***
Длинные пальцы Королька высунулись из рукавов так же медленно, как из панциря высовывается голова черепахи. Они были намозолены и запачканы чернилами, и потому казались неуместными на этой ухоженной, вычищенной до скрипящего блеска кухоньке. Неаккуратно подрезанные ногти неосторожно чиркнули по скатерти, аккуратно коснулись чашки самыми своими кончиками и тут же исчезли в спасительных складках. Девушка немного притомилась после быстрого поиска каких-нибудь тёплых халатов для себя и Королька, и теперь они оба кутались в балахоны нежно-розового (у Сфинкс) и тёмно-синего (у Королька) цвета. Волосы у обоих были вздыбившиеся, растрёпанные, но, несмотря на все старания махрового полотенца, у Королька макушка оставалась влажной. Не отрывая усталого взгляда от волос паренька, Сфинкс со вздохом откинулась на спинку стула: – Да ты пей уже этот чай, пей. Греться надо тебе, а то простудишься ещё. – Знаю. Горячо, – тихо возразил Королёк, на что Сфинкс фыркнула неодобрительное: «вот неженка нашёлся на мою голову…», – и схватилась за раскалённую чашку так крепко, что пареньку показалось, будто её бледная кожа и фарфор слились в единое целое. Мышца на ноге начинала потихоньку ныть, и Сфинкс очень не хотелось демонстрировать свою настоящую боль, поэтому кривила она своё лицо якобы из-за того, что обжигалась. Королёк с изумлением и неодобрением наблюдал за её действиями, но вслух так ничего и не сказал. Тишину в комнате можно было разрезать ломтями и подавать в качестве закуски к чаю из кипрея (который был когда-то подарен Корольком), а жестяный перестук дождя намазывать на эти ломти сливочным маслом. На кухню заглянул кот. У него была пушистая белая шёрстка с большими рыжеватыми пятнами на спине. Он негромко мяукнул, требуя к себе внимания, и начал умываться у дверей. Королёк тут же обернулся – он сидел спиной ко входу – и мяукнул в ответ, состроив умильное лицо, что вызвало неловкую улыбку у сонной Сфинкс. Кот взглянул на парня как на сумасшедшего и подобру-поздорову смылся в комнату хозяйки. Королёк расстроенно вопросил: – Ну что я делаю не так? Девушки меня сторонятся, кошки тоже. Сфинкс хмыкнула и пожала плечами. – Не знаю как девушкам, а Персею не очень нравится, когда на него орут благим матом, – паренёк нахмурился и уточнил: – А разве его не Персиком зовут? – Вообще–то он Персей, – раздражённо заметила девушка, но тон смягчился широким зевком, который она едва успела спрятать в ладони. Королёк чуть улыбнулся, заметив это, и пригубил чай, очень тепло глядя на Сфинкс. Отчего-то той стало не по себе, и поэтому она торопливо продолжила – чуть более резко, чем раньше: – Я сама дала такую кличку. Однако мои родные предпочитают не считаться с моим мнением и стали звать его просто Персиком. «У него же пятна рыжие, вот он и Персик!», – передразнивая, скривилась Сфинкс, и тут же переключилась к наболевшему. – Пей чай, я тебе сказала, давай-давай. И давай перейдём к делу. Скажи, что случилось-то? – грубовато поинтересовалась она, отставляя опустевшую посудинку на край стола. Сидящий напротив Королёк так к чаю практически не притронулся. Он замялся, а после едва слышно ответил: – Да так… – Если что, я в курсе, что у тебя нелады с отцом. Снова. Так что вариант «пришёл просто поговорить» не катит, – отрезала хозяйка. – Поговорили бы в универе, списались, созвонились и договорились о встрече, в конце концов. А так я и слышала, и видела, – она кивнула головой на сваленные вещи покрасневшего Королька, – достаточно. Чего припёрся посреди ночи в ливень и со всем скарбом? Сбежать от своих навсегда решил? – по правде говоря, Сфинкс ткнула пальцем в небо, но видя, как быстро Королёк отвёл взгляд в сторону, тихо чертыхнулась и подобрала под себя заледеневшие ноги, напрочь забыв о своей болячке. – Я что, угадала? – Да. И… похоже, всё очень серьёзно, – паренёк взглянул ей в глаза. Девушка слегка опешила. Сфинкс знала Королька со школьной скамьи. Если бы она представила, что он по-настоящему сбежит из дома (что сложно представить) и придёт к ней (что представить ещё сложнее), она бы подумала, что парень точно пустит слезу, и не одну. Он был чувствителен, если не сказать, что слишком чувствителен для среднестатистического парня. Но на лице Королька не было ничего, кроме серьёзной и упрямой мины. Ситуация банальная. Настолько банальная, что курам на смех: ну кто не сбегает из дому по молодости лет? Всякое бывает. А тут какая-то трагедия, где роли главных героев играют Королёк – и, неожиданно, – она, Сфинкс. Не зная, что ответить и как реагировать, девушка как ни в чём не бывало приставила к себе чашку и налила туда чай, чтобы выиграть время. Не помогло. Наконец она не выдержала тягостного молчания и устало спросила: – Ладно, чего ты от меня-то хочешь? – Ну… прости, это будет дико с моей стороны, – кажется, он смутился. Потом тряхнул головой и сильно сжал переносицу возле красных от недосыпа глаз, – нет, не могу. Сфинкс возмущённо фыркнула и слегка нагнулась над столом: – Да ладно, проси уже, что уж тут! Как говорится, все свои. Выкладыва-а-ай, – протянула она, готовая уже вскочить со стула и трясти его за плечи, чтобы Королёк выболтал все до последнего слова. Тут же она припомнила одну важную вещь, – кстати, а жить ты у кого будешь? Всё-таки у меня, одинокой девушки, да? Королёк смутился ещё больше и ответил не сразу. Он нервно схватил чашку и отглотнул оттуда чаю. Сфинкс обречённо вздохнула, понимая, что он невольно копирует её поведение. Это забавно было бы наблюдать какое-то время… «Да нет», – девушка отбросила эту мысль как глупую и ненужную, и кончиками пальцев потёрла веки, которые почему-то дико зачесались, – «я только от родни съехала, даже одиночеством не успела насладиться, а тут ещё… сожитель». Когда она наконец посмотрела на Королька, тот несмело смотрел ей в лицо. Поймав взгляд подруги, он совсем тихо сказал: – Извини, но ты всё за меня сказала. Я хотел попросить приюта у тебя. Да блин!.. Увидев выражение лица Сфинкс, отражающее недоверие и мимолётную панику, он зачастил, и каждое произнесённое слово удивляло и отчего-то смягчало девушку всё сильнее: – Недолго, хотя бы на эту неделю. Потом я уже на работу устроюсь, буду снимать квартиру с кем-нибудь из однокурсников. Ты просто мой единственный друг, который находится в городе… точнее, подруга, – тут паренёк махнул рукой и с безнадёгой в голосе добавил, уже не глядя на девушку, – но ладно. Обнаглел я. Глупости всякие говорю. У меня и денег совсем немного, если честно, всего тысячи три-четыре. Я ведь совершенно не умею вести домашние дела и экономить – неделю не проживу, даже если на роллтон подсяду. Тем более, до стипендии ещё почти месяц... Ладно, – повторился он, – просто вернусь к родителям и дело с концом. Только останусь на несколько часов, можно? К своим уйду сегодня же вечером. Хотя, если они ещё ни разу мне не позвонили… – Королёк сник и опустил голову ещё ниже. Сфинкс поджала губы, но спустя секунду чуть прикусила нижнюю. Обычно она была равнодушна и даже жестка по отношению к окружающим, но на Королька это правило не распространялось. Этот парень умел слушать и при необходимости поддерживать разговор, чего ей иногда очень не хватало. Сфинкс просто не могла не сочувствовать ему. Она почти беззвучно встала из-за стола, подошла к Корольку и слегка потрепала по спине. В голову ударил сильный запах каких-то трав и яблок, и Сфинкс вынужденно вцепилась парню в плечо. Королёк поперхнулся от неожиданности и удивлённо посмотрел на неё. Впрочем, его удивление и вовсе стало зашкаливать после вопроса девушки, прозвучавшего устало и почему-то с оттенком заботы: – Я надеюсь, у тебя все нужные вещи с собой, в тех сумках? Бельё там нижнее, рубашки, джинсы, носки, спортивная форма, обувь, зимнее что-нибудь? – Ага. Не всё нужное, конечно, но я знаю, когда моих не будет дома и я смогу забрать оставшиеся вещи, – задумчиво ответил паренёк, но встрепенулся, когда до него дошёл смысл сказанного Сфинкс, – погоди, ты не выгоняешь меня?.. Девушка, глядя на него сверху вниз, улыбнулась бывшему однокласснику; наверное, так устало улыбаются только многодетные родители, которые вынуждены по десять раз на своём веку объяснять, почему небо голубое, а трава – зелёная. – Не выгоняю, представь себе. А уж если ты сподобишься наконец-то завалиться спать, цены тебе не будет. Побег побегом, а послезавтра выспаться на парах мне, да и тебе тоже, никто не даст. Постели себе в большой комнате, бельё на третьей полке в шкафу у окна. И пей чай, пей. Голову обязательно просуши феном, он в ванной. А то простудишься ещё. Доброй ночи. Сфинкс коснулась его волос, легко провела по ним рукой и медленно, устало прошла к себе в комнату. Когда отошедший от шока Королёк прокричал ей «доброй ночи», дисплей телефона показывал ровно четыре часа по местному времени. Спать ей оставалось всего ничего, поэтому Сфинкс прямо в халате рухнула на кровать, закрыла глаза и почти мгновенно провалилась в дрёму. Остаток ночи ей снилось, что она пила чай из кипрея и заедала его яблочным пирогом в компании Королька. Ночью же кто-то неведомый набросил на Сфинкс одеяло и плед, положил ей в ноги сопротивляющегося кота, и, отделавшись парой царапин, покинул место преступления – наверное, зализывать боевые раны.Часть первая. Случайная птица
9 июля 2018 г. в 12:32
Собственный вскрик и дикий животный страх заставил её сбросить с себя одеяло и предать погрызенное мурашками тело на растерзание холоду.
