Алиса

Алиса… Алиса… Алиса… Это имя не сходило с моих уст уже третий месяц, а может и больше. Она, столь юная и невинная, любила меня, столь грешную. Любила ли я её? Да чёрт его знает, просто хотела овладеть её телом. Она знает, чего я хочу и что сделаю с ней при первой же возможности. Я много раз говорила, что хочу её, но она так храбро согласилась на моё приглашение. В дверь позвонили, еще и еще раз, потом начали настойчиво стучать. Я знала, что это она, открыла ей дверь, подождав минуту или две: хотела её позлить. Но она улыбнулась и вошла. Я закрыла дверь и осмотрела её. Она как всегда прекрасна. Волнистые рыжие волосы длинной до плеч были в вечном беспорядке, и лишь тонкий ободок держал изящные прядки, вечно лезшие ей в глаза. Она, как всегда, в черном и всё время трогает ворот рубашки. Странная привычка, но я схожу с ума от всех её странностей. Она ошиблась, надевая на встречу со мной юбку. Она, наверно, хотела казаться старше, выбрав туфли на высоком каблуке. Но это лишь на пару минут, я позволю ей быть победительницей, все равно она их снимет и опять будет моей рыжей малышкой. Её тело юное и хрупкое, у неё нет большой груди, но меня возбуждает не этоь, а то, как она поправляет круглые очки, как вздрагивает, когда я её обнимаю… Она милая, немного пугливая, нежная, стеснительная, хрупкая, такая, что хочется оберегать… Но в её кармане нож с чёрным лезвием и витиеватой серебристо-голубой ручкой. Откуда я знаю это? Алиса сама говорила, что из-за меня у неё развилась паранойя и она применит его на мне в случае чего.Она только-только достигла возраста согласия. - Моя маленькая лисичка, ты вещь помнишь, что я обещала? Она отводит взгляд. Потом хихикает и, глядя в глаза, говорит: — Можешь обнять, раз так хочешь… Она всегда принимала то, что я долго её разглядываю. И всегда разрешала коснуться себя. Обнять, но не более. Я обнимаю её, а она обнимает в ответ, чуть вздрогнув. Она немного холодная, по сравнению со мной. — Проходи в дверь налево, садись на диван и ничего не трогай, — строго и тихо говорю я, уходя на кухню. Добравшись до спасительного места, закрываюсь и облокачиваюсь спиной на дверь, из-за чего та чуть скрипит. Я касаюсь своей груди, несильно сжимаю и издаю тихий вздох: слишком возбуждена от одного только её вида и объятий. Хочу взять её прямо сейчас, но терплю. Не нужно менять сценарий в самом начале пьесы. Иначе я не смогу сыграть эту волшебную роль. Да, я хочу напоить малышку и овладеть ей. Могла бы подсыпать ей в бокал афродизиак, но травить химией лисёнка не буду. Пусть соглашается поиграть сама, а не из-за волшебного порошка. А приятный на вкус алкоголь поможет ей расслабиться и обратить внимание на желания её тела, которые она сдерживает. Почему-то я в этом уверена. Поправив одежду, я иду к ней. Она послушно сидит на диване и держит в руках мой телефон. Листает картинки в галерее, ибо ничего более интересного она там, видимо, не нашла. Ну и пусть. Хорошо, что она не нашла мои игрушки. Тогда бы точно уже сбежала. Я ставлю бокалы на белый кофейный столик, наливаю вина в оба бокала и кидаю в тот, который стоит ближе к ней, светло-розовую таблетку, быстро вынутую из кармана моих джинсов, которая тут же начинает шипеть. Я сажусь на кресло, закидываю ногу на ногу и смотрю на неё. Она берёт «мой» бокал, оставляя для меня бокал с таблеткой. Не рискнула узнать, что же там такое. Ладно. Беру оставленный мне бокал и сажусь рядом с ней, чтобы быть ближе, делаю маленький глоток. — Не любишь игристое вино? Она сейчас похожа на испуганного котёнка, это так мило. Я обожаю «вытаскивать» своими выходками её эмоции на поверхность. Она безумно милая, когда боится, смущается или растеряна. Я тихо усмехаюсь. — Не делай такое лицо, будто я хочу тебя съесть. Я прижалась к ней, потянулась к её шее и нежно коснулась губами. Она боязливо вздрогнула и немного отодвинулась. Её бокал все ещё полон, и она просто держит его в руках, даже ни разу не поднеся к губам. А так хотелось, чтобы она медленно коснулась своими розоватыми мягкими губами бокала, скользнула по ним языком, ощущая пьянящую сладость, это заставило бы её губки блестеть в свете лампы... Но она и так слишком маняще выглядит. Я все же решаюсь открыть рот снова после половины минуты простого разглядывания её сладких и без вина пьянящих губ. — Почему не пьёшь.? — Не хочу… — по ней читается ложь. Хочет, но почему-то не пьёт, — Правда не хочу… — Ты просто никогда не пробовала сангрию. Выпив её, ты забудешь о любом другом алкоголе. Это лучшее, что я пробовала. — Я никогда не пила ничего алкогольного… — Да ладно тебе… Даже немного не верится, что ты никогда не пила. Просто попробуй. И не делай больших глотков, а то потом резко опьянеешь. Она подносит к губам бокал, вдыхает фруктовый запах вина и делает очень маленький глоток. Она чуть морщит нос, улыбается делает глоток снова, но в этот раз больше. Ей нравится. Я очень рада. Я выпиваю свой бокал залпом. Во рту и в горле медовый привкус, а внутри разливается тепло, хоть вино и было прохладным. Она вопросительного смотрит на меня, снова сделав глоток. — Я долго не пьянею. Хотя мне просто понравилось делать так. Внутри становиться тепло и очень…ярко. Надо было взять шампанское, вернее то, что им принято называть, оно быстрее ударяет в голову. Хотя красное вино лучше по вкусу, да и бокалов для шампанского я не имею. Она смотрит мне в глаза, а потом резко выпивает то, что осталось в её бокале. Закрывает глаза, вздрагивает и шумно выдыхает. Рыжая прелестница снова смотрит в мои глаза и протягивает бокал, будто прося ещё.

