Часть 1
20 августа 2018 г. в 14:51
Его людям потребовалось около часа, чтобы выяснить, кто был доносчиком.
Что ж, чего и следовало ожидать от главного преступного синдиката Сеула. Основанная двумя братьями Мин, одним из которых был отец Юнги, банда «Серебряные Стрелы» вскоре стала одной из самых влиятельных и опасных группировок в Южной Корее. Даже несмотря на то, что основной источник дохода исходит от услуг по охране, они вовлечены в азартные игры, контрабанду и мошенничество. Каждый её член носит на своём теле татуировку острия стрелы как символ верности. У Юнги же есть ещё один способ показать свою принадлежность — серебряные волосы. Никому, кроме него, не разрешено красить волосы в этот цвет. Эта привилегия принадлежит только Юнги.
Будучи заменой его ныне умершего дяди, Юнги следит за тем, чтобы его сравнительно ранний возраст и безобидное телосложение компенсировались деловой хваткой и жестокими наказаниями для тех, кто осмеливается перейти ему дорогу. «Серебряные Стрелы», и Юнги, в частности, известны своим отношением к предателям и врагам. Они редко просто убивают, вырезая или расстреливая. Нет, это долгая и болезненная процедура.
Единственная причина, почему преступный мир знает об их методах, — это сами члены группировки, что были когда-то достаточно добры, чтобы позволить кому-то выжить и рассказать о тех ужасах, через которые им пришлось пройти. Несмотря на его репутацию, Юнги не особо наслаждается пытками. Он признаёт, что в них есть свои плюсы, но предпочитает оставлять физическую часть всего этого своей команде. Психологическая сторона, однако, очаровывает его.
Мужчина перед Юнги, Лим Санхун, пытался продать информацию о бизнесе банды другому синдикату. Проблема лишь в том, что он не был достаточно умен. Санхун сделал это через одного жалкого наркоторговца, которого не составляло труда отследить и припугнуть, заставив говорить правду. Теперь, спустя два часа, предатель стоит на коленях перед Юнги и пытается не наложить в штаны. Лицо и тело Санхуна покрыто кровью из свежих ран, чёрный костюм грязный и мятый. В качестве бонуса, псевдогангстер плачет, словно маленький ребёнок. Юнги готов поспорить, что ещё несколько часов назад мужчина чувствовал себя так, как будто стоит на вершине мира. Это и правда жалко.
— Давно не виделись, Санхун. Как поживаешь? — Юнги делает вид, что проверяет что-то в своём телефоне. В голосе сквозит безразличие, словно человек перед ним не дрожит от страха. Судя по виду Санхуна, он не уверен, был ли вопрос Юнги приглашением высказаться или просто способом показать своё превосходство, так что изменник хранит молчание.
Блокируя телефон и пряча его в передний карман, Юнги не спеша подходит к столу с дорогим алкоголем. Через несколько секунд он берет бутылку своего любимого джина и продолжает говорить, наполняя стакан.
— Как тебе хорошо известно, вокруг «Серебряных Стрел» ходит много слухов. Большинство из них неверны — злые языки пытаются повредить нашему бизнесу и репутации.
Юнги опирается левой рукой на стол, а другой держит стакан. Он делает глоток, смотря на Санхуна. Мужчина явно слишком напуган, чтобы отвести взгляд от лидера банды. Юнги подходит ближе к другому столу, который больше по размеру, и открывает верхний ящик, тщательно осматривая содержимое.
— Однако некоторые слухи имеют свои основания. Фактически, они служат своей цели. Например, — Юнги берет длинный острый нож из ящика, — те, что о наших наказаниях.
Жалобный скулёж вырывается из Санхуна, когда он видит оружие, которое держит лидер. После очередного глотка, Юнги ставит стакан обратно на стол и приближается к человеку на полу. Другие члены синдиката стоят на расстоянии, наблюдая за шоу.
— Ты знаешь, что происходит с предателями, Санхун, не так ли? — спрашивает Юнги, небрежно проводя пальцем по лезвию.
