So lets let our hearts bleed, 'til they turn to rust Gonna live it up, 'cause it's dangerous No, I don't wanna play the part I just wanna dance with somebody I just wanna dance with somebody Bebe Rexha feat. Lil Wayne — The way I are (Dance with somebody).
Мишель не хочет идти на выпускной. От слова «совсем». Что она там, собственно, забыла? У неё даже нет платья. Мишель Джонс не носит платьев, избегает туфель на каблуке и не красится. Но у неё есть палочка-выручалочка по имени Кристал Чон, которая делает всё, чего избегает Мишель. Именно она притаскивает Мишель платье, быстро-быстро красит её и колдует с волосами, превращая гнездо на голове подруги в красивую и оформленную причёску. В спортивный зал, который как следует украсили для такого замечательного события и даже поставили в нём столы с едой и напитками, Мишель, Кристал и Валериан приходят почти самыми последними. Последним заваливается Флэш, которому дали в нос за приставания к девушке из команды чирлидерш. — Прекрати нервничать, Мишель, ты прекрасна, — шепчет Кристал и берёт её за руку. — Ему понравится твой образ, я уверена! Мишель ни в чём не уверена просто потому, что это, боже мой, Питер Паркер. Мальчишка, который стал необычайно ловким и сильным за один учебный год, и который постоянно сбегает с уроков, придумывая глупые, но работающие отмазки. Влюблённость в него — вишенка на торте. — Если что, то я буду с тобой танцевать, — Вэл делает глоток апельсинового сока. — Оторвёмся! Мишель целый вечер собирается с мыслями, отказывается от всех приглашений на танец («Заткнись, Флэш, сначала разберись со своим носом» и «Серьёзно? Не видишь, что я занята размышлениями о жизни») и борется со своими принципами («Девушки не должны делать первый шаг»), чтобы пригласить Питера на танец. Питер, на удивление, ещё никуда не умчался, поэтому предоставленным шансом нужно воспользоваться. И в тот самый момент, когда Мишель решается и делает шаг к Питеру, её опережает Лиз в голубом платье. Она обнимает Питера рукой за шею, и от того, как он на неё смотрит, у Мишель всё внутри переворачивается. Он на неё так никогда не смотрел. (И, кажется, уже не посмотрит). А затем он целует её. Чёрт. Валериан нашёл её рыдающей в женском туалете. Подводка и тушь размазаны по щекам, туфли сброшены на пол, а сама Джонс сидела на подоконнике, прижав ладони к лицу. — Тише-тише, — Хаммел обнимает крепко и прижимает к себе не особо упирающуюся Мишель, а затем поглаживает её по волосам. — Этот идиот не стоит твоих слёз. Ты сильная, малышка. Сильная. Мишель Джонс провела свой выпускной в туалете, рыдая в объятиях лучшего друга.***
— Одну шаурму с курицей, две с говядиной. Средняя кола. Попроси Мигеля поторопиться, Дела, — заученно произносит Мишель, выплевывая попавшую в рот прядь волос. Дела кивает. — Мигель… Ноги под конец дня не чувствуются. Мишель кажется, что, если ей ударят по пальцам ног кувалдой, она ничего не почувствует. Это, конечно, была не та жизнь, о которой она мечтала, но Джонс всё вполне устраивало. Она подавала документы в Нью-Йоркскую Академию Киноискусства, о которой мечтала ещё со средней школы, но не поступила. Ей не хватило несколько баллов, и, чтобы не терять год, Шел отдала документы в Академию Искусства Алиши Тимуре*, которая была готова принять её с распростёртыми объятиями. Из родного Куинса, к сожалению, пришлось переехать, потому что Мишель была не готова тратить несколько часов в пробках, чтобы добраться до Академии, и так же возвращаться. Чтобы окончательно стать независимой и не сидеть на шее у папы, она нашла работу недалеко от дома: устроилась официанткой в