***
Встречая рассвет вместе, мы всегда сидели рядом. Я медленно клал голову на твое плечо, и челка скрывала лицо. Ты, изрядно пьяный, сидел с довольной улыбкой, обнимая меня со спины, прижимая к себе так крепко, как только мог. От тебя всегда пахло коньяком и сигаретами. Самыми дешевыми, но тебя это не волновало. Прикуривая очередную сигару, ты бросаешь краткий взгляд на меня. В полудреме я не придаю этому значения, все также продолжая дышать тебе в шею, пытаясь перебороть желание уснуть прямо так. Вижу, что ты заметил как я почти что засыпаю. Молча наклоняешься к моему лбу. Чувствую твое обжигающее дыхание на своей бледной коже, чувствую, как ты прикасаешься сухими губами к ней, выдыхая дым. Вижу твою усмешку, а запах табака резко ударяет в нос. Я недовольно хмурю брови, и толкаю тебя в бок, легко, без злого умысла, на что слышу как ты не сдерживая себя рассмеялся, вновь прижав меня к себе. Тушишь сигарету о стеклянную поверхность стола, ты всегда ложил на правила приличия и этикет, а после уже выдыхаешь последние клубы дыма и закрываешь глаза. Устал. Точно так же, как и я. Спустя минуту я уже могу слышать твое ровное дыхание, да, ты быстро засыпаешь. И я еще долго не могу уснуть, наслаждаясь твоим спящим видом, смотря на то, как твои ресницы подрагивают, и отмечаю что с каждой минутой твои объятия ослабевают. Мы всегда засыпали вместе. Ты же помнишь, верно?***
— Роуг… Ты произносишь мое имя так же мягко, как и раньше. Вздрагиваю, осознавая что по телу пробежались мурашки. Стараюсь скрыть свое волнение за маской безразличности. Я всегда так делал. — Я рад тебя видеть. Ты улыбаешься, а я лишь киваю на твои слова. Боюсь что-либо ответить, ведь знаю, что голос будет предательски дрожать. И почему я так волнуюсь лишь сейчас? Лишь сейчас, снова увидев тебя спустя столько лет, я не могу спокойно смотреть на тебя, как раньше. Не могу понять что изменилось. Не могу понять почему так веду себя. И от этого мне становится лишь паршивее. Эти эмоции… Они отвратительны мне.***
Я вижу как он прикасается к ее длинным, светло золотистым волосам. Как плавно скользит своими пальцами вдоль прядей, перебирает их, подносит к носу и медленно, словно смакуя каждую секунду, что находится рядом с ней, вдыхает их запах. Его губы медленно растягиваются в довольной, удовлетворенной улыбке, а я поджимаю свои, нервно теребя дрожащими пальцами воротник поношенной куртки, смотря на него не отрывая взгляда. Хочу прожечь в нем дыру, что бы тот вспыхнул словно спичка и развеялся пеплом… Мои мысли снова спутались. Я понимаю что не должен так думать, не должен желать спалить его дотла, смотря на то, как языки пламени обволакивают тело, медленно превращая его в прах. Мысли садиста… Их никогда у меня не было. Эта девушка… Она кажется мне знакомой, но я не могу вспомнить точно. Эти золотистые волосы, такие же, как у него. Она так же улыбчива, как и он. Так же изящна в своих движениях. Но почему я не испытываю такого же восторга, смотря на нее, как от Стинга? Чем они отличаются? Я вижу как она смеется от очередной его шутки. И неловко отводит взгляд, когда я устремляю на нее свой. Она явно не чувствует себя в своей тарелке, не хочет смотреть мне в глаза, делает вид, словно меня тут нет, будто я где-то в другом месте, но не стою рядом и прожигаю их обоих взглядом. Он… Он нашел мне замену за это время? Я качаю головой, пытаясь отбросить эти мысли, ведь этого просто не может быть, ведь я был его лучшим другом. Другом… Был ли я ему другом? Осознаю, что в голове снова каша. Не могу нормально думать, все мешается воедино, каждая новая мысль затмевается вопросами. Хочется спросить напрямую, но в горле словно встал ком, перекрывая не только слова, но и воздух. Хотелось испариться, чувствую себя словно размазанным по стене, стекающим вниз густой, кровавой жижей. Это чувство… Покинутости? Ненужности? Я не могу осознать что именно чувствую в этот момент. Меня словно окатило ледяной водой при одной только мысли, что он решил заменить меня. Он ведь не мог этого сделать. Кто угодно, только не он. Сглатывая, я, наконец, вижу, как девушка уходит. Я даже не заметил как она попрощалась с ним. Не заметил я