Земную жизнь пройдя до половины

Гарри медленно брел по ведущей от антиаппарационного барьера к Принц-Мэнору аллее. Был уже поздний вечер, и в белесом свете используемого молодым человеком люмоса, силуэты окружающих кустов и деревьев казались какими-то зловещими, угрюмыми. Или это настроение Гарри так влияло на его восприятие привычной картинки? Ведь сколько дней он ходил здесь с тех пор, как они со Снейпом первый раз подошли к воротам Принц-Мэнора... Со Снейпом… Ха, опять Снейп. Интересно, сколько раз за сегодняшний день он мысленно произнес это имя? С самого утра, лишь только проснувшись в домике Невилла и вспомнив рассказ друга о молодости Мастера Зелий, Гарри не мог думать ни о чем другом, как только о том, насколько правдивой окажется эта информация. И в течение всего рабочего дня, пока он сидел на приеме населения, мысли гриффиндорца все время возвращались к Снейпу. Каким зельевар был в молодости, в детстве? Что привело его к Волдеморту? И что заставило чуть позже перейти на сторону Дамблдора? Ни на один из этих вопросов Гарри ответа не знал. Как не знал о зельеваре вообще слишком многого. Но все же до самого вечера, до той самой минуты, пока не прочитал архивные материалы по делу Снейпа, гриффиндорец продолжал надеяться, что рассказанное ему Невиллом окажется неправдой. Могла ведь его бабушка придумать эту историю просто для того, чтобы запугать внука? Как придумывают другие взрослые всяких кикимор да бяк... А вот документы в архиве аврората придуманными оказаться не могли. Там, в папке с названием «Северус Снейп. Пожиратель Смерти» приводились материалы допросов других слуг Волдеморта и показания двух каким-то чудом выживших после встречи с возглавляемым Снейпом карательным отрядом свидетелей. Список фамилий убитых, замученных им до смерти магглов... Внушительных размеров перечень предпочитаемых преступником проклятий. Названия половины из них, к слову сказать, Гарри даже ни о чем не говорили. Когда молодой человек прочитал всю собранную в папке информацию, волосы на его голове буквально встали дыбом. Как, как такого человека – нет, чудовище! – могли выпустить из Азкабана?! Почему профессор Дамблдор за него тогда поручился? Как вообще смог поверить такому… такому изуверу?! И что теперь делать ему, живущему с этим замаскировавшимся монстром под одной крышей?.. Из здания аврората Гарри вышел часов в семь вечера. И долго бессмысленно бродил по Лондонским улицам, не замечая бросаемых на него, одетого в длинную темную мантию, удивленных взглядов. Гарри бродил и думал о том, что он вообще знает о Снейпе. Особенно о его молодости. Пара сцен, подсмотренных в думосбросе; записи в учебнике зельеварения за шестой курс; да несколько вскользь брошенных не любившими Снейпа людьми, фраз… Из этой скудной информации вырисовывался образ дикого, озлобленного подростка. Нет, не так! Вернее, не совсем так. Возможно, он и был, как говорил Сириус, увлеченным Темными искусствами замухрышкой. И Сектумсемпра, которую будущий зельевар придумал уже к шестому курсу… Она ведь тоже была проклятием не из невинных! Но… Гарри вспомнил маленького плачущего мальчика из воспоминаний Снейпа и ту безобразную сцену у озера. Поведение Мародеров слишком сильно напоминало ему, как его самого травили в маггловской школе Дадли и его дружки. Гриффиндорцу жутко было даже представить себе, что было бы, если бы он в свое время не оказался волшебником и не уехал в Хогвартс. Как далеко бы зашли его мучители тогда? Но в его жизни, слава Мерлину, хоть это сложилось благополучно. А вот у Снейпа… каково было ему, выросшему в заполненном ненавистью доме, с первого же