His son's name

На этот раз Хэнк ужрался вусмерть. И это было не то состояние, когда ты секунду назад лежал на полу, а затем тебя уже выворачивает – и хорошо, если в унитаз. Нет. ТАКОГО состояния можно было добиться, только вбухивая в себя алкоголь разной степени крепости не меньше недели. Как желудок Хэнка справлялся с этим, неизвестно, и как пули из револьвера до сих пор не очутились в одуревшей голове – тоже. Хотя, скорее всего, в этом была вина пролечившего его Коннора, который уже неделю занимался чем-то, что Хэнка не касалось. То ли чинился, то ли апгрейдился, черт его знает. Может, ему наконец-то приделают колеса, чтобы было на чем кататься вместо тачки. В любом случае, отсутствием андроида и собственными выходными лейтенант воспользовался на полную. И вы думаете, что самым сложным было продрать глаза после очередного захода? Не-ет. Самым тяжелым было выгуливать Сумо. Собак был умный и понимал, куда идти и что делать, но это вряд ли помешало бы ему навалить кучу на кухне, а Хэнку этого было не надо. И снова, выжатому как лимон собственной депрессией и попойкой лейтенанту приходилось поднимать себя с пола/кровати/дивана, отставлять бутылку и натягивать истрепанный плащ. К слову, Коннор за каким-то лядом как-то взял и спер этот плащ, чтобы его постирать, пока Андерсон спал. Откуда в программе полицейского андроида подобные коды, известно только ему и Киберлайф. Правда, учитывая, сколько в последнее время развелось девиантов, это мог быть программный сбой. Но Хэнк предпочитал думать, что стирка все-таки имеет какое-то левое отношение к раскрытию преступлений. Нет логики, но есть мотив. Почему бы и нет. Так вот, приходилось надевать этот несчастный плащ и искать поводок, чтобы вывести собака по нужде. Сенбернара без всякого поводка на людных улицах выгуливать не стоило, тем более, когда ты пьян в дерьмо и можешь потерять даже такую огромную ебалдину. Хорошо, если она сама тебя найдет – плохо, если ты найдешь проблемы на свою задницу из-за того, что она кому-то погрызла андроида. - Сумо, малыш… иди к папке… В гостиной послышалось тяжелое сопение и ленивая поступь огромных лап. Собака пришла с таким видом, что было понятно – она осуждает хозяина, но в то же время понимает его и потому терпит. - У-ти кто у нас такоо - стоп! – Хэнка занесло назад, и он уперся рукой в стену. – Д-дико извиняюсь… Сумо склонил голову набок. Перед ним Андерсон извинялся или нет, но он делал это так редко, что стоило удивиться. Хэнк с горем пополам пристегнул поводок, глотнул напоследок из початой бутылки и распахнул дверь, вываливаясь на свет божий и Коннора, застывшего на крыльце. Человек бы навернулся от такого веса вместе с Хэнком, но андроид только слегка покачнулся и схватил Андерсона за плечи, чтобы тот не упал. - Лейтенант, вы ужасно выглядите, - сказал Коннор вместо приветствия. - И тебе не хворать, - буркнул Хэнк. Материться на машину, как и говорить «спасибо», он был не в настроении. - Я серьезно. Куда вы собрались? - Я – гулять, он – писать, - имея в виду Сумо, ответил лейтенант. Андроид быстро окинул взглядом ситуацию, заценил обстановку – возможно, даже проанализировал – и заявил: - Только при условии, что я иду с вами. - Ох, ты мне еще и указываешь, а? Нахуй нам тебя не надо, - Хэнк снова покачнулся и понял, что если сейчас андроид не пойдет куда-нибудь, все будет очень плохо. Во всех смыслах. - На дворе два часа ночи! Вам нельзя идти на улицу в таком состоянии! - А что ты делаешь у меня тут в два часа ночи? – поднял брови лейтенант, лениво отпихивая от себя «руку помощи». - Меня попросили навестить вас в участке, так как вы не отвечаете на звонки. Я знаю, что вам выделили отпускные, и надеюсь, что вы хорошо отдохнули, потому что нам еще предстоит работа. - Катился бы ты лучше колбаской. Я отдыыыхаю, от тебя и от р-работы, чтоб ее. Побудь ты человеком хоть раз в жи… - тут Хэнк кое-что вспомнил, - а-а, забей. - Я вижу, как вы «отдыхаете». И потому обязан проследить, чтобы вы не покалечились, раз уж я здесь, - настойчиво продолжал Коннор, маяча где-то в поле зрения лейтенанта. - Ну хорошо, валяй, - сдался, наконец, Андерсон. Он грозил отрубиться, долго стоя на одном месте, но тут андроид отодвинулся, поддерживая Хэнка под руку, и путь стал свободен. - Да отцепись ты. Коннор послушался и убрал руки, привычно вытянув их вдоль тела. Хэнк покосился на него и решил, что так действительно безопаснее. На границе сознания возник вопрос, где же андроид так долго пропадал, но тут же угас, стоило Андерсону сделать первый шаг. Возле ближайшего столба Сумо флегматично поднял лапу, и возникла пауза, в ходе которой Хэнк пытался не уснуть, а Коннор… а черт его знает. - Лейтенант, позвольте вопрос? Хэнк сразу проснулся. Ну вот, опять. - Валяй… - Сколько вы уже пьете? Сумо закончил свои дела и двинулся вперед. Андерсон на автомате пошел за ним, а Коннор – за Андерсоном. Кто кого на самом деле выгуливал – неизвестно. - Зачем тебе это знать? Неделю где-то и пью, - поежился Хэнк, быстро добавляя. – Вот не надо только мне читать свои высокопси…хологи..