитарных условиях. Тут открытая кровоточащая рана. - Ладно, - Луиза задумалась. – Делайте, что считаете нужным, вы, все-таки, в этом больше разбираетесь. А что нам взять в больницу с собой? - Свой паспорт, документы ребенка: свидетельство о рождении и полис, телефон и деньги на обратную дорогу, - ответил Том. У парня всегда с собой была перекись водорода и бинты. Это уже была как неотъемлемая часть жизни. Он понимал, что порой самому можно растянуться на ровном месте, что и костей не соберешь, а потом бегать в поисках бинта и перекиси как-то не резон. Он помыл руки и сел на стул около мальчика. Ребенок периодически всхлипывал. - Тебя как зовут? – Том попытался втереться в доверие к малышу. - Мартин, - ответил мальчик. - И как это ты так упал? – поинтересовался парень. - Вы маме не скажите? – спросил он шепотом и наклонился чуть вперед. - Нет, - так же тихо ответил Том. - Мы с друзьями катались на лошадке, - начал Мартин. – Но тут проехал мотоцикл, она испугалась и дернулась. Я не удержался и слетел вниз на какую-то железяку. Было очень больно, я плакал, но домой сам дошел. Том обработал рану, забинтовал ее, чтобы до травмпункта в нее ничего не попало. К этому моменту мимо прошла Луиза в соседнюю комнату. - А почему маме не говорить? – тихо спросил Том его. - Мама считает, что я пока маленький для лошадок,- грустно ответил мальчик. – Но так хочется, когда все катаются, а тебе нельзя. Вскоре подъехало такси. Том помог довести мальчика до машины и осознал, что обратно ему возвращаться самому. А уже было довольно - таки темно. - А как мне дойти обратно? – спросил Том у Луизы. Как-то он не особо запомнил путь и понимал, что придется немного поплутать. Главное, не заблудиться, а то потом попробуй тут в лесах его отыскать. - Смотри, идешь по этой тропинке, никуда не сворачивая, - сказала Луиза. – Она единственная и прямая до клуба. Ты не должен ошибиться. И да, поторопись! Такси отъехало, а Том побрел по тропинке, разглядывая окрестности. Людей уже стало меньше в деревеньке, они переместились в свои дома и готовились уже ко сну. Кое-где в окошках горел свет. По пути Тому встречались только лишь молодые парочки. Подойдя к лесу, Том немного потоптался у его кромки. Он не был трусом, но как-то перспектива шляться по нему ночью, не особо прельщала, а другого выхода не было. Собравшись с духом, парень двинулся дальше. Вроде бы не особо и страшно, но уже темновато для таких вот лесных прогулок. Сколько он так шел, неизвестно, только вместо поместья Билла он вышел к… кладбищу. Да-да, к кладбищу. Судя по всему оно было очень огромным и старым. Парень обернулся назад и подсветил себе телефоном, подумав, что свернул не туда, но оказалось, что он шел по тропинке и, никаких ответвлений от нее не было. Неужели он был таким невнимательным, когда шел за Луизой? Конечно, если бы не вечер, то можно было бы и вернуться назад, а так, не особо хотелось в темноте еще и заблудиться. Хотя Том отметил, что участок над кладбищем почему-то был светлее, чем в остальной части леса. Парень медленно побрел между крестов и надгробий. В детстве он с ребятами бегал на местное кладбище и рассматривал надписи на надгробиях, считая, сколько прожил тот или иной человек, кем он был, что делал, какой была его семья. Топая в полумраке и подсвечивая себе дорогу телефоном, он отметил, что кладбище было вообще, походу, заброшенное, так как ухоженных могил было пересчитать по пальцам. Много было неухоженных и заросших, на некоторых уже было не разглядеть, кто похоронен. Как-то в детстве было ночью проще бегать по кладбищу, чем на данный момент. Вообще парня удивило, что это кладбище отличалось от тех, которые он привык видеть. То, что тут все поросло бурьяном, практически, это можно и не говорить, а