За окном что-то громыхнуло (кажется, очередная тополиная ветка не выдержала ветра), и, вздрогнув, девушка резко села, чуть не сбросив кота, лежащего у самых ног, на пол. Онемевшие ступни опустились на линолеум, и их ожгло как льдом. Дождь вознамерился разбить каждое окно – холодный ливень шумел за пластиком невнятно и глухо, но было слышно, как отдельные капли, падающие с карниза, отстукивали странный ритм в унисон с её зубами. Было настолько холодно, что ей стало не по себе: она слишком привыкла, что при такой температуре видно пар от дыхания, но всё, что Сфинкс могла теперь увидеть – это темнота.
Девушка просидела в таком положении ещё минуты две, философствуя на почве ещё не отступившего сна, но после озвучила случайную мысль вслух:
– Хэллоуин наступил. Ура.
Выдав сию гениальную речь, Сфинкс осознала, что всё-таки время позднее, а выспаться бы не помешало. Режим был для неё штукой почти недостижимой, которую после очередного сбоя приходилось восстанавливать неделями. Поэтому она, подобрав под себя ноги, со спокойной душой легла и провалилась в пододеяльную уютную дрёму.
Спустя час, который показался Сфинкс минутой, начал вибрировать, а потом петь голосом Кипелова мобильный. Девушка с трудом открыла глаза и посмотрела вправо: на электронных часах размеренно мигало тусклое двоеточие.
– Т-три часа т-три минуты. Г-господи, к-которого н-нет, серьёз-зно?.. – сонно прокляв всё на свете, особенно позднего (или раннего?) абонента, девушка снова закрыла глаза, неспешно спустила ноги на пол и натянула на ступни шерстяные носки, которые валялись тут же. Она специально делала всё медленно – может, ей не станут перезванивать? Может, она перезвонит завтра?.. После нескольких часов сна мышцы ступни, обычно нестерпимо ноющие, не болели, и это заставило Сфинкс удовлетворённо вздохнуть. Ей повезло, очень повезло, что после недавнего армейского подъёма с ногами всё было в порядке.
Тем временем Кипелов заткнулся, но спустя несколько секунд тишины, во время которой она успела снять носки и засунуть ноги под одеяло, загремела Металлика: видимо, кто-то позвонил сначала на один, потом на другой номер. И, возможно, с разных симок.
Свет от экрана резал глаза, поэтому она не глядя нащупала мобильник и привычно провела пальцем по экрану. «Hardwired» резко оборвался. Сфинкс поднесла телефон к уху, о чём пожалела в следующую же секунду.
Из динамика зазвучала целая музыкальная пьеса: двое, орущие подобно спорящим валторнам, причудливо и витиевато задевали и ругали друг друга с каждой новой репликой всё хлеще, а две первых скрипки-кошака подбадривали их желания «не знать бы тебя!» и «продолжай быть таким же глупцом». Сфинкс тут же отодвинула средство связи подальше от ушной раковины, чтобы та не свернулась в трубочку, но вызов не сбросила – терпеливо ждала, когда про неё вспомнят. Минуты через две какофония завершилась театральной репликой («с меня довольно!..») и грохотом двери. Теперь абонент находился вне дома – котов слышно не было, а каждый нарочито громкий шаг отдавался эхом – кто-то, кто ей звонил, был в подъезде и, скорее всего, из него выходил. Тут же в динамике что-то зашуршало, – похоже, про звонок всё-таки забыли. Телефон на той стороне связи благополучно упокоился в кармане куртки или рюкзака.