местную забегаловку. На самом деле, забегаловка была кафе, но все работники считали наоборот. Владел кафе толстый мужчина по имени Луиджи, в честь которого и было названо кафе. Он также работал поваром на кухне, поэтому бдительно следил как и за официантами, как и за клиентами. Надо было отдать ему должное — драк в заведении не было. Что касается квартиры, то здесь тоже вроде бы всё неплохо сложилось. Мишель снимала комнату с Канделарией «Делой» Торрес, рыжеволосой итальянкой, приехавшей покорять «Большое яблоко» и работавшей официанткой в «У Луиджи». Канделария была из бедной семьи эмигрантов. Помимо неё в семье было несколько маленьких детей, и она была самой старшей из них. Мама Канделарии, Камилла, работала в прачечной, а отец, Роберто, был рабочим и целыми сутками пропадал на заводе, чтобы прокормить свою семью. Сама же Дела работала в кафе. Часть заработанных денег (ещё одной части ей на жизнь хватало) она отвозила семье, а сама устроилась на ещё одну работу — танцевала в клубе. Это приносило ей немалые деньги, поэтому Канделария могла позволить себе жить в средней по цене квартире. Сама же девушка не рассказывала родителям, откуда у неё столько денег, говоря о том, что большинство расходов на себя взяла её соседка по комнате. Девушки быстро нашли общий язык, и через несколько дней Мишель вместе с друзьями перевезла свои вещи в квартиру, окончательно разрывая все связи с домом. (И с дружелюбным соседом Человеком-Пауком). — Обещай, что будешь звонить мне, — Кристал всхлипывает и крепко-крепко обнимает Мишель, когда Джонс и Хаммел провожают её на самолет. Чон мечтает учиться на модельера и готова подать документы в любое место, даже если ей придётся уехать в другую страну. Что, собственно, и происходит сейчас. — Вы оба. Будете звонить и писать. Объятия выходят крепкими, а поцелуи в щеку — горькими. Мишель чувствует, как у неё по лицу катятся слёзы, когда она и Вэл смотрят на удаляющуюся фигурку Чон. — Не плачь, она же будет приезжать домой на праздники и на каникулы. — Ты же тоже вскоре уедешь, — Мишель закусывает нижнюю губу и поворачивает голову, смотря на грустное лицо друга. — В Англию? — Да. Так их местное «Золотое трио» (как любил называть их Флэш) распалось. «Но у нас ещё остался «Золотой дуэт», — усмехнулась Мишель, вспоминая Неда Лидса и Питера Паркера. Судя по фотографиям в социальных сетях, Питер устроился на работу в «Старк Индастриз». Это было прекрасно, потому что работа в компании Тони Старка открывала перед Питером все двери. Он мог выбрать любой университет и даже не думать о баллах (чему Мишель искренне завидовала), потому что любой университет будет рад его принять. Тони, судя по фотографиям, взял под своё крыло и Неда.***
Краем уха слушая крики Луиджи на одного из официантов, который уронил поднос с тарелками, Мишель подняла руку и посмотрела на часы. Эти маленькие часики она купила себе на свою первую зарплату, увидев их в одном из многочисленных магазинчиков, когда возвращалась с работы. — Даже во время обеда орёт, — Дела достаёт из-под прилавка две коробочки с быстрорастворимой лапшой. Мишель накидывает пальто и поворачивается к подруге. — Я за кофе. Тебе что-нибудь нужно? — Да, купи, пожалуйста, мне баночку колы, — просит Канделария. — Я завариваю нам лапшу. Тебя с креветками устроит? — Вполне. Скоро буду! — кричит ей Мишель, толкая дверь и выбегая на улицу. Запахнув пальто и подвязав его поясом, Мишель направилась к вагончику с кофе на противоположной стороне улицы. — Американо, пожалуйста, — она протягивает деньги, когда удивлённый женский голос окликает её. — Мишель? На расстоянии