Земную жизнь пройдя до половины

Tu che a Dio spiegasti l'ali, o bell'alma inamorata, ti rivolgi a me placata, teco ascenda, teco ascenda il tuo fedel. Отзвучали последние ноты прощальной арии Эдгардо из оперы «Лючия ди Ламмермур», и Гарри тяжело, с присвистом вздохнул. Все в нем клокотало от вызванных оперой эмоций: здесь было и восхищение прекрасными голосами исполнителей, и негодование, горечь от пережитой героями трагедии. Наверное, кому-то (да любому из его друзей!) это могло бы показаться глупым, но Гарри почти плакал. Настолько тронула его история Лючии – девушки, коварством разлученной с любимым, обманом выданной замуж и как итог – убившей мужа и сошедшей с ума. И тем ярче были обуревавшие его чувства, что он знал: в основу либретто этой оперы была положена реально произошедшая в Шотландии история. Да и если задуматься, наверняка нечто подобное происходило не раз и не два. Происходило… Или все еще происходит? Гарри знал, что во многих чистокровных семьях браки и до сих пор были договорными. Но вот… Возможно ли такое, что и сейчас девушек выдавали замуж против воли? Не просто без любви, а именно вот так, разбивая уже сложившиеся пары?.. Самое ужасное, что ответ на этот вопрос был «возможно». Лючию ведь не просто выдали замуж по договору, ее обманом заставили подписать брачный контракт, поверить в то, что ее возлюбленный, ее Эдгардо ее предал... А ведь предотвратить подобные трагедии было бы совсем не сложно. Ну… По крайней мере в мире магов. Только и нужно, что добавить к стандартной брачной церемонии проверяющее истинность чувств заклинание… ну или какую-то его вариацию, чтобы не мешать бракам по взаимному расчету, как у Паркинсон и Забини. Даже странно, что Министерство до сих пор не додумалось до такой простой вещи. – Хотите выпить? – в наступившей после окончания оперы тишине голос Снейпа прозвучал неожиданно громко. – Что?.. – Гарри повернулся к Снейпу и какое-то время непонимающе на него смотрел. Надо же… Он так увлекся оперой, что почти забыл, где и с кем находится. На втором этаже Принц-Мэнора, в маленькой уютной гостиной закрытого для него прежде западного крыла. Со Снейпом наедине… Гарри вспомнил произошедший между ними днем разговор и то, как именно Снейп пригласил его послушать оперу. Чего стоило одно только его: «Я вас хочу и не собираюсь этого скрывать»… Бррр! Даже от простого воспоминания об этой фразе и о взгляде, каким Снейп на него тогда смотрел, по коже Гарри побежали крупные мурашки. – Какой вы впечатлительный, – хмыкнул Снейп, и Гарри почувствовал, как неприятный холодок пробежал по его позвоночнику. Сразу вспомнились все ходившие вокруг Мастера Зелий в Хогвартсе слухи и то, что Снейп еще в подростковом возрасте умел создавать новые заклинания. Неужели он все-таки может читать мысли?! Пользоваться невербальным «легилименс»?.. – Никогда бы не поверил, что вы, мистер Поттер, умеете так слушать. Вы за весь третий акт ни разу не пошевелились, - Снейп еще раз хмыкнул, и Гарри облегченно вздохнул. Так вот он о чем! Слава Мерлину, а то он, слушая оперу, так расслабился, что совсем забыл о ментальной защите… Непозволительная для аврора слабость! – Такое бы внимание, да на мои уроки… Вас так поразила опера или конкретно это ее исполнение? – И то, и другое. Я… Как-то так вышло, что раньше «Лючию ди Ламмермур» не слышал ни разу. Ну а голос Каллас божественен. – Да. Она на четверть была сиреной. Ну, и плюс мастерство, конечно. Без усердного труда чудес не бывает, – Снейп сделал паузу, как будто ожидая, что Гарри начнет спорить. – Так вы не ответили: выпить не хотите? – Выпить?.. – Гарри помолчал, размышляя, стоит ли пить в компании человека, откровенно признавшего, что хочет его... кхм… хочет, в общем. А с другой стороны… Снейп же к нему не пристает. И… даже во вчерашнем инциденте виноват был он сам. – А давайте. – Что вы будете? Виски? Коньяк? Вино? Джин? – Снейп прошел к шкафчику из резного дерева, открыл его, и глазам Гарри предстало множество разнообразных бутылок. Надо же… неужели Снейп часто пьет? Или это – стратегический запас на случай соблазнения невинной жертвы?.. И кстати о жертвах… Помнится, когда он исследовал Принц-Мэнор самостоятельно, на эту часть дома была наложена мощнейшая магическая защита. Сегодня, когда он шел сюда в сопровождении Снейпа, щиты не сработали. Но значит ли это, что они будут теперь пропускать его сюда всегда? И сможет ли он, если потребуется, хотя бы выйти отсюда самостоятельно?.. Защита-то