че… читать морали сейчас! - Я и не собирался, - невинно отвернулся андроид. - Ага, конечно, - хмыкнул лейтенант. - Но все же, вам не стоит этого делать так часто. Вы выглядите, буквально, как ходячий мертвец. «Четко сказано. Он я и есть», - подумал Хэнк. Они завернули к парку, который сейчас выглядел довольно угрожающим и темным скоплением деревьев. Дойдя до ближайшего фонаря и лавочки, Андерсон принялся делать попытки по освобождению Сумо от поводка, но в итоге оставил это Коннору. Ни руки, ни мозги, ни глаза уже не слушались. Тупо наблюдая, как андроид быстро справляется с простым механизмом, Хэнк в очередной раз отметил, насколько чисто и выглаженно тот выглядит. Как манекен в магазине, только выполняющий различные функции. Одежда с иголочки, привлекательное, но не идеальное лицо, общая ухоженность, которой у Хэнка не было и не будет. И не надо, подумал лейтенант, падая на лавку, откидывая голову назад и закрывая глаза. Он тут же начал падать, падать, а затем кружиться, и снова падать… - Лейтенант? - А? - Вы в порядке? – в голосе андроида, кажется, проскользнула тревога. - Что за дебильный вопрос, Коннор? Нет, я не в порядке. Я бухаю уже неделю, - проворчал Хэнк. Коннор немного помолчал. - Если вы хотели бы выговориться, то можете рассказать все мне. Для меня это конфиденциальная информация, и я не буду обмениваться ей с кем-либо. Хэнк приоткрыл один глаз. - С чего это ты расчувствовался? - Мы сотрудники. Кроме того, вы мне друг, и я не вижу ничего необычного в том, что вы расскажете мне, что лежит у вас на душе, а я расскажу что-либо, что вы захотите узнать обо мне. «А хочу ли я что-то знать о нем?» - Мне нечего тебе сказать, - произнес Хэнк, наблюдая за Сумо, раскапывающим листья. Опять какую-то дрянь нашел. – Это, конечно, лестно, что ты считаешь меня другом, Коннор, но я не особо настроен делиться с тобой своими мыслями… а еще я щас усну… Андроид вдруг подскочил. - Вам нельзя засыпать здесь в таком состоянии! - Боишься, что придется тащить меня на своем горбу? – хохотнул Хэнк. Коннор чуть улыбнулся. Это выглядело… странно. - Нет, дело не в этом. При такой степени опьянения нельзя засыпать на холоде. Андерсон с сожалением отметил, что потихоньку трезвеет. Этого ему как минимум не хотелось, но ничего путного поблизости не работало, и единственный вариант был возвращаться домой. Но тут было так удобно… так тихо… И свежий ветерок веял откуда-то слева. Хэнк снова закрыл глаза. Будь он в здравом рассудке, то заметил бы, что Коннор непривычно часто волнуется о нем. Да и выглядит немного встревоженным, что было не особо типично для андроида в таких условиях. Начал идти легкий снег, в придачу к тому, что остался лежать островками повсюду. Где-то проехала старая таратайка, грохоча на всю улицу. Через несколько минут Коннор понял, что Андерсон спит, и устало покачал головой. Сумо все еще гулял на виду меж деревьев, и андроид наблюдал за ним, решив не будить пока что Хэнка. Почему-то не хотелось нарушать эту тишину. Если бы Коннор был человеком, он бы чувствовал себя умиротворенно и спокойно здесь. Несмотря на Хэнка, от которого за версту разило перегаром, и который начинал похрапывать. Несмотря на то, что не так давно он проводил самодиагностику и нашел не один программный сбой неизвестного происхождения. Будь Коннор человеком… Он бы расслабился и облокотился на спинку лавочки, так же, как и Хэнк, прикрывая глаза. Но Коннор не человек, и никогда им не будет. Он может знать, как себя вести, но не будет испытывать естественных порывов это сделать. Однако, он все же расслабил мышцы и полуприкрыл глаза. Да, так, несомненно, было лучше. Хэнк вдруг застонал и начал шарить руками в воздухе, при этом просыпаясь только наполовину. - Лейтенант? Что такое? – снова напрягся Коннор, придвигаясь к Андерсону. Тот автоматически вцепился в плечо андроида, а затем резко обнял его, прижимая к себе со зверской силой, содрогаясь и всхлипывая. Сквозь всхлипы и хрипение Коннор услышал одно еле различимое слово. «Коул…» Его сын. Немного поколебавшись, андроид обнял лейтенанта в ответ, каким-то своим естеством понимая, что так надо. Да, его программа твердила то же самое, но он знал это и без нее. Откуда-то. Поэтому Коннор прижал к себе жалкого, беспомощного и избитого самоистязаниями человека, постепенно нагревая корпус. Он слышал имя «Коул» еще несколько раз, а потом Хэнк затих. Кажется, забылся сном покрепче. Но Коннор не отпустил его. Сумо заинтересовался и подбежал к скамье, обнюхивая их колени. Снег становился гуще и крупнее, ложась хлопьями на фигуры андроида, человека и собаки, что-то забывших в парке на окраине Детройта в три часа утра.