«Приглашение на одну даму с вышеуказанной особой»
- И где мы за два дня найдём тебе сногсшибательную даму в спутники? – С ехидными нотками в голосе поинтересовался Фир, внезапно быстро натягивая на себя одеяло. Только я хотел было возмутиться, что прекрасное тело скрывают от меня неким куском ткани, как в покои вломилась Агрида. - Мальчики, мальчики, смотрите, какую я штуку сварила! – Радостно воскликнула она, потрясая какой-то колбой с мутновато-золотистой жидкостью, – Это смертельный яд, даже на вас сработает! Я закатил глаза (зачем он нам??? Яд в смысле) и отвернулся к Сапфиру в надежде продолжить разговор, но наткнулся на весьма странный взгляд с его стороны. Он цепко скользил по девушке, словно оценивая её. - Сапфир, мне уже начинать ревновать? – с издёвкой поинтересовался я. - Нет, она, к сожалению, не подойдёт, – почти с такой же интонацией ответил он. - Куда не подойдёт? – растерялась Агрида, – Я везде подхожу. У вас что-то случилось? – немного обеспокоенно продолжила она. - Нет, - успокоил её Фир, - просто нашего обожаемого Шайни внезапно хочет лицезреть Волчья Королева. И нужен кто-то женского пола ему в пару. - И чем я не подхожу? – более заинтересованно заявила алхимик. - Дорогая моя, сразу видно, что не бывала на Королевских праздниках. У волков же матриархат до мозга костей, - спокойно начал объяснять Фир, - и положение мужчины определяется тем, какая женщина его выбрала. А стандарты красоты и величия волков значат больше, чем у нас. По крайней мере, чтобы волки уважительно относились к Шайни, он должен быть рядом с длинноногой длинноволосой стройной красоткой. Желательно воином посильнее, но это как получится. И где найти это счастье за два дня – вообще без понятия. Агрида оскорблённо осмотрела свои обрезанные по-мужски, чтобы в зелья не лезли, и вообще не мешали, волосы, крепкое телосложение, небольшой рост… и снова глянула на Фира, с которого сползло одеяло, открывая вид до пояса на молочно-белую кожу. При этом глаза у неё стали весёлыми-весёлыми, любой бы понял, что она что-то задумала. - Что ты на меня так смотришь? Есть на примете длинноногие красотки с волосами до пят? – слегка нервно спросил Фир, тоже заметив этот взгляд. Я сам осмотрел открывшийся вид. Худощавое телосложение, заметный, но меньше, чем у меня, рельеф мышц, белоснежная кожа, длинные стройные ноги, уже чуть посеревшие, но всё равно очень светлые волосы, разметавшиеся по всей кровати. Резкие черты лица, сильно изменившиеся после слияния с Повелительницей Древних, большие тёмно-синие глаза, органично смотревшиеся на женском лице… Я резко посмотрел на Агриду, осенённый своей догадкой, но выражение её лица только подтвердило её. Но она не сможет предложить это Сапфиру! Ну не сможет же, правда?.. Оказалось, я недооценивал Агриду. Очень даже смогла. На вопль Повелителя прибежали Верховный Маг и Главнокомандующий. Картина им открылась… интересная. Покои, в которых резко стало очень холодно. Я, скрючившийся над столом от хохота, примерно в том же состоянии Агрида у дверей. Казалось, даже замок слегка подрагивал, словно хихикая. А посреди этого бардака – Сапфир, ставший невероятно бледным, что у любого другого выглядело бы как красное, как помидор лицо, полностью обнажённый, со спутанными волосами, упорно повторяя, как мантру, что-то вроде: - Я, чёрт возьми, сильнейший маг во всех мирах! Сильнее меня в физическом плане только Саншайн! Я Хранитель трёх душ и Тьмы, воплощение безумия и Смерть! Я абсолютно бессмертен, а вы, зная всё это, пытаетесь нарядить меня девушкой, чтобы лучше выглядеть на каком-то празднике??? Успокаивали Сапфира мы вчетвером, лично мне тогда казалось, что он кого-нибудь убьёт. Потом, уже вдвоём, доказывали, что появиться очень надо, политически важный ход, а он - единственный вариант, ведь иллюзию волки почуют моментально. Как итог, на следующий день я сидел на полу под дверью в кабинет Агриды. Ждал второй час, коротая время в попытках упокоить неприлично хохочущих Свет, Солнце и Пламя. Они не могли успокоится уже второй день, что вполне понятно – Сапфир много веков, даже тысячелетий, был их заклятым врагом, которого они пытались, и, по их словам, пытаются, прикончить. Я уж не знаю, что там с ним делала Агрида, но вопль, правда, чуть менее душераздирающий, повторялся с завидной регулярностью. Как и всплески магии – Сапфир сразу заявил, что всё будет доставать из Первого Мира, мол, хотите что-то непристойное