Проблемы с гравитацией

Он поворачивается снова. Совершенно случайно. Видимо, потребность увидеть одобрение соперника, наблюдающего за выступлением, существует на подсознательном уровне. Но на лице известного спортсмена по-прежнему ни единой эмоции. После тройного прыжка он чуть не падает. Чёрт возьми. Этот человек кошмарно на него действует. Чуя Накахара из Японии является одним из самых перспективных молодых фигуристов в мире наряду с Юрием Плисецким, которого за внешность прозвали «русской феей». Его техника часто набирает невероятно высокие баллы, а вот прямо сегодня он побил мировой рекорд в короткой программе. «Смутная печаль» вызвала нескончаемый восторг зрителей. Конечно, каждое движение, каждый элемент — всё было отточено до тошноты идеально. Музыка вызывала дрожь, походя на тревожный шум непостоянного ручья. И кораблик с кантилевером будто специально были вписаны именно в неё, ведь Накахара раньше не использовал их в выступлениях. Конечно, на оценку оказало большое влияние обаяние спортсмена и его артистичность. В печаль хотелось верить, хотелось скорбить вместе с ним. Юра не желал оставаться на месте, признавая превосходство Накахары. Он стремился к тому, чтобы догнать соперника и стать лучше по всем параметрам. Агапэ — чистая, невинная любовь. Любовь Бога. Именно так её описывает дедушка. И Юрий был до жути недоволен, когда впервые узнал тему короткой программы, которую ему ставил тренер Никифоров. Что бесит больше всего — тема, реально подходящая ему по характеру, досталась любимчику Виктора — японской свинье, переехавшей в Петербург около месяца назад, страдающей плаксивостью и комплексом неполноценности. Эрос. Страстная любовь. Юра только сейчас понимает, почему тренер подобрал им именно такие образы. Фигурист на льду примеряет огромное количество масок и тем больше всего поражает зрителей и жюри. Например, тот же Накахара славится своими образами наглеца и покорителя сердец, потому что они совпадают с его собственным характером. Ему бы тоже подошёл «Эрос». Он флиртует с девушками, любезничает, приглашает их на прогулки. Недавно он признался, что делает это ради веселья, что женщины его не интересуют. Это породило немало слухов о его ориентации, которые он не подтверждает и не опровергает. Будто даёт фантазии поклонников волю. И, конечно же, Чуя-страдалец произвёл фурор так же сильно, как и его прыжки. Своё агапэ Плисецкий нашёл в любви своего деда, который со смерти родителей всегда поддерживает внука, заботится о нём, рядом в любой ситуации. И какие черты парень ни проявляет, Николай стойко выдерживает. Ну, а потом внук получает похвалу или люлей. Сам Юра безумно любит дедушку и благодарит за терпение, мудрость и вкуснейшие пирожки. Дорожка шагов. Взгляд снова падает на трибуны. Чуе, кажется, всё равно. Но фигурист чувствует, что голубые глаза соперника не отрываются от него в течение всего выступления. В них даже есть доля восторга. Или это только игра воображения? Аплодисменты. И его улыбка — ободряющая, довольная, но чуть высокомерная. По-прежнему сводящая с ума. Плисецкий не помнит, когда перешёл черту между обычным восхищением талантом и раздражающим чувством, когда не можешь уснуть из-за того, что разбираешь человека по полочкам. Каждую деталь запоминаешь: одежду, внешность, характер. Юра многое не понимает в Накахаре, хоть тот на него и похож. Не понимает, зачем соблазнять женщин, если они не привлекают, не понимает, как общаться с таким взрывным, как ящик динамита, но чертовски привлекательным человеком. Как только все торжественные моменты и интервью заканчиваются, он наконец-то оказывается в раздевалке, где можно со спокойной душой смыть пот и нервозность. До результата Накахары не хватило балла, и это очень раздражает. Так и хочется стереть главного соперника в порошок, чтобы он не считал себя богом фигурного катания и не надевал на лицо свою любимую улыбочку, говорящую: «тебе ещё до меня расти и расти». Холодная вода освежает, приводит мысли в порядок. Плисецкий обтирается полотенцем, и он уже не так кровожаден. В принципе, можно не стирать в порошок, а просто победить. В конце концов, над произвольной работал даже больше, чем над короткой. Надев нижнее белье и спортивные штаны, парень приступает к своей нелюбимой части — сушке волос. Волосы у него средней длины, но очень густые, чему даже Мила Бабичева позавидует, поэтому работать с ними феном — настоящий ад. Просушишь верхние и нижние слои — середина мокрая, уделишь внимание концам — макушка останется в прежнем состоянии. Фен находится возле зеркала, и Юра опять обращает глаза на надпись на левой части груди, выше сердца. Говорят, что если на теле появляется чьё-то имя, то это — имя соулмейта, родственной души. «Пребывание с таким человеком улучшает настроение, смягчает характер и помогает справляться с любыми болезнями», — он