вот непонятные высокие заборы и странные надгробия заставляли удивляться. Может, оно какое-то было языческое или принадлежало другому народу какому-то? Внезапно на тропинке оказался забор с очередной могилой и Том едва не влетел в него. Он остановился и рассмотрел место упокоения: огромный серый камень в виде ангела, который держал табличку. На ней виднелась фотография очень красивой молодой девушки, надпись в виде стихов от возлюбленного и даты рождения, и смерти. Том отметил, что прожила она очень мало: всего восемнадцать лет, но его еще больше шокировало то, что девушка жила в начале девятнадцатого века, а могилка была довольно ухоженной, да и рядом подхоронок никаких не наблюдалось. Тому это стало так интересно, что он даже обошел вокруг забора, чтобы удостовериться, что рядом с ней никто из родных не похоронен. Ибо он помнил еще из книг, что раньше, обычно хоронили семьями в одном месте, а тут она была одна. Имя у девушки тоже было довольно странное, но красивое: Ясфирь. - Что, понравилась? – от женского голоса над ухом, парень подскочил и чуть не сел пятой точкой на соседний забор. Он обернулся и увидел перед собой привидение, зависшее в воздухе. Через прозрачную девушку можно было разглядеть надгробия и от нее исходило какое-то белое яркое свечение. Том ошарашено переводил взгляд с привидения на надгробную фотографию и не сразу сообразил, что это было одно и то же лицо. - Чего молчишь? – призрак залилась веселым смехом. Том трусом не был, но реальное привидение, парящее перед ним, заставило его сердце сжаться от страха. Да и кто бы нормально среагировал на такое? Кажется, что никто в здравом уме и доброй памяти. - А ты чего пугаешь? – Том отлип от соседнего забора, но приближаться к призраку не стал. - Вообще, у меня работа такая теперь – пугать всех сюда забредших, - сообщила призрачная девушка и уселась на надгробный камень. – А ты чего тут забыл? - Я шел обратно в «Созвездие Чемпионов», по тропинке и почему-то наткнулся на кладбище, хотя я ручаюсь, что его тут не было! – Том почесал затылок. Странные ощущения были внутри: поздний вечер, темнота, кладбище и призрак до кучи, которая как ни в чем не было, восседала на своем же надгробном камне. - А, так это тебя Билл искал? – она резко выпрямилась. – Кстати, я - Ясфирь, но думаю, что ты и так это понял. А тебя как зовут? Не Том случайно? - Том… - парень был сбит с толку. – А чего меня искать-то? - Ты сейчас серьезно? – Ясфирь хмыкнула. – Ты ушел в соседнее селение, в которое все бегают из клуба Билла, но только ты умудрился сюда зайти. Ладно, я тебя провожу, а то ты тут шею себе еще свернешь, да и потом от Билла нагоняй получу. Пошли! Том понял, что сморозил глупость, но он не мог понять, почему тогда Билл его найти не смог. И тогда… неужели догадки Тома и Зарины правдивы и его инструктор являлся носферату? Парень кивнул и направился следом за привидением. - Ясфирь, скажи, а почему ты погибла в таком юном возрасте и кто до сих пор ухаживает за твоей могилкой? Почему никого из твоих потомков не подхоронен к тебе? Если не хочешь, не отвечай, просто… кладбище практически заброшенное, а у тебя все чисто и красиво… - Погибла я при родах, - сухо ответила Ясфирь. – И за могилкой ухаживает Билл… остальное он сам расскажет, если посчитает нужным. Том зацепился за корягу. Ничего себе! С чего бы это такому гордому человеку ухаживать за могилкой девушки, которая погибла несколько веков назад. Хотя, если учитывать, что Билл носферату, тогда можно предполагать, что они были знакомы. Но это все равно было как-то странно. Больше Том ни о чем не спрашивал свою призрачную спутницу. Ему казалось, что он своим любопытством и так залез не туда, куда следовало. - О, ты уже тут! – внезапно сказала