***

Спустя какое-то время мы уже с ногами забрались на диван, продолжая говорить «ни о чём». Вино почти допито, и она пьяна, но совсем немного. Или мне это лишь кажется. В комнате резко гаснет свет, немного напугав нас. — Наверно опять пробки выбило. Надо посмотреть. Она остаётся сидеть, а я иду, подсвечивая себе дорогу телефоном. Дойдя до щитка на лестничной клетке понимаю, что это не пробки. По-видимому, свет отрубился во всём доме. Ну ладно. Пить вино при свечах очень романтично. Вернувшись, я сообщаю столь радостную весть, а она как-то странно смотрит на меня. Достаю из ящика в шкафу две обычных парафиновых белых свечи, зажигаю их и ставлю на столик. Тем временем она спускает ноги на пол, и теперь сидит боком ко мне, смотря на дверь, будто очень хочет сбежать, выйти из комнаты. А я снова цепляюсь взглядом за неё. В её очках отразились всполохи огня, цветом совпадающие с её цветом волос, разве что последние чуть темнее и благороднее.Ухмыляясь, я подхожу к ней все ближе и ближе, медленно, как кошка, но очень уверенно. Резко дёрнулась вперёд и толкнула её в плечи, уложив на диван. Затем ловко села на её бедра и наклоняюсь к лицу, опираясь руками на диван. Теперь она никуда не сбежит. Она ошарашено и немного боязливо смотрит на меня. Я приблизилась к её лицу, ловко снимая с неё очки, прикрываю свои глаза и касаюсь манящих губ… Она не сопротивляется, ведь сама хотела этого. И похоже…очень давно. Как и ожидалось, это её первый поцелуй. Она скована и волнуется, но пытается целовать в ответ. Она наверняка сотню раз видела как это. Целует робко, вздрагивает от каждого моего движения. Ах, она совсем невинна. Чувства закипают, как и кровь, а мысли концентрируются на желаниях тела. Я так давно мечтала об этом, и вот момент наконец настал. Она наконец станет полностью моей. Я целую её долго и жадно, будто больше не коснусь столь желанных губ. Прерываю поцелуй, чуть отстранившись. Алиса дышит медленно, неровно, на щеках появился румянец, а глаза немного прикрыты. Я кладу её очки на столик, потом медленно расстёгиваю пуговицы на её рубашке. Закончив, опускаюсь к её шее, целую и нежно кусаю. Она дрожит, ведь эти чувства для неё новые. Я скольжу языком по шее, спускаясь к ключицам. Она закусывает губу из-за прилива новых чувств, а я прикусываю кожу на ключицах из-за того же , но , видимо, слишком сильно. Она дёргается, мило морщит нос, а я, прошептав: «прости» — целую покрасневшее укушенное место. Она улыбнулась уголками губ, когда я поцеловала то место снова. Ты такая милая, моя рыжая принцесса. Веду мокрую дорожку поцелуев к её груди. Алиса ещё совсем юная и у неё она совсем маленькая, но не это меня привлекает. Возможно я просто люблю её юное тельце так же, как люблю её саму. Я отрываюсь от неё и, снова оседлав её бёдра, сажусь прямо и стягиваю с себя футболку, оголяя свою довольно большую грудь. Мне жарко из-за кипящей крови, мои щёки невольно краснеют. Она приподнимается на локтях и смотри на меня, пока я провожу рукой по своей груди, будто заставляя её смотреть. Алиса немного зависает, потом сильнее прежнего краснеет и отводит взгляд. Я снова опускаюсь к её прекрасному телу, мимолётно касаясь губами её щеки. Я пробираюсь рукой под её спину, заставляя выгнуть изящное тело, снимаю с неё лиф, расстегнув не только крючки сзади, но и лямки спереди, ибо так можно будет оставить рубашку висеть на плечах, подчеркивая хрупкость юного тела. Лиф тут же оказывается сброшен на пол, а я наклоняюсь к её груди, касаюсь языком ореола соска, поглаживая вторую грудь рукой. Моя малышка издаёт полувздох-полустон, окончательно отдаваясь. Теперь я могу делать с ней все, что пожелаю, ведь не чувствую её страха. Веду мокрую дорожку поцелуев вниз. Целую