и того, как Стинг пытался «оживить меня», махая ладонью перед лицом, словно я был под каким-то гипнозом и тот хотел пробудить меня от него. Вздрогнув, поворачиваю голову в его сторону. Встречаюсь с недовольным взглядом небесных глаз. Снова бросает в дрожь, но на этот раз я стойко выдерживаю этот взгляд, не поддаваясь накатывающим эмоциям. Внутри будто что-то перевернулось, мне хотелось назвать его выблядком, а после познакомить свой кулак и его прекрасное лицо. И он, будто бы прочитав мои мысли, едко усмехнулся, сплевывая на асфальт. — Какой же ты мудак, Чени… Не мог что ли хоть как-то показать, что тебе не похер на Люси? — С чего я должен пресмыкаться перед этой девицей? Я не сдерживаюсь, отвечаю так же резко, не особо щадя ту девушку, не разбирая своих слов и просто пытаясь не сорваться на вопль. — Что-то не помню чтобы она была мне женой или сестрой. И на брудершафт я с ней тоже не пил. — Хо-о-о? Я не ослышался? Неужто ты решил показать мне свои зубки? С чего вдруг такая эмоциональность, м? — Это не твое дело. Я вижу как ты сильнее хмуришь брови. Что? Неприятно слышать, что я не хочу делиться с тобой чем-то? Неприятно осознавать, что я готов послать тебя нахер, не смотря на то, что нас некогда связывало? Вот и мне неприятно. Неприятно с того, что ты исчез на ебаные десять лет, ничего мне не сказав. И я прекрасно помню тот день. День, когда ты показал свое отношение ко мне. Ты же помнишь?***
Голос в телефонной трубке это все, что я тогда мог получить от тебя. Ты говорил, что очень дорожишь мной. Что я стал для тебя действительно самым близким другом из тех, что у тебя когда-либо были. Я молча слушал тебя, а сердце отбивало чечетку, мне хотелось в тот же момент разрыдаться от счастья, а потом приехать к тебе, и когда ты подойдешь ко мне, обнять, и крепко прижимать к себе, не отпуская до следующего дня или пока ты сам не попросишь отпустить. Я не прерывал тебя, слушал все, что ты говоришь, вникал в каждое слово, ловил каждый твой отзыв в мою сторону. Тогда ты дал мне понять что я не просто мясо, которое ходит, дышит, говорит и спит. Что я нечто большее, достойное жизни, прекрасной жизни, полной радости и приключений, знакомств и любви. Что достоин быть в окружении хороших людей, идти с ними бок о бок и достигать каких-либо высот. Я действительно очень дорожил твоим мнением обо мне. Я всегда хотел, чтобы ты думал обо мне только самое хорошее. Прикидывался паинькой, тихим мальчиком, который даже толком и пить то не умел. Конечно, ты быстро раскусил меня. И, самое главное, принял таким, какой я есть. И оказалось, что на самом деле мы в чем-то похожи. Я был очень удивлен этому, и радовался, что нашел кого-то с похожими со мной взглядами на жизнь. Я был рад быть рядом с тобой, тяжело переживал когда у тебя случалось дерьмо в жизни, а ты так же переживал за меня. Держась друг за друга, мне казалось, что нас свела сама судьба, хоть я никогда и не был особо верующим человеком и предпочитал всему логическое объяснение. Но в тот день… Ты не сказал ничего, что касалось бы твоего уезда. Даже не намекнул. Лишь все говорил и говорил, пока не закончились слова. И даже когда ты не знал, что сказать, продолжал повторять, что я твой лучший друг. Но тогда почему ты промолчал тогда и исчез, ничего не сказав?***
— Не похоже на тебя, Чени. Ты хмыкнул, но по лицу было заметно, что ты весьма удивлен тому, что я сказал. Совсем не похоже на того тихого черноволосого парня, которого ты знал десять лет назад, не так ли? — Да, я изменился. Доволен? Прошло много времени. Тут нечему удивляться, Эвклиф. Продолжая говорить с явной желчью в голосе замечаю, как меняется твое выражение лица. С удивления на недовольство, глаза словно потемнели, а зрачки чуть сузились. Тебе явно не нравилось то, как я сейчас разговариваю, а я лишь хотел сделать как можно больнее, что бы ты понял всю мою обиду на тебя, понял то, как ничтожно ты поступил, втоптал в грязь мое доверие, все мои надежды на тебя. Возможно я кажусь сейчас слишком мелочным и пора бы отпустить это прошлое, понять и простить, но я не могу этого сделать. Пока ты не поймешь. — Что же ты молчишь, Стинг? Нечего сказать? Ну и понятно. Ты