Гроза

Кэтрин сидела у очага, неторопливо вороша кочергой истлевшие угли. Девушка в очередной раз жалела себя и свою долю. Линтон давно умер, а она давно уже перестала быть Кэтрин Линтон — казалось, целую вечность назад. В душе девушки жили гнев и ярость, и безрассудство, толкавшее ее на постоянные стычки с Хитклифом. Жизнь была ей в тягость, но, тем не менее, она и сдаваться так просто не собиралась: девушка боролась из последних сил, сопротивляясь мрачному влиянию этого дома. Наверху заскрипели деревянные полы, и Кэти поняла, что это Джозеф укладывается на покой, наверняка сквернословя и понося всех — грешников — на чем свет стоит. Нелли уехала в Скворцы, чтобы перенести хозяйке ещё книг, и эту ночь девушка должна была провести на Грозовом Перевале в одиночестве. Ну, или ей так казалось. Дверь за ее спиной скрипнула; Кэтрин легонько вздрогнула, но не стала подавать виду, что она услышала гостя. Спина ее напряглась, и девушка вся сжалась в сплошной комок нервов, готовый отскочить пружиной в сторону в любую секунду. — Ох, Кэти, — донёсся до девушки хриплый голос хозяина дома. Она вздрогнула и обернулась, напуганная внезапной нежностью, прозвучавшей в словах Хитклифа. — Когда же ты заберёшь меня, Кэти? Я так устал ждать. Лишь спустя пару мгновений Кэтрин поняла, что мужчина обращался не к ней, а к ее покойной матери. Удивительно, сколько любви было в этом человеке к умершей женщине — и сколько ненависти ко всему остальному, живому. — Что, опять болтаете с духами? — язвительно спросила Кэти, не удержав за зубами острый язычок. Блуждающий взгляд Хитклифа остановился на ней, приобретая осмысленность и зверея. — Что ты тут делаешь? — взревел он. — Вас проклинаю, что же ещё! — девушка вскочила, отступая к стене. — И не думайте, что моя мать когда-либо встретится вам вновь. Она сейчас на небесах — вместе с моим отцом! Хитклиф подлетел к девушке за какую-то долю секунды. Он крепко схватил ее за горло и прижал к стене, сильно тряхнув. Дух вышибло из легких Кэтрин, и она жалобно пискнула, не удержав за огрубевшей маской своего характера тонкую натуру души. — А ну. Повтори, — прохрипел Хитклиф в самое лицо Кэтрин. Она ощутила на щеках его тёплое дыхание, пахнущее немного жевательным табаком, пережаренным беконом и… кровью. Ей бы молчать да не выкидывать очередные остроты. Ей бы сидеть тихо в своих покоях да ожидать Нелли! Но Кэтрин осточертело быть птицей в клетке. Глаза ее гневно сверкнули, и девушка посмотрела прямо в лицо Хитклифа. — Моя мать вас не любила, а если и любила, это прошло. Она выбрала моего отца — прекрасного и достопочтенного человека! Мужчина отступил, глаза его бешено вращались. Кэтрин почудилось, что ей удалось нарушить броню мужлана и атаковать его в самое сердце. Она решила, что нашла, наконец-таки, управу на своего гонителя. Но в следующее мгновение тяжелая рука Хитклифа обрушилась на девушку, впечатывая ей такую звонкую оплеуху, каких Кэти ещё не знала. Из глаз посыпались звезды, а внутренняя сторона щеки изодралась о зубы. Кэтрин почувствовала металлический привкус крови и тяжело сглотнула: язык распух. С трудом девушка подняла голову, пытаясь сфокусировать взгляд на мужчине, но тут же получила вторую пощёчину — по другой щеке. Попятившись, девушка уперлась спиной в стену и осела на пол, тяжело дыша. — Ведьма, — сплюнул ей в ноги Хитклиф. Кэтрин выдохнула. Глаза жгли слезы. — Я вас ненавижу, — прошипела она, выплевывая на пол кровь. Провела рукой по щеке, чувствуя на ней порез: кольцо мужчины задело. Губа у девушки также была рассечена и нестерпимо