со мной делать, так делайте это хотя бы качественно. На третьем часу мимо прошёл один из генералов, вежливо поинтересовавшийся, почему я тут сижу, что это за вопли и предложил принести стульчик. Мне так же вежливо пришлось отказаться и сказать что-то про разъярённую горгулью, необходимую алхимику для опытов. Недалеко от правды, кстати, ушёл. По крайней мере, вчера Фир вёл себя именно как разъярённая горгулья, а алхимик сейчас ставила над ним опыты. На четвёртом часу я начал опасаться, что мы опоздаем, быстро переоделся в свой костюм и вернулся назад к двери. Садиться не стал, а прислонился к стене, скрестив руки на груди, и послал Фиру зов: «Вы там долго ещё? Мы такими темпами опоздаем.» «Сиди и молчи! Сам виноват! И нет, она не долго ещё будет меня мучать.» Сапфир не солгал, дверь распахнулась буквально спустя десяток минут. И, чёрт подери, я ждал не зря. Умом я, конечно, понимал, что из Фира получится неплохая девушка, но чтобы настолько… Агрида халтурить не стала, сделала всё, чтобы Сапфир помучался сильнее. Лёгкое чёрное платье до середины голени с разрезом по одной стороне до середины бедра, неглубоким вырезом и длинными, расширяющимися внизу рукавами, из-под которых выглядывали кончики пальцев с тёмно-синими ногтями. На ногах – высокие, опять же тёмные сапоги на небольшом каблучке, сделанные из какого-то мягкого материала, плотно облегающего ноги. Волосы заплетены в хитро обёрнутую вокруг головы косу, конец которой всё равно спадал чуть ниже лопаток. А с лицом вообще что-то непередаваемое устроили – лёгкий, лишь слегка заметный, но подчёркивающий всё, что нужно подчеркнуть, в основном тёмный макияж. Чуть подведённые глаза, подкрашенные ресницы и губы, еле заметный искусственный румянец на щеках… и всё это просто идеально оттеняло нереально белый оттенок кожи. У меня возникло два вопроса. Первый – Агрида в декольте что-то напихала, или заставила Фира настоящую грудь отрастить? Он ведь очень даже может это сделать. А второй – где ближайший тёмный угол и сколько будет длиться праздник. Потому что картина уже начала вырисовываться в голове. Картина, как я запускаю руки под платье, расплетаю причёску, зарываясь в разметавшиеся по спине волосы… Сапфир скользнул по мне высокомерным равнодушным взглядом, но глаза у него всё же потемнели, сильно потемнели. Похоже, не я один находил второго в таком наряде… ещё более привлекательным, чем обычно. Агрида что-то радостно щебетала, потом внезапно всплеснула руками и убежала назад в кабинет. Но мне было слегка всё равно, что она там делает. Фир, слегка покачнувшись, мягким пружинистым шагом подошёл ко мне. На своих каблучках он почти сравнялся со мной по росту, поэтому к моему уху он уже наклонялся. А от того, что он сказал своим чёртовым бархатным голосом, у меня возникло несколько не очень приличных желаний. Да ещё и на моём родном языке, мягкоперекатывавшимся в ушах, заставляя бежать по телу табуны мурашек. «Ich verspreche dich, dass diese Nacht sehr interessant und anstrengend wird.» -1- И ведь даже не поцелуешь его – помада размажется! Пришлосьотвечатьтемже: «Und ich verspreche dich, dass die ganze nächste Woche du keine Spazierengang machen kannst.» -2- Сапфир обдал моё ухо ледяным дыханием, качнулся назад и снова отошёл на несколько шагов, с наигранным равнодушием рассматривая стены. Тут вернулась Агрида и с усердием любящей матери опоясала Фира тонким серебристым ремешком, подчеркнувшим талию. - Ну как, нравится? – с охотничьим азартом в голосе поинтересовалась алхимик, и так прекрасно зная ответ, – Сапфир, с тебя премия, понял? - Да понял я, понял, давайте уже выдвигаться, а то я сейчас прибью кого-нибудь, – с поистине ледяным спокойствием ответил Фир, скрещивая руки на груди, – иди сюда, Шайни, у меня телепорт точнее получится. Я послушно шагнул вперёд, судорожно сглатывая, когда он ледяными пальцами аккуратно сжал мои, и мы вместе шагнули в отливающий синевой круг телепорта.*****