дня в Хогвартсе оказаться целью преследований четырех гриффиндорских балбесов?! Раньше Гарри всегда казалось, что Снейп присоединился к Волдеморту и его сторонникам исключительно из самозащиты. Однако та информация, что молодой человек только что вычитал в архиве, в эту картину совершенно не укладывалась. Не стал бы человек, попавший в стан Волдеморта случайно, делать то, что, оказывается, делал Снейп… Он не просто убивал магглов. Он их предварительно пытал с особой жестокостью. А на подобное мог быть способен только откровенный садист. Но… Опять-таки – но! Если Снейп в молодости был садистом, если он понимал, кто такой Лорд и разделял его убеждения, то как же он потом перешел на сторону света?.. Перешел на сторону света, ха! Да он практически в одиночку выиграл вторую войну! Стал героем, который… которого… Ну да, теперь понятно, почему после Победы Снейпа несмотря на то, что все понимали, на чьей он был стороне, выслали из Англии. Судьи просто знали о кровавом прошлом шпиона Ордена Феникса и не могли ему поверить. А он, Гарри? Верит ли Снейпу он? Еще пару дней назад гриффиндорец бы без малейших колебаний сказал, что если на свете и существует человек, которому он доверяет целиком и полностью, то это Снейп. А теперь? После того, что он узнал? Как ему относиться к Мастеру Зелий теперь? С одной стороны, это все еще был человек, много раз спасавший его жизнь, человек, силой воли которого он привык восхищаться. Но и забыть о том, что только что прочитал, Гарри не мог. Продолжить как ни в чем не бывало жить под одной крышей с убийцей?! А, кстати…Вариантов у него, похоже, что и нет. Зельевар ведь все равно продолжает помогать Джинни. Да еще эта Клятва! Кажется, Снейп что-то такое говорил, что она не позволит Пажу долго находиться вдали от своего Мастера. Так что в любом случае уйти из Принц-Мэнора прямо сейчас не получится. Но доверять ему так слепо, как раньше, Гарри больше не будет. И еще… Что-то было такое, что нужно было проверить по поводу Снейпа и его развеселой семейки. Что-то, от чего недавно он отмахнулся и о чем теперь не может вспомнить. Ну да ладно. Вспомнит еще. И проверит. А пока что вернется в Принц-Мэнор и постарается вести себя как раньше. * ** Ужин в этот день в Принц-Мэноре был поздний. И присутствовали на нем всего три человека: Гарри, налетевший на него еще при входе в дом Джиджи и… ну конечно же, Снейп. Когда Мастер Зелий вошел в столовую, где к тому моменту уже начали свой ужин молодые люди, Гарри поспешно опустил взгляд в тарелку. Ему совершенно не хотелось, чтобы подобно тому, как в тот раз, когда он узнал об ориентации Снейпа, мужчина догадался бы о терзающих его сомнениях. А значит, ему нужно было держаться от зельевара подальше. Да это было и не сложно. И так все их общение состояло только из обязательных сеансов массажа, во время которых они перекидывались едва ли одной-двумя фразами. Но Снейп не был бы Снейпом, если бы повел себя так, как хотелось бы Поттеру. – Ну, как прошел мальчишник мистера Томаса? – неожиданно спросил он. – Нормально. – Исчерпывающий ответ. Поттер, как вы думаете, почему я вам задал такой вопрос? Может, мне в самом деле интересно узнать, как живут мои бывшие ученики? – Э-э-э… – Гарри чуть было не произнес вслух «вряд ли», но в последний момент сдержал неосторожные слова. Молодой человек вспомнил все, чему его учили в школе авроров на занятиях по окклюменции, загородил сознание всеми известными ему щитами, и осторожно поднял взгляд на Снейпа. Тот сидел, небрежно откинувшись на спинку стула, и внимательно смотрел на Гарри. Встретив этот пристальный взгляд, молодой человек