горела. — Ненавижу! Неизвестно откуда взявшиеся силы подняли Кэтрин на ноги, и она кинулась к обидчику, принявшись изо всех сих колотить его слабыми кулачками в грудь. Хитклифу это, конечно, особых неудобств не доставляло, но он в первые секунды ничего не делал, видимо, поражённый порывом девушки. — Вы мерзкий… гадкий… подлый!.. Вы будете гореть в аду! Каждое слово Кэти сопровождала ударом. Она колотила как могла сильно, но мужчина даже не шелохнулся. Он стоял скалой, и лишь растрепанные волосы его шевелились от порывов воздуха. От обиды, разочарования и гнева глаза девушке застилала пелена слез. Она говорила неразборчиво, с каждым ударом теряя все больше сил, пока Хитклиф, наконец, не оторвал ее от себя, грубо схватив за волосы. — Я уже горю в аду, — прохрипел он, встряхивая девушку. — И твоя мать горит вместе со мной. В эту минуту дверь снова заскрипела, отворяясь, и впустила в помещение нового гостя. — Что вы тут кричите? — спросил Гэртон и замер, поражённый открывшейся ему сценой. — О, и вы здесь! — расхохоталась Кэти, все ещё подвешенная сильной рукой мучителя. Ее накрыла истерика. — Замечательно! Может быть, тоже надаете мне по щекам? Или, может, вам в радость будет избить меня до полусмерти? Давайте, мне не страшно! Хитклиф фыркнул и отшвырнул девушку. Она грузно ударилась спиной о стену, но тут же вскочила. Ей завладела та ярость, которая снова и снова придаёт сил умирающему, заставляет совершать немыслимые поступки. — Я вас не боюсь! — Ах ты ж маленькая… — бросил мужчина, обрывая фразу на полуслове, и схватил Кэти за горло, прижимая к стене — как в начале их спора. На этот раз он крепко держал руку, с каждой секундой все плотнее сжимая пальцы. Кэтрин захрипела, цепляясь ногтями до крови в ладонь Хитклифа, но тот словно не чувствовал. Губы ее начали синеть, и девушка скребла ногами по полу в тщетной попытке выбраться. — Отец, ты убьёшь ее! — Гэртон подлетел к паре и схватил Хитклифа за руку, силясь оторвать мужчину от девушки. — Отец, прекрати! Юноша толкнул человека, взрастившего его, в плечо, и Хитклиф пошатнулся. Отступил, поражённый, и удивленно взглянул на парня. Кэти опала на пол, закашлявшись и схватившись рукою за горло. Она дышала жадно, как рыба, выброшенная на берег, и в то же время тяжело, с трудом. Горло у девушки скребло, словно она ела песок. Кэтрин хрипела, пытаясь наполнить легкие живительным кислородом. Хитклиф посмотрел на неё с отвращением, а после с тем же отвращением посмотрел на Гэртона. — Как смеешь ты, щенок, поднимать на меня руку? — прогремел он, делая шаг по направлению к юноше. — Как смеешь ты перечить мне в моем же доме? Он замахнулся и грузно обрушился ударом на парня, на этот раз не щадя силы. Гэртон отлетел на добрый метр, сшибая спиной стол и все, что было на нем. Кувшин с водой звонко упал на пол и разлетелся сотней осколков. Гэртон тяжело поднялся на ноги, держась за голову, но Хитклиф уже был рядом и заносил руку для очередного удара. Он ударил сына — или человека, которого звал сыном. А после ударил снова. — Я научу тебя хорошим манерам, — прошипел мужчина, занося кулак для очередного удара. Гэртона мотало, но он даже не пытался сопротивляться. Юноша покорно принимал побои, видно, считая их заслуженными. Он лишь позволял себе изредка издать стон. Очередной удар Хитклифа вышиб дух из парня, и тот упал на пол, прикрывая голову руками. Наверняка это было не первое его избиение отцом — юноша научился принимать нужную позу. Гэртон тяжело дышал, впрочем, как и Кэтрин, и Хитклиф. Последний в очередной раз с отвращением сплюнул