В центре урагана

Он настолько другой, что это выбивает из колеи. В первый раз Брайан ощутил это в небольшом тайском ресторанчике, куда они заглянули после съемок - Нил просто заговорил с официантом на непередаваемой смеси птичьего пения и шкворчания сковороды, даже самого парня введя в легкий ступор. Наверняка он впервые встречал белого, который бы вежливо попросил острый соус на его родном языке: - Что это было? Ты знаешь тайский? - улыбается Декарт, до конца не веря, но официант приносит не только соус, но и пару коктейлей за счет заведения и салфетку с телефонным номером. - Я там отдыхал пару лет назад, - как ни в чем не бывало отвечает Ньюбон, с легкостью подхватывая кусок курицы и макая его в блестящий хлопьями чили клейкий соус. - Разве тебе не было бы интересно попытаться выучить пару фраз? Нет, Декарт бы выучил, ровно две: "Здравствуйте" и "Сколько стоит". И как только самолет бы пересек воздушные границы Тайланда, он забыл бы их мгновенно. Нил странный. Британец, который жить не может без объятий и прикосновений. Еще больше удивляет, что Брайан теперь чувствует себя одиноко без всех этих хлопков по плечу и широкой ладони в своих волосах, всегда спутанных после шлема с камерами. Он окружает собой, это непривычно и немного страшно. Сам Нил страха не знает, это какая-то его же дикая философия - он пытался объяснить, но никто не понимает. Инопланетянин. Как-то Ньюбон уговорил Брайана пройтись до отеля пешком. Рыжие полосы заката, промзона, сменяющаяся обычными жилыми кварталами - Декарт быстро пожалел, что согласился. А Нил фотографировал отражения облаков в стеклах, а потом увидел баскетбольную площадку и загорелся, как ребенок при виде детской. Брайан даже сказать ничего не успел, когда мужчина уже скинул сумку на землю и выудил оттуда свободную борцовку для тренировок и переоделся прямо посреди переулка. - Можно с вами, парни? - при виде этих афро- и латиноамериканских парней Декарт готов был сразу звонить в полицию, а Нил рванул к мячу, словно так и надо. Когда уже поздней ночью один из баскетболистов - кубинец по имени Рико с наколкой в виде слезы под левым глазом - привез их в отель, Брайан готов был поверить в Бога, Будду и то, что у Вселенной лично на него планы. Ньюбон же смеялся и рассказывал, как точно так же случайно в Японии познакомился с якудза и пил с ними теплое саке. - Ты безумный, ты в курсе? - Все так говорят. Но разве это не здорово? Мне ты точно не врежешь, если я сделаю так, - улыбается Нил и целует Декарта, коротко, дразняще, чтобы подтвердить свою теорию. - А любому другому бы врезал. Уже стоя в своем номере, парень все еще цепляется за колкое ощущение щетины Ньюбона и терпкий запах пота. Нил не только окружает, заставляя буквально дышать собой, но и охотно впускает в свой загадочный мир, который язык не поворачивается назвать внутренним. Он весь здесь, снаружи, бери и пробуй - и Брайан не может себя остановить. Они целуются в раздевалке, комбинезоны лежат на полу, а Нил прижимается к нему своим длинным телом, гладким и горячим. Его хочется касаться, и пока Декарт об этом только думает, Ньюбон берет все, чего хочет, сам - втирается ближе, оглаживает чужие бедра и толкается вперед, создавая это упоительное трение ткани о ткань, глотая чужой стон. Его глаза смотрят в душу, поневоле начинаешь верить во всю ту метафизику и прочую шамбалу, о которой он периодически говорит... А потом Брайан оказывается внутри него по-настоящему. Они трахаются в номере Нила и запах секса такой острый, что раздирает ноздри. Декарт прилипает грудью к его спине, в ямочках на пояснице стоит вода, стекает по бедрам от особенно глубоких толчков, заставляя Ньюбона сжиматься сильнее от легкой щекотки. Брайан захлебывается восторгом, когда судороги оргазма сковывают тело под ним, и только потом понимает, что произошло. Он потерян, смущен, а Нил включает мультсериал по Звездным Войнам по кабельному и, не стесняясь своей наготы, идет в душ. Никаких неловких разговоров, только стеклянная бутылка колы из гостиничного мини-бара на двоих. Нил азартный, он любит игры, потому что редко проигрывает, и, когда он сверху, секс с ним напоминает игру на выживание. Спина, пресс, бедра, плечи - каменные от напряжения, Брайан не может похвастаться такой подготовкой и тонусом мышц, как сам Ньюбон, который толкается внутрь так издевательски медленно, что хочется кричать, но воздуха не хватает. Он загребает в кулак темные кудри на затылке Декарта, и парень стискивает зубы, капли пота затекают в рот, соленые. Бедра Нила со шлепком встречаются с ягодицами парня, он отпускает волосы и голова Брайана словно падает вниз. Ньюбон облизывает острые шейные позвонки, торчащие сейчас сильно, как спинные плавники, и срывается в дикий, сумасшедший ритм, кончает глубоко внутри, прижимаясь к пояснице партнера так крепко, что они почти сливаются воедино. А после заваливает Брайана на спину, чтобы расположиться меж его разведенных ног, и ловит его руки, не давая себе помешать. Он пропускает член в самую глотку и слегка сжимает основание, не давая Декарту кончить только от этой картины. Нил хочет насладиться произведенным эффектом и мольбой на чужом лице. Он глотает все, до последней капли. Брайан думает, что рано или поздно это должно закончиться, а для Нила ничего, возможно, и не начиналось - он просто пропустил Декарта через себя и остался собой. А Брайан вот не уверен. Когда игла протыкает кожу, кажется, что краска становится частью тебя, словно смешиваясь с кровью. Боль вшивает рисунок в тело. На коже Нила татуировки - созвездия и непонятные знаки. Декарту кажется, что теперь он подписан, как детская игрушка, хотя никто его не заставлял и точно не присваивал себе. У него через несколько месяцев свадьба, а он думает о том, что его угораздило оказаться в центре урагана.