Земную жизнь пройдя до половины

Наверное, если бы Гарри не был настолько выбит из колеи событиями минувшего вечера, его сборы заняли бы гораздо больше времени. Ведь обычно молодой человек, выросший на обносках своего кузена, очень бережно относился к собственным вещам. Однако сейчас он просто покидал все то, что привез с собой из дома на Гриммолд-Плейс, в любимую безразмерную сумку и устало примостился на кровать. Из отведенных ему Снейпом двадцати минут оставалось еще больше половины. Впрочем, расслабляться было нельзя. Стоило Гарри прилечь, как он почувствовал, что его веки наливаются предательской тяжестью, глаза закрываются… Нет! Заснуть сейчас было бы полнейшим безумием! Снейп свою угрозу, может, и не выполнит, но проверять это молодому человеку совершенно не хотелось. Довольно неуклюже скатившись с кровати – на то, чтобы встать нормально, сил у него уже не оставалось, - аврор в последний раз оглядел ставшую за эти десять дней такой привычной комнату и направился вниз. Зельевара в гостиной не было. Молодой человек обеспокоенно посмотрел на часы, и лишь убедившись, что не опоздал, позволил себе присесть на край дивана. Этот диван… Гарри вспомнил, как в первые дни своего пребывания в доме чинил его потрескавшуюся кожу. Вспомнил, как заделывал трещины в стенах, ремонтировал лестницы и полы, обновлял штукатурку. А ведь и вот эти занавески, и скатерть на столе тоже покупал он. Сколько сил, сколько старания он приложил к тому, чтобы дом приобрел жилой вид, чтобы в нем стало хоть чуточку уютно! И это здание стало для молодого человека чем-то гораздо большим, чем очередное место, где он прожил несколько дней. Поразительно, но ведь даже в первом по-настоящему своем, купленном после свадьбы доме Гарри не сделал своими руками столько, сколько успел здесь за десять дней. Тот особняк был вотчиной Джинни, и правильно, что после развода он остался у нее. Джинни… Мысли аврора плавно перетекли на бывшую жену. А через нее – на злополучное зелье и данную Снейпу Клятву. В свете появления у Мастера Зелий родственников, а особенно – существования Принц-Мэнора, ставший уже привычным вопрос: «А зачем Снейпу все это нужно?», приобрел особую актуальность. Для чего всегда сдержанному, отстраненно-холодному зельевару могло понадобиться присутствие рядом с ним чужого человека? Особенно – гриффиндорца, которого он практически с первого взгляда возненавидел? С которым, несмотря на то, что неоднократно ему помогал и спасал от смерти, на момент принятия Клятвы даже ни разу нормально не поговорил?! Шесть лет назад Гарри однозначно решил бы, что коварный слизеринец задумал какую-нибудь грандиозную гадость. Сейчас же… А что сейчас? Что он вообще знал о Снейпе, кроме того, что он когда-то был Пожирателем, по неизвестной аврору причине сменил сторону, в одиночку справился с оказавшейся непосильной для всего Ордена Феникса задачей, а затем несколько лет провел на Континенте? То, что по словам Гермионы он был одним из самых выдающихся зельеваров Европы? О его любви к опере? Или… о том, что Мастер Зелий – гей? Право же, это не та информация, что могла бы помочь в понимании поступков настолько сложного человека. Или все же… Могло ли быть такое, что Гарри заинтересовал Снейпа, как… Ну, в этом смысле заинтересовал?.. Да нет, несмотря на неоднократные намеки зельевара, Гарри был абсолютно уверен в том, что в сексуальном плане своего бывшего профессора привлекать не может. Главное, его не раздражать и не нарываться самому. – Готовы? – Мастер Зелий появился из-за двери, ведущей в лабораторию. Единственного, кстати, в доме помещения, где Гарри так ни разу и не был… Если не считать спальню Снейпа, конечно. – Выходите и ждите меня за пределами охранного контура. Определять его границы, я надеюсь, вас в вашем аврорате научили? – Вы