Мужчина на полу уже в шаге от позорных рыданий, когда открывается дверь пентхауса. Чимин заходит внутрь с яркой улыбкой, два охранника следуют за ним сзади. В тот момент, когда муж Юнги замечает избитого мужчину на полу и самого лидера банды с ножом, он замирает. Чимин смотрит на супруга, изогнув бровь и молча спрашивая, что, чёрт возьми, происходит. Он отсутствовал, решив побаловать себя походом в свой любимый SPA-салон. Они с Юнги планировали провести вечер вдвоём, но произошло это происшествие с Санхуном. Чимин, должно быть, так зол — он был очень рад возможности наконец провести немного времени вместе. Конечно же, ничего на лице мужа Юнги не указывало на то, что он в ярости. Вероятно, это самая страшная, но и самая занимательная сторона Чимина — то, как он выражает свои истинные эмоции. Он никогда не кричит, никогда не разбрасывает вещи, не теряет своё хладнокровие другим хорошо известным способом. Нет, его лицо остаётся спокойным. Но его глаза… Его глаза говорят обо всём. Конечно, если вы знаете, что искать. Вы должны научиться распознавать настоящие мысли и эмоции Чимина.
Внезапно Санхун начинает просить:
— Пожалуйста, пожалуйста, я умоляю вас, пощадите меня! Мин-ним, пожалуйста!
Один из людей Юнги незамедлительно ударяет предателя по лицу.
Чимин оборачивается. Его встречает умоляющий взгляд Санхуна. Вдруг глаза Чимина широко распахиваются, и губы немного приоткрываются. Скорее всего, он напоминает мужчине на полу ангела, черты лица такие невинные и мягкие. Да, он может выглядеть как самый сострадательный и добрый человек на планете Земля, особенно в таких ситуациях, как эта. Мягкие волосы обрамляют его круглые щеки, милое ожерелье с кулоном сердечком, свободную шёлковую блузу. Такой нежный мальчик. Насколько знает Юнги, многие верят, что Чимин — одна из его многочисленных жертв, трофей лидера, что он держит для себя. Ни при каких обстоятельствах такое прекрасное существо не будет по своей воле жить с жестоким бандитом, верно?
Правда в том, что Чимин может быть даже хуже, чем Юнги.
— Что он сделал? — спрашивает Чимин тихим голосом, смотря прямо на Санхуна. Муж Юнги нервно крутит кольца на своих пальцах, тело напряжено.
«Ох, детка, ты просто обязан сыграть в свою маленькую игру, правда ведь?» — думает лидер банды.
— Он пытался продать информацию синдикату «Двойной дракон», — отвечает Юнги. — Мы хотим преподать ему урок. Да, Санхун?
Он переводит взгляд с Чимина на человека на полу. Лицо предателя — это смесь крови, пота и слёз.
— Ты… ты собираешься его убить? — хмурится Чимин, его голос ломается со словом «убить». Он делает шаг ближе к Санхуну. Чимин напоминает Юнги ребенка, который нашёл раненого животного и хочет помочь ему, но при этом боится, что его укусят. Идеальная смесь стремления и нерешительности. Именно то, что вы хотите увидеть, когда вам угрожает смерть.
Ты даёшь им надежду…
— Да, — кивает Юнги, хотя его муж не может его видеть.
Санхун пользуется этим шансом.
— Мне очень жаль, пожалуйста, простите меня, я был так чертовски глуп, я умоляю вас! — мужчина начинает кричать Чимину. — Прошу вас, пожалуйста, помогите мне! Я исчезну! Вы больше никогда не увидите меня! Пожалуйста, Мин-ним! Помогите мне!
Слёзы катятся по щекам Санхуна.
Мышцы на лице Чимина вздрагивают от звука почтительного обращения. Он медленно подходит к человеку на полу и присаживается на колени, чтобы оказаться на том же уровне, что и Санхун. На лице предателя появляется надежда. Он искренне верит, что его страдания скоро закончатся.
«И тогда ты забираешь эту надежду назад», — думает Юнги.
До тех пор, пока Чимин не поднимет правую руку и Юнги вложит в неё нож.
Обеспокоенное выражение на лице Чимина превращается в холодную улыбку. В его глазах сумасшедший блеск. Он крепче перехватывает рукоятку ножа и подносит лезвие к левой щеке Санхуна.
