Вещи, которые мы не решились сделать — это наши ступеньки. Они возвращают нас в те моменты, напоминают о тех людях. Мы думаем, а что «если»… и фантазируем. Но у этого «если» миллион разных разновидностей. Могло бы быть так или так. А может вообще ничего не вышло бы, потому что вы ещё молоды и глупы. Может быть, вещи случаются не просто так, а может только из-за нашего выбора. У каждого есть своё «если бы». Как и у меня, но теперь у каждого своя жизнь. И ты не знаешь, как сложилась жизнь такого человека. Просто боишься узнать. А жизнь приносит свои сюрпризы.
Вы помните важные моменты в своей жизни? Прямо очень важные моменты? Может, даже первый поцелуй или первое серьезное решение? Не важно, главное, что вы помните. Это тот момент, когда всё вокруг не важно, и ты просто бежишь, чтобы сделать что надо. Я бежала на самолет, чтобы, наверное, понять, что всё кончено. Люди вокруг не имели смысла, потому что я не хотела опоздать, чтобы увидеть его и посмотреть в глаза. В те глаза, которые смотрели на меня с любовью. На того человека, которого я видела рядом собой и верила в это. Все мы в какой-то момент не хотим какого-то человека отпускать или просто этот человек нам ещё нужен. Мне нужно было сказать ему, что я всё знаю, что он был прав и что я прощаю его. И тяжело, когда ты понимаешь, что всё так глупо. А он сделал что-то правильное, но узнаешь об этом слишком поздно. И мне правда хочется его ненавидеть за это, но когда я вижу, что нужный самолет уже взлетел, я понимаю, что опоздала. И всё теряет смысл, потому что больно от этого. Я упустила свой шанс. Наговорила кучу гадостей, накричала, оттолкнула его и он ушёл. Значит ему всё равно, что мне больно? Что я не хочу этого. Что я на самом деле хочу, чтобы он обнял меня и не отпускал. Но этого не произойдет. Он сделал свой выбор. И это не я. Может быть я и никогда им не была. — Габби… Я дернулась всем телом с места на пару шагов, а сердце забилось быстрее прежнего. На глаза напрашиваются слезы, и я не могу сдержать их. Одна стекла вниз и замерла на щеке, как я решилась обернуться, встречая именно его. И вроде всё такого же странного, родного парня, что был немного выше меня, но у него было совершенно непонятное и новое выражение лица. — Это я, — сказала я вслух, улыбаясь со слезами на глазах и махнув руками. Он же опустил сумку на пол, отошел от неё на шаг. — Что... что ты тут делаешь? — и его удивление было мне понятно. — Я... я хотела увидеть тебя, но думала, ты улетел, — кратко произнесу, опуская глаза и чувствуя, что он всё ещё смотрел прямо на меня. И вот сейчас ему нечего сказать. Но почему сейчас? — Я знаю, как ты поступил. Я знаю, что ты был прав. А я дура поверила, что люди могут измениться. Мне жаль, — я эмоционально объяснила своё появление. — Просто. Просто не уезжай, Майкл. — Слишком многое изменилось, Габби, — печально сразу сказал он, выводя меня из себя. — Что именно? — повышаю голос, заставляя себя сдвинутся с места ещё на шаг вперед, — Что изменилось, Майкл? — Ты не поверила мне, переспала с ним и всё остальное тоже изменилось. Тогда, когда я говорил, что тебе не нужно доверять этим людям, ты не услышала меня, — напомнил Майк, освежая всё в памяти. — А ты заступился за меня, когда я даже не просила этого, — вступила я в ту же перепалку. — И ты лучше меня, хорошо? И я не могу дать тебе улететь. Не сейчас, Майкл. Ведь ты не убегаешь от проблем, — сказала я, с надеждой смотря в его глаза. В те глаза, что я любила видеть, просыпаясь по утрам, которые могла отыскать среди других людей и верить, что это самое важное в жизни. Но с приходом хороших моментов в нашей жизни, приходит то, что подвергает это хорошее испытанию. Видимо мы оба его провалили. — Не делай мне боль, — сказала я вслух, не сдерживая слез и пытаясь поймать взгляд парня. — Мы оба причинили друг другу достаточно боли, Габриэла, — немного холодно высказался Майкл, делая трещину в моём сердце этими словами и взглядом. — Почему