мысленно содрогнулся, но глаз не отвел. Он и сам не смог бы объяснить, что именно почувствовал в эти долгие секунды, пока вглядывался в завораживающие бездны темных глаз. Это было… Точно не легиллименция и не какая-либо еще из ментальных магий. Просто… Просто ему на какое-то мгновение показалось, что перед ним сидит кто-то родной, очень-очень близкий. Кто-то, понимающий тебя лучше, чем ты сам. Кто-то, к кому захотелось немедленно прижаться и никогда-никогда больше не отпускать. Судя по мелькнувшему на лице Снейпа удивлению, он тоже почувствовал что-то такое. Или Гарри это все только почудилось? И странное ощущение, и реакция Снейпа? – Если вам правда интересно, я расскажу, - затараторил Гарри. - Представляете, Симус – вы помните Симуса Финнигана? – в начале этого года пошел в ученики к мистеру Типсу. Ну, знаете – «Типс и Типс – производители волшебных музыкальных инструментов»? Никогда бы не подумал, что ему это может быть интересно... Норма Мун из Райвенкло… – Подождите, Поттер. Вы сказали – волшебные музыкальные инструменты? Интересно… А почему вы о них так пренебрежительно говорите? Вы же любите музыку. – Ну да. Но… – Гарри немножко помедлил, прежде чем продолжить свою мысль. Вот уж чего-чего, так это разговора со Снейпом о музыке ему и не хватало. Особенно сейчас, после того, что он узнал… А ведь еще вчера днем он был бы рад поговорить со Снейпом об искусстве. Как тогда, в тупике Прядильщиков… - Все эти самоиграющие флейты да арфы… Не знаю – не серьезно это как-то. Они вроде и играют ту же музыку, но… Бездушно, что ли. – А. Вы никогда не слышали волшебную скрипку синьора Страдивари? – Страдивари? Он разве делал волшебные скрипки? – Делал. И если вы хоть раз услышите одну из его скрипок, никогда больше не сможете сказать, что в исполнении волшебных инструментов нет души. Его скрипки плачут и рассказывают легенды. Рисуют завораживающие пейзажи, целые миры. И все это, заметьте, только звуком. – О! Здорово. Я… если будет возможность, обязательно послушаю. – Идемте. – К-куда? – Я имею честь быть хранителем одной из волшебных скрипок Страдивари. Приглашаю вас ее послушать. – Я… – Гарри очень бы хотелось пойти сейчас со Снейпом. Услышать чудо музыкального мира. А потом, возможно, остаться у Мастера Зелий и обсудить с ним что-нибудь интересное. Поделиться своими впечатлениями об услышанном, насладиться одним из интереснейших рассказов мужчины. Но… Не после того, что он узнал. Не теперь, когда гриффиндорец совершенно не представлял, как ему относиться к этому противоречивому человеку. – Я бы с удовольствием, но не сейчас. – Как хотите, – оживление на лице Снейпа сменилось его обычной маской отчужденности, и Гарри невольно начал оправдываться: – Просто я очень устал. И все равно не смогу ничего нормально воспринять. Это ведь не последний мой шанс? – Возможно, – Снейп одним большим глотком допил остававшийся в его бокале сок и вышел из-за стола. Стремительно дошел до выхода из столовой, но у двери обернулся и сказал: – Доброй ночи. Хорошо вам отдохнуть. – Доброй ночи, – отозвался Гарри, несколько обескураженный поведением Снейпа. Мастера Зелий ведь явно разочаровал его отказ. Да Гарри и сам чувствовал некоторую обиженность на себя, на ситуацию в целом за то, что упустил уникальный шанс приобщиться к настоящей волшебной музыке. Так почему же тогда произнесенные Снейпом напоследок слова были столь доброжелательны?! – Ну и дурак, – некоторое время спустя нарушил установившуюся в столовой тишину голос Джиджи, и Гарри только сейчас с удивлением понял, что все это время красавец-брюнет находился рядом. Даже странно, что ни разу не влез