— Неужели ты думал, что несколько «ним» и просьбы о пощаде заставят меня захотеть помочь тебе, дорогой? — на лице Чимина искреннее удивление, но голос взрывается чистейшим гневом. — За кого ты меня принимаешь?
Он нажимает ножом на щеку Санхуна, на лезвии появляются крошечные капли крови.
— Предал моего мужа и надеялся остаться в живых? Нет, надеялся, что я спасу тебя? — на щеке мужчины уже виднеется глубокий порез. — Позволь мне рассказать тебе один секрет, — губы Чимина растягиваются в широкую ухмылку, — я собираюсь быть тем, кто убьёт тебя.
Чимин с яркой улыбкой поворачивается к Юнги.
— Я прав?
И кто Юнги такой, чтобы отказать своему малышу в удовольствии.
— Вперёд, котёнок. Он весь твой, — отвечает лидер группировки и выходит из комнаты.
Юнги продолжает слышать из своего офиса плач и мольбы Санхуна ещё двадцать минут. В конце концов крик прекращается. Отголоски шагов, приближающихся к главной спальне, раздаются на втором этаже. Это должен быть Чимин. Юнги даёт своему мужу некоторое время, чтобы принять душ и смыть с лица и тела кровь. Он только надеется, что одежда супруга не испорчена — Чимин ненавидит, когда это происходит.
Через некоторое время Юнги идёт в их общую спальню. Чимин уже одет в один из своих шёлковых халатов, тёмно-красный материал которого едва прикрывает его задницу. Кожа парня по-прежнему немного розоватая от горячей воды, но волосы почти сухие. Чимин пытается надеть браслет, который Юнги подарил ему на их годовщину — одиночный наручник из белого золота, фраза «партнеры по преступлению» выгравирована на внутренней стороне.
Юнги приближается к своему мужу и помогает ему с украшением. Чимин улыбается и с теплотой смотрит на супруга.
— Спасибо, — голос Чимина мягкий, как мёд.
— Пустяки, — лидер банды улыбается в ответ, но не отпускает мужское запястье. — Как прошёл день, детка?
Чимин освобождает свою руку и обвивает обеими шею лидера.
— Мой день? Это я должен быть тем, кто задаёт тебе этот вопрос! — Чимин зарывается носом в местечко между плечом и ключицей мужа, вдыхая знакомый запах. — Надеюсь, этот парень не был большой проблемой.
— Нет, мы отследили его очень быстро, — вздыхает Юнги, чувствуя, как Чимин оставляет маленькие поцелуи на его шее. — Мне жаль, что он разрушил наше вечернее свидание, ангел.
Чимин ничего не говорит, продолжая нежно посасывать кожу мужа. Юнги наклоняет голову в сторону, чтобы предоставить Чимину больше пространства, руки мужчины медленно, но уверенно двигаются к талии Чимина. Он приближает супруга ближе, их тела прижимаются друг к другу.
— Мой малыш повеселился там внизу? — он ловит губы супруга, одна рука уже на затылке Чимина, другая играет с поясом халата. Их губы медленно двигаются, языки дразнят друг друга.
Чимин тихонько хнычет в рот Юнги:
— Я испортил одежду.
Конечно, он это сделал.
— Было так много крови, она пропитала одежду, и мой подарок для папочки стал весь грязный.
Ох, у Чимина одно из этих настроений. Ещё и… подарок?
— Какой подарок, котёнок? — Юнги наконец развязывает халат и распахивает его. Чимин под ним полностью обнажён, кожа гладкая и сияющая. Мужчина не может не чувствовать приятный аромат роз. Он сразу же узнаёт любимый лосьон для тела супруга.
— На мне были миленькие трусики и подвязка для моего папочки. — Чимин крутит бёдрами, пытаясь получить необходимое ему трение. Юнги намеренно усиливает хватку на талии мужа. Он не собирается торопиться после всего этого дерьма, которое произошло сегодня. Ему срочно нужно расслабиться, но он знает, что слепое потакание своим желаниям не принесёт ему много удовольствия.