твой взгляд говорит другое? — задала я вопрос, подойдя к нему совсем близко. Знаю, что я не могу остановить его. Но и не могу потерять. Не сейчас. — Я знаю, что облажалась, ясно? Но не уезжай из-за меня, Майк. Не надо, — прошептала я, и мы, наконец, взглянули друг на друга. — Я люблю тебя, Габби, — произнес Майк, оставляя поцелуй на моей щеке и отходя от меня в сторону, — Прощай. Можно ли считать это началом истории? Нет, точно так же как и следующее. Потому что когда я встретила Майкла, моя жизнь держалась на волоске. Всё казалось бессмысленным. У меня не было ничего. Вообще ничего. Только моё воображение, если честно. А Майкл… Он был тем, кто даже не посмотрел бы на меня, как и я на него. Нет, мы знали о существование друг друга, но не замечали друг друга. Именно так можно сказать о когда-то двоих нас, что шли, со школы болтая обо всем на свет, и что мы могли бы стать друзьями. Но, увы, нет. Жизнь не всегда приводит к нам людей, такое ощущение, что такое происходит лишь изредка. Так, что да, я не ждала чуда. Можно сказать, я ненавидела Майкла. Но признаться себе в этом не могла, потому что это уже были какие-то чувства по отношению к человеку. Что значило, что в этой жизни меня что-то держало или я всё-таки имела с кем-то эмоциональную связь. Правда, в том, что это было глупо. И школа вообще странная вещь. У меня не было друзей, моя жизнь состояла из школы и дома. И всё, но для моей матери это было чем-то кошмарным. А для меня это не имело значения, потому что я желала поскорее пережить это дурацкое время и не желала тратить время на вечеринки, временную дружбу и привязанности. Но моя мама считала, что у меня просто ДЕПРЕССИЯ. На что мне было просто фиолетово. Моя жизнь не была чудесной. Иногда я просто лежала в кровати и думала, как это иметь друзей, которые могут прийти к тебе, если тебе это нужно. Или могла ли моя жизнь быть совершенно другой? Я ненавидела, что такая. Всё как-то обходило меня стороной, а я была тем, кто наблюдал и думал. Это ужасно. Тем более, когда всё вокруг было для меня не интересно. А с другой стороны, иногда по утрам у меня было ощущения, что я хочу выбраться из этого состояния. И даже это ощущение не переплюнет, как один человек мог всё изменить. И это правда, потому что момент, когда он сел рядом со мной в зале аэропорта, был лучшим. Уже тогда я поняла, что очень трудно будет принять тот факт, что Майкл уйдет из моей жизни. Прощание вообще не моя тема, потому что я не любила прощаться. Это вроде как навсегда принять тот факт, что ты можешь больше не увидеть этого человека. Именно в такие моменты, я думала, что лучше бы не встречала его. Но всё-таки это встреча была лучшей в моей жизни. — Ты вечно не допиваешь кофе, — раздалось за моей спиной. И от его голоса я подняла глаза, пробегая по рейсам самолетов. Звонкие шаги дали знать, что он приближался ближе, а затем его сумка создала хлопок, падая на пол. Я мельком посмотрела на него, потому что действительно было странно. Майкл присел ко мне, после того как сказал десять минут назад «прощай», и теперь, я не представляла чего ждать. — Я думала, ты хотел уехать, — произнесу, ставя стаканчик кофе между нашими руками стульев. Как обычно мы оба делали вид, что не наблюдали друг за другом. Но это была не правда. Мне было так любопытно посмотреть на него и сказать, что его решение меня напугало и разозлило. — Рейс отменили, и я поспешил со своим желанием, — уверенно сказал Майкл, и мы оба повернулись друг к другу лицами. — Но тебе хотелось, и ты злишься на меня, — напоминаю, сама не знаю зачем. — Габби, я могу злиться на тебя вечно, — засмеявшись, сказал Майкл, и я потянулась, чтобы растрепать его волосы на голове. — Но мы оба знаем, что я не смогу, — Майкл растянул губы в улыбке, его глаза прищурились. Я обвела руками его шею, и мы оба потянулись, чтобы поцеловаться. Касаясь его губ, я почувствовала волну мурашек, тепло, ощущения счастья, что он здесь. Что он не уехал из-за