в их со Снейпом разговор. – Ты-то не начинай. Без тебя тошно. – Нет уж, я скажу. Ты сам-то хоть понимаешь, от чего только что отказался? Или думаешь, что волшебные скрипки Страдивари встречаются так же часто, как их маггловские сестры?! К твоему сведению, он в свое время сделал всего десять волшебных скрипок. Две из них уничтожены, четыре принадлежат различным итальянским Домам, еще одна – у Министра Магии Америки. То, что тебе предлагал Северус – величайшая честь. А ты… – Да отвали ты от меня! – вспылил Гарри, который и без слов Джиджи жалел о своем отказе. Или не жалел? И вообще… Откуда у Снейпа, родившегося и выросшего в более чем скромном доме в тупике Прядильщиков, взялось такое сокровище?! Наследство Принцев? Но ведь, как говорила Гермиона, все самое ценное из их имущества было конфисковано Министерством… Как и Принц-Мэнор, кстати. – Угу, отвалю. Только сначала услышу объяснение, какого Мерлина ты творишь. – Да ничего я не творю. Сказал же – устал, – Гарри резко отодвинулся от стола, и вскочил на ноги. Терпеть нотации Джиджи молодой человек не собирался. Вот только как бы ему еще так добраться до своей комнаты, чтобы приставучий зельевар за ним не увязался?.. – Сядь, – гриффиндорец и не подозревал, что голос красавчика может звучать так… жестко и властно. Гарри удивленно посмотрел на синеглазого брюнета. Тот стоял всего в паре метров от него, и выглядел совершенно неожиданно. Какое-то ровно-бесстрастное выражение лица, сжатые в тонкую линию губы, цепкий внимательный взгляд… Можно было бы подумать, что это не Джиджи вовсе стоит сейчас перед ним, а кто-то, напившийся оборотного зелья. Кто-то умный, опытный, опасный. Например, Снейп. Или хотя бы старший Малфой. Да, так можно было бы подумать. И это было бы легче всего. Но… Гарри слишком хорошо помнил, что один раз уже думал про Джиджи, что тот отнюдь не так прост, как хочет казаться. Ну да, в то утро, когда Снейп отчитал их с Норой за хлебное побоище. – Не хочу. Что, достанешь палочку? Устроим тут дуэль? – Гарри, пожалуйста, выслушай меня, – в очередной раз неуловимо преобразился Джиджи. Теперь уже он всем своим видом демонстрировал обеспокоенность и заботу. Вот ведь, хамелеон! – Я не знаю, что ты там себе напридумывал, но будет лучше, если мы все обсудим. – Ну хорошо. Давай. Обсудим, – легко согласился Гарри. Ему стало очень любопытно, что именно собирается с ним обсуждать Джиджи. Если родственник Снейпа как-то догадался о том, что именно он узнал… Нет, об этом он говорить не готов. Сначала надо обдумать все самому. А то этот болтун такого наобъяснять может! – Перейдем в гостиную? Там нам будет удобнее. Молодые люди перешли в одну из небольших, но очень уютно обустроенных к ужину с Малфоями комнаток, и устроились там возле зажженного камина. – Гарри, ты что, так переживаешь из-за слов Драко? – Что? – Я с самого начала заметил, как ты реагируешь на любое проявление… внимания со стороны мужчин. Не могу только понять, почему. Тебя кто-нибудь обидел? Нет, подожди, не говори ничего. Я понимаю, что лезу не в свое дело, – при этих словах брюнета Гарри, ошарашенный выбором темы для разговора даже больше, чем если бы речь пошла о молодости Снейпа, не сдержал нервного смешка. – Да, понимаю. И никогда не затеял бы этого разговора, если бы не видел, что с тобой происходит что-то не то. Скажи только «да» или «нет».: тебя… ты имеешь личный отрицательный опыт однополого секса? – Э-э-э… Нет! – Хорошо, – с видимым облегчением улыбнулся Джиджи. – Тебе не нравимся лично Северус и я? – Да нет. С чего ты взял? – Ни с чего. Просто предположил. Но тогда… Можешь объяснить, почему ты так