В целом, праздник, как всегда, был достаточно скучный. Но мне хватало веселья хотя бы от тех рож, которые корчил Фир каждый раз, когда очередная отвергнутая девушка плавно уплывала куда-нибудь дальше. Но в целом, Сапфир вёл себя превосходно: ледяным взглядом отгонял незадачливых ухажёрок, вливая в себя один бокал вина за другим. Меня же почти сразу забрала в плен Королева, расспрашивая и о Фире, и о делах в королевстве, и о том, как у меня в общем дела. Пришлось гулять вместе с ней, печально отбрехиваясь от всех вежливых и деликатных вопросов. Она отпустила меня уже ближе к рассвету, и я, вернувшись к длинному столу с напитками и закуской, и увидел самую неожиданную картину, которую только я мог увидеть. Сапфир, с какой-то странной улыбкой мило щебетал с несколькими волчицами, уже совсем недвусмысленно скучковавшимися вокруг него. У самого Фира как-то странно бегал взгляд, и он совсем уж подозрительно опирался на стол, расслаблено помахивая руками в такт словам. Я, нутром почуяв неладное, ускорил шаг, ненавязчиво разогнав воркующих девушек, и быстренько отвёл пошатывающегося Фира в более-менее безлюдный закуток между деревьями. - Фир, какого чёрта? – негромко, но резко напрямик спросил я. – Почему ты пьян? - А что, уже и напиться нельзя? – с пьяным смешком ответил Фир. – Между прочим, такая возможность редко выпадает. Где-то на периферии сознания всплыл момент, когда абсолютно трезвый после пяти литров крепкого пива Сапфир говорил мне, что на него не действует любой алкоголь, кроме волчьего вина. Но оно же совсем низкоградусное, чтобы им напиться до такого состояния, нужно бочку выхлебать! - Так, мы возвращаемся в замок, подожди здесь, пока я с Королевой попрощаюсь, – в приказном тоне сказал я Фиру. – И не заигрывай с незнакомыми девушками! – с ноткой ревности добавил я. - Ээээ, Шайни, так не пойдёт, – внезапно заявил Фир изменившимся голосом. Изменившимся на тихий, заискивающий, с лёгким урчанием в глубине. А потом Сапфир по-видимому решил, что я слишком трезво мыслю, и резко схватил меня за воротник камзола, впиваясь в губы требовательным поцелуем, сразу же проникая внутрь ледяным языком. Я расслабился, позволяя неадекватному Фиру делать с собой всё, что угодно, и, чего уж лукавить, бесстыже получая от этого удовольствие. Поцелуй был долгий, глубокий, немного грубый, с привкусом трав, намешанных в вине, и тёмной помады Сапфира, немного напоминающей по вкусу чернику, с примесью чёрной смородины. Когда Фир всё-таки отстранился, я одним еле видным движением прикрутил его к дереву заклинанием и размашисто зашагал к Королеве, стараясь не оглядываться на Фира, каким-то лисьим движением облизывающего губы. В этот раз мне повезло, и Королева, немного странно на меня покосившись, скомкала напутственную речь до минуты, а прощальные слова – до трёх, так что через пять минут я снова стоял около дерева, убирая заклинание. Вообще, Фир прекрасно мог его разбить, но то ли не мог сконцентрироваться из-за алкоголя, то ли просто не хотел, но в результате именно я стиснул его холодные пальцы и открыл телепорт назад в замок. Я хотел попасть сразу к Агриде, но, как обычно, промахнулся, так что пришлось пройти по нескольким коридорам, таща за собой вяло сопротивляющегося Фира. Надо отдать ему должное – некоторые, допившись до такого состояния, вообще не могут адекватно мыслить и начинают вытворять что-то совсем странное: пытаются напасть на всех окружающих, бормочут бессвязный бред, выпрыгивают из окон. Лично я в такой ситуации просто моментально очень крепко засыпаю, так что несчастные собутыльники тащат меня на себе. - Какого?.. – сонно вопросила Агрида, отозвавшись на настойчивый стук, – Вы уже вернулись?.. Эх ты, Шайни, не мог подождать, пока всё закончится? Я удивлённо глянул на неё, потом, смутно подозревая, что произошло, провёл пальцем по губам и уставился на тёмный след. Ну теперь понятно, почему Королева на меня так странно смотрела, она ведь подумала, что Фир – девушка! - Если уж кто и не мог подождать, так это Фир, – хмуро ответил я Агриде, – он тут абсолютно внезапно умудрился напиться. Алхимик удивлённо посмотрела на меня, потом увидела покачивавшегося и мечтательно улыбавшегося Фира, и, внезапно, начала мерзко хихикать. - Ну, теперь понятно, почему он так легко согласился – знал, что сможет выпить волчьего вина. Ладно, чего уж там, – посторонилась она, – проходите, найду ему что-нибудь, чтобы похмелье легче прошло. - Может, сразу тогда и отрезвитель какой-нибудь? – с надеждой спросил я, затягивая упёршегося Сапфира в кабинет. – А то я его скоро прибью, – добавил я слегка изменившимся голосом, когда Фир внезапно прижался со спины, утыкаясь ледяным носом в изгиб плеча, щекоча кожу шеи длинными ресницами. «Или не прибью, а…» - продолжать собственную мысль я немного опасался, в надежде, что этот день пройдёт спокойно. - Зачем? – наивно спросила Агрида. – У него такой шанс редко выпадает, не будем же мы портить несчастному Повелителю всю малину? Упоминание малины совершенно внезапно напомнило про смородину и чернику, а они, в свою очередь, про несдержанного Фира… Из приятных воспоминаний меня вывел странный звук. Почти сразу после него из-за полок, куда ушла Агрида, послышался грохот и сдавленное «Ой», из-за чего я вскочил со стула и побежал туда, ожидая увидеть всё, что только угодно. Включая и алхимика, отчаянно цепляющегося за шкаф, падающий назад. Но, к сожалению, я не успел, и шкаф, немелодично звеня всеми склянками, упал на другой шкаф, который тоже начал заваливаться.