— Какая жалость. Какого цвета они были, детка? — руки Юнги скользят вниз и хватают ягодицы супруга, начиная грубо сминать их. Чимин стонет так сладко и прислоняется лбом к плечу Юнги. Но не отвечает. За это мужчина шлёпает мужа и повторяет вопрос.
Видимо, это помогло вернуть Чимина к реальности.
— Чёрного, папочка. Прямо как ты любишь, — шепчет он, отчаянно пытаясь прижаться своим членом к достоинству Юнги. Удовлетворённый ответом, лидер банды раздвигает ягодицы мужа и нажимает указательным пальцем на вход. Бёдра Чимина дрожат, громкий стон покидает губы парня. Юнги и правда нравится, как чёрный цвет дополняет серебро волос его малыша, единственного человека, которому разрешено иметь тот же цвет, что и у самого босса синдиката. Теперь у него больше причин ненавидеть Санхуна, этот кусок дерьма испортил сюрприз.
— Не волнуйся, котёнок. Ты выглядишь идеально. Мне не терпится попробовать тебя, — бормочет Юнги, кружа пальцем вокруг дырочки Чимина. Его муж любит быть красивым для своего папочки, гладким и розовым. И если и есть что-то, что они оба любят больше, чем член Юнги внутри Чимина, так это Юнги, проникающего в мужа языком и вылизывающего его маленькое отверстие.
Мужчина позволяет Чимину обернуть одну ногу вокруг его талии, рука лидера банды сжимает мощное бедро мужа. Другая рука продолжает играть с дырочкой Чимина, надавливая на неё, толкаясь и дразня.
Они неторопливо целуются, языки изучают друг друга. Юнги всё ещё полностью одет, он наслаждается силой, которую имеет над телом мужа. Он знает, что Чимину тоже нравится это — быть голым, в то время, как Юнги в своем костюме, игра во власть, покорность.
После Чимина было много мужчин и женщин, красота Юнги не оставляла равнодушной ни одну душу. Чимин, однако, с самого начала смотрел только на Юнги. Позже, когда они уже встречались в течение нескольких месяцев, лидер банды спросил его об этом. Честно говоря, он ожидал шуточного ответа по принципу «деньги, власть, слава, дорогой». В конце концов, почему бы его статус не привлекал такого юношу, как Чимин? Но ответ, который он получил, был намного лучше.
— На самом деле я понятия не имел, кто ты. Мне понравилась эта аура уверенности вокруг тебя. Не заносчивость, а некая зрелость и подход, который идёт с ней.
Тем временем Чимин начал хныкать и жаловаться, желая, чтобы Юнги наконец сделал хоть что-то. Ударяя по попе супруга ещё раз, Юнги проговаривает низким голосом:
— Ты ведёшь себя как избалованный ребёнок, детка. Хочешь, чтобы папочка отшлёпал тебя?
Как и ожидалось, с губ Чимина сорвался стон.
— А можно, папочка? Я был таким плохим мальчиком, заляпал всю комнату кровью, — скулит Чимин. И правда, Юнги совершенно забыл об этом.
— Ты же знаешь, что это не будет считаться наказанием, если ты сам о нём попросишь, верно?
Чимин дуется, его пухлые губы выглядят ещё более соблазнительными. Ему следовало бы подыграть и промолчать.
Вместо этого, Юнги поднимает парня и несёт его к кровати поистине королевских размеров. Чимин закусывает губу и взволнованно хихикает. Юнги не может не улыбнуться своему прекрасному мальчику, который остаётся самим очарованием, даже когда до полного разрушения две минуты. Лидер осторожно кладёт Чимина на простыни и тотчас же накрывает тело мужа своим. На него всё ещё накинут халат, который почти ничего не прикрывает. Юнги снимает свой пиджак под сердитым взглядом Чимина.
— Наконец-то, — бормочет парень и поднимает руки, чтобы притянуть Юнги ближе, но лидер группировки останавливает его. Он хватает запястья Чимина и сводит их над головой супруга. Чимин лихорадочно вздыхает. Юнги слишком хорошо знает мужа — парень под ним любит, когда с ним грубо обращаются, заботятся о нём.