меня. Если я ошибалась, если поступила не правильно, Майкл не должен страдать. Ведь каждый раз, обнимая его, чувствуя, что его рука касается моей, всё вокруг становится лучше. Будто нет того, что было раньше. А наша встреча самое лучшее, что произошло в жизни. Положив голову на его плечо, я снова улыбаюсь. Снова чувствую, что живу. — Я не хочу тебя потерять, — прошепчу, сильнее сжимая его ладонь. — Мы ещё тут, Габби, — так же прошептал Майкл, поцеловав меня в голову. И как бы странно это не звучало, он был прав. Мы ещё были друг у друга. И нам было трудно. Но и самое чудесное было, что он не уехал. Майкл сел рядом со мной, заговорил, как обычно и я поняла, как рада услышать голос и снова видеть это лицо. Как приятно, что он тут и как прошлое не имеет значение. Но это не так, да, Майкл? — Мы оба знаем, что это ненадолго, — произнесу спустя время, поднимая голову и смотря ему в глаза. Майкл печально улыбнулся, мы оба знали это. — Нужно увезти тебя отсюда, — скажу, садясь прямо. И поворачивая голову, встречаюсь с ним взглядом голубых глаз, которые спрашивали «и как мы это сделаем?». — Я взяла машину твоего отца, потому что поняла, что ты собираешься сделать, — признаюсь, замечая, что Майкл улыбнулся. Эта улыбка такая яркая, настоящая, мне хочется смотреть и смотреть на неё. Иногда ночью, я думала, как люди будут жить без этой улыбки. И не понимала Майкла, который все равно улыбался, зная, что его жизнь никогда не будет такой как у всех. Он всё равно рисковал и бродил по ночам на улице, а из-за меня чуть не убежал. Я хотела, чтобы он разозлился из-за своей болезни, чтобы старался, чтобы не делал глупости. Хотела, чтобы люди, которые его знали, запомнили эту улыбку. Я сама хотела улыбаться так же как он, чтобы частичка его сохранилась во мне. — Ты же знаешь, что всё плохо, Габби, — прошептал Майкл, наклоняясь ко мне и касаясь кончиком носа моего уха. От этих слов, я закрыла глаза и плотно сжала губы, проглатывая обиду из-за всего. — Знаю, но сейчас ты со мной, — прошепчу, улыбаясь, — Нужно вернуться до рассвета к тебе домой. Майкл и я вздохнули, он медленно встал и взял свою сумку, протягивая мне руку. И в этот раз, как каждый раз нашей встречи, я смотрела ему глаза. Мне не было страшно, как обычно и я не скрывала его за своим безразличием. Прошлое остается в прошлом, потому что Майкл моё настоящее. И я просто не смогу его забыть."Знаешь, я не знаю, почему ты мне нравился, почему я влюбилась в тебя. Может, потому что ты приставал ко мне, когда мы были в пятом классе. А может, потому что я считала тебя просто хорошим парнем, пускай и не знала. Возможно, это глупо считать человека хорошим не зная его. И, наверное, мне бы хотелось узнать тебя. Но мне было страшно, хотя это не самое хорошее оправдание, и некоторым людям не суждено узнать друг друга. Я не знаю, правда. Невозможно знать всё, и знать, что человек твой, но можно попробовать. И мне бы хотелось увидеть миллион разновидностей этой истории, но они только в моей голове. Я могу только представлять, воображать и думать. Если честно это не честно, только думать и воображать. Мне, просто хотелось быть кем-то другим, не собой. Но я — это я. И может мы разные, но я пишу это письмо. Пишу, чтобы снова избавится от мыслей, от роющихся мыслей в своей голове. Ведь, я не могу из-за них дышать и могу смотреть на небо и думать, какой моя жизнь была, если бы что-то изменилось. Но и опять это только мысли. И я пишу… Мне захотелось это написать, но я не отправлю это. А просто сохраню для себя, потому что всё ещё думаю о тебе. Все ещё хочу снова увидеть твою улыбку, понять, как это влюбится в тебя снова, и чтобы всё было иначе в нашей жизни. Но наша жизнь вышла такой, какой она есть. Я всегда боялась совершить ошибку. И совершала, и может наша встреча была ошибкой, а может, и нет. Странно вспоминать, то чего было так мало, и то, что я сама испортила. Кажется, я порчу всю свою жизнь и не знаю, как стать счастливее и снова доверять людям. Как же найти то самое «счастье» в человеке и не разрушить его же? Помнишь, я говорила, что ты хороший человек? Это, правда, потому что, может быть, я это чувствовала и знала. Чтобы не было дальше жизнь движется вперед, и я знаю, становится легче. Время идет, как и я. И может быть в другой вселенной, мы вместе. Прощай".