Вскоре уже практически все шкафы, которых в кабинете было немало, со всеми зельями, расставленными на них, сложились, как карточный домик. - Вот чёрт!.. – схватилась за голову Агрида, представляя, сколько работы ушло в никуда. - Фир! – сдавленно вскрикнул я, вспоминая, что большинство шкафов рухнуло на то место, куда я его усадил. Я понёсся в обратном направлении, очень сильно надеясь, что нетрезвый Сапфир сообразил убежать от падающих склянок – мало ли что там Агрида наалхимила. Добравшись наконец назад, я понял, что этот день скоро станет одним из худших в моей жизни, потому что мне открылась совсем неутешительная картина – на Фира шкафы таки упали, но вместо хотя бы трупа или бессознательного тела я сначала увидел только платье, а потом и остальную одежду. А потом мне безумно захотелось потерять сознание и вообще сделать вид, что я и сам пьяный и ничего не соображаю. Потому что посреди огромной цветной лужи из зелий сидел абсолютно ошалевший, сверкавший серебряной шерстью песец. И лучше бы там был труп, честное слово! По крайней мере, что делать с трупом я и так знаю, а что делать с Фиром, превратившимся в песца, я вообще без понятия! А в связи между Фиром и снежной зверюгой я сразу же убедился, потому что стоило лису поднять на меня выпученные глаза, как я сразу почувствовал слабое ощущение магии, словно едва уловимый запах. Я сразу же послал зов, но песцы оказались не приспособлены для такого типа коммуникаций, так что всё, что я понял, можно было уместить в лаконичное «Это - Сапфир, и он стал песцом.» Поэтому я с тяжёлым вздохом подошёл к нему, тщательно обходя все лужи, и протянул к лису обе руки. Тот, немного потоптавшись на месте, всё же прыгнул на меня. Правда, когда я выпрямился, то сразу же пожалел о своём решении, потому что песец, очутившись на такой высоте и имея в виде опоры только одну мою руку, вздыбил шерсть и резко вцепился длинными когтями мне в грудь, неслабо царапая даже через несколько слоёв одежды. Я зашипел, словно кот, отцепляя его лапы от себя и крепче прижимая его к себе уже двумя руками. Тут наконец подошла Агрида, оплакивавшая своё богатство. Я, пребывая ещё в некоторой растерянности, набросился на неё: - Чего ты тут уже намешать успела, а?! - Много всего! – отчаянно воскликнула она, – Ой, а откуда ты такого милого песца взял? – с моих рук донеслось раздражённое фырчанье. - В том-то и дело, что отсюда! Это – наш Повелитель, приятно было вас познакомить. - В смысле – Повелитель? – растерялась Агрида, – Да быть такого не может, не было у меня зелья, превращающего кого-то в песца! Я молча показал ей на разноцветную лужу, в которой плавало платье. Состояла она явно не из одной склянки. - Вот чёрт… - поражённо проговорила алхимик, – Это же самый настоящий прорыв! Никому раньше не удавалось создать зелье превращения! – внезапно воскликнула она. Я глубоко вдохнул, потом медленно выдохнул, подавляя желание настучать ей чем-нибудь по голове. Песца тоже явно не устраивала сложившаяся ситуация, и он молча вцепился в мои руки, что явно не поспособствовало смягчению моего выражения лица. Агрида оценила расстановку сил, печально вздохнула, но запихала весь свой энтузиазм подальше и скомандовала: - Складывай несчастного на стол, будем смотреть, что тут можно сделать. Я послушно попытался поставить его на стол, но лис решительно вцепился в меня, предпочитая злобному алхимику не менее злобного меня. Но мне на этом этапе уже хотелось кого-то прикончить, поэтому песец с хладнокровной жестокостью был от меня отцеплен и ссажен на стол где я наконец-то смог его нормально рассмотреть. Из достаточно крупного Сапфира лис получился тоже немаленький, крупнее своих сородичей, и очень красивый. Поджарый, с длинными лапами, большими ушами, длинной, серебряной и,как я уже успел убедиться, мягкой,шерстью и