это читал в какой-то статье в Интернете. И парень был бы согласен на любого соулмейта, будь то Виктор, Мила, лучший друг Отабек, да даже японская свинья, забравшая «Эрос», — только не видеть красивую английскую транслитерацию «Chuya Nakahara». Будучи занятым феном и собственными мыслями, парень даже не замечает вошедшего Чую. Тот жадно пьёт воду, а затем снимает перчатки, ставшие элементом его имиджа. Говорят, Накахара без перчаток — не Накахара. Он останавливается напротив зеркала, в котором отражается торс Плисецкого. Надпись зеркальна, но японец узнает своё имя в любой форме. Дар речи теряется сам собой. Он всегда предпочитал игнорировать свою надпись и скрывать её перчатками, а также не задумываться насчёт души, предначертанной судьбой. Это казалось красивой сказкой для седзё-манги, но не реальностью. На самом деле, он даже не считает, что его кто-то может полюбить так сильно, как он, сам того не понимая, привязался к соулмейту. Девушки влюбляются в эфемерный образ хулигана, теряют голову, не задумываясь о последствиях. Никто из них не чувствовал к Накахаре что-то даже издали похожее на любовь. Он снова припадает к горлышку бутылки. Глаза, завораживающие своей глубиной, смотрящие прямо в душу, поднимаются и, когда тело поворачивается к пришедшему фигуристу, рассматривают его. В своей белобрысой голове Юрий недоумевает, почему же Чуя молчит, куда делись его привычная язвительность и доля высокомерия. Парень ожидал шуток, намёков. Но тишина слышится даже в противном шелесте осенних листьев клёна за окном. На улице холодно, а здесь почему-то становится жарко. Все вопросы уходят прочь, когда Юра обнаруживает надпись на тыльной стороне ладони, держащей минералку. Теперь понятно, почему Накахара постоянно носит перчатки, будь он на улице, на банкете или на льду. Теперь понятно, почему голубые глаза не находят себе места. Видимо, он никак не мог принять тот факт, что идеальная пара уже предначертана судьбой. И это не укладывается в голове. Плисецкий думал, что японец уже тоже смирился и давно спокойно живёт с этим. Изящные буквы складываются в сочетание имени и фамилии: «Yuri Plisetsky». Он понимает, что нужно что-то делать, чтобы их случайная встреча не превратилась в игру в молчанку. «Кто скажет слово или звук, тот — беременный паук!» — приходит в голову тупая фраза из детства. Оторвать взгляд от метки соулмейта очень сложно, но потом он погружается в прекрасные черты, зарывается в убранные в хвост рыжие волосы, прикасается к носу и векам, а потом останавливается на чёрной шляпе. На мгновение возникает чувство потери гравитации. Юрий выхватывает из рук Чуи бутылку и делает несколько глотков. Тот сразу же возвращается с небес на землю и усмехается. — Твоё выступление было неплохим. Правда, тебе ещё работать и работать…, — произносит он, оценивающе осматривая русского спортсмена. Тот фыркает. — Я из тебя завтра сделаю борщ. Даже не надейся на пощаду, — Юра делает гримасу отвращения и вытирает лицо полотенцем. — Что ж, тогда я буду ждать, — голос Накахары словно мёд, такой же тягучий и сладкий. Плисецкий морщится, пытаясь понять, что же его привлекает в этом юноше. Разве что внешность и аура соулмейта. Он снимает с японца шляпу и нагло улыбается, надев её на только что высушенную голову. Чуя выглядит ошарашенным и слегка приподнимает бровь. — Я обменяю эту шляпу на золотую медаль. И Юра идёт к своей сумке, брошенной возле ближайшего шкафчика. Накахаре хочется сдёрнуть головной убор с соперника, но отмечает, что он тому очень подходит. Вообще, этот юный фигурист кажется занимательным и даже милым, поэтому интересно с ним пообщаться ближе. А наглая улыбка так похожа на собственную несколько лет назад. *** Яркий свет. Холодно в штанах с подтяжками и белой рубашке. Он шёл к этому с того самого момента, как встал на коньки. Наконец-то у него появилась золотая медаль финала Гран-при. Объявление номера победителя кажется слишком громким. Сердцебиение набирает частоту. Он так много уже участвует и побеждает в конкурсах, но этот — особенный. И сзади подходит доказательство этого. Он понимает это благодаря неожиданно накатившему спокойствию и опустившимся на плечи рукам в чёрных перчатках. Мягкий голос оказывается совсем возле уха и шепчет: — У нас всё получится. Не стоит волноваться, словно девственница перед первым… — Заткнись со своими дебильными сравнениями, — тихо рычит победитель, обернувшись. Собеседник, получивший серебро, смеётся и чуть сильнее сжимает плечи. Он тоже чуть-чуть нервничает. — Ты прав: всё будет круто. Потому что такое точно поразит любого! Уверенная улыбка поднимает настрой, он выходит на лёд, а другой фигурист поправляет шляпу, изволившую вернуться, и тут же надевает полюбившийся фанатам образ хулигана для выступления. Парного выступления. И в такие моменты вдохновения и счастья гравитация не нужна.