сомневаетесь в моем профессионализме? – Гарри хоть и понимал, что на подобные высказывания зельевара обращать внимания не стоит, не смог промолчать. – Я абсолютно уверен в профессиональной непригодности всего аврората. И вас, как его представителя, в частности. – Непригодности?! – от подобного заявления Гарри просто опешил. К нападкам на себя он был вполне готов, да и сам понимал, что ему еще далеко до мастерства по-настоящему опытных авроров. Но – утверждать, что непрофессионалами являются все его коллеги… А уж каким высококлассным специалистом был Эл! – Да вы знаете, сколько преступлений аврорат раскрывает за год?! И какого это стоит труда? Воры и убийцы к нам с повинной что-то не приходят! – Сколько? По статистике за год раскрывается всего 58% совершенных преступлений. Вы считаете, этого достаточно? – С чего вы это взяли? – Не верите? – прищурился зельевар. – Можете поинтересоваться у своего начальства, информация абсолютно достоверная. – И поинтересуюсь, – огрызнулся Гарри, забывая в этот момент, что имеющему подобные сведения начальству – Кинтеру – он теперь и на глаза-то попадаться не должен. – А вы, конечно, этим хотели сказать, что на нашем месте работали бы лучше?! – Я и так лучший. На своем месте, – на лице Снейпа появилась презрительная гримаса, столь свойственная ему во времена преподавания в Хогвартсе. Гарри подобное выражение лица ненавистного профессора, помнится, всегда приводило в бешенство. Ему так и хотелось поинтересоваться, в какой же именно области маг считает себя лучшим. Педагогика? Преподаватель он был отвратительный. Зельеварение? Да, Гермиона неоднократно говорила, что Снейп входит в десятку лучших зельеваров Европы, но… Это же не повод для такого отвратительного самодовольства! Желание продолжить перепалку и даже перевести ее в настоящий скандал было очень велико, и все же что-то его остановило. Хотя наглая ухмылка, исказившая губы зельевара, когда он понял, что молодой человек возражать не собирается, спокойствию вовсе не способствовала. – А теперь, Поттер, может быть, вы все-таки выйдете из дома и прекратите мне мешать? Напоследок злобно сверкнув глазами, Гарри подхватил свои вещи и вышел на улицу. Сейчас он совершенно не понимал, как ухитрился целых десять дней прожить под одной крышей с ублюдочным зельеваром и ни разу с ним не сцепиться. Хотя нет, жил-то он как раз с нормальным человеком. Умным, интересным, ничуть не похожим на невыносимо-саркастичного профессора Зельеварения. Прежней сволочью он стал только сегодня. Или не стал? Что это – Гарри так устал за последние дни, что теперь раздражается от чего угодно, или у самого Снейпа что-то произошло? И никак ведь зельевара, чего он бесится, не спросишь. А раз так, молодой человек решил отложить обдумывание и этого вопроса на потом, а пока послушно выполнять указания старшего мага. Например, произнести проявляющее защиту заклинание и в который уже раз полюбоваться на совершенство установленных вокруг дома магических щитов. Аврор произвел палочкой нужные пассы, и в воздухе вокруг здания начали появляться многочисленные разноцветные линии. Каждая из них соответствовала какому-нибудь заклинанию, но именно сложность и кажущаяся запутанность их переплетения делало защиту столь совершенной. Прошло буквально несколько секунд, как Гарри убрал в специальный карман свою палочку, когда вся эта диковинная магическая конструкция пришла в движение. Линии меняли цвет, распутывались и снова переплетались. Как-то однажды в последнее лето у Дурслей молодой человек видел по телевизору маггловское лазерное шоу, и это зрелище надолго врезалось в его память, заставив задуматься о том, почему люди, не обладающие магией, даже не верящие в ее существование, гораздо больше внимания уделяют Искусству. Возможно, так они выражают свое стремление к