большими синими глазами, немного необычно смотревшихся на морде у песца. Агрида тоже изучила объект со всех сторон, а потом, потирая руки, потянулась к лису. Примерно на втором часу мне пришлось уйти – надо было решить некоторое количество проблем. Когда, уже вечером, я снова вернулся в кабинет алхимика, то застал практически ту же картину. Единственным отличием были исцарапанные по плечи руки Агриды да ещё более недовольный, чем раньше, песец. На вопрос, что всё-таки произошло, Агрида только развела руками, сказав, что она тут ничего сделать не сможет. По крайней мере, пока не выяснит, из чего всё же получилось зелье. А апофеозом к этому дню стала фраза алхимика, что до того момента, когда она придумает, как вернуть Фира, лис будет жить с нами. Точнее, со мной, потому что в её кабинете велика вероятность того, что история повторится. Я печально посмотрел на песца, предвкушая белую шерсть по всему замку, бесконечное беспокойство, не случилось ли с ним что, еда, питьё, подстилка… Лис в ответ смотрел даже как-то виновато, словно понимая причины моей тоски. «Чего только не привидится.» - с этой мыслью я подошёл к столу и молниеносным движеньем схватил песца за шкирку, приподнимая над столом, чем вызвал у него раздражённое пофыркивание. - Ну что, ссссскотина? – с чувством встряхнув лиса заявил я, – Будем как-то уживаться. Обожаю бои на выживание… - медленно протянул я. - Шайни, пожалуйста, скажи, что ты сейчас пошутил, – с серьёзным опасением в голосе спросила Агрида. - А что, непохоже? – со вздохом ответил я, беря песца на руки уже как полагается, – Ладно, Агрида, спокойной ночи. - Спокойной-спокойной, – облегчённо попрощалась она. Но, прежде, чем пойти как раз-таки спать, мне пришлось заскочить к нашему «секретарю» - ящеру, по имени Пирфас, составляющему все отчёты и вообще следящему за всеми возможными бумагами. Никогда не забуду, как он на меня косился, пока я просил его как-нибудь сделать так, чтобы с песцом никто в замке ничего плохого не сделал. Ну, в конце-то концов, когда Первый Советник приходит поздно вечером, показывает какую-то лисицу и просит, чтобы в замке все знали, что песецповелительский, впору задуматься об адекватности правительства. В общем, до покоев я дошёл спустя почти час после прощания с Агридой. Песец, на удивление, взирал на всё это с меланхоличным равнодушием – в общем, показывал все самые худшие стороны Фирового самоконтроля, иногда всё же выкидывая что-то… неординарное. Например, за то время, пока я сооружал ему некое подобие лежанки, он успел сожрать какую-то бесформенную гадость, ей подавиться, её выплюнуть, печально пройтисьпо моим ногам, несколько раз на столько неудачно, что чуть не заставил меня, матерясь, подниматься. - Есть хочешь, скотина? – поинтересовался я у лиса, когда временное ложе было сооружено. - Фффффыыыыыыырррррр!.. – получил я весьма нечёткий ответ. Пришлось ещё и на кухню идти, брать этой твари мяса. И воды. И ведёрко. И ещё что-то на столько же необходимое, громоздкое и неудобное. В покоях лис встретил меня гаденьким взглядом, предвещающим что-нибудь не очень приятное, и поцарапанным столом. Мне срочно потребовалось открыть окно, выловить мошку, сильно сдавить её в ладони и с ноткой брезгливости отряхнуть руку. Легче не стало. Песец, проследив за моими действиями, вернулся в своё безразлично-пофигистичное состояние, поел, попил и свернулся белым клубочком на своей лежанке, укрывшись роскошным хвостом. Я с тяжёлым вздохом стянул с себя одежду и вытянулся на непривычно пустой кровати. И так каждый раз, когда Фир уходит. К этому ощущению пустоты вокруг себя я, наверное, никогда не привыкну. И, казалось, всего день прошёл с того момента, как Фир превратился в лиса, а я уже скучаю. Мои безрадостные мысли прервало странное ощущение на груди, будто по ней кто-то топтался. Я приоткрыл глаза, собираясь уже прикончить чёртового лиса, когда он замер, потом улёгся, ткнулся холодным носом мне в шею и… заурчал. До этого момента лис фыркнул буквально пару раз, высказывая своё отношение к чему-нибудь, так что мягкие вибрирующие звуки стали для меня сюрпризом. Мысль о том, чтобы прогнать песца как-то растворилась, и я неуверенно поднял руку и провёл пальцами по серебряной шерсти, невольно вспомнив волосы Фира. В этот раз песец не был против, выгибаясь навстречу и начиная урчать ещё громче. - Что, скотина, тоже одиноко? – тихо поинтересовался я у него, – Хотя, чего я