Ясфирь. Том, все это время смотревший под ноги и освещавший себе путь фонариком на телефоне, резко затормозил и поднял голову. Перед ними в воздухе парила довольно крупная летучая мышь, которая с укоризной смотрела на Тома. Он узнал в этой летучей мыши ту самую, которая преследовала его на работе и дома. Она подлетела к приведению, что-то пропищала ей. Призрачная девушка кивнула ей в ответ. - Тут я вас покину. Рада была знакомству, – сказала она Тому. – Кстати, если буду нужна, вот, держи, мало ли куда еще забредешь. Девушка откуда-то взяла колечко и протянула его парню. Том взял его и стал вертеть в руках: было видно, что оно драгоценное, не подделка. Колечко было серебряного цвета с огромным камнем, которое красиво переливалось в свете мобильного фонарика. - Спасибо, - ответил он и спрятал подарок в карман. Привидение удалилась, а парень повернулся к летучей мыши. Она продолжала смотреть на него с укоризной, а потом полетела куда-то в сторону. Том поспешил за ней, ибо ее точно можно было потерять в такой темноте и потом точно получить от Билла нагоняй было бы проще простого. А этого ему бы не хотелось. Минут через десять мышь привела Тома к воротам поместья Билла. Охранник ждал его. Парень коротко кивнул ему в знак приветствия и зашел во двор, а затем поспешил в дом. Ему было как-то неловко, что его, взрослого человека искали по факту в трех соснах. Но у него к Биллу были вопросы, и согласится ли он ответить на них? Парню хотелось узнать подробности о том, почему именно он решил ухаживать за могилкой девушки из девятнадцатого века. Том помыл руки и сел в гостиной у камина. Даже несмотря на то, что была летняя ночь, он немного замерз. Камин горел и давал приятное тепло. Скорее всего, ввиду старинности дома и его толстых стен, вечером и по ночам зажигали камины, чтобы не чувствовалось холода. - И как ты умудрился туда зайти? – Билл сел в кресло напротив, шурша полами своего плаща. - Мне Луиза сказала идти по тропинке, она там одна, но я уперся в кладбище, которого не было! – Ответил парень, глядя на танцующие язычки пламени в камине. - Оно там всегда было, - мягко заметил собеседник Тома.- И, я так понимаю, у тебя есть куча вопросов ко мне? - Да, – парень кивнул. – Но… я не знаю, лезу ли я туда, куда надо? - Я думаю, что в виду нашего с тобой общения, я должен тебе многое рассказать, - ответил хозяин дома и дал служанке знак рукой. – Ты все равно рано или поздно узнаешь. - Если ты не хочешь рассказывать, то я не настаиваю, - быстро сказал Том. – Я ведь понимаю, что многие вещи довольно личные, скорее всего. - А смысл? – ответил Билл. – Рано или поздно ты все равно узнаешь. Наверное, стоит начать с того, что да, я вампир. Представитель самого древнего вампирского рода. Я не хотел тебя тогда пугать ни на твоей работе, ни у тебя дома, но, мне хотелось тебя увидеть. И да, не бойся, я не нападу, чтобы пообедать тобой. У меня есть часы, когда я принимаю свою «пищу», чтобы не нападать на людей, все-таки я с ними работаю и их у меня в доме очень много. Иначе это повлечет проблемы, в частности у меня и моего рода в последствие. Да и не только я принимаю «пищу» по часам, дочь тоже это делает по графику. - Это же тяжело… - Том принял у служанки поздний ужин. - Сначала было сложно, теперь нет, - ответил Билл и взял с подноса бокал. – Ко всему привыкаешь со временем. Сложно только подстраиваться под время, в котором ты живешь. - Почему? - Каждое время диктует свои условия, порядки, свой быт, культуру речи, манеру поведения, стиль в одежде, - продолжил Вильгельм. – Ты только привык к одному, а уже наступило другое время и снова все по-новому. - Ты прости за такой вопрос… - замялся Том. – А сколько тебе лет? - А сколько дашь? – Билл засмеялся. – Триста двадцать