Чуду? Впрочем, нет. Никаких подобных предположений семнадцатилетний Гарри не делал. Готовящемуся к Последней Битве герою было отнюдь не до философствования. Но вот сейчас, заворожено глядя на великолепие танцующих на фоне ночного неба линий, аврор почувствовал легкую грусть. От того, что волшебники порой не замечают окружающей их красоты, используют Чудеса в бытовой рутине. Вот, например, Снейп. Интересно, замечал ли зельевар хоть раз красоту этих чар? Или же для него они всегда оставались просто щитом, способом отгородить дом от нежеланных визитов? Наконец, движение щитов закончилось. Дом Снейпа в тупике Прядильщиков снова оказался окружен прекрасным разноцветным кружевом чар, только плетения стали иными. Гарри знал, что, например, в Отделе Тайн в Министерстве подобная смена защитного контура производилась раз в неделю. И это был самый надежный способ контроля наличия Доступа у работающих там сотрудников. Усовершенствованная версия паролей. Но здесь… Неужели Снейп меняет защиту только для того, чтобы Гарри больше не смог попасть в его дом? Да что же такого зельевар скрывает в своей лаборатории?! Молодой человек впервые пожалел о том, что ни разу в отсутствие хозяина не наведался в подвал. И заодно пообещал себе, что новое жилище обследует гораздо тщательнее. Наконец, Снейп вышел из дома. Его закутанная в просторную черную мантию фигура зловеще смотрелась на фоне опутанного магическими потоками покосившегося дома. Ну чисто – опереточный злодей и его мрачное логово! Аврор в Гарри просто надрывался в эту минуту криками о том, что в столь подозрительном месте обязательно нужно провести официальный обыск. Останавливало только то, что его хозяин – Снейп. А Мастер Зелий всегда выглядел подозрительно, и был при этом… Был… Мерлин, да даже в той истории с философским камнем, профессор зельеварения ухитрился проявить свой долбанный героизм! Интересно, как отреагировал бы Снейп, если бы Гарри заявил нечто подобное вслух? – Не дергайтесь, мы аппарируем, – занимавший мысли молодого человека маг стремительно подошел к нему и притянул к себе. Не настолько близко, чтобы это превратилось в настоящее объятие, но вполне достаточно, чтобы смутить бывшего гриффиндорца. Миг, привычно-неприятное ощущение, и вот уже они стоят перед массивными коваными воротами, испускающими легкий фосфорицирующий свет. При этом освещении Гарри сумел рассмотреть только сами ворота, небольшой участок примыкающей к ним решетки да уходящую куда-то в темноту дорогу, выложенную крупными камнями. Возможно, он заметил бы и что-то более интересное, но тут Снейп, от которого молодой человек отодвинулся сразу же, как только исчезла опасность оказаться расщепленным, подошел к нему почти вплотную и взял за руку. Это было настолько неожиданно, что Гарри непроизвольно отшатнулся, споткнулся и чуть не упал. Глаза зельевара как-то странно блеснули, но к удивлению своего бывшего ученика, он никак не прокомментировал столь неподобающую аврору неуклюжесть. Зато сам Гарри мысленно прокомментировал. Да еще как! – Идемте, – Снейп несильно потянул молодого человека за руку и провел в распахнувшиеся при их приближении ворота. В тот момент, когда Гарри пересек границу поместья, по всему его телу пробежала волна холода от сработавшей защиты. Здесь, видимо, охранный контур на него настроен еще не был, и без физического контакта с хозяином (или в качестве кого Снейп тут находился?) щиты бы его просто не пропустили. – Люмос, – произнес меж тем зельевар, освещая уходящую вглубь поместья дорогу. Насколько аврор мог различить в слабом желтоватом свете, исходящем от палочки Снейпа, аллея, по которой они шли, была гораздо менее ухоженной, чем в имении Малфоев. Там все растения были аккуратно подстрижены, а у основания высоких деревьев росло множество цветов. Здесь же