Одержимость.

Он одержим ею. Ею всею. Без остатка. Её шелковистыми волосами цвета только что распустившегося цветка сакуры, её ясными голубыми глазами цвета неба, в которое она столь отчаянно хотела взмыть. Её маленькими красными рожками, которые она регулярно подпиливает. Её страстью к чупа-чупсам. Он одержим даже мыслями о том, как она этот самый чупа-чупс раз за разом облизывает, посасывает и крутит во рту ловким язычком. Девять-альфа давно понял, что разрушается изнутри. Его любовь его же и рушит, съедает по кусочкам. Каждый раз при виде его Йоты сердце заходится в дикой пляске, а безумный смех рвётся наружу. Ему хочется прижать её к ближайшей стенке и сцеловать с её розовых губ всю ту грязь поцелуев Хиро-червяка. Он хочет прижать её к себе за талию и целоватьцеловатьцеловать. Ему хочется до синяков держать её запястья, силой раздвигать ноги и оставить следы на желанной шее. Ему хочется раздеть её. Ему хочется овладеть ею. Он хочет её всю. Девять-альфа отходит от группы и приваливается к стенке, тяжело дыша. В груди становится жарко, и он комкает в кулаке ткань костюма. Внизу живота приятно тянет. Приятно и невыносимо больно. ——— Ноль Два вздыхает и без стука влетает к любимому, смеётся, открывает глаза и видит вместо её милого кровавое месиво на стенах, полу и окнах. Она кричит. Громко, жалко и отчаянно, когда позади раздаётся голос. — Ох, милая, что-то не так? Холодная сталь ножа скользит по горлу, а рука обхватывает поперек живота. Он ведет носом по её шее, целует, а затем резко кусает. Йота сходит с ума. Она хочет наброситься на него и загнать в угол, устрашить. Наблюдать за взглядом испуганного кролика, которого вот-вот сожрет волк. Но Девять-альфе не страшно. Ни капельки. Он слизывает её кровь, ведет языком и ножом вверх, кусает за ухо. Ноль Два дёргается и вопит. — Я разорву тебя! Ты, чёртов кусок дерьма! Ты- Острая сталь вонзается в плечо, и с губ Йоты вырывается крик боли. Он крутит нож, пока она истерично бьётся. Он отпускает, толкает на пол и нависает сверху. Его губы расползаются в безумной улыбке. Он до синяков сжимает её запястья, силой раздвигает ноги коленом и кусает, целует её шею. Ему плевать на её чувства, слёзы и крики. Он трахает жёстко и болезненно, он входит резко, целует грубо. Ей чертовски больно ещё и потому, что под её телом раскиданы внутренности Хиро. Она, кажется, сейчас вырвет. Она сейчас умрёт. Он одним резким движением перерезает ей горло и, пока фонтан крови хлещет ему в лицо, кончает. Кажется, он слышит смех. Страшный смех одержимого человека. Кажется, это его смех. Истеричный хохот. Он обнимает её хладное тело, целует в бледные губы и безумно шепчет:

— Теперь ты моямоямоя.