When you come back we will fix everything

Он тянет дверь на себя! Блин! Откуда у человека столько силы? — у тебя ничего не выйдет! Ты мне ответишь на все вопросы! — и вот он, резкий рывок и я влетаю в комнату и, что ожидаемо, падаю прямо на этого психа и мы уже вместе летим на пол. Реакция у этого парня замечательная — мало того, что он словно это спланировал и только ждал, когда я окажусь буквально в его руках, чтоб нарочно упасть вместе со мной, приземлившись собственной спиной на пол и даже не скривившись, так он тут же переворачивает меня на спину и приковывает своими руками меня к полу. — будешь ещё со мной шутить? Это конец. Всё. Что обычно делают в таких ситуациях? Мысленно прощаются с жизнью и со всеми близкими? Начинают плакать? Умолять не причинять боль? Просить о пощаде? А ведь я ему ничего не сделала. — я спрашиваю в последний раз — с каким из этих тупых уродов ты связалась? Они где-то в засаде и ждут твоего сигнала? Это какой-то новый вид издёвок? Что он несёт? Какие уроды? О каких издёвках идёт речь? — отвечай! Это белые кепки? Им мало и они хотят больше войны? Белые кепки? Стоп. Он говорит об атлетах или, как их там раньше называли, … он о… джоках? — так они её получат! Минутку. Это отсылка на трагедию 99? — я хочу знать имена! Вот где я видела это лицо — Эрик Харрис. Вот как они решили действовать. — и ты мне их скажешь! Эта чёртова местная элитка, верхушка потока, лидеры школы. С глупых подколов и попыток унизить для самоутверждения перешли на розыгрыши. — ты не выйдешь отсюда, пока не назовёшь их всех! Найти парня похожего на Эрика Харриса, вломиться в мой дом и устроить цирк. Просто потому что я не реагирую на них. Только потому что я могу дать отпор. Лишь из-за отказа примкнуть к их толпе 'главных' и 'уважаемых'. — почему ты молчишь?! А ведь этот парень прав, действительно уроды. Чёрт, а ведь это страшно. На что эти кретины с завышенным чсв и огромным самомнением способны ещё? — отвечай! Самодовольные уроды, как же это мне надоело. Я даже толком вернуться в свой собственный дом не успела, а меня уже здесь ждут. Как и тогда, после занятий. Уроды. — я просто хотела выпить кофе — почему бы не и разрыдаться, действительно, вместо того, чтоб вырываться, сражаться, защищаться, в конце концов, дать отпор и показать кто здесь главный я просто начинаю плакать, — проклятый Литтлтон, зачем нужно было сюда ехать, лучше бы я осталась в Вашингтоне или в Сан-Диего, где-угодно, но только не здесь, ну и что, что мне нужно заканчивать школу, я и так переезжала быстрее, чем успевала запомнить людей по списку, но неееет, обязательно нужно остаться здесь, здесь же так тихо, так спокойно, выпускной класс же, я ведь учусь аж второй год в одной школе, хоть была там от силы суммарно месяца четыре, а ведь там учится так много прекрасных людей и все такие добрые, дружелюбные, отзывчивые, Колумбайн — одна семья, — неконтролируемая истерика, да, это то, что уместно, действительно, — это розыгрыш? — я заметила изменение его лица ещё после слова 'Колумбайн' — вы как-то так всегда всё замечательно планируете, когда я не ожидаю, а что, сейчас обойдётся только вот этим? Банальный испуг? — ты старший класс в Колумбайн? — ооо, прекрасное недоумивание в стиле удивления, прекрасно играет, держит роль до конца. — словно ты и твои дружки не в курсе, конечно, хватит с меня этого представления, где скрытые камеры? Кто здесь есть ещё? Ну же, давайте, это же так смешно! — какие дружки? Что ты несёшь? Какие камеры? Скрытые камеры? Что? — дружки, которые сделали из тебя Эрика Харриса или как там, аааа, Рэб, ууууу, такой жестокий, такой страшный, злой, неприступный, вы же любите издеваться над людьми? Ваша шайка это любит, не так ли? — какого… какого чёрта, откуда ты это знаешь? — все знают, что вы издеваетесь над людьми, вы же такие классные! — что ты несёшь?! Какая шайка? Только попробуй сказать, что ты о мафии! — ох ну да, мафия чёрных плащей! Как страшно! Как и много лет назад, класс 1999 года! — много лет назад? — очень много лет назад! — ты головой всё-таки ударилась?! Сейчас 1998! — браво! Сколько они тебе заплатили, парень? — что ты несёшь?! — это ты что несёшь?! Я должна поверить в это представление?! 1998?! По правую сторону от тебя плазменный телевизор! Плазменный телевизор, парень. Такие в 1998 ещё не выпускали, телевизоры были как минимум меньше! И первый жидкокристаллический был выпущен в конце 2007! — откуда ты знаешь моё имя? — твоё имя? — моё имя! — хватит меня разыгрывать, парень, ты не Эрик Харрис, все давно знают где он! Да, он растерялся, удивился и сел на колени, отпустив мои руки, осматривая комнату. Интересно, а они продумали, как он выкрутится в такой ситуации? Насколько же хватило их мозга для этого сценария? Или этот актёр будет импровизировать? — ну и где же сейчас Эрик Харрис? — его голос стал каким-то подозрительно тихим Он так спрашивает словно я знаю ответ. Словно кто-то кроме его семьи знает этот ответ. Словно кто-то кроме самого