по обеим сторонам от дороги царили настоящие заросли. Возможно, конечно, где-то за ними и скрывался роскошный сад, но Гарри в это слабо верилось. То ли из-за того, в каком состоянии находилось жилище Снейпа в тупике Прядильщиков, то ли еще по какой причине, но молодой человек подсознательно ожидал, что Принц-Мэнор окажется старым и неуютным, как его собственный дом на Гриммолд-Плейс. И уж совершенно точно он не предполагал увидеть в конце аллеи здание, лишь немногим уступающее усадьбе Малфоев. Дом (хотя правильнее, наверное, было бы назвать его замком) стоял на невысоком холме, и хотя насчитывал всего три этажа, казался очень высоким. Конструкция его была совсем простой – основной фасад с примыкающими к нему флигелями, красной черепицы покатая крыша с многочисленными трубами – ни башенок, ни каких-либо иных декоративных элементов, но все же здание выглядело очень величественно, строго… как-то даже надменно. Отчего-то Гарри подумалось, что Дурсли с их культом нормальности и упорядоченности из всех домов волшебников одобрили бы только этот. И сад Малфой-Мэнора, пожалуй. Мысленно поежившись при мысли о волшебниках-Дурслях, молодой человек перевел взгляд на спину идущего чуть впереди зельевара. Ему стало очень любопытно, как часто маленький Снейп бывал в этом поместье. И не оно ли повлияло на то, что Принц-Полукровка присоединился к презирающим магглов Пожирателям Смерти. Ведь если родители Эйлин Принц отказались от собственной дочери только потому, что она вышла замуж за маггла… Крайне неприятные, должно быть, были люди. И Гарри надеялся только, что они уже умерли, и что не собственных бабку и деда Снейп имел в виду, когда говорил, что в Принц-Мэноре их ждут. Ведущая в дом дверь при их приближении распахнулась сама собой, и вот уже молодой человек оказался в просторном холле, отделанном в мрачных темных тонах, а потому производящем неприятное впечатление. Будто это был вход не в дом, а в гробницу. Или тут виновато было то, что во всем помещении не было ни одного предмета, указывавшего бы на то, что здесь живут люди? Ни портретов, ни гобеленов, ни чего-либо наподобие тех омерзительных штук, что захламляли дом на Гриммолд-Плейс. Да даже в нищенской полуразвалившейся берлоге в тупике Прядильщиков было больше жизни, чем здесь! – Вы решили остаться ночевать тут? Вам принести коврик? – впервые с того момента, как они вошли в поместье, заговорил Снейп, и Гарри понял, что вот уже несколько минут стоит около двери, не решаясь пересечь холл, в то время как зельевар уже поднялся по ведущей на второй этаж лестнице и теперь смотрит на него с нескрываемым раздражением. – Идите за мной, Поттер. Гарри поспешно поднялся к Мастеру Зелий, и тот анфиладой темных комнат провел своего бывшего ученика к неплотно прикрытой двери, из-за которой доносились чьи-то голоса и смех. – Заходите, – заметив, что Гарри в очередной раз остановился, Снейп легонько подтолкнул аврора к открывшейся перед ними двери. Как же молодой человек надеялся, что количество сюрпризов на сегодня закончилось! Однако то, что предстало его глазам, не могло не удивить. Роскошно обставленная на восточный манер комната казалась в этом доме чем-то столь же инородным, как… как кокосовая пальма посреди зимнего Лондона! Стены и пол здесь были застелены пушистыми разноцветными коврами, возле многочисленных низких столиков живописно располагались затканные золотом пуфики и разнообразные по форме подушки. Около стоявшего в уголке топчана рядком выстроились три кальяна, а на каждом из столиков высились горы экзотических фруктов. В комнате находилось три человека. Уже знакомая Гарри прекрасная Нора полулежала на мягких подушках. В нескольких шагах от нее стоял средних лет коренастый мужчина, похожий то ли на маггловского спортсмена-борца, то ли на помешанного на