вытянутой руки стоит Лиз Аллен в нежно-розовом пальто и бежевых ботиночках. У Мишель останавливается сердце. Лиз Аллен — красавица-умница, сияющие глаза и кроткая улыбка. Лиз Аллен — обладательница места в Нью-Йоркской Академии Киноискусства (как выясняется позже) и любовь дружелюбного соседа Человека-Паука. — Какая встреча, — Лиз улыбается, кажется, искренне, и Мишель немного оттаивает. — Что ты здесь делаешь? — Вышла купить кофе с занятия, — пожимает плечами Джонс и радуется, что из-под пальто не видно нежно-голубой формы официантки. — Ты учишься в Академии Киноискусства? — продолжает свой допрос Лиз. — Я… Да. П-поступила. Всю картину испортил появившийся на улице Луиджи в грязном фартуке и с перепачканным полотенцем в руке. — Джонс, обеденный перерыв закончился три минуты назад! Из-за твоей лени у меня одни убытки! Мишель прикусила нижнюю губу и опустила голову. Лиз Аллен в очередной раз оказалась лучше.***
Учёба и работа в кафе отнимали всё свободное время, поэтому Мишель быстро забыла про встречу с бывшей одноклассницей возле фургончика с кофе. Ей было чем заняться: Академия Искусств захватывала, а Луиджи с каждым днём орал всё громче и громче, высказывая новые требования. В один из таких дней, когда Джонс с головой ушла в работу, а Луиджи был необычайно криклив, в кафе появилась её головная и сердечная боль. — Я же повторила! Две шаурмы… — Эм Джей. Произносит, и Мишель мгновенно возвращается в старшие в классы, где он и одноклассники называли её так. Потому что она, окрылённая победой, сама попросила их об этом. Но она больше не была Эм Джей. Исчезли мешковатые вещи, макияж и гнездо на голове. Теперь она — Мишель. Мишель с длинными и волнистыми волосами, за которыми она после выпуска из школы стала тщательно ухаживать; с неброским макияжем и накрашенными ресницами; с платьями и юбками в гардеробе (спасибо Канделарии, которая научила её быть девушкой и одеваться стильно и комфортно). — Питер? — она поворачивается с подносом в руках. — Что ты здесь делаешь? — Пеппер и Хэппи говорят, что здесь продают самый вкусный лимонад, — он удивлён увидеть её здесь, и это Мишель отчетливо читает в его глазах. Питер подходит к стойке и протягивает ей деньги. — Луиджи будет польщен, — Мишель касается его пальцев, когда он передаёт ей бумажку, и по их пальцам пробегают электрические импульсы. Она с трудом сдерживается, чтобы не одёрнуть руку. — Только лимонад? — Ещё коробочку куриных крылышек с собой, — добавляет Питер, изучив меню над её головой. — Среднюю, нет, большую. — Лимонад и большую порцию куриных крыльев, — Мишель поворачивается и передаёт заказ на кухню. Мимо проносится Канделария с ярко-рыжим высоким хвостом и двумя подносами с пустыми тарелками. Получив заказ, Питер говорит спасибо и идёт к двери. Мишель протирает столик возле окна, когда он останавливается и поворачивается к ней, произнося: — Рад был тебя видеть, Эм Джей. И выходит. — Я тоже, — произносит Мишель и без сил опускается на стул.***
На маленькой кухне хозяйничает Канделария, занимаясь поздним ужином. Зима подкрадывается к Нью-Йорку, начиная чуть-чуть покрывать землю снегом. На ноутбуке с перегрызенной зарядкой, который Мишель аккуратно примостила на заваленный стол, идёт «Богема»** — фильм, который Дела готова пересматривать вечно. — Открой, пожалуйста, дверь, у меня руки заняты! — кричит Канделария, одновременно готовя мясо и делая салат. — Мишель! — Иду! — из спальни вываливается Мишель в джинсах и свитере крупной вязки — она совсем недавно вернулась из магазина. Она откидывает волосы на плечи и открывает дверь. — Привет, ты не хочешь