девять, если быть точным. И не смотри так на меня! У нас процесс взросления происходит очень медленно, а живем мы вечно. - А дочери тогда сколько? – Том пытался откашляться от застрявшего в горле куска мяса. - Двести шестнадцать, мелкая еще, - отмахнулся тот. – Конечно, в реальности возраст-то убавлять приходится, чтобы было меньше вопросов. Я тебе, поэтому и сказал тогда, что ей шестнадцать, чтобы ты меньше вопросов задавал. - А… почему ты ухаживаешь за могилкой Ясфирь? И, я так понимаю, это кладбище заброшенное? – Том поднял на собеседника взгляд полный интереса. - Да, кладбище заброшенное, - тот согласно кивнул. – Почему ухаживаю? Она мать моей дочери. И я себя считаю виновным в ее гибели. Том подавился в пятый раз за вечер и отставил тарелку. Ему казалось, что с такими откровениями он явно нормально не поест. Лучше потом принять пищу. - А почему? – спросил Том. - Мы встречались, понятно, что затворниками не были, плюс ко всему я ее хотел брать в жены, - начал Билл свой рассказ. – Она мне довольно поздно сказала, что носит ребенка от меня. Я был далеко и не мог приехать вовремя. Проблема в том, что человек если и родит ребенка от вампира, то он обычно не доживает до тринадцати лет и умирает, а женщине вынашивать такой плод крайне опасно. Ибо с определенного момента плод начинает питаться кровью матери. Поэтому, желательно обычную девушку обратить в вампира, перед тем как она соберется рожать от носферату. Но я когда вернулся, то Ясфирь уже была в родах. Она родила Ядвигу и умерла на моих руках. Но дочка родилась полукровкой, то есть она не чистый вампир и не чистый человек. Пятьдесят на пятьдесят и да, она имеет человеческую температуру тела. Прошло столько времени, а я до сих пор виню себя в ее смерти… - А разве ты не мог ее укусить и потом ей дать своей крови, чтобы она стала вампиром? – Том перебил Билла, вспомнив статьи из книг о превращении. – Или у вас это не работает? - Работает, просто я был на таких эмоциях, что это вылетело у меня из головы. А когда сообразил, то было поздно. - А какой фиг ее по земле тогда носит?- Том почесал затылок. – Если она упокоена. - А это ты у нее спроси, она любит тут появляться, - сказал Билл и пригубил бокал с кровью. – К дочери приходит. - Слушай, Билл, а ты ничего не слышал о последних убийствах с фотографиями? – Том заметил, как его собеседник напрягся после такого вопроса. – И вообще, что за камера такая из прошлого века? Я о ней никогда не слышал. - В начале тридцатых годов одним ученым была создана фотокамера, которая якобы предсказывает будущее, - Билл помрачнел. – Если сфотографировать неживой предмет, то она покажет, какой он будет, к примеру, через неделю. А вот живому камера почему-то предрекала смерть. Никто не знал, почему именно так. Ее много раз собирали и разбирали, думали, что, может, что-то внутри встроено в нее такое, но ничего такого примечательного не нашли. Один раз ученый собрал огромный зал, чтобы продемонстрировать свойства этой камеры и убедить народ в том, что она, действительно волшебная. Перед зрителями он разобрал и собрал ее, чтобы все увидели, что там ничего встроенного не было, и нет. Сзади него стояли пять ваз разной длины, величины и разного цвета. Он вызвал одного желающего из зала, коим был другой ученый, который не верил во все такое и пытался заверить зал, что все тут подстроено. При нем еще раз разобрали и собрали камеру. А потом попросили сделать снимок и никому его не показывать. Потом вызвали девушку из зала и попросили ее переставить вазы на свой вкус и цвет, как говорится. А ученого попросили после показать снимок. Вазы стояли в такой расстановке, как это было на фотографии, но ученого это не угомонило, и он сфотографировал создателя. Снимок вышел из камеры, а