там стояла непробиваемая… Гарри подозрительно посмотрел на Снейпа, пытаясь по его внешнему виду определить, не замышляет ли тот на его счет каких коварных планов. Впрочем, как и всегда, лицо Снейпа было абсолютно непроницаемо. Да и странно было бы ожидать чего-то другого от бывшего шпиона Ордена Феникса, не так ли? Да и раз он уже сюда пришел, то нечего теперь маяться дурью. Снейп ни единым словом или жестом не заслужил подобных сомнений. Эх, если бы он только не знал правды о его молодости… Если бы мог, как еще пару недель назад, доверять Снейпу… – Ну же, Поттер. Что вы опять молчите? Или вы, как буриданов осел, не способны принять даже такого простого решения?.. Так я могу выбрать за вас. Гарри резко вскинул взгляд на Снейпа. Интересно… Это ему показалось, или тот и в самом деле говорил вовсе не о выпивке?.. Тьфу ты, Мерлин! Так ведь и параноиком стать недолго… – Я уже выбрал, – с вызовом, как будто отвечая на тот, показавшийся ему вопрос, произнес Гарри. – Да? И что же? Может, вы все же осчастливите меня тем, что озвучите свой выбор? – Огневиски, – наконец ответил Гарри. Правильно оно или не правильно, а снять накопившееся за последние дни напряжение ему не помешает. А Снейп… да ну его! Пусть думает что хочет, лишь бы не приставал. А этого он обещал не делать. Снейп призвал откуда-то два крутобоких бокала, достал из бара бутылку дорогого огневиски (Гарри успел подумать, что это, наверное, чей-то подарок… Малфоя, скорее всего) и аккуратно разлил благородный напиток по бокалам. Наблюдать за манипуляциями Снейпа было очень интересно. Видимо, сказывалась многолетняя практика зельевара: он, практически не глядя, налил в бокалы идеально равное количество жидкости. Ну, на взгляд – равное. А там… Гарри даже захотелось произнести специальное заклинание и проверить, насколько на самом деле был точен Мастер Зелий. – Ну, и что вы думаете об этой опере? – Снейп с бокалами в руках пересек комнату и протянул Гарри огневиски. Рукав его мантии при этом скользнул вдоль руки, открывая чуть больше светлой кожи. Гарри судорожно сглотнул. Эти руки…эти ласкавшие его вчера руки… Такие сильные, точные, нежные… Тьфу ты, пакость какая! Опять эти мерзкие мысли лезут в голову! Гарри поспешно принял бокал, старательно не соприкасаясь пальцами со Снейпом. – Об опере?.. Спасибо, что дали мне ее послушать. Доницетти гений! Он так прописал все партии! Как будто… как будто в них заключено какое-то волшебство. Или это голос Каллас такое впечатление оказывает?.. – Гарри сделал большой глоток из своего бокала, но не сразу проглотил оказавшуюся во рту жидкость, а чуть-чуть придержал ее, наслаждаясь ощущением хорошего огневиски на языке. Еще один глоток, поменьше… Приятное тепло расползлось по его телу, и Гарри принял чуть более расслабленную позу. – А сюжет… Был бы у меня сейчас хроноворот, поубивал бы всех этих родственников Лючии! Знаете… Вы вот сейчас можете сказать, что гриффиндор – это диагноз, но когда я слышу такие вот истории, хочется взяться за палочку и разнести все к Мордредовой бабушке… Наверное, я и аврором стал именно поэтому. – Вы всерьез полагаете, что если проклянете парочку злодеев, мир сразу станет чистым и прекрасным? – Ну... Уж чище-то точно. Может, кто-то и поостережется в следующий раз так поступать, зная, что за это ждет наказание. – Скорее просто будет действовать осторожнее. И дел наворотит куда больше. – И что? Нельзя же ведь совсем ничего не делать! – Нельзя. Но нашему аврорату всегда не хватало тонкости. Сразу видно, что там собрались одни гриффиндорцы, не воспринимающие полутонов и не умеющие играть на чужих ошибках. – Ха! Ну уж Кинтер-то наш точно не гриффиндорец. Почище вас сволочь будет, - сказал Гарри и только после этого понял, как именно его слова прозвучали. – Ну, то есть… Я не имел в виду, что вы сволочь или что-то такое, просто… – Просто мы оба понимаем, что я отнюдь не чистенький гриффиндорец. Да. Это так. Какое-то время они просидели в тишине. Гарри отпил еще огневиски и наконец решился произнести то, что давно уже хотел сказать, но все как-то не решался: – Знаете… Мне ужасно несправедливым кажется то решение суда о вашей высылке. И Рону, и Гермионе… всем нам. Вы можете не поверить, особенно после того, как я тогда не пришел, когда вы звали, но… Я… Я правда тогда не понимал, что происходит. Если бы я был в состоянии, я бы обязательно пришел на суд. Но я не мог… – последние слова Гарри произнес совсем тихо, обращаясь