спрашиваю, конечно, одиноко. Оставайся тут, если хочешь, только сбоку ляг, ладно? А то так не очень удобно. Приехали. Веду задушевные беседы с песцом, в которого превратился мой любимый. Лис, однако, приоткрыл один глаз, нехотя поднялся и практически скатился по моей груди, устраиваясь в изгибе плеча. Любимое место Фира, он всегда говорил, что так – особенно тепло. Я перевернулся на бок, сворачиваясь вокруг белого клубочка, делясь своим теплом, и засыпая под размеренное сопение лиса. На следующий день у меня было очередное развлечение – родители Фира поссорились. При чём так поссорились, что мне пришлось их разнимать, чтобы они замок не разнесли. А потом мне уже самому хотелось их прикончить, потому что вишенкой на торте стало то, что они, гордо развернувшись, оба ушли в неизвестном направлении. И скажите мне, пожалуйста, за что?! То есть теперь у меня не только Фир, превратившийся в песца, так ещё и сбежавшие из замка верховный маг и главнокомандующий?! Ещё и тренировочный зал хорошо так разбили, нужно ещё придумать, как его чинить. Чёрт-чёрт-чёрт! Дайте мне кто-нибудь отпуск! Хотя бы недели две, пожалуйста! Вот только единственный, кто может мне этот самый отпуск дать сейчас сидит на плече, тихо пофыркивая в мои волосы.*****
Примерно два следующих месяца прошли у меня в каком-то непрерывном круговороте: приказы, совещания, отчёты, бессонные ночи, вылавливание из рва песца, устройство войск, посещение магов… В общем, плохо мне было. Так вот, когда я уже потерял счёт времени, примерно на второй месяц после этого рокового приёма у Королевы волков, я, опять просидев почти всю ночь над отчётами, счастливо свалился в кровать где-то ближе к утру и моментально заснул. Пробуждение было довольно скорым и необычным. В принципе, я успел привыкнуть к тому, что лис засыпал на мне или около меня. В ту ночь песец заснул у меня на груди, и я проснулся от ощущения щекотки по всему телу и, ставшего уже непривычным, чувства тяжести и холода. Где-то полгода назад я бы не удивился, но сейчас, после двух месяцев без Фира, такое заставило меня моментально проснуться. Так что, резко распахнув глаза, я спихнул с себя неожиданную тяжесть и скатился с кровати, хватаясь за меч. Но почти сразу же опустил руку и выпучился на того, кто остался лежать на кровати, медленно приходя в себя. - Какого… - наконец хрипло выдохнул бывший песец, сев на кровати. - Ну привет, Фир, - облегчённо ответил я на повисший вопрос, - рад снова тебя видеть. В преддверии твоих вопросов – ты где-то два месяца был песцом. Сапфир медленно встал с кровати. На меня в немом ужасе уставилась пара невыносимо синих глаз, словно пытаясь выпытать, не шучу ли я. - Я не шучу. Ты в самом деле был песцом. С большими ушами и пушистым хвостом. В прочем, на эти составляющие ты и сейчас можешь полюбоваться. На этих словах я всё же не сдержался и начал бессовестно хохотать. Фир медленно, словно не верил, поднёс руку к голове и начал методично её ощупывать, пока не наткнулся на два здоровенных белых лисьих уха. С ещё более нечитаемым выражением лица он опустил вторую руку и так же методично ощупал поясницу, в какой-то момент наткнувшись на основание длинного,ниже колен, серебристого и очень пушистого хвоста. Я редко слышал, как Фир матерился – сказывалось и воспитание, и аристократическое происхождение. Зато у него это получалось сочно, длинно и даже, в каком-то смысле, красиво. От реакции Фира я снова зашёлся безудержным хохотом, на что он так скривился, что я просто упал на колени, вытирая выступившие слёзы, не в силах оставаться на ногах. - Что, во имя всех миров, тут происходит?! – прошипел, словно рассерженная змея, Фир. - Ох… - наконец немного упокоился я, - ты помнишь, как мы с тобой на приём к волкам ходили? – получив утвердительный кивок я продолжил, – Так вот, ты там умудрился напиться, я притащил тебя в замок, а потом произошёл маленький несчастный случай. В общем, четыре или пять шкафов в кабинете Агриды свалились на тебя, облив всем своим содержимым, в результате чего ты стал песцом. Всё это время ты провёл в замке, трепал мне нервы и засыпал под боком, и вот, сегодня ты уже… - я снова начал хихикать, - более-менее похож на обычного себя. Фир посмотрел на меня с высоты своего роста, презрительно скривившись в своей обычной манере, подошёл к шкафу и вытащил оттуда одну из своих рубашек и пару штанов. Меня накрыло очередной волной смеха, когда я представил, как он будет