через какое-то мгновение и организатор сего мероприятия упал без чувств. Была скорая, потом были разборки, пытались найти убийцу, повесили это все почему-то на охранника создателя камеры, который вообще я не понимаю, каким боком к этому относится. Через месяц на территории заброшенного дома в лесу обнаружили пять тел молодых ребят: трое парней и две девчонки. Рядом с каждым лежала фотография со смертью каждого и злополучная камера. Меня, как существо потустороннее пригласили разобраться в этом. Не знаю, думали, что я мог им что-то сказать, но ничего толкового не вышло. Я только предложил забрать камеру на хранение в мой дом, на что был получен положительный ответ. А после просмотра телевизионных новостей я понял, что она пропала: сразу посмотрел в доме место, где она хранилась. Мне и звонили по этому поводу. Камеру нужно найти, а я не имею понятия, где она может быть. Одно могу сказать точно: в доме ее нет. - А кто еще знал, что камера в доме? – Том с интересом слушал своего собеседника. - Все работники дома, которые старше семидесяти лет и Ядвига, - пожал плечами Билл. – Но там, где она хранилась очень мудреный замок, я сам порой туплю, когда периодически проверяю, на месте ли камера. Честно говоря, мне не особо хочется верить в то, что кто-то из жителей дома причастен к краже. - Давай будем думать логически, - Том выпрямился в кресле. – Свидетелей тех лет по факту уже нет в живых никого, если остались, то только их потомки. У создателя камеры если и был кто-то из родных, то сейчас дочери или сыну около восьмидесяти лет, остаются внуки и правнуки. Я сомневаюсь, что они к тебе вообще залезут. - Сюда проблематично залезть, - ответил Билл. – Но возможно, если знать, откуда залезать. Но вообще человек в здравом уме сюда не полезет. Даже если он и проникнет на данную территорию, то ты сам понимаешь, что в доме можно потеряться. Я сам иногда плутаю, хотя живу тут уже не один век. - Я так понял, что камеры нет на месте? – спросил Том. - Да, ее нет на месте, и я очень не хочу думать, что к этому причастен кто-то из жителей дома, - хмуро ответил Билл и снова отпил из бокала. Том понял, что его собеседник что-то недоговаривал. Ему показалось, что он догадывался, кто мог взять камеру. Да и парень сам понимал, что, скорее всего, хозяин дома подозревал дочь. В душу лезть он не стал. Если Биллу понадобиться помощь, Том ее окажет по своим силам. А портить отношения ему не хотелось. - Завтра я тебе покажу лошадей, которые стоят на продажу, сегодня, сам понимаешь, не до этого, - неожиданно сказал Билл. Тому показалось, что он просто решил перевести тему. Оно было и к лучшему, Вильгельм и так много чего рассказал сейчас. - А ты поможешь мне ее выбрать? – Спросил Том. - Я тебе расскажу о каждой лошади, но вообще, лучше бы ты на каждой потренировался, чтобы понять, какая из них тебе подходит, - Билл выглядел задумчивым. – Лошадь тоже подбирают под наездника, если ты решился ее купить. Чтобы у тебя с ней был, скажем так, контакт. Иногда бывает, тебе нравится порода лошади, а садишься на нее и понимаешь, что что-то не то. У меня одна девочка очень долго перебирала лошадей, пока выбрала свою. - А как ты решаешь, каких лошадей продать? – осведомился Том. - В основном это выросшие жеребята, - тут же ответил инструктор. – Или лошади подкидыши. Таких иногда едва ли не табунами находишь. Лошадь не котенок, да и последнего жалко, когда смотришь на них голодных на улице. Зайдя в свою комнату, Том задумался. Точнее сказать, ему было, о чем думать, было получено очень большое количество информации. Казалось, что впереди много интересного. Но подумать о прошедшем дне ему не удалось, вырубило быстро. А вот проснулся ночью он от чьих-то до боли знакомых холодных прикосновений.