на пол и обернулся на девушку, испуганно зажавшуюся в угол. Кэти с ужасом наблюдала, как мужчина избивал парня — и это казалось ей непостижимым. С трудом осознавала она и то, что Гэртон получил, пытаясь заступиться за неё. Сердце девушки трепетало от испуга и от восторга. Ее переполняло осознание того, что в этом доме она не так уж и одинока, но страх сковывал Кэти и заставлял сидеть на месте, огромными глазами глядя на то, как Хитклиф наносит удары Эрншо. Мужчина презрительно посмотрел на Кэтрин, обернулся на Гэртона — и размашистым шагом покинул кухню, шипя ругательства себе под нос. Стоило двери за ним затвориться, Кэти подлетела к Гэртону и с тревогой его осмотрела. Юноша лежал на осколках кувшина и обломках стола. Лицо его было измазано кровью, нос — явно разбит. Брови и губы, возможно, тоже были рассечены, но этого нельзя было определить точно, потому что все было под толстым слоем крови и ошмётков кожи. — Ох, милый Гэртон, — прошептала Кэти, осторожно убирая льняную прядь со лба парня. Волосы пропитались кровью. — Ваши старания вовсе не стоили того. Юноша снова застонал, и Кэтрин вскочила, озираясь в поисках ещё одного кувшина воды. Таковой обнаружился на каминной полке, и девушка резво принесла его. Осторожно присела, соображая, что теперь стоит делать, а после смочила руку и попрыскала водой в лицо Гэртону. — Ну же, очнитесь, — напряжённо прошептала, вглядываясь в то, как неспокойно бегают под веками глаза парня. Спустя несколько долгих секунд он закашлялся и с трудом разлепил веки, часто моргая. Кэтрин помогла принять ему сидячее положение и протянула кувшин. Парень принял его и с жадностью начал пить прямо из горла, то и дело останавливаясь, чтобы сплюнуть кровь. Кэтрин наблюдала за ним все это время, гадая, что же заставило Гэртона, обычно такого нелюдимого и неотесанного, совершить столь доблестный поступок. — Ох и крепко же вам досталось, — попыталась улыбнуться девушка, когда юноша допил. Тот хмуро уставился на неё, отставив кувшин, и не отрывал взгляда, покуда Кэти не заговорила снова. — Скажите, зачем вы вступились за меня? — Это не впервой, — после долгой паузы выдавил Эрншо. Кэтрин вздохнула. — Невыносимо слышать, что из-за меня вам так достаётся. Но в то же время мне радостно приобрести в этом доме нового друга, которого я прежде считала врагом. — Я вам не друг, — буркнул Гэртон и попытался встать, отталкивая Кэти. Та перехватила его руку и прижала к груди, не давая ослабленному парню и шанса вырваться. — Ох, Гэртон, не говорите так! Никогда я не поверю, что вы заступились за меня не из дружеских побуждений! Мне больно думать, что никогда вы больше не захотите ни говорить со мной, ни смотреть на меня! Юноша уставился на девушку тяжелым взглядом. Он не знал, что на это можно ответить, да и в таком состоянии ему трудно было подбирать слова — учитывая, что он и обыкновенно терялся в присутствии Кэтрин, давая ей тем самым все новые поводы для насмешек. Правая сторона лица девушки была измазана кровью: по щеке шла глубокая царапина. Лоб прикрывали волосы, — эти прекрасные льняные кудри — и Гэртон невольно вытянул руку, убирая их в сторону. Как юноша и думал, бровь была рассечена, причём сильно. Он нахмурился ещё пуще, не одобряя этот поступок Хитклифа. И лишь спустя секунду сообразил, что девушка не отпрянула и вообще замерла, превратившись в статую. Парень смущенно опустил руку и отвёл взгляд, высвобождая вторую. А Кэти неотрывно следила за Гэртоном, наблюдая за малейшими переменами в его лице. Когда он убрал волосы с ее лба, — бережно и нежно, так, как