Глядя Чимину прямо в глаза, Юнги резко опускает свои бёдра и грубо толкается, задевая истекающий член супруга. Чимин громко стонет, но в тот момент, когда он пытается потереться в ответ, Юнги поднимается.
— Нет, папочка, пожалуйста, вернись!
Чимин не перестаёт вздымать свои бёдра вверх. Юнги отпускает запястья парня, вместо этого обхватывая руками его лицо. Он знает, что выглядит недовольным, но это только часть игры.
— Хорошие мальчики ведут себя соответствующе. Если ты не прекратишь жаловаться, я накажу тебя. И я не имею в виду порку или что-то еще, что тебе нравится. — Чимин тяжело дышит, но молчит. — Ты понимаешь меня, малыш?
Чимин кивает.
— Используй свои слова, котёнок. — В голосе Юнги предупреждение.
— Да, папочка, — шепчет Чимин.
— Хорошо. Перевернись на живот, солнце.
Чимин следует команде и покорно ложится на живот. Зная, что сейчас произойдет, он сразу же приподнимает свои бёдра так, чтобы Юнги смог положить под него подушку. Потом парень медленно опускается, пытаясь не тереться об неё. Ему не разрешали.
— Хороший мальчик. Раздвинь немного ноги, котёнок.
Как только Юнги открывается вид на вход, с его губ слетает низкое рычание. Если бы он мог, он часами смотрел на прекрасную розовую дырочку своего мужа. Она сокращается и расслабляется под взглядом мужчины, как будто бы просит его ввести что-нибудь внутрь.
Юнги обхватывает ягодицы Чимина и разводит их шире для лучшего обзора. Парень под ним тихонько скулит, но остаётся неподвижным. Какой хороший мальчик. Оставив одну руку на половинке, лидер перемещает вторую и начинает ласкать отверстие указательным пальцем. Он дразнит вход минуту или две, наблюдая за тем, как он реагирует на малейшее прикосновение.
— Так красиво, — неожиданно говорит Юнги. Он слышит мычание Чимина. Супруг кусает подушку, чтобы заглушить звуки. — Детка, перестань быть тихим. Тебе не разрешено двигаться, но я ничего не говорил о твоих прекрасных стонах, — произносит Юнги низким голосом.
Чимин поворачивает голову в сторону.
— Если я начну шуметь, то не смогу контролировать свое тело, папочка.
Он снова кусает подушку.
Юнги ухмыляется и проводит по промежности мужа, слегка дразня яички, но оставляя член нетронутым. Он не может не заметить то, как напрягаются плечи Чимина, как будто бы он изо всех сил старается не двигать нижней частью своего тела. До смерти желая испытать своего мальчика, Юнги сильнее давит на точку за яичками Чимина, внешне массируя простату. Мужчина чувствует, как натянуты сейчас мышцы мужа и напряжены его бёдра. Увлажняя губы, Юнги продолжает массаж. Он знает, что Чимин вот-вот сломается, и он не против. Наоборот, он жаждет этого.
— Мой хороший мальчик, такой податливый и послушный. Ты ведь хочешь, чтобы я вылизал твою красивую дырочку, котёнок?
Юнги грубо надавливает на простату.
Бёдра Чимина дрожат, громкий стон разносится по всей комнате. Он начинает лихорадочно тереться о подушку, пытаясь остудить жар в паху. Юнги незамедлительно поднимает задницу парня выше, так чтобы его член не мог ничего тронуть. Лидер дважды шлёпает мужа, что только ухудшает ситуацию. По лицу Чимина начинают течь слёзы, а стоны превращаются во всхлипы.
— Пожалуйста, папочка, — умоляет Чимин.
Его ягодицы наливаются красным, смазка с члена капает на простыни.
Наконец он прекращает извиваться, бедра замирают. В этот момент Юнги опускает голову и дует на дырочку мужа. Дрожь проходит по телу Чимина, его вход сжимается ещё сильнее. Юнги лижет только самым кончиком языка. Он слышит тихое «да» от Чимина, так что решает продолжить.