– Фланель тебе пухом, верный товарищ, – пробормотала девушка и сбросила вызов. Минуты три она наблюдала, как гаснет свет, падающий на потолок от экрана и наслаждалась теплом, исходящим от дремлющего кота. Когда дисплей окончательно перестал подавать признаки жизни, Сфинкс всё-таки взяла телефон в руки и сняла блокировку. Ещё одну минуту помедлив, она нажала на иконку с трубкой и не без удивления увидела, что звонил ей абонент «Королёк».
Ого. Он всё же сбежал из дома?
Отчего-то у неё снова начали стучать зубы. Было непонятно только, из-за чего – прохлады (вернее сказать, дубака) в комнате или свербящей где-то в челюстных мышцах тревоги.
Сфинкс торопливо нажала на кнопку вызова, но спустя минуту бесящих гудков трубку никто не взял. Она подождала ещё минуту (мало ли, может, он не слышал) и перезвонила. Опять глухо. Когда она повторила действие в третий раз и прошипела: «слышь, абонент, выполняй свою основную функцию!», – в дверь позвонили.
Вот чёрт.
– Вы в своём уме?! – хрипло проорала девушка из комнаты, и, попутно накинув на пижаму халат, наощупь двинулась по коридору. – Сегодня погодка – дрянь, лунатиков быть не должно! – добавила она полушёпотом, но тут ей внезапно ответил телефон, который уже секунд двадцать не издавал гудков:
– Сфинкс, я дневное существо, которое до костей промёрзло и промокло. Прошу, впусти меня, – от неожиданности Сфинкс чуть не уронила мобильный. Чертыхнувшись и добавив про себя пару эпитетов и метафор на непечатном наречии, Сфинкс наощупь начала искать ключи.
– Королёк, чтоб тебя, – прошипела Сфинкс, кое-как трясущимися руками отпирая квартиру (опять же наощупь, свет был по-прежнему выключен), – Вот ты дурак? – риторически вопросила она, после недолгих потуг распахивая перед другом дверь. Свет в коридоре отсутствовал, и потому девушке пришлось громко хлопнуть в ладоши – лампы у них в подъезде зажигались только этим новомодным способом.
Она зажмурилась от прибавившейся яркости и была вынуждена опереться о дверной косяк, чуть потеряв ориентацию в пространстве. Открыв глаза через пару секунд, девушка оглядела Королька во всей его страдающей красе.
Он стоял, прищурившись и опираясь одной рукой о стену, а другой придерживая небольшой серый кофр. Он тяжело дышал: либо он бежал от своего дома до неё, либо бегом поднимался по лестнице, либо и то, и другое. В любом случае, кроме кофра у него был ещё балласт – за плечами болтался полупустой дорожный рюкзак бордового цвета и гитарный чехол; даже если он поднимался по лестнице в нормальном темпе, весь этот скарб вполне давал о себе знать одышкой и неудобством. С рукавов летней джинсовой куртки («совсем не по погоде оделся, дурья башка», – отстранённо заметила Сфинкс) и светлых волос почти ручьями лилась вода, и паренёк совсем по-птичьи отряхнулся, забрызгивая запахами и холодом ноябрьской улицы ни в чём неповинную хозяйку квартиры. Девушка недовольно поморщилась, но ничего не сказала, дожидаясь, пока Королёк отдышится и нормально ответит на её ненормальный вопрос.
– Я понимаю, что ты Сфинкс и любишь задавать каверзные вопросы и никого никуда не пропускать, но я так замёрз, что боюсь рухнуть прямо на порог, – наконец избавившись от одышки, признался Королёк. – Пожалуйста, впусти меня в своё логово, а то у меня скоро появится выбор, кому послужить поздним ужином – тебе или простуде.
– Ну, с большей вероятностью ты будешь съеден Дружком и дядей Васей из тридцать пятой, я попрошу их об этой услуге, – полушутливо отозвалась Сфинкс. – Хотя ты, конечно, кра-а-айне ранний завтрак.
– Истина не в деталях, – немного невпопад пробормотал Королёк, попытавшись оторваться от стены, не расквасив при этом свой нос прямо о порог подруги. Попытка не увенчалась бы успехом, если бы Сфинкс не прыгнула к нему и не удержала его от падения вперёд.
– Ой-й-й, прости.
– Да ничего, бывает, за ночь просохнет, – сдержанно ответила девушка, глядя, как мокрое холодное пятно расползается по халату, но при повторной попытке Королька упасть в обморок как дама в беде, но без нюхательной соли под рукой, вновь сыграла роль подставки для падающего друга. И начала втаскивать его в квартиру, прохрипев при этом:
– Возвращаясь назад, я возражу тебе: детали важны. Закрой я перед тобой дверь, был бы ты, Королёк, королём без трона и невредимой шеи. Но так и быть, заметайся.