Земную жизнь пройдя до половины

Следующие три дня пролетели для Гарри одним сплошным потоком рутинных дел. Когда утром в среду он пришел на работу в аврорат, там его уже поджидал аврор Белл, крайне недовольный тем, что министерская комиссия не наказала его окончательно зарвавшегося подчиненного ни дисциплинарным взысканием, ни даже штрафом. Хорошо, он хоть догадался пригласить Гарри в свой кабинет, а не отчитал его, как мальчишку, посреди коридора в присутствии посетителей. Впрочем, сделал он это отнюдь не для того, чтобы избавить Поттера от публичных унижений. Аврор Белл просто понимал, как в глазах общественности будет выглядеть человек, ругающий их обожаемого Героя. Но зато наедине уж он душу отвел! И самое во всем произошедшем было обидное, что Гарри аврора Белла прекрасно понимал. Они мало общались, но по нескольким встречам новый начальник был Гарри симпатичен. Он был вдумчив и обычно спокоен, и к обязанностям своим относился всерьез. Конечно, он был не прав, делая поспешные выводы о своих подчиненных. Но Гарри уже привык, что при знакомстве с ним у людей всегда было заранее сложившееся мнение. У кого-то положительное, у кого-то, как у аврора Белла – отрицательное. Хорошо хоть никто из относящихся к нему с предубеждением не травил его, как в свое время в Хогвартсе Снейп. Да они и не смогли бы! Гарри еще никого не встречал, способного оскорбить столь же виртуозно, как Снейп. Снейп… Нет, думать о нем Гарри пока готов не был. А аврор Белл между тем, наругавшись, отпустил Гарри работать. Но пригрозил напоследок, что если между ним и Линни возникнет еще хоть один конфликт, разбираться с ним будет сам Джастин Кинтер. Видимо, о чем-то таком он сказал и самому Линни. А, может, тот и сам догадался, что несмотря на решение министерской комиссии нападение на него Гарри с рук не сойдет. Как бы то ни было, но Линни окончательно обнаглел. Мало того, что он позволял себе комментировать практически каждую фразу коллеги, смущая и без того чувствующих себя неловко посетителей, так он еще и почти всю свою работу переложил на него. И уже к вечеру среды Гарри казалось, что ничего страшного в разборках с Кинтером нет. Что возможность раз и навсегда заткнуть Линни того стоит. Впрочем, до конца рабочего дня он все-таки продержался. А потом, уже в Принц-Мэноре, была первая настоящая тренировка с Марком. И тут уже Гарри стало не до Линни. Он понял, почему Марк предупреждал его, что совсем скоро он, возможно, его возненавидит и захочет эти тренировки прекратить. Это было действительно тяжело. Причем занимались они не в том зале, где в первый вечер показывал свое мастерство сам Марк, а в обычном, полупустом, где из всего возможного снаряжения были только шведская стенка, да маты. И занимался с ним Марк не боевой магией, а обычной маггловской физкультурой. Поначалу Гарри пришел в недоумение: зачем ему отрабатывать гибкость и растяжку, к чему все эти изуверские упражнения на координацию и равновесие? Ведь магические бои – это совсем не маггловские драки. Но Марк был хорошим учителем. Он не скупился на объяснения и наглядные демонстрации. И сразу же расставил все по своим местам, выйдя против Гарри со всеми его боевыми заклинаниями, безоружным. Стоит ли говорить, что закончился этот показательный бой тем, что Гарри лежал лицом вниз на мате, а его собственная палочка была в руках Марка и прижималась к его горлу? После этого Гарри перестал удивляться необычным заданиям Марка и старательно выполнял все, что тот ему говорил. На следующий день у него болели все мышцы, зато не обращать внимания на Линни стало совсем просто. Равно как и не думать о Снейпе. Удивительное дело, но с вечера понедельника, после того самого поцелуя, Гарри Снейпа ни разу не видел. Равно как и Джиджи, впрочем, но тот ему и не был так интересен. Но все же, благодаря ли изматывающим занятиям с Марком или же еще почему, Гарри о Снейпе почти и не вспоминал. Пару раз он сам подумал об этом с некоторым удивлением. Неужели поцелуй с мужчиной… нет, не так: понравившийся