штаны надевать на хвост. Сапфир, уже который раз скривившись, одним резким движением острого когтя немного распорол мягкую ткань так, чтобы хвост свисал из дырки, но ничего компрометирующего видно не было. Наконец он оделся, пригладил волосы, раздражённо обходя пальцами уши, и резко развернулся ко мне: - Пойдём к Агриде. Буду выяснять, что вы тут со мной сделали. - А ты думаешь, чем мы тут всё это время занимались? Как раз пытались это выяснить, – ответил я ему. Но Фир бросил на меня такой ледяной взгляд, что я с тяжёлым вздохом передал ему его плащ с капюшоном и, дождавшись пока он накинет чёрную накидку, подал ему руку. Он схватил протянутую ладонь и сразу же прыгнул в покои Агриды, сразу же наступая на алхимика: - Агрида, что ты со мной сделала? Воин, которому несчастная девушка в этот момент перевязывала голову, удивлённо выпучился на Первого советника и какого-то мужчину в тёмном плаще с капюшоном, которые так внезапно ввалились прямо в покои алхимика. - Сапфир, ты не мог бы чуть-чуть подождать? – вкрадчиво поинтересовалась волчица, – Я, безусловно, очень рада снова тебя видеть, но я немного занята. - Нет, не мог бы! – резко, ледяным тоном проговорил Фир и небрежно махнул рукой в сторону воина, в одно мгновенье залечивая рану, – Теперь ты, надеюсь, не так занята? Агрида, тяжело вздохнув, бросила больному что-то про слабость и магию и практически выставила ошалевшего парня за дверь. Потом повернулась к Фиру и облегчённо выдохнула: - Сапфир, я так рада, что ты наконец пришёл в себя! А то у меня только руки поджили после очередного осмотра. Ты уже в поряд... – Фир резко сбросил с головы капюшон, - …ке? - И у меня ещё хвост, – с такой же ледяной интонацией добил Агриду Фир. Стоически переждав ещё один взрыв хохота, последовавший после немой паузы, Фир поинтересовался, что она с ним сделала. Алхимик, чуть успокоившись, ответила примерно то же, что и я, только добавив в конце кучу странных названий зелий. Я лично понял хорошо если четверть, но Фир, кажется, остался доволен. Ну, на сколько он вообще мог быть доволен, с лисьими хвостом и ушами-то. - Значит, пробуждение истинной звериной сущности?.. – задумчиво перевёл он на понятный мне, – То есть вы хотите мне сказать, что на самом деле я какой-то маленький песец?! – снова начал он закипать. - Не такой уж и маленький! – вступился я за зверька, и сильно понизив голос, добавил, - Но зато какой пушистый… Фир переждал ещё один взрыв хохота, посмотрел на меня в своей обычной манере «Ох уж эти презренные черви у моих ног», скинул плащ и нагло уселся за стол Агриды, свесив в промежуток между спинкой и сиденьем стула свой хвост и закинув на стол длинные стройные ноги в высоких сапогах. - Шайни, сделай что-нибудь с моими волосами, а то в лицо лезут, - даже не попросил, приказал Фир, откидывая голову назад, – и Агрида, ты не придумала, как это чёртово зелье нейтрализовать? Ответ, как я и сам знал, был отрицательный, так что я не стал вслушиваться в заумный разговор, а просто запустил руки в каскад пепельных волос. Фир явно сердился на нас за то, что мы так беспардонно засмеяли его плачевное положение, вот волосы и потемнели. Но при этом, как я и ожидал, стоило мне аккуратно разбить тяжёлый водопад на три части и начать плести Фиру косу, как тот слегка прижал уши от удовольствия, а его волосы начали светлеть, остановившись где-то между сталью и пеплом. Пропуская струящиеся пряди через пальцы, я пропустил весь разговор, и, когда с сожалением всё-таки пришлось закончить свою работу, стянув косу лентой, то Агрида уже куда-то ушла, оставив разомлевшего засыпающего Фира на меня. А он, как только я встал с пола, куда мне пришлось усесться из-за длинны фировых волос, и нежно обхватил со спины его шею руками, довольно прищурился и откинул голову мне на плечо, лениво помахивая хвостом. Меня самого начало медленно, но верно развозить – всё-таки меня всегда приводил в изумление этот контраст между ледяным высокомерным Сапфиром, и таким маленьким, уютным… моим Фиром. А он, щекоча висок пушистым ухом и ногу не менее пушистым хвостом, мягко урчал на рассеянные поглаживания по плечам и груди. - Вы с Агридой уже всё? – спросил я у разомлевшего лиса, - А то я весь разговор проворонил. - Агааааууууурррррр... – неразборчиво проурчал Фир в ответ, - пошлиииирррр в покоиииииррррр… спатьуррррр… - Ничего не имею против, лисёнок ты мой, - мягко выдохнул я ему в волосы, счастливо вдыхая знакомый