* * * Месяц назад. Один день до встречи. Школа как жужжащий рой пчел. Раньше она мне даже нравилась. Но раньше всё было другим, я была другой. Была уверенной, не думала миллионный раз у себя в голове о разном, не смотрела на людей с мыслями «как бы мне хотелось вернуться, назад», хотя сама хочу избавиться от них. Видимо всё меняется, ты видишь людей, которых считал друзьями, но для них не существуешь. Может только для некоторых, но и сама не даешь им шанс. А потому что не знаешь, что сказать. Ведь, потому что когда много наваливается, и ты видишь других, их жизнь идет, а твоя просто стоит на месте. И вот, я думаю, а может дело всё-таки во мне? Потому что я чертовски неудачница, не знающая, чего хочет, и не могу, даже что-то сделать, чтобы двинутся вперед. Но знаете, что… А как это делать? С чего начать? Правда, как заставить себя сделать что-то для того, чтобы моя жизнь шла вперед, как у всех? Мой ответ прост, я не знаю… Есть только огромная пустота, которую я контролирую и не даю упасть совсем в неё. От этого лучше не станет. Я улыбаюсь, когда получается, но когда я одна, я одна. И этого одиночества слишком много. Прошло пару уроков, и я стояла около своего шкафчика, замечая, тех, кто больше не был частью моей жизни. Можно, даже сказать я невольно поглядывала на них, но старалась как-то это остановить. Девушка завела руки за шею парня, а он почти наклонил её, целуя при всех в коридоре. Это нельзя было назвать правильным, но этим двоим было всё равно. Отрываясь друг от друга, девушка и парень находились в объятиях, и я медленно опустила глаза и хотела провалиться в шкафчик или под землю. А всё из-за того, что девушка меня заметила. Послышался хлопок закрывшегося шкафчика по соседству, тихие слова, смех, она что-то сказала ему. Чем ближе они были рядом со мной, тем больше чувствую напряжение. — Габриэла Ева Томас, — услышу голос парня, который был приятен и смешлив, — Тебе идет красная помада. Где же она? — Вали, Кристофер, — сказала девушка, толкая парня, и вот в этот момент я замерла. — Привет, Габби, — добавила уже она мне. Мои пальцы коснулись кожи ладони, и я тут же убрала их, встряхнув головой, и медленно обернулась, заправляя пряди кудрявых волос за ухо. — Привет, — живее, чем хотела, скажу, натягивая лямки рюкзака. — Как ты? — девушка напротив меня мило улыбнулась, и изучала меня длительным взглядом. Как и я её, но без частых зрительных контактов. — Я в порядке, Сэм, — без эмоций отвечаю, и растягиваю бледные губы в улыбке, — Рада тебя видеть. Но тут же после этих слов, закрываю шкафчик и направляюсь к кабинету на первом этаже. У нас биология, и мы обе знали, что она у нас совместная. Я знала, что Сэм пойдет за мной, но не думала, что она ещё будет пытаться со мной заговорить после всего. И даже иногда, я думала, что нужно дать ей повод перестать ждать, когда я захочу снова общаться. Но не делала этого, сама не знаю почему. Пройдя в класс, снова слышу шум голосов, смешивающийся с шумом коридора, и сажусь на среднюю парту во втором ряду. И удивляюсь, не показывая этого, когда Сэм села рядом, улыбаясь мне, как обычно. Мы были друзьями. Были подругами, и проводили друг с другом столько времени. Что же случилось? Эх, слишком многое. И между нами, и в моей жизни. Мне не хотелось давать ей надежду на то, что мы снова будет подругами. Потому что прошлая девушка по имени Габриэла Томас, умерла. Теперь есть я и моя хмурость с супер серьезностью или как говорила мама, депрессия. Может она была права, и я замкнулась в себе, не знаю. Но видя Саманту, Криса и других, мне трудно смотреть на них, говорить, делать вид, что