Юнги дразнит парня. Никакого проникновения, никакого толчка, ничего. Просто слабые прикосновения языка. Как только дырочка Чимина перестает быть настолько тугой и расслабляется, мазки языка становятся шире и продолжительнее. Одна из рук Юнги продолжает разводить половинки, другая же играет с яичками. Юнги стонет в задницу мужа из-за ощущения его гладкости. Чимин даже слегка толкается в лицо супруга, но мужчина позволяет ему это. Одним широким мазком проходя сверху донизу, Юнги вбирает яички Чимина в рот, начиная посасывать. Он отмечает стон, раздающийся где-то спереди, но он слишком озабочен приятной тяжестью своего возлюбленного на языке. Через несколько минут Юнги с громким чмоком возвращается к отверстию.
На этот раз он толкается языком внутрь.
Двое мужчин одновременно стонут от ощущения языка Юнги в Чимине. Вход парня быстро поддается дурманящему давлению. Они делали это так много раз, ощущение мокрого языка стало таким желанным и знакомым. Да, лидер банды благодарит каждый день за то, что им обоим так сильно нравится римминг.
Юнги толкается в розовое отверстие мужа, с каждым разом проникая всё глубже. Когда его язык полностью внутри, он начинает очерчивать им круги и восьмиобразные фигуры. Движение бёдер Чимина становится более заметным, парень больше не пытается сдерживать себя. Юнги знает, что следовало бы сказать что-то, но ему, честно говоря, уже наплевать.
— Чёрт, папочка, мне так хорошо, — скулит Чимин.
Юнги знает, что его муж проходит несколько этапов во время их секса. Он начинает податливо и мягко, вежливо прося своего папочку позаботиться о нём. В какой-то момент Чимин становится требовательным и диким, наслаждаясь азартом от провоцирования Юнги. В большинстве случаев за выходками этого паршивца следует наказание. Иногда, как сегодня, лидер банды позволяет ему не подчиняться. Прямо сейчас Чимин находится на этапе непослушания. Он требует всё больше и больше, толкаясь одновременно и в подушку, и в лицо мафиози. Это нормально — ещё несколько минут и Чимин станет самым покорным мальчиком на Земле.
От юноши исходят красивейшие звуки, его голос высокий, мольбы и стоны отчаянные. Движения бёдер становятся всё медленнее с каждым облизыванием, тело расслабляется от удовольствия. Юнги не нужно смотреть на своего мальчика — он знает, что Чимин пускает слюни, слёзы бегут по его покрасневшему лицу, пальцы подрагивают от нескончаемой стимуляции.
В этот самый момент Юнги проталкивает один палец вместе со своим языком в отверстие мужа.
— Больше, — немедленно требует Чимин.
— Терпение, котёнок, — отвечает мужчина, нежно поглаживая бедро супруга. Юнги продолжает медленно растягивать стенки парня языком и пальцем, другой рукой рисуя узоры на гладкой коже мужа. В местах, где мафиози трогает возлюбленного, по коже бегут мурашки, преследуемые довольными вздохами и всхлипами. Внезапно Юнги прекращает вылизывать Чимина.
— Вернись, пожалуйста!
— Ш-ш-ш, детка, я просто возьму смазку, — объясняет лидер, быстро возвращаясь с тюбиком в руках. Он выдавливает жидкость на пальцы и ждёт чуть-чуть, чтобы согреть, проводя языком по дырочке Чимина ещё раз. Наконец, он вводит два пальца внутрь. Чимин громко стонет, легко принимая их. Юнги, не торопясь, растягивает супруга, чередуя римминг и похвалу.
— Мой прекрасный мальчик принимает пальцы папочки так хорошо.
— Хочу сделать тебе приятно, ты заслуживаешь только лучшее. Я дам тебе всё, о чём ты попросишь.
— Такой красивый котёнок, делаешь папочку таким твёрдым.
Юнги осторожно добавляет третий палец. Однако Чимин устал от этого медленного и нежного соития. Видимо, это не то, что он планировал.
— Сильнее, папочка! Я не сломаюсь! — ноет Чимин, покачивая бедрами. Ягодицы обдает жаром от шлепка.