давно никто с ней не обращался — сердце девушки затрепетало, точно пташка. Кэтрин практически не дышала, наблюдая, как Гэртон хмурится при виде ее ран, хотя сам был избит до полусмерти, и не было в ней прежних надменности и чопорности, не было неприязни и ненависти. Снова в Кэти проснулась лёгкая и наивная девчушка, не знавшая печальных дней на Мызе Скворцов. Ей не хотелось отпускать Гэртона, когда тот освобождал руки и смущенно отводил взгляд, сконфуженный происходящим. Он вдруг показался девушке таким ранимым — не физически — и красивым, сильным, но в то же время уязвимым. Она чувствовала его трепетное отношение к себе, в этот момент не скрытое за грубостью и бранью. Подавшись внезапному порыву, Кэтрин наклонилась вперёд и крепко обняла Гэртона за шею, смущая юношу ещё больше. — Спасибо, — прошептала девушка, а после принялась расцеловывать Эрншо в обе щеки. Тот не шевелился. Кэти обхватило лицо парня ладонями и развернула к себе, вглядываясь в его темные глаза. Она силилась различить в них хоть какие-то чувства, но Гэртон упорно не желал смотреть на неё, переводя взгляд то на стену за спиной девушки, то на потолок. — Посмотрите на меня! — повелительно протянула Кэтрин. — Посмотрите на меня — или я вас не пущу! Юноша, совершая над собой неимоверное усилие, с тяжелым выдохом посмотрел в глаза Кэти спустя пару бесконечных секунд. И тогда она его поцеловала. По-настоящему. Прильнула к губам парня, как кошка к сметане. Она чувствовала на языке вкус крови и желчи, но это её ничуть не смущало. Она целовала Гэртона самозабвенно — потому что он ей ответил. Парень обхватил Кэтрин руками, притягивая ближе к себе, вплёлся ей в волосы. Как давно он мечтал просто их коснуться, не то что перебирать или гладить. Целовать Кэтрин он совсем не мечтал. Девушка чувствовала его страсть. Она чувствовала свою свободу. С Линтоном она никогда не испытывала ничего подобного — и это пугало. Низ живота скрутило тугим узлом; сердце Кэтрин готово было вот-вот выскочить наружу и шмякнуться на пол жалким куском окровавленной плоти, олицетворяя собой и душу девушки. Та жадно держала Гэртона за волосы, позволяя целовать себя в шею и в уши, чувствуя на своём теле его сильные руки. Когда юноша снова приблизил своё лицо к ее и мягко поцеловал в губы, Кэтрин ощутила соленый привкус. Она тут же распознала в нем вкус слез, которые часто в последние дни глотала. Девушка сначала улыбнулась, удивленная неуместности своих эмоций, а после и вовсе расхохоталась. Гэртон отстранился, удивленно глядя на Кэти. Восторг на его лице быстро сменился угрюмым выражением, и парень отпрянул, поднимаясь на ноги. Кэти изо всех сил пыталась остановить истерику. Она наверняка знала: Гэртон решил, что она над ним издевается. И если он сейчас уйдёт, то затаит на девушку такую обиду, что ей непросто будет завоевать хоть какое-то его расположение. Но ничего Кэти не могла поделать со слезами, которые душили ее, и со смехом. Собственное тело подводило девушку. Эрншо хмуро на неё взглянул в последний раз, чувствуя себя окончательно униженным. Он развернулся и двинулся прочь из комнаты, на ходу сплёвывая себе под ноги. К тому моменту, когда Кэти удалось побороть истерику и вскочить на ноги, дверь за Гэртоном уже захлопнулась. И девушка понимала, что окликать юношу бесполезно — равно как и пытаться поговорить. Но Кэтрин решила любыми силами добиться от юноши добрых слов и восстановить их отношения, зарубленные на корню. Мечтательно улыбнувшись, она покинула комнату, не оглядываясь на учинённые разрушения. За окном бушевала гроза.