ведь вместо того, чтобы банально извиниться, решил привести какую-то телку. Хотел показать, что не растерял былой популярности? Хах… Забавно. Это самое последнее, что ты должен был сделать, дружище. Ты по-прежнему молчишь. Молчишь, опустив голову так, что тень скрывала твои глаза, но я знал что сейчас они выражали недовольство. Нет, скорее уж неприязнь. Ты же всегда ненавидел когда тебе кто-то предъявлял претензии. Не так ли? Ты всегда старался быть идеальным, лучшим во всем и лучше всех. И только со мной ты мог быть самим собой. Заебавшимся от этой маски «идеального парня», который популярен был не только среди одноклассников, но и среди людей. Выделялся из толпы, был этаким идолом на которого даже ровнялись. В отличии от меня ты всегда был на высоте, а я лишь сидел в твоей тени, откуда никогда не мог выбраться. Но даже это меня устраивало, ведь я мог быть рядом с тобой, только я проводил с тобой всю ночь, выкуривая сигареты, выпивая изрядное количество твоего любимого виски и засыпая под утро. Так ты не проводил время даже с девушками. Что же пошло не так? Почему ты исчез? Почему ушел от меня? — Так ты… Ты из-за того случая так себя ведешь? Его вопрос заставил меня опешить и на мгновение замереть. Я думал, что это только послышалось, но, к сожалению, мне лишь хотелось так думать. Весь нейтралитет полетел к чертям, тело затрясло, а рот исказился в оскале. Я чувствовал как мне хотелось разорвать его прямо здесь и сейчас, за то, как легко он это сказал, будто бы это было нормально, словно обычное дело. Руки сжались в кулаки, я еле сдерживал себя от того, что бы не ударить его. Я до последнего не хотел верить в то, что он произнес это так просто. — Не думал что ты такой злопамятный, Чени… Возможно, он хотел бы сказать что-то еще, но мое терпение окончательно лопнуло. В голове крутился только его спокойный голос, эта мягкая интонация, сменившийся с недовольного на спокойный взгляд. Не долго думая, я заношу руку и резко впечатываю кулаком по щеке Эвклифа. Вижу, как тот в изумлении распахивает глаза и отшатывается назад, хватаясь за поврежденную щеку и устремив шокированный взгляд на меня. Больше нет сил терпеть. Пытаюсь унять бешеную дрожь в своем теле. Пытаюсь не заорать что есть силы в эту же самую секунду. Пытаюсь не разреветься от обиды, хотя уже чувствую горечь и подступающие слезы. Тут же трижды жалею о том, что бросил курить и под рукой нет чего-нибудь крепкого что можно выпить. Невольно вспоминаю его, с сигаретой в зубах и рюмкой виски в руке, с растрепанными волосами, полурасстегнутой рубашкой. Нервно закусываю губу, пытаюсь отогнать этот образ, хоть и клялся сотню раз, что вспоминаю в последний раз, но каждый раз нарушал свои клятвы. Чертов Эвклиф. Поднимаю голову, встречаюсь взглядом с ним. Его взгляд похолодел, он явно пришел в себя после удара. Вздыхаю, пытаюсь собраться с мыслями, хоть и понимаю, что выходит крайне скверно. Я знаю, что он ждет моего ответа и явно не собирается начинать диалог сам. Ждет объяснений. Объяснений от меня. Точно так же, как жду их я и от него. Какая ирония, не правда ли? — Ты… Исчез на десять блядских лет. Десять лет… Я с трудом начинаю говорить, ведь каждое слово дается мне с трудом. Чувствую, как дрожит мой голос, как ломается вся моя маска равнодушия, как я срываю ее со своего лица и обнажаю жалостливое существо, что скрывалось глубоко внутри на протяжении всего этого времени. Скрывалось, не показываясь никому, ни друзьям, ни родственникам. Пряталось и ждало того момента, когда оно сможет наконец вырваться и высказать все то, что накопилось в нем с того самого дня. С того проклятого момента… — Все это время… Нет, каждый гребаный день я ждал от тебя хоть каких-то вестей. Я надеялся что ты позвонишь, наберешь смс, напишешь блядское письмо, но скажешь мне куда ты пропал. Я жил и надеялся на это каждый день, каждый час, сутки напролет проводил у телефона, играл чертового Хатико, который ждет своего хозяина. Только вместо хозяина у меня был ты. Снова с трудом подбираю слова, язык заплетается. Вижу как его лицо снова меняется, вижу удивление, как его брови ползут вверх, а зрачки небесных глаз сужаются. Я хотел