— Хочешь грубо, детка? — рычит босс мафии.
— Да, — стонет Чимин, капельки предэякулята капают с головки члена. Губы парня широко открыты. Юнги противостоит соблазну вставить пальцы в его рот, он слишком наслаждается стонами Чимина. Может быть, позже, если его мальчик будет плохо себя вести.
Юнги начинает двигать пальцами внутри мужа быстрее.
— Уверен, что сможешь выдержать это, детка? Грубо и быстро? Блять, ты как маленькая шлюшка, котёнок. — Ещё один шлепок. — Голодная дырочка умоляет оттрахать её так, чтобы ты едва мог ходить на следующий день.
Чимин такой громкий, что Юнги не уверен, хочет ли он услышать больше или засунуть кляп в его рот.
— Хочешь член папочки, ангел? Сможет твоя узкая дырочка принять его?
Юнги трахает Чимина пальцами так сильно, что смазка стекает вниз по бёдрам парня.
— Чёрт, я заполню её своей спермой.
Юнги резко вытаскивает пальцы и хватает тюбик с лубрикантом. Чимину не нравится внезапное ощущение пустоты, поэтому он обхватывает свои половинки руками и раздвигает их, открывая вид на раскрытую розовую дырочку. Спешно смазывая себя, Юнги толкает головку члена во вход мужа. Однако он не идёт дальше. Он просто замирает в таком положении, наслаждаясь видом отчаянного и голодного до его члена Чимина, пытающегося получить больше длины Юнги внутри. Но когда парень пытается податься назад, лидер делает то же самое.
— Папочка, прекрати дразнить, пожалуйста! — Чимин снова плачет.
— А не слишком ли ты требовательный, котёнок?
Его хватка на бедре мужа становится сильнее. Чимин скулит в ответ, зарабатывая удовлетворенный смех от лидера банды.
Наконец Юнги толкается глубже. Совсем скоро его яйца ударяются о ягодицы Чимина. Оба мужчины стонут от наслаждения, капли пота падают со лба Юнги на спину мужа. Мафиози начинает медленно двигаться, чтобы убедиться, что его мальчик достаточно растянут. Чимин явно в порядке, судя по его попыткам получить контроль над скоростью и глубиной, так что Юнги прекращает сдерживать себя и начинает трахать мужа в полную силу. Он трахает своего мальчика так, как тот хочет — жёстко и грубо, обе руки покоятся на бёдрах супруга. Чимин пытается подняться на четвереньки, но только падает, не в силах держаться. Поэтому он сдается и просто продолжает лежать, оттопырив задницу кверху.
Юнги вбивается в жаркое нутро Чимина, низкий рык срывается с его губ. Есть что-то животное в сексе со спины, такое первобытное и отчаянное. Чимин покачивает своими бёдрами, заставляя Юнги входить глубже, несколько сердитое хныканье вырывается из его рта.
— Блять, сильнее! — требует Чимин.
— Детка, следи за языком.
Юнги толкается особенно жёстко, ударяя по простате мужа. Чимин стонет от удовольствия, дрожь пробегает по всему его телу.
— Больше, больше, хочу больше, папочка! Разве ты не можешь быстрее? Я хочу грубо!
Правой рукой мужчина обхватывает горло Чимина и поднимает его, прижимая к своей груди. Юнги сжимает пальцы.
— Паршивец! Это то, чего ты хочешь? Чтобы тебя душили как шлюшку, а?
Кончики его пальцев направлены поперек артерий, прямо так, как Чимин хочет. Юнги продолжает толкаться в горячее нутро, бёдра ударяются о задницу его мальчика. — Не забывай, кто здесь папочка, детка.
Чимин буквально трясётся от возбуждения, его член настолько твёрдый, что он вот-вот кончит. Он полностью под контролем папочки, позволяет использовать себя, как и подобает хорошему мальчику, каким он и является. Грудь напротив спины, член в его попке, пальцы на горле, губы, что дразнят мочку его уха. Этого слишком много.
— Я-я! Ах! Папочка! — хнычет Чимин.
— Ты близок, котёнок? Хочешь кончить?