прогуляться? — Питер выглядит смущённым, но держаться старается уверенно. — Откуда ты знаешь, где я живу? — Мишель! — А, впрочем, неважно. Я погулять! — она хватает с вешалки коричневое шерстяное пальто и выталкивает Питера из квартиры, захлопывая дверь. Затем, осмелев, Мишель берёт Питера за руку, и они быстро сбегают по лестнице. Оказавшись на улице, Джонс отпускает его руку. — Что это было? — Если моя соседка увидит нас вместе, то она от меня не отстанет с расспросами до конца моих дней, — Мишель застёгивает пальто и смотрит на Питера. — Чего хотел? — Прогуляемся? — Мишель приравнивает этот вопрос к походу в магазин и приподнимает бровь. Так просто заявиться спустя год и встречу в кафе, чтобы вот так вот… — Да, — она пожимает плечами и прикусывает нижнюю губу. Они гуляли до самого утра. До самого утра, потому что было никуда не надо. Мишель бы не назвала это свиданием, потому что всё для неё (как для Питера, она не знала) было слишком прекрасным. Они гуляли по улочкам, смеялись, останавливались возле витрин и танцевали под песни уличных музыкантов. — Эта песня играла на выпускном, — замечает Паркер, когда они, вдоль потанцевав, стоят и слушают, как музыканты исполняют одну из песен Биби Рексы. — Да? — Ты не слышала? Ещё тогда Флэш, напившись, решил, что вполне годен для быстрого и энергичного танца. — В тот момент меня, видимо, не было в зале, — Мишель опускает голову и рассматривает аккуратный маникюр на своих ногтях. — Я… — Что ты? — От переполнявших меня чувств из-за расставания рыдала в женском туалете, — Джонс пожимает плечами. — Правда? — Питер садится перед ней на корточки и запрокидывает голову, смотря Мишель в глаза. — Мне жаль, что ты не смогла потанцевать. — Зато я порыдала за всех, — она позволяет себе улыбнуться и прижимается спиной к стене. «И за себя», — мысленно добавляет Мишель.***
Мишель поправляет шарф на шее, связанный Кристал на Рождество, и толкает дверь кафе, выходя на заснеженную улицу. Ей до безумия нравится район, где она снимает квартиру с Канделарией, зимой. Это, конечно, не сравнится с маленьким и уютным домом в Куинсе, но Джонс нравится. Ей нравятся увешанные гирляндами витрины магазинов и кафе вдоль улиц потому, что всё это похоже на сказку. Ей нравятся доносящиеся до ушей новогодние песни (и не только песни). Она вспоминает, как, будучи пятилетней девочкой, украшала ёлку игрушками и путалась в яркой мишуре, а папа улыбался и включал песни Фрэнка Синатры, которые перепевал. По правую руку зажигательно двигаются уличные танцоры. Они танцуют под попсовую песню, под ту самую, которая играла на выпускном и тогда, когда гуляли Питер и Мишель, а одна из танцовщиц звонко и задорно поёт: — Я всего лишь хочу с кем-нибудь потанцевать. Всего лишь хочу танцевать. Он мог бы быть кем угодно. Скажи мне, что ты — тот самый. Девушка движется так плавно и красиво, что Мишель не выдерживает и начинает танцевать сама. Она разводит руки в стороны и начинает кружиться, прикрыв глаза. Снег ложится на её волосы, одежду, падает на нос, но это так здорово. Джонс открывает глаза и смеётся. Она оступается, запнувшись о собственную ногу, но сильные мужские руки не дают ей упасть, подхватывая со спины. Мишель не успевает среагировать, как в танце её ловко разворачивают, и она оказывается лицом к лицу с Питером. (Тем самым мальчишкой с соседней парты). — Что ты… — Я, кажется, должен тебе танец. Он обхватывает её лицо ладонями и носом касается кончика носа Мишель. Она трясёт головой, словно не верит в происходящее, улыбается, а затем накрывает ладони Питера на своём лице своими. — Должен. Питер улыбается и целует её.