ему поцелуй с мужчиной, буквально сведший его с ума, лишивший последнего самоконтроля и заставивший сгорать от страсти, как не бывало в объятиях ни одной женщины, поцелуй – неужели он не должен был вызвать в нем отторжения, показаться ему чем-то неестественным и противным? Конечно же, должен был. Но этого не было. И Гарри не стал загружать себе голову вопросами «почему». Тем более, что поцелуй Джиджи на него подобного эффекта не произвел. А Снейп… Снейп всегда был исключением изо всех правил. Рабочая неделя подошла к концу, закончилась и пятничная тренировка с Марком. Всего лишь третья тренировка, но Гарри после нее чувствовал себя так, будто бы они занимаются уже год. И целый год его непрерывно мучают. Но ворчал он исключительно про себя. Вслух же поблагодарил Марка за потраченное на него время, переоделся и направился к способной перенести его назад в Принц-Мэнор штуковине. Он шел и думал о том, как было бы здорово прямо из зала перенестись в свою кровать. Вытянуться на ней, завернуться в теплое одеяло и так там и лежать, не шевелясь. И пусть даже сон придет к нему не сразу, но вот эти минуты, проведенные в уютном коконе из подушек и одеяла, казались ему сейчас наполненными высшим блаженством. А если бы кто-нибудь добрый принес бы ему в кровать ужин… Но, увы, домовые эльфы в Принц-Мэноре этого сделать не могли. Он уже просил как-то раз Риски принести еды ему в спальню, но тот, донельзя огорченный тем, что не может выполнить приказа, сказал, что хозяин ему это делать запретил. Но если мистер Поттер спустится в столовую или гостиную, то Риски немедленно накроет ему стол. Так что пришлось тогда Гарри спускаться и ужинать вместе со всеми. Сейчас же, пожалуй, он лучше вообще обойдется без еды, чем сделает несколько лишних шагов до столовой. Его ждала кровать, и только кровать. Оказавшись в наполненной януа сэмпэр (О! Он вспомнил-таки, как называются эти неправильные портключи!) комнате, Гарри даже не сразу заметил, что там уже кто-то есть. – Гарри! Привет! Ты что меня игнорируешь? – услышав голос Джиджи, Гарри мысленно застонал. Похоже, свидание с кроватью откладывалось. И дай Мерлин, чтобы не слишком надолго. – Привет. Я тебя не заметил. Прости, я спать хочу, так что поговорим потом, ладно? – Не-а, не ладно. Меня за тобой Северус послал, так что никуда ты от меня не убежишь. Если ты, конечно, вообще после общения с этим садистом – Марком – способен бегать. Что, устал? – Джиджи сделал паузу, посмотрел на Гарри и сам же себе ответил: – Устал. Я б тебя, конечно, с удовольствием, как невесту, на руках бы отнес, но Северус, мне кажется, не оценит. Так что пойдем потихоньку. Ничего, посидишь, отдохнешь, в себя придешь, – Джиджи зашагал было вперед, но, заметив, что Гарри стоит на месте, вернулся к нему, взял за руку и потянул за собой. – Куда ты меня тащишь? – когда они прошли уже половину восточной галереи, спросил Гарри, приходя в себя. Владевшее им усталое отупение как будто прошло, и сейчас он не понимал, чего от него хочет Джиджи. Тот кажется, что-то такое говорил, но Гарри прослушал. – Как куда? Я ж тебе говорю: к Северусу. Он хочет с тобой поговорить. – О чем? – Ну откуда ж я знаю. Вот у него и спросишь. Гарри выдернул свою руку из руки Джиджи и резко остановился. Снейп хочет с ним поговорить? Интересно, с чего бы это? После того, как его самого целую неделю не было видно. И почему, раз уж ему так нужно было ему что-то сказать, он послал вместо себя Джиджи?! С одной стороны Гарри очень хотелось сказать, что никуда он не пойдет. Что если Снейпу что-то от него нужно, то он может сказать об этом и за завтраком. Да и слишком уж бесцеремонно вел себя Джиджи. Вот еще, конвоир выискался! Но в то же самое время Гарри понимал, что обижаться на Джиджи глупо. Что тот все равно вывернется и в итоге его же оставит в дураках. Да к тому же… Как-то уж очень живо вспомнился поцелуй со Снейпом. И Гарри решил, что лучше встретиться с ним сейчас, убедиться в том, что произошедшее в понедельник – случайность. Что это не делает еще