всё хорошо. Снимаю рюкзак, достаю тетрадку и ручку из него, проверяю время на телефоне, и нет ли звонков от беспокойной родительницы. Но всё хорошо, Сэм снова мне улыбнулась, и я даже будто бы вернулась назад. От попыток девушки, и её присутствия я расслабляюсь, пускай и знаю, что впереди меня сидел ещё один человек, которого, я хорошо знала. И вот впереди заскрипел стул, он повернулся, мои глаза замерли на ручки, лежавшей на обложке тетради. — Саманта, Габби, — бросил парень, произнеся моё имя немного ласково и томно, что я почувствовала, как пробежали мурашки. — Ной, Привет, — сухо ответила Сэм, и я почувствовала его взгляд на себе. Из-за этого нервно облизала губы и подняла глаза, замечая, что он улыбался. — Привет, — тихо скажу, и Ной улыбнулся, действительно радуясь, услышать эти слова от меня. Я не думала, что придется его увидеть сразу после того, как мы долго не виделись. Но я знала, что всё шло против меня. Пускай Ной Харпер казался милым парнем, он таким не был совсем. Если что-то не поддавалось, когда он это хотел, все вокруг могли попасть ему под руку. И то, что я его знала, стало моим наказанием. Пускай, мы и делали вид, что ничего не случилось. Ведь, жизнь продолжается, а Ной всё такая же редкостная сволочь. Даже не смотря, на то, что мы были друзьями, и я действительно верила ему и доверяла. Когда в класс зашла наша учительница мисс Лори, Ной медленно оторвал взгляд от меня, и обернулась назад. А я мельком посмотрела на взволнованную Сэм, и облегчено вздохнула, прекрасно зная, что он знал, как для меня это трудно. — Приятно видеть здесь всех вас, — начала мисс Лори, прокашлявшись и привлекая этим внимания не слушающих. После её слов, я немного расслабилась. Мисс Лори была как бы нашей классной, после месяца отсутствия, я снова вернулась в школу к началу учебы и считала дни, когда всё кончится. Потому что каждой клеточкой кожи чувствовала себя не в своей тарелке из-за Ноя. И даже на долю маленькой секунды, я поверила, что жизнь пойдет своей чередой. А в моей жизни не случится очередного переворота. От лица Майкла. Не смотря на то, что окна прикрыты, и свет не попадает в комнату, сегодня мне не спится. Мои глаза сосредоточились на потолке. Я вздыхаю, зная, что у меня впереди целая ночь. Иногда, бывает, что просыпаюсь и понимаю моя жизнь не изменилась. Но, правда в том, что у меня Ксеродерма Пигментная, и я не могу находиться на солнце. Моя жизнь состоит из дома, отца, чтения книг и фотографий, которые мы делаем вместе. Плюс к моей однообразной жизни, у меня есть друг Лукас. Так, что я не могу сказать, что моя жизнь сплошной адовой кошмар. Я смотрю на это по-другому, потому что уже смирился со своей болезнью. Наверное, для других это странно, но у меня всё хорошо. Да, я много чего лишён, но это не значит, что всё очень плохо. У меня есть, то, что есть. Я живу тем, что есть, самым настоящим, каждым своим днем. Даже, иногда выхожу на улицу ночью и поздно вечером, прекрасно зная о комендантском часе. Ночью, я, собака подаренная мамой и Лукас оказываемся на пляже и хорошо проводим время. Лукас иногда говорит, как хорошо, что я не хожу в школу, на что я отвечаю «что знаю, как это быть в школе», но Лукас просто злится, что мы не можем быть там вместе. Но сам не говорит об этом вслух, как и я. Это просто моя жизнь, которая отличается от того, каким я был в пятом классе. Жизнь шла своим чередом. А под размышления, я снова засыпаю, чувствуя, что во сне я могу быть здоровым и каким хочу. От лица Габби. Идти пешком от школы до дома было хорошей идей. От природы я забываю обо всем и просто смотрю по сторонам, стараясь не споткнутся, обо что-нибудь на ровно месте. Как всегда провожаю взглядом дом, который находился на противоположной стороне, тот, дом о котором часто говорили страшилки в детстве, но я-то знала, что там жил Майкл. Я не видела его в школе уже давно. Да, где-то после пятого класса он пропал, но я запомнила, что мы жили по соседству. И