О шалостях

Сначала мимо кровати прошествовала секира, следом, хихикая, проковылял щит. Тот самый, из дубовой ветви, который он хранил, как память. На пороге щит запнулся, секира предостерегающе зашипела. Торин перевернулся на другой бок, старательно делая вид, что спит. Племяннички! Когда он уходил на поиски лучшего пристанища, чем Синие горы, ему было не до семьи. Кили только учился ползать, Фили везде таскал его на руках и называл эльфийским червяком, с чем Торин был согласен. Уж больно младший сын Дис был щуплым для потомка Дурина. Когда он высказал это сестре, та предсказуемо схватилась за секиру. Сейчас, после нескольких лет безысходных странствий, печальных возвращений, пришлось оставить мысль о лучшем и довольствоваться тем, что было. Он дневал и ночевал в подгорных тоннелях, пытаясь разыскать что-нибудь ценней железа. Постепенно, когда упорство стало приносить скудные плоды, Торин окончательно переселился в чертоги и обнаружил, что подросшие племянники следуют за ним по пятам. Дис с семьей расположилась в покоях по соседству, как сестра короля. Она была всегда занята, а отец мальчишек вынужден был постоянно пропадать то в шахтах, то в кузнице. Это позволяло неугомонным мальчишкам не давать ему покоя. Первые несколько раз, заметив любопытные взгляды из-за угла, Торин злился и относил племянников сестре. Та только пожимала плечами и улыбалась. Торин никак не мог понять, как она, такая же вспыльчивая и упрямая, становилась бесконечно терпеливой, когда дело касалось этих шалопаев. - Что поделаешь, дорогой брат, они лишь следуют за тем, кем восхищаются. - Я не герой! - Для них – ты величайший из героев после Дурина. Который делает все для процветания нашего народа, который приведет нас к победе. Будь терпелив. Они вырастут великими воинами. - Но пока от них больше шума, чем пользы. - Торин! Ты так долго не выпускал из рук оружие, что забыл – гномы не появляются из земли. Мои дети – твои племянники – хотят стать похожими на тебя. И стараются не докучать. Торин знал, что стараются: они не лезли к нему с расспросами, старались не шуметь, не попадаться на глаза. А он в ответ пытался не злиться, видят предки, изо всех сил. Постепенно привыкал. Но иногда терпения не хватало. Где-то вдалеке громыхала битва великих гномов. Если бы Торину посчастливилось проснуться под эти звуки, он бы решил, что в чертоги ворвался отряд орков. - Я Торин-Дубощит, истребитель орков! - А я - Великий Дурин! Победитель балрогов! Можно было встать и оттащить "победителей" за уши к матери, чтобы та занялась их воспитанием, но Торин слишком устал за день. А спать привык в любых условиях. Не так уж громко они шумят. БУМС! За дверью наступила потрясенная тишина. Торину потребовалась пара секунд, чтобы босиком выскочить из комнаты: воображение уже рисовало отрубленные секирой конечности или того хуже. Но великие "Торин" и "Дурин" стояли рядом невредимые и недоверчиво разглядывали намертво застрявшее в каменной стене лезвие секиры. Рукоять Фили так и не выпустил из рук. Обернувшись на звук, ни один из них не дрогнул. Только Кили часто заморгал, крепче прижимая к груди щит. Страх таял, уступая место гневу. Сейчас он выдерет их лично за такие фокусы! - Добрый вечер, дядя, - у Фили хватило смелости попытаться выглядеть как ни в чем не бывало. - Извините, что разбудили. Торин внимательно посмотрел перепачканные виноватые физиономии, подхватил горе-племянников подмышки и потащил прочь. Сидящая за шитьем Дис даже не вздрогнула, когда тяжелая дверь отлетела к стене. Торин, заготовивший обвинительную тираду, поперхнулся от такой невозмутимости. - Что на этот раз? - Мы сломали дядину секиру, - обреченно вздохнул Кили, как только его опустили на пол. - Я сломал, - Фили продемонстрировал матери рукоять. - А как она у вас оказалась? – она продолжала орудовать иглой, сидя в пол оборота. Тяжелые косы почти скрывали лицо, но Торин заметил мимолетную улыбку. Зато дети решили, что виноватые взгляды и сопение не произвели на мать никакого впечатления: - Я же просила, не досаждать дяде, когда он отдыхает. Дис подняла голову – суровость изваяний предков отпечаталась на лице: - Идите к себе и подумайте над тем, что сделали. Глядя, как разом побледневшие мальчишки исчезли за дверью, Торин снова начал злиться. «Подумайте». Ничего не скажешь, подходящее наказание. Так она не вырастит из детей ничего путного. - Почему ты не можешь придумать им занятие? Кузнечное, оружейное дело. Что угодно! Ты вырастишь из них шалопаев! - Ради Дурина, ты понимаешь, что говоришь? Они – маленькие дети! - Они отпрыски королевского рода и должны вести себя достойно! Дис воззрилась на него, отложив шитье: - Они ведут себя достойно, мой король! Они учатся тому, чему обучали нас в их возрасте. А в свободное время – играют. Торин принялся мерить шагами комнату, все еще кипя от гнева: - Их игры могут быть опасны! Они должны быть при деле. Найди наставника! Пусть учит их драться! - Уже. Балин сказал, что они слишком малы для такого. После того, как Кили уронил ему на ногу палицу. - Ты можешь отдать учиться только Фили. За одним ребенком легче присматривать. Дис наконец поднялась, уперев кулаки в бока, но он так и не узнал, что она хотела сказать, потому что дверь детской приоткрылась, и из нее выпали два ребенка, испуганно уставившись на него во все глаза. Кили вцепился в брата так, словно их собирались разлучить навсегда. Дис сердито глянула на Торина и подхватила сыновей на руки: - Не бойтесь. Торин просто злится. - Прости, дядя. Мы больше не будем. - Да, мы будем хорошо себя вести. Они в унисон закивали, и Торину ничего не оставалось, как фыркнуть в бороду: - Чтобы я больше не видел у вас в руках боевого оружия! Кили виновато шмыгнул носом и протянул Торину щит, который до сих пор прижимал к груди: - Извини нас, дядя. Спокойно смотреть в полные раскаяния глаза было невозможно, но Торин все равно сдвинул брови: - Вас все еще ждет наказание! Завтра вы будете помогать мне делать новую секиру! Мальчишки расцвели, а Дис усмехнулась: - А теперь марш умываться. Вы похожи на маленьких гоблинов! Глядя на убегающих детей, Торин улыбнулся и пошел к выходу. - Я думала, ты собираешься наказать их, а не поощрить, - Дис рассмеялась так открыто и искренне, что на душе потеплело. Давно он не видел ее такой. Она смотрела так, словно внезапно поняла что-то важное, но вот что – Торин не понял, поэтому постарался скрыть смущение: - Если уж они везде ходят за мной, пусть будут на глазах и при деле. - Ты слишком за них беспокоишься. В спор с ничего не понимающими женщинами Торин вступать не стал, поэтому молча удалился, гордо шлепая босыми ногами по каменному полу.