скорее к своему бокалу, чем к Снейпу. Но тот услышал. – Я знаю, – голос Снейпа также прозвучал очень тихо и… как будто устало. – Знаю, что вы тогда пересекали границу мира живых и долго не могли восстановиться. Это естественно. Просто в то время мне об этом никто не сказал. – О! – Гарри поднял взгляд от бокала и посмотрел на Снейпа. Тот сидел в кресле возле камина, задумчиво рассматривая плещущуюся в его бокале янтарную жидкость. Надо же… как они всего пару секунд назад были похожи… Хотя поза у Снейпа была куда более закрытой, чем у него самого. Неожиданно, словно бы почувствовав, что Гарри на него смотрит, Снейп поднял взгляд. Никогда еще Гарри не видел Мастера Зелий таким… таким живым и открытым. Тот как будто забыл надеть свою всегдашнюю равнодушную маску, и теперь выглядел просто как немолодой уставший человек. А еще… Гарри почему-то пришла в голову мысль, что несмотря на многочисленных родственников, друзей-Малфоев и наверняка – любовников, Снейп очень и очень одинок. От подобных мыслей ему сделалось крайне неловко. Наверняка Снейп бы не хотел, чтобы Поттер видел его таким. И вообще… Было в этом всем что-то настолько личное – почти интимное, - что Гарри срочно отвел взгляд. Нельзя! Нельзя смотреть на такого Снейпа. Это сейчас он расслаблен и кажется… да почти беззащитным, а вот придет в себя… Нет уж! Такого повода для ненависти Гарри ему не даст. – Да. Но все равно. Это же… Мы ведь понимаем, кто на самом деле выиграл Войну. А я… Я даже «спасибо» вам не сказал. – Я привык к неблагодарности, – пожал плечами Снейп, и Гарри захотелось взвыть от этого его жеста и равнодушно-страшного ответа. Да… Снейп привык. Привык к тому, что за по-настоящему героические поступки его вместо награды предают остракизму, что в любом конфликте обыватели априори не на его стороне, что его раз за разом предают те, ради кого он рискует жизнью… Мерлин! Да ведь он, Гарри, предал его не только после Победы, но и не далее, как пару дней назад, поверив тем ужасным документам из Архива, позволив себе усомниться в его честности и благородстве… – Ладно, не будем о прошлом, – Снейп залпом допил свой огневиски, встал, прошел за бутылкой к бару и плеснул себе новую порцию. С явным сомнением посмотрел на полупустой бокал в руках Гарри, но все же подлить и ему не предложил. – Вечер слишком хорошо начинался, чтобы портить его подобными разговорами. Расскажите-ка лучше: читали ли вы книги Вальтера Скотта? – Что?.. Чьи? А, нет. – Зря. Между прочим, в основу оперы «Лючия ди Ламмермур» положен как раз один из его романов. Вам вообще должно понравиться его творчество. Рыцари, приключения, гриффиндорский дух авантюризма… Вы бы и сами в его сюжеты вписались. – Это… Это что, маггловская литература? Вы ее читаете? – Читаю. Сами знаете, что маги, к сожалению, в искусстве не сильны. Так что не вижу ничего плохого в том, чтобы брать у магглов то хорошее, что было ими создано. Наоборот, стоило бы еще в школе знакомить детей с настоящим искусством. Может, тогда бы они понимали, чем отличается настоящая музыка от воплей Селестины Уорвик. – Ну… может быть, – не слишком уверено согласился Гарри. – А, впрочем, вы правы. То стадо баранов, с которым мне как профессору зельеварения приходилось иметь дело в Хогвартсе, едва ли оценило бы хоть что-то прекрасное. Гарри чуть не поперхнулся своим огневиски. – Я ничего такого не говорил! – Но подумали. – Я бы это так не сформулировал. Но, в общем… да. – Рад, что вы это признаете. Так все-таки. Возвращаясь к литературе, вы сами хоть что-нибудь из маггловской классики читали? – Немного. Шекспира, Диккенса чуть-чуть, Конан Дойля. – И что из прочитанного вам больше всего понравилось? – У каждого автора что-то понравилось, а что-то нет. Например… – и Гарри принялся вспоминать маггловские книги, которые читал и мысли, возникавшие у него при прочтении. Странный то был разговор. И странный вечер. Даже после того, как хорошо они поговорили со Снейпом об опере в доме в тупике Прядильщиков, Гарри не думал, что с ним может быть так… легко и уютно. В тот раз по большей части говорил Снейп, рассказывал ему разные удивительные вещи, тут же они были как будто на равных. И хотя Снейп, конечно же, знал и читал гораздо больше, чем Гарри, он ни коим образом не подчеркивал своего превосходства. И когда Гарри пару часов спустя с явной неохотой покидал западное крыло, ему казалось, что в его отношениях со Снейпом начался какой-то новый этап. Возможно, дружба?..