даже подойдя к своему дому, я оборачиваюсь и смотрю на его, пытаясь понять, что с ним случилось. После того как уроки закончились, я немного посидела в клубе фотографов и ушла. У меня удачно получилось избегать почти всех, кроме Саманты. Она знала меня, как облупленную и это было проблемой. Потому что, даже ей я не могла смотреть в глаза. Перед тем как снова вернутся в школу, я репетировала смотреть в глаза людям, которые были важны для меня в прошлой жизни. Это даже забавно... Прошлая жизнь. Ха-ха-ха. Когда я обернулась, то замечу машину матери и тут же чертыхнусь, зная, что она опять начнет причитать. Я нервно достаю телефон, который лежал у меня в кармане кардигана, и замечаю пропущенный звонок. Вздыхаю, и иду по дорожке ближе к дому, чтобы услышать мамину лекцию. Но ждет меня на самом деле что-то совершенно иное, если честно. Зайдя домой, мама с улыбкой, встретила меня, даже не заикаясь о пропущенном звонке, и что я не ответила. — Ты улыбаешься? Что-то случилось, мам? — задаю вопрос, снимая одну лямку рюкзака с кардигана цвета пыльной розы. Но мама качнула головой. — Габби, почему я не могу улыбаться, просто так? — задала она мне вопрос на мой вопрос. Но в ответ, я просто жму плечами. — Не знаю, потому что ты улыбаешься, когда у тебя, получается, сделать, то, что ты планировала. Твой пациент, наконец, прошел полную терапию? — немного дразню женщину, но она всё равно улыбнулась, покачав головой. А я положила рюкзак на пол, медленно снимая кардиган. — Нет, нет, нет, — ответила моя мать, Кэролайн Томас, — Я нашла того с кем ты можешь поговорить о своем состояние. На слова женщины, я лишь закатила глаза и вздохнула, стягивая с правой руки ткань кардигана. — Мне это не нужно, — вполне уверенно отвечаю, подхватывая рюкзак, и игнорируя лестницу, иду к дивану, куда сажусь. — Габриэла, — повысила тон голоса женщина, оставаясь стоять. — Я и не собираюсь ждать твоего одобрения. Мы уже договорились и через день, вы увидитесь. Это важно… Я хочу, чтобы ты снова стала собой, была счастливой, — поначалу мама говорит, строго, профессионально, но потом, её голос меняется на заботливый голос с ноткой тревоги за меня. И если честно, за это я ненавижу себя и отца. — То есть я не могу отказаться? — задаю вопрос, поднимая глаза на женщину. Она молча кивнула, а я обречено вздохнула. Прошлые её попытки вышли сухими, и после первой встречи, я не хотела дальше общаться ни с людьми, которые меня понимали, ни с психологами, ни даже ходить в группы для людей с депрессией. Иногда, я даже забыла о таком слове. И думала, что может это не депрессия, а я просто слишком серьезная и не могу быть другой. Просто, в жизни бывают моменты, которые меняют тебя, и у меня они были. И чтобы дальше не произойдет, я не хочу, чтобы кто-то копался в этих моментах или строил свои теории, только взглянув на меня. — Я ничего не обещаю, мам, — спокойно, произнесу, зная, что от моих слов она улыбнулась и почувствовала маленькую победу. Но я считала, что это моя победа, потому что это только одна встреча и ничего больше. Спустя целый час того, как моя мать говорила об этой встречи и расспрашивала о том, как прошел день, я поднялась в свою комнату. Открывая дверь шире, я обвела свою драгоценную обитель взглядом, уставшим от радостной матери, обстоятельств сегодняшнего дня и улыбок. Стоило маме заговорить о Ное, как я почувствовала боль, кольнувшую прямо в сердце. Как говорится «всё может, так быстро изменится, что ты не успеваешь, и смирится с этим». Я не успела, всё ещё и злилась, и страдала. Когда-то я думала, что могу положиться на него больше, чем на кого-то другого. Но я не знала Ноя Харпера. Да и я имела, право на него злится. Устало вздохнув, я бросила бледно голубой рюкзак на кровать и обернулась, посмотрев в слегка светлый коридор из-за открытой моей комнаты. Бросая взгляд влево, я отошла от комнаты и подошла к двери, которая находилась левее ванной, которая была напротив моей спальни.