живот, попутно стягивая с неё юбку. Вскоре она снята и сброшена куда-то на пол, туда же, куда и лиф. Стройные ножки Алисы скованы чёрными чулками, резинка которых украшена рисунком черепков и роз, один чулок чуть сполз, из-за чего все это выглядит очень и очень мило. А она явно была готова к тому, что происходит сейчас. Невольно на лице появляется довольная ухмылка. Не думала, что она такая пошлая. Медленно скольжу руками по её талии, затем по бёдрам и в конце немного развожу её ноги в стороны, стройное тело заметно напрягается, но она поддаётся, смотря куда угодно, но только не на меня. Провожу острыми ногтями по внутренней стороне бедра и касаюсь губами края её трусиков, желанная же закрывает глаза руками из-за избытка смущения. Бесцеремонно стягиваю остаток ненужного нижнего белья и провожу кончиками пальцев по половым губам. Лисёнок же дрожит и кусает свои нежные пухлые и уже чуть более розовые губы. Я хотела бы придать ей спокойствия и уверенности, но так не умею. Жаль, конечно, но да ладно. Единственное, что я смогла из себя вытащить это : — Не бойся… Это не больно… Она почти незримо кивает и будто готовится к худшему, в её глазах читается огромное волнение, и мне кажется, что я слышу, как часто бьётся её сердечко. Я касаюсь языком клитора, она открывает глаза и прерывисто вдыхает. По её телу будто проходит разряд тока. Я тихо усмехаюсь, радуясь её реакции, и продолжаю ласкать её языком, слыша тихие стоны. Стони громче, не бойся, ведь никто не услышит твоих сладких стонов. Стони для меня. Я закидываю её ногу себе на плечо, продолжая. Спускаясь чуть ниже, обвожу языком вход, будто пытаясь проникнуть внутрь. Я чувствую, как она немного напрягает стеночки, и это возбуждает всё сильнее и сильнее. Я начинаю медленно вводить палец, а горячее нутро сжимается и дрожит, как и сама девушка. Я хочу резко войти в неё одной из игрушек, разорвав плеву, но пока рано, иначе моей принцессе будет слишком больно. Поэтому начинаю медленно двигать в ней пальцем, надавливая на стенки, задевая чувствительный бугорок на верхней стенке влагалища и сильнее растягивая плеву. Я отстраняюсь от неё, поднимаюсь к её шейке, и, опаляя горячим дыханием её ухо и кожу за ним, возбуждённо шепчу: «Прости… Я больше не могу терпеть…» Я чувствую, что её сердце бьётся еще быстрее после моих слов из-за страха и волнения, хоть и прошлая расслабленность даёт о себе знать. Я протягиваю руку к столику и беру пустую бутылку из-под вина, в которой осталось совсем немного, лишь на глоток. Подношу её к губам, обвожу языком края горлышка бутылки. Я снова нависаю над Алисой и подношу смазанную бутыль ко входу, немного надавливая на плеву, а пальцами потирая клитор малышки. А после резко вхожу в неё до упора. Она вскрикивает от боли, дёргается, и из её глаз по щекам стекают спустя пару секунд несколько слезинок. Алиса… Милая Алиса… Всё-таки, лишая тебя девственности, я сделала тебе больно. Хотя я всё равно собиралась сделать тебе очень и очень больно. Начинаю медленно двигать бутылкой, немного покачивая её и касаясь стенок. На тёмном стекле поблескивают от света свечей алая кровь и мутно-белая смазка. Я не могла и подумать, что всё это будет так прекрасно. Алиса неровно дышит и издаёт тихие вздохи, боль быстро отступила, и её разум начало заполнять желание. Разве это не чудесно?.. Я двигаю бутылкой всё быстрее и быстрее, буквально трахая горлышком мою милую Алису, а та стонет громче и громче. Продолжая иметь её, я тянусь к губам за поцелуем. Пару секунд нужно было рыжику, чтобы осознать, что мне нужно, ведь она закрыла глаза, стоило боли отступить. Грубо целую её, кусая пересохшие губы, будто невероятно голодна по ней, потом спускаясь ниже, безжалостно оставляя на светлой коже засосы.