напрягаешься при любом намеке на однополые отношения? – А с чего это я тебе должен что-то объяснять? – несколько пришел в себя Гарри. Ему категорически не нравилась тема разговора. Но еще меньше ему нравились те подозрения, что у него в связи с ней возникли по поводу Джиджи. Неужели тот не шутил, когда с ним заигрывал?! Неужели в самом деле имеет на него какие-то… виды? – Не должен. И ты, кстати, не думай – я тебя расспрашиваю не потому, что рассчитываю заняться с тобой сексом. – Нет? И почему же тогда? – Мне не нравится, что твое предвзятое отношение к геям мешает тебе нормально общаться с Северусом. – Нормально общаться – это как? Выслушивать от него очередные нотации и гадости? – Что именно гадкого ты усмотрел в предложении послушать Страдивари? – Я же сказал – я устал! Что ты ко мне вообще прицепился?! – Ну-ну. На некоторое время в комнате воцарилась тишина, нарушаемая лишь потрескиванием поленьев в камине. Гарри понимал, что лучше бы ему сейчас уйти, тем более, что их разговор явно зашел в тупик. Но… То, что Джиджи так легко причислял к геям и себя, пробудило в нем какое-то болезненное любопытство. Может, хоть он объяснит, что хорошего они все находили в… подобном. Да и… Разве зельевар не с Норой?.. Но задать столь личный вопрос сейчас, после того, как сам он отвечать Джиджи отказался, Гарри не мог. Ведь это бы значило, что он согласен пойти на ответную откровенность, а это было не так. Минуты пролетали одна за одной, пока, наконец, Джиджи не произнес: – Ну, спрашивай уже. – О чем? – Ну о чем ты там так напряженно думаешь. Обещаю, что ничего не спрошу в ответ. – Извини, если слишком лично, можешь не отвечать… – Ну? – Ты ведь… Я правильно понимаю, что ты гей? – Нет, не правильно, – Джиджи хмыкнул, глядя в обескураженное лицо не ожидавшего такого ответа Гарри. – Я не гей. Я би. – А? – Мне совершенно безразличен пол человека, если он мне нравится. Если мы можем доставить друг другу удовольствие, то почему нет? – Но как такое может нравиться?! В смысле, это же, должно быть очень больно. – Да нет, не очень. Если твой партнер знает, что делать, проявляет осторожность и нежность, то и вовсе не больно. Немножко неприятно в начале, но, поверь, оно более чем окупается. – А ты… ну, то есть, тебя?.. – Гарри почувствовал, как удушливая волна смущения расцвечивает его лицо краской, и замолчал. Он сам не верил, что только что собирался спросить, какую позицию предпочитает во время такого секса Джиджи. Мерлин, да вообще весь этот разговор был абсолютно абсурден! – Хочешь знать, предпочитаю ли я быть снизу или сверху? – совершенно невозмутимо уточнил Джиджи. – И так, и так. Северус, например, настолько хорош в активной роли, что с ним в постели хочется быть только снизу. – Что?.. Ты... Вы… – Да, мы были любовниками. Давно уже. Так что, – Джиджи хитро улыбнулся и подмигнул, – можешь на мой счет не переживать. – Что? Я… Даже не собирался! – Ну это знаешь… Сейчас не собирался, а завтра возьмешь, да и соберешься. А я, может, боюсь вызвать ревность великого Победителя Волдеморта? – красавчик похихикал над собственной совершенно не смешной шуткой, затем томно потянулся, зажмурился и произнес: – Уфф… Уболтал ты меня. А еще говорил, что устал! – Ну знаешь! Не я этот дурацкий разговор начал. – Угум… Ну теперь-то идем по кроваткам. Да, кстати… Не вздумай только запасть на меня. – Вот еще! Я, между прочим, все еще женщин предпочитаю. – Я так просто… предупредил. Ну все. Спа-а-ать… На третий этаж молодые люди поднимались молча. Джиджи казался слишком сонным для своей обычной бессмысленной болтовни. А Гарри нужно было слишком о многом подумать.