— Да, — шепчет Чимин, чувствуя легкое головокружение. Всё, что он слышит в ответ, это злобный смешок.
— Очень плохо, потому что я пока не разрешаю тебе кончить.
Юнги кусает мочку уха мужа, наслаждаясь отчаянным воем, который он получает от Чимина. Босс мафии продолжает использовать дырочку парня, что не перестает сжиматься вокруг него. Юнги рычит, его пальцы не отпускают шею другого мужчины.
— Весь мой, чтобы использовать, как мне хочется, правда ведь, Чимини? Так стремишься угодить своему папочке.
Чимин плачет, его член настолько твердый, что он едва сдерживает себя. Ещё чуть-чуть и он кончит, не прикасаясь к себе. Но папочка запретил ему это делать. Он должен быть хорошим мальчиком для своего папочки. Предэякулят продолжает капать, член Юнги стимулирует его простату с каждым толчком. Чимин больше не может терпеть.
— Папочка, пожалуйста! — начинает умолять парень, он сейчас так сильно плачет. — Я не могу, я не могу!
Юноша пытается дышать, но это слишком сложно.
— Мне нужно…
Он не может даже закончить предложение, бессвязные звуки покидают его рот.
Внезапно Юнги прекращает двигаться. Он погружен глубоко в Чимина, оба мужчины тяжело дышат. Хватка пальцев мафиози вокруг горла супруга настолько крепкая, насколько может быть, чтобы не причинить вреда.
— Что тебе нужно, Чимини? — голос мужчины, что раздаётся прямо около уха мужа, хриплый и низкий. Он знает, что его мальчик слишком ушёл в себя, чтобы ответить, как полагается, но всё равно так забавно наблюдать, как он пытается хоть что-то сказать. Как и ожидалось, всё, что делает Чимин, тихо хнычет.
— Думаешь, ты можешь легко мной управлять, а? Думаешь, что получишь всё, что хочешь, только потому, что ты красив, котёнок?
Юнги возобновляет движения бёдер, медленные, но мощные.
— Ты можешь играть во всё, что захочешь, дразнить столько, сколько хочешь, детка, но помни, кто тут главный.
Он трахает мужа быстро и грубо, как раньше. Тихие хрипы вырываются из Чимина, рука вокруг его горла сдерживает громкие крики.
В Юнги что-то щёлкает.
— Чёрт, детка, кончай! Такой хороший мальчик, давай, заставь своего папочку гордиться! Кончи для меня! — рычит Юнги, его собственные бёдра сбиваются с ритма.
Чимин кончает с громким стоном, его стенки плотно сжимаются вокруг члена мужа. Ещё несколько толчков, и Юнги тоже изливается. Оба мужчины дрожат, отходя от оргазма. Через некоторое время Юнги опускает Чимина на простыни и осторожно выходит из его тела. Он идёт в ванную, чтобы очистить себя и взять влажное полотенце для своего мужа. Закончив со всем, босс мафии обнимает супруга сзади и оставляет след поцелуев на его шее. Скорее всего на ней останутся отпечатки пальцев.
Ему следует купить своему мужу ещё один симпатичный шёлковый шарф, чтобы скрыть тёмные синяки. Не то чтобы его мальчик жаловался — он любит быть помеченным. Чтобы все знали, кому он принадлежит.
Чимин хихикает, его тело расслабленно в объятиях Юнги.
— Я так сильно тебя люблю, — говорит Чимин.
Юнги знает, что он улыбается — он может слышать это в голосе мужа.
— Люблю тебя сильнее.
Некоторое время они лежат так, оба истощённые, но счастливые. Юнги игриво кусает шею парня, плечи, уши. Чимин ласково гладит руку лидера, что покоится на его животе, наслаждаясь тем вниманием, которое получает. Потом Юнги вспоминает кое-что.
— Детка, а где нож, что я дал тебе?
— Зачем он тебе? — бормочет Чимин, явно слишком уставший, чтобы думать о чём-то другом, кроме объятий и поцелуев.
— Он из моей личной коллекции, не хотелось бы найти его в мусорном ведре.
Чимин усмехается.
— Слишком поздно — я оставил его в голове того парня.