из него гея. Что ему в принципе не могут нравиться мужчины. Ни Снейп, ни кто-либо еще. Не в таком, по крайней мере, смысле. – Ну ладно, идем, – сказал он вслух и пошел следом за Джиджи. Тот по своему обыкновению всю дорогу болтал о какой-то ерунде – Гарри даже не стал вникать, о какой именно. Только морщился досадливо, когда голос Джиджи становился излишне громким. Ну вот они наконец и пришли. Как и в воскресенье, когда они со Снейпом слушали оперу, это снова были обычно закрытые для него помещения второго этажа западного крыла. И гостиная та же самая. Только вот самого Снейпа в ней пока не было. – О! Кажется, мы раньше времени. Но ничего, Северус скоро будет. Ты посиди пока здесь, подожди. А я пойду, – и Джиджи оставил его одного. Гарри тяжело вздохнул. Похоже, сон на ближайшее время все-таки отменялся. Но как ни странно, раздражения по этому поводу он не чувствовал. Скорее он испытывал любопытство: что такого важного хочет сказать ему Снейп? Гарри огляделся по сторонам, выбирая, куда бы ему сесть. Возле незажженного сейчас камина стояли два удобных кресла, тут же неподалеку был удобный кожаный диван, а у противоположной стены располагался стол в окружении резных деревянных стульев. Гарри так и тянуло устроиться на диване, но он слишком хорошо понимал, что если угодит в его мягкие объятия, то тут же заснет. И мало ли что подумает Снейп в этом случае. Так что Гарри подошел к креслу. Опустившись в него, он снова оглядел комнату. Все здесь было выдержано в благородном темно-зеленом и коричневом цветах, но как это ни странно, гостиная не выглядела холодной, а напротив, была очень уютной, жилой. Гарри вспомнилась большая гостиная слизеринцев – у него до сих пор изумрудный цвет ассоциировался с факультетом-противником. Интересно, то, что Снейп свою личную гостиную обставил в зеленых тонах – дань памяти годам, в течении которых он был деканом Слизерина? Или ему и в самом деле нравится этот цвет? Взгляд Гарри перешел на резной шкафчик из темного дерева, из которого, как он помнил, Снейп в воскресенье доставал огневиски. Сразу же захотелось выпить. Да и от еды он бы не отказался. Но своевольничать здесь, в личных комнатах Снейпа, Гарри не рискнул. Может быть, позже, если Снейп задержится еще минут на двадцать. А пока он обернулся к камину и разжег в нем огонь. Пламя весело затрещало, напоминая Гарри еще одну сцену. Ту, что показал ему в библиотеке Поющий камин. А ведь и правда, это комната была как будто создана для спокойных семейных вечеров. Как приятно тут, должно быть, сидеть перед сном в компании любимого человека и читать или слушать оперу. – Добрый вечер, мистер Поттер. Простите, что заставил вас ждать, – прервал спокойное течение его мыслей голос Снейпа, и вот уже он сам опускается в соседнее кресло. – Добрый вечер. – Вы уже ужинали? – Нет, – сказал Гарри и в подтверждение этого его желудок радостно заурчал. Гарри смутился и понадеялся, что Снейп ничего не услышал. – Прекрасно. Я тоже голоден. Риски! – Да, хозяин? – Накрой нам с мистером Поттером ужин. Мы сегодня поедим здесь. На столе тут же появились два прибора и множество тарелочек, вазочек, еще какой-то посуды. Аппетитно запахло едой. Снейп сделал приглашающий жест в сторону стола, и Гарри тут же перешел к нему. Несколько минут, пока они накладывали себе в тарелки еду и утоляли первый голод, прошли в молчании. Затем Гарри произнес: – Джиджи сказал, вы хотели поговорить со мной? – Да. Но это дело терпит, давайте сначала поедим. Не хотите, кстати, выпить? – Да, спасибо. – Огневиски? – Да. Снейп разлил по бокалам так понравившийся Гарри в воскресенье напиток и вернулся к столу. – Я слышал, вы начали заниматься с Марком? И как вам? Гарри принялся рассказывать о прошедших тренировках. Звучало это, наверное, слишком наивно и восторженно, но Снейп слушал его не перебивая, лишь изредка задавая вопросы, и Гарри вдруг вспомнил, что Снейп и сам считался превосходным дуэлянтом. Да и в боевой магии он, должно быть, разбирался прекрасно. С его-то знаниями темных