замечать эти изменения, хотел видеть его реакцию, реакцию, которой я ждал так долго. Наконец я смогу сказать ему все, что так долго скрывал. Все, что накопилось во мне за все время нашего общения. Стинг… Ты ведь уже все понял, не так ли? — Но… Прошел месяц, два, год, три, время, которое я потратил на ожидание… За все это время ты ни разу не дал о себе знать. И никто не знал о тебе точно также, как и я. Но ведь я… Ты же говорил, что я дорог тебе, что я — твой лучший друг. Так почему же? Почему ты ушел, бросил меня, своего друга? Хотя я уже даже не уверен был ли я тебе другом. Еще и эта девчонка… Когда ты привел ее, мне показалось, что ты просто шутишь. Просто прикол такой. Но ты прикасался к ней. Что-то шептал на ухо, а она краснела. Смотреть на это… Мне было неприятно смотреть на то, как ты касаешься ее. Последние слова я выпалил на одном дыхании, переборов все свои страхи, ведь разумом завладело только желание поскорее высказать ему все то, что я накопил в себе. Я боялся снова упустить его, боялся, что он снова уйдет от меня как в тот раз и я вновь не увижу его долгое время. Только сейчас, высказав все, я наконец понял, что совсем не хочу этого. Не хочу терять его, не хочу, чтобы он уходил от меня. Хочу, что бы тот остался только со мной, точно так же, как он оставался десять лет назад. Я никогда не забуду то время, оно навсегда останется самым лучшим в моей жизни. И ты это тоже знаешь, верно ведь, Стинг? Я уже едва сдерживался от того, что бы не рухнуть на колени. Прямо перед ним. Словно я, будучи рабом, кланяюсь в ноги перед своим господином. Едва сдерживаю себя от желания подойти к нему вплотную, впиться в его плечи ногтями, уткнуться носом в его грудь и тихо порыдать, стыдливо пряча слезы за своими волосами. Краем глаза замечаю движение Стинга в мою сторону. Он хочет подойти ко мне? Делаю шаг назад, но чувствую как тот хватает меня за руку. В удивлении распахиваю глаза, на мгновение теряюсь, забываюсь, словно это происходит не здесь и сейчас, а в далеком прошлом, в один из наших дней, когда мы были вместе. И этот жест… Стинг наклоняется ко мне, снова чувствую его горячее дыхание у своего лба, как прежде. Секунда… И его губы на моей коже. Я снова чувствую их. Я снова ощущаю их тепло и мягкость. Молчу, не в силах произнести и слова. Я слишком сильно соскучился по нему. По его обжигающему дыханию, по его жестам, действиям. Он тянет меня за руку, вплотную приближает к себе, по-прежнему молчит, но кладет руки на талию. Ощущаю жар его тела даже сквозь одежду, вспоминаю, что он бывал таким только когда напьется, но сейчас он явно трезв. Отпрянув от моего лба, тот выдохнул мне прямо в лицо. Я снова почувствовал знакомый запах. Да, это был запах тех самых дешевых сигарет. Даже спустя столько времени он продолжает курить их, несмотря на то, что есть множество других и гораздо лучше. На моем лице проскальзывает легкая, едва заметная улыбка, но он все же замечает ее. Опускает одну руку в карман джинс и достает оттуда ту самую пачку, поднося ее ко мне. — Помнишь их? Он улыбается, качая пачкой сигарет из стороны в сторону, явно замечая что я прекрасно вспомнил их. — Это ведь те самые сигареты, что некогда дал мне попробовать ты. Тебе они не понравились, но зато зашли мне… Курю их с тех самых пор. И еще ни разу не изменял им. Стинг усмехнулся, убирая пачку обратно в карман. — Каждый раз, как видел их, я вспоминал о тебе, Чени, как бы это странно сейчас не звучало. А еще я постоянно думал о тебе. Все то время, что мы не виделись. Думал каждый день. Тот снова улыбнулся, а сердце в моей груди вдруг пропустило глухой удар. Я не сразу смог осознать то, что только что услышал. Его слова снова были такие же добрые, как и в тот раз. Как и всегда он говорил только хорошее, не взирая даже на то, что получил от меня по лицу. Внезапно я почувствовал легкий стыд за то, что так резко сорвался на него, хоть он и заслужил того, что получил. Так же я был благодарен ему за то, что он по-прежнему помнит даже о таких мелочах, как эти самые сигареты. Действительно, когда-то они были и моими. Но быстро приелись и я решил поделиться ими со Стингом. На мое удивление, те ему