физической подготовке оперативника-аврора, и Гарри, несомненно, обратил бы на него гораздо больше внимания, если бы третий из присутствующих в комнате людей не был бы столь… необычен. Высокий и стройный брюнет с неправдоподобно-яркими синими глазами и таким утонченно-красивым лицом, что его спокойно можно было бы принять за мужской вариант вейлы, если бы не идиотская улыбка, в которой он расплылся, лишь только увидел Гарри. – О, Гарри Поттер! – восторженно воскликнул красавец, подбежал к ошарашенному аврору и бесцеремонно заключил его в тесные объятия. – Мы все столько слышали о тебе, столько читали! – ну вот, только экзальтированного фаната, живущего в том же доме, что и он сам, Гарри для полного счастья и не хватало. Бывший гриффиндорец постарался аккуратно высвободиться из цепких рук брюнета, но добился лишь того, что тот прижал его к себе еще теснее. – А в жизни ты симпатичнее, чем на колдографиях! - томно мурлыкнул нахал и потерся щекой о щеку Гарри. «Что?! Еще один гей?!» – ужаснулся аврор, вырываясь уже сильнее. Наглого брюнета это, однако, не смутило – он подтолкнул молодого человека к стене и навалился на него всем телом. – Эй, отпусти! – возмущенно воскликнул Гарри и, благо руки ему нападавший не выкручивал, достал из кармана палочку. – Я тебе что, не нравлюсь?! – на лице и в голосе отошедшего на пару шагов красавца появилось такие изумление и обида, что Гарри, несмотря на нелепость всей ситуации, стало смешно. И он обязательно бы расхохотался, если бы пристававший к нему брюнет в этот момент не повернулся к Снейпу, о присутствии в комнате которого Гарри как-то успел забыть. Это что же, зельевар видел, как к нему пристают, и ничего не сказал и не сделал?! – Северус, ты был прав, наш Поттер идиот! – выдал меж тем синеглазый маг, демонстративно поправляя на себе василькового цвета мантию. «Что?!» – Гарри шокировано посмотрел на Мастера Зелий. Он и сам не знал, что ожидал увидеть, но явно не обращенную синеглазому ничтожеству улыбку Снейпа. Ах вот что! Ему это кажется забавным?! Ну нет, Гарри и на минуту больше не останется в этой комнате, в этом доме! – Куда-то собрались, Поттер? – обманчиво мягко поинтересовался зельевар у рванувшего к выходу молодого человека и наложил на дверь запирающее заклинание. Аврор резко развернулся и поднял палочку. Как же сильно он ненавидел Снейпа в эту минуту! – Мистер Поттер, не обращайте внимания на этого шута, – остановил готовое уже сорваться с языка бывшего гриффиндорца заклятие незнакомый голос. Молча наблюдавший до этого за происходящим в комнате безобразием мужчина медленно подошел к Гарри, протянул ему руку и произнес: - Я Марк, и для меня большая честь приветствовать вас в нашем доме, – рукопожатие нового знакомого было крепким, а взгляд прямым и спокойным. – Очень приятно, Марк. Но я не… – Гарри хотел сказать, что не собирается оставаться в Принц-Мэноре, но его перебил уже успевший надоесть красавец. – Конечно, Марк, что ты говоришь! Гарри не может не обращать на меня внимания! – нахальный брюнет широко улыбнулся и игриво подмигнул прифигевшему от его поведения аврору. – Меня зовут Джиджи, и обижаться на меня категорически запрещено. – Раз все, наконец, познакомились, Нора, проводи мистера Поттера в его комнату, – произнес Снейп. Девушка встала и, покачивая бедрами, подошла к их тесной группке у двери. – Всем спокойной ночи. Гарри, идем. – Эй, а где мой прощальный поцелуй?! – возмутился Джиджи, перехватывая девушку за руку. Нора развернулась и на глазах у уже переставшего чему-либо удивляться Гарри подарила красавцу-брюнету долгий страстный поцелуй. А десять минут спустя бывший гриффиндорец уже лежал под одеялом в своей новой комнате и видел сны. Странные, тревожащие. В каждом из них присутствовал красавец-Джиджи и самодовольно чему-то ухмылялся.