искусств! Неожиданно Гарри очень захотелось посмотреть на Снейпа в деле. И он сказал: – А вы не хотите к нам как-нибудь присоединиться? – Возможно. Как-нибудь потом, – Снейп отпил из своего бокала огневиски. – Знаете, я ведь и сам когда-то занимался у него. – Вы? – удивился Гарри. Вот уж кто-кто, а Снейп никак не ассоциировался у него с человеком, учившимся у бывшего явно моложе него самого Марка. Впрочем, с чего он взял, что это было в уже зрелом возрасте? Может, они оба тогда были подростками или детьми? Хотя, с другой стороны… Марк и в самом деле был Мастером боя. Самым искусным изо всех, кого когда-либо видел Гарри. Так что ничего удивительного в том, что Снейп брал у него уроки, не было. Скорее странным было бы жить с Мастером под одной крышей и не попытаться у него ничему научиться. – Да. Вас это удивляет? Вы так привыкли видеть во мне профессора, что не можете поверить, что я тоже продолжаю чему-то учиться? Но это жизнь, Поттер. И без движения вперед она невозможна. Хорошо бы вам это запомнить. А еще лучше – понять и принять. – Да нет, я понимаю. Просто неожиданно. А кстати, кем Марк работает? – Магглы бы сказали, что он – телохранитель. – О! Как это? Разве в магическом мире такое бывает? Зачем это нужно? – Ровно за тем же, зачем и магглам. Представьте, что два влиятельных человека собираются заключить сделку, выгодную для них, но нежелательную для конкурентов. Естественно, им будут пытаться помешать. Но у них в это время слишком много забот, чтобы еще и самостоятельно заниматься вопросами своей безопасности. Так что телохранители, или гарды, как их называют маги, тут незаменимы. – Понятно. И что, часто такое бывает? – Некорректный вопрос. Смотря у кого. Люциус, например, без гардов вообще редко на какие-то встречи ездит. Да вы наверняка их не раз видели, только по своему обыкновению не обращали внимание. Еще огневиски? – Да, спасибо. – Вы же уже закончили есть? Идите сюда, - Снейп сел на мягкий диван, а Гарри вернулся в облюбованное им кресло у камина. В комнате установилась уютная, обволакивающая, как будто мягким одеялом, тишина. Гарри чувствовал себя необыкновенно легко и расслабленно. Усталость тренировок, напряжение рабочей недели – все это сейчас куда-то исчезло, оставляя только ощущение умиротворенности и покоя. С некоторой ленцой Гарри смотрел на горящий в камине огонь. Затем перевел взгляд на Снейпа. Он и не замечал до этого, насколько тот выглядел усталым. Осунувшееся лицо, глубокие тени под глазами. И кожа снова кажется желтой, чего не было еще неделю назад. Сейчас Снейп куда больше напоминал себя времен Войны с Волдемортом, чем в тот день, когда они впервые после Победы встретились в гостиной Малфоя. Интересно, имеет ли эта усталость отношение к тому, что Снейпа не было видно все эти дни? Чем же таким он был занят? И все же… Все же, несмотря на эту усталость, Снейп был красив. Конечно же, не в общепринятом смысле этого слова. Не как тот же Малфой или Джиджи, а своей, особенной, резкой красотой. Он был похож на большую птицу: кондора, ворона или орла. Этот его крупный нос, четко очерченные скулы, высокий лоб, даже тонкие губы – все это сейчас казалось Гарри красивым. И как только он раньше этого не замечал?! Или все же замечал? Что-то он этого не помнил. – Поттер, чего вы добиваетесь, когда так на меня смотрите? – Что? – Это называется провокация, Поттер. Только я сейчас не в настроении играть. Идите сюда или проваливайте, – Снейп откинулся на спинку дивана и похлопал ладонью рядом с собой. Что?! «Идите сюда» – это куда, к нему на диван? Гарри заворожено смотрел на темную гладкую кожу и лежащую на ней руку. Поднять взгляд выше, заглянуть Снейпу в лицо сейчас почему-то казалось решительно невозможным. Как невозможно было и тронуться с места. Ни убежать отсюда, от этого человека, к которому его манило, словно бы магнитом, ни тем более – подойти к нему. А впрочем, почему нет? Если ему этого так хочется, если все его тело стынет без чужого живого прикосновения. Нет, не чужого. Без прикосновения