понравились, хоть на тот момент он курил более дорогие. Видимо, избалованность самым лучшим дала о себе знать, а может быть просто не хотел меня обижать, и в последствии сам не заметил как привык к ним. И в то время как я уже и не вспоминал про них, он продолжал их покупать. Я вздохнул, осознавая, что с каждым его словом я больше не могу держать на него зла. Осознавая, что готов дать ему шанс исправиться, исправить все то, что он натворил. Хоть и понимаю, что это будет сложно, но я должен держаться за него, чтобы не упустить вновь. Я не могу упустить его, нет, второго раза не должно быть… — Понимаю, я поступил крайне хуево по отношению к тебе. Сам говорил, что ты самое дорогое что у меня есть, а на деле свалил ко всем чертям. Ты имеешь право меня не прощать, но я этого и не прошу. Просто… Я обещаю рассказать все. Но только не здесь. Он отстраняется, отходя на пару шагов назад, и протягивает мне свою ладонь. Как всегда, эти тонкие пальцы, широкая ладонь, выступающие вены на внешней стороне. Да… Я помнил даже такие детали его внешности. Я запоминал каждую деталь, даже самую маленькую и неприметную. Его шрам, пересекающий лоб и часть брови, все эти небрежно разбросанные по лицу пряди светлых волос, пара родинок на спине. Все это я бережно хранил в памяти все это время, не забывая и на минуту. Не мог я выкинуть из головы и его запах, вернее запах его волос. Они пахли всегда мятой и табаком. Странное сочетание, но мне оно нравилось. С другой стороны если бы он не курил, то пахли бы только мятой, но это уже не так интересно. Вспоминая все это я еще раз отмечаю про себя насколько же я зависим от него, как сильно я его изучил и насколько же сильно он должен был меня задеть, чтобы я вычеркнул его из своей жизни и уж тем более памяти. Осознаю я и то, что он не мог просто так взять и исчезнуть и скорее всего у него появилась веская причина, ведь не зря об этом не знал никто. Хотя, может остальные просто и не интересовались тем, что происходит с ним, ведь на самом деле истинных друзей у него было не так уж и много. Многие просто велись на его достаток и внешность, зачастую кладя на все его проблемы, на то как он себя чувствует и вообще жив ли он, пропадая на месяцы и после возвращаясь как ни в чем не бывало. Таких людей я лично отшивал от него, и почти всегда после этого я становился объектом их ненависти. Но плевал на это, радуясь тому, что избавил Стинга от этих блядей. — Собственно… Ты же не против вспомнить старые добрые времена, а, Роуг? Эвклиф подмигивает, расплываясь в легкой улыбке, точно в такой же, которую я привык видеть всегда. Такая же теплая, мягкая улыбка как десять лет назад. Она всегда поражала всех, а особенно меня. Что уж скрывать, а Эвклиф умел улыбаться, в то время как у меня это выходило как-то не особо хорошо. Зачастую это даже был повод посмеяться, на что я не обижался. И сейчас, смотря на него, я вдруг понимаю что он не изменился. Совсем не изменился. Его небесные глаза по-прежнему сияли чистотой и добродушием, хоть он и пытался казаться суровым парнем, которому все равно на правила и прочее. Несмотря на то, что произошло ранее, он не пытается ударить меня в ответ, не пытается наорать, что он может мастерски провернуть. Тот самый Стинг, которого я знаю. Которого я не хочу потерять. Прямо здесь. Передо мной. И я и не заметил, как протянул свою руку в ответ и тот довольно хмыкнув зажал ее в своей ладони. Я смотрел на него и упорно видел все того же Стинга из прошлого. Светловолосого, с идеальным лицом, яркими глазами и небрежно растрепанными волосами. Невольно осознаю, что засмотрелся на него. Как в тот самый день, самый первый день нашей встречи после долгой разлуки на мосту. И, видимо, заметив это, тот засмеялся и притянул меня поближе к себе, зарывшись носом в мои черные волосы, вдыхая их запах, прикрыв при этом глаза. — И кстати… Медленно протянул тот, отстранившись от волос. — На счет Люси… Я решил с ее помощью вывести тебя. Я ведь знаю, что ты на самом деле чувствуешь ко мне. После этих слов Стинг расплылся в широкой улыбке, а я, как обычно, пнул его локтем в бок, придав лицу недовольный вид. Этот Эвклиф… Все-таки порой бывает невыносим.