Эрика Харриса знает об этом. — это хороший вопрос, но никто этого не знает. — я знаю где он. Ну вот, это явный финал, сейчас либо будет что-то обидное, либо постыдное, ну или всё вместе. В этом городе, а особенно в этой школе, «традиции» не меняются. Быстрее бы уже с этим покончить. — удиви меня, — иногда мне кажется, что саркастичный тон это моё всё. — ты понимаешь, что я не знаю твоего имени? — да, — ну как бы конечно, мне же было как раз до знакомства — и ты наверняка осознаешь в какой ситуации мы оба сейчас находимся? Hollyshit. Этот, ну пусть будет, «Эрик Харрис» сидит на коленях, но… но он ведь надо мной, и, по сути, его ноги обнимают мои. Ох блиииин Самое главное это сохранять спокойствие и невозмутимость. И всё же — почему он тянет? — я не виновата, что тебе нужно было на меня наброситься и теперь, благодаря тебе, я оказалась на полу — допустим это твой дом. Спасибо? Серьёзно? — почему тебя никто до сих пор не позвал и не начал искать? Я раньше говорила, что это «всё»? Забираю свои слова назад — вот это всё, это конец. Я даже думать не хочу, что пришло в голову этому непонятному элементу, но я всё ещё не перестаю удивляться тому, как им удалось отыскать и так незаметно загримировать парня, что он не «один в один», а просто какая-то астральная капля. — потому что… потому что я ушла искать кофе, а это за три минуты не делается, пока найти, пока выбрать. Женские штучки, — глупый голос, вот нет, чтоб не дрожать так «вовремя» — да ну? — этот взгляд явно ничего доброго в мою жизнь не привнесёт Срочно нужно что-то предпринять, иначе это сделает он и совершенно не факт, что это закончится хорошо. Хотя что-то мне подсказывает, а особенно эта изогнутая бровь и хитрая улыбочка, что он просто играет на моих нервах. — ААААА, ТАМ ПАУК! — мой мозг и его идеи, да, словно эта трясущаяся рука с указательным пальцем, который показывает на стену за его спиной и вторая рука, прикрывающая в ужасе рот, хоть как-то помогут. — ну-ну — блин, я так и знала, что ничего не выйдет, — и как же он выглядит? — он ещё и издевается — тебе надо ты и смотри, мне страшно — закрыть лицо руками вообще не лучшая идея, но ваау, это мой шанс, он отвернулся в сторону стены. Подействовало! Одним резким движением мне таки удаётся толкнуть его в плечи, встать и ринуться к выходу. Сейчас самое главное просто бежать. Бежать, не важно куда, просто на улицу, вот тут-то я их и перехитрю, им явно придётся это разгребать, ведь эту историю здесь не особо любят вспоминать, а уж тем более её создателей. — стой! Ну да, так я и остановлюсь, конечно. Ещё несколько ступенек и прихожая, и свобода! — ты не будешь убегать от меня! — блин, нет, его рука хватает мою ногу и я падаю. — какого чёрта, глупые бабы, вот так вам доверять! — хорошо, что он помог мне встать — аккуратней, ну что, ты не ударилась? Что за? То есть сначала он на меня кричал, а теперь? Беспокоится? — держись за стену, истеричка, и иди на верх, но без фокусов, давай поговорим. Ничего себе, но зато это хотя бы цивилизовано. Или это какой-то подвох. Но ринуться с места мы не успели потому что на полу что-то стало шуметь и это мой телефон. В этой кромешной темноте единственный источник света, ну кроме двери сверху, показывал буквы «стервоза». Ну этого ещё мне не хватало. — что… что это такое? — странно, если мы уже согласились на цивилизованный разговор, то почему он опять реагирует на вещи, словно впервые видит? Какую игру он ведёт? — о, это ты тонко подметил, это моя сестра. Ну точнее кузина. — нет, я про это, — ну это уже совсем не смешно — ну давай выйдем на свет, а потом я посоветую тебе офтальмолога, хорошо? — очень смешно, я нормально спросил, — и вот как только мы вышли из темноты мне стало плохо. Этот взгляд подделать фактически невозможно, он просто не отводит глаз от телефона. Раньше я смотрела видео с Эриком и Диланом, один раз, для общего развития и тут я наконец расслышала его голос и плохо мне стало уже вдвойне. Ну ладно грим. Ладно одежда. Ну можно заучить модель поведения, но голос. Теперь уже шокированы мы оба одинаково. — это телефон… — это телефон? а можно? — настолько аккуратно рассматривать со всех сторон телефон вряд ли кто-то сейчас будет, ну по крайней мере, даже если это и игра, то явно не так долго — а где ты его взяла?, — и тут он начинает рассматривать помещение и я вижу этот ужас в его глазах — это понимание того, что что-то вокруг явно не такое. Наши глаза встретились. Это явно неподдельный ужас, ему стало страшно точно также, как и мне. Возможно мы даже начали думать об одном. — если ты говоришь, что ты Эрик, то скажи мне, «Эрик», какое сегодня число? — ..если вчера было 11, значит сегодня 12 сентября. Пусть прозвучит глупо, но — а год? По-моему он сам себе уже не верит и явно сомневается своих мыслей — 1998 — я нажала на кнопку разблокировки и на экране появилась дата — 9/12/2018 Теперь и его глаза и мои глаза явно одинаково полны ужаса. И мы молча смотрим друг на друга. По-моему я в заднице.