этого, такого близкого, но такого далекого человека. Гарри представил себе, как проводит кончиками пальцев по его пересекающим лоб морщинам, как гладит щеки и прикасается к губам. И тут же, неожиданно даже для самого себя, встал и пошел к Снейпу. Их разделяло всего пара шагов, но это расстояние казалось Гарри бесконечным. И только безграничное удивление, отразившееся в глазах Снейпа, помогло ему пройти этот путь до конца. Удивление – это было хорошо. Непонятно почему, но оно казалось гарантией собственной безопасности. Гарри подошел к Снейпу вплотную и остановился. Несколько мгновений они просто смотрели друг на друга, затем Снейп взял его за руку и потянул на себя. Гарри неловко плюхнулся на диван, задевая его колено рукой. Но он не отстранился, не поменял позу на более удобную, а так и замер, ожидая чего-то. Какое-то время они так и сидели, совсем близко друг к другу, молча глядя глаза в глаза. Наконец Снейп наклонился к нему и мягко поцеловал. Этот поцелуй был совершенно не похож на тот, их первый. Это было просто касание губами губ. Теплое, нежное, успокаивающее. И Гарри первый провел по губам Снейпа языком. Наслаждаясь его вкусом, мягкостью тонкой кожицы, жаром впустившего его в себя рта. Он пил его, словно амброзию, и с каждым новым глотком хотелось все больше и больше. Не разрывая поцелуя, Гарри переместился на диване поглубже и положил руки Снейпу на грудь. Его пальцы сжали ткань по обыкновению черной мантии, чувствуя сквозь нее жар спрятанного от глаз тела. Неожиданно Снейп отстранился и пронзительно взглянул на Гарри. В его глазах горела такая страсть, что в иной ситуации Гарри бы испугался и сбежал. Сейчас же он ей был только рад. Видимо, найдя в его ответном взгляде именно то, что хотел, Снейп приподнялся и одним слитным движением опрокинул его на спину, так, чтобы голова Гарри легла на подлокотник. Его губы прочертили дорожку из поцелуев на запрокинутой шее Гарри, по его подбородку, обратно к губам. Настойчивый язык проник в его рот, и теперь уже в их взаимных ласках была неприкрытая страсть, жажда обладания. Раз за разом язык Снейпа овладевал его ртом, устанавливая свое право, подчиняя. И Гарри плыл на волнах приносимого им наслаждения, уже ни в малейшей степени не контролируя себя. Он чувствовал, как руки Снейпа путешествуют по его телу, расстегивают мантию и надетую под ней рубашку, ласкают обнаженную кожу груди, сжимают и гладят напряженные от желания соски. Но всего этого ему было мало. Так хотелось, чтобы Снейп уделил внимание и содержимому его брюк. Гарри застонал и приподнял бедра, потираясь пахом о живот Снейпа. Тот замер и вдруг отстранился. Гарри открыл зажмуренные в страсти глаза и непонимающе посмотрел на Снейпа. Тот стоял возле дивана, облаченный во все черное, и смотрел куда-то в сторону. И если бы не его тяжелое дыхание, Гарри показалось бы, что все, произошедшее только что, ему привиделось. – Что… Почему?.. – толком сформулировать вопрос он не смог, но ему казалось, что и так все понятно. Что такое? Почему Снейп прекратил? – Мистер Поттер, я вынужден попросить у вас прощения. Вы пьяны и не отдаете себе отчета в своих поступках. Еще чуть-чуть, и я бы не смог остановиться. И завтра мы оба бы об этом жалели, – Снейп полуобернулся в сторону все также лежащего на диване в расстегнутой одежде Гарри, и тут же снова отвернулся. – Оденьтесь, пожалуйста. Дрожащими пальцами Гарри застегнул рубашку и мантию. Вот теперь ему и вправду захотелось оказаться как можно дальше отсюда. Не подходить к Снейпу, когда тот его позвал. А еще лучше – вообще не возвращаться сегодня домой. Ему было горько и очень обидно. Стыда пока не было, только разъедающее изнутри понимание, что его только что отвергли. И кто? Снейп, который сам неоднократно заявлял о своем желании! – Я пойду? – вставая с дивана, сказал он. – Да, идите, – но не успел он выйти из гостиной, как Снейп его окликнул: – Подождите. Я пригласил вас сегодня сюда, чтобы сказать: зелье готово. Мы можем вернуть мисс Уизли в сознание хоть прямо сейчас.