запах. Вот ещё парадокс – пока с Фиром всё было в порядке, я не замечал, что он абсолютно по-особенному пахнет. Я заметил это только когда на моей груди каждую ночь пригревался песец, источавший еле уловимый аромат того восхитительного напитка из Первого Мира, кофе, кажется. Сапфир его просто обожал, но боялся много приносить. И ещё в этом чуть слышном запахе чувствовалась смесь из специй оттуда же, которыми приправляли тот самый кофе. Кажется, ванильный сахар с корицей. А, и ещё там был еле заметный запах чёрного шоколада с ликёром. В общем, густая шкурка зверька пахла невыразимо вкусно. А сейчас я заметил, что и настоящий Фир пахнет так же. Интересно, а как пахну я?.. - Я не лисёёёёёооооонок… - выдохнул Фир, - я большой страшный Тёмный Поуррррраааааууууу… велитель, - всё-таки закончил он. - Конечно боооольшой страшный тёмный лисёнок. Хотя нет, в твоём случае, скорее светлый. Я мягко поцеловал его в уже совсем белую макушку, растекаясь от урчания сильнейшего существа во всех мирах. Чтобы он не говорил, для меня он всё равно останется сильнейшим. Даже когда он так умопомрачительно урчит, помахивает пушистым хвостом и подставляется под тёплые руки. А потом Фир неожиданно сцапал меня за руку и прыгнул в покои прямо на кровать. Эх, я тоже так хочу, моментально перемещаться без погрешностей, потому что с меня бы сталось нас в ближайший лес забросить. Фир, всё ещё сжимавший мою руку, свалился мешком, безропотно позволил укрыть себя тяжеленным одеялом и довольно прижал уши, когда я лёг сзади, обнимая его. Знаю ведь, что он так любит, говорит, что так – теплее… теплее… какой же я идиот. Гадал, почему ко мне песец приходит, а он просто грелся. Эх, что-то у меня с мозгами не то. «Полный песец» - ехидно подкрался вполне логичный вывод. Я раздражённо отогнал его, несмотря на полную правоту – у меня в мозгах поселился песец, при чём поселился прочно и надолго. А тот самый песец закинул на меня свой невообразимо пушистый хвост и вжался спиной в грудь, блаженно жмурясь. Я с еле слышным смешком пробежался пальцами по его груди и всё-таки задал уже давно интересующий меня вопрос: - Слушай, Фир, - дождавшись неопределённого ворчания, я продолжил, - а как ты вообще смог напиться? Это вино же совсем низкоградусное. - Пррррррр… а, вино… - немного неразборчиво отозвался наконец Фир, - просто, понимаешь, я очень быстро пьянею, мне нужно буквально бокала три-четыре, но из-за моей невосприимчивости к практически всему алкоголю, это незаметно, - удивительно твёрдым и чётким голосом сказал Фир, а потом снова спустился на утробное урчание, - а теперь, солнце ты моё, спи. Я же чувствую, как ты вымотался, - напоследок немного грустно улыбнулся он. Я, усмехнувшись своим мыслям, счастливо уткнулся Фиру в затылок и старательно засопел, честно пытаясь уснуть. - Молодой, чёрт бы его побрал, растущий организм, - тихо проворчал Фир куда-то спустя пару минут. - Что? Ты это про кого сейчас? – слегка опешил я. - Про тебя, балда! – неожиданно громко и чётко сказал Фир, поворачиваясь ко мне лицом, на что мне пришлось судорожно сглотнуть от накативших эмоций, - Кто-то ведь так и не научился тихо думать! На этих словах я начал равномерно заливаться краской. От одной только мысли, что он знает всё, что у меня только что в голове творилось, мне становилось, мягко говоря, неловко. Фир, толи заметив моё красное лицо, толи снова услышав мысли, тихо рассмеялся и прижался к губам в мимолётном поцелуе, от которого меня бросило в нервную дрожь. Я потянулся было вернуть это прикосновение, но Фир полуигриво-полурешительно отстранился и с улыбкой заявил: - Не-а, Шайни, я устал. Так что даже не думай приставать и дай мне выспаться, да и тебе здоровый сон не помешает. А глаза хитрые-хитрые, как у лисицы. Он быстро повернулся назад, предоставив мне белоснежную шею, не скрытую волосами, к которой я, недолго думая, легко прикоснулся губами, отстранился и замер, ожидая реакции Фира. Тот, в свою очередь весь покрылся мурашками, вызвав у меня довольную улыбку, но больше никак не показал своей секундной слабости. Я тихо хмыкнул и всё-таки спросил: - Фир, неужели ты думаешь, что я не добьюсь своего? - С моим самоконтролем – нет, - самоуверенно ответил мне он. - Дорогой мой, я уже досконально выучил все твои слабости, - Фир чуть вздрогнул, кажется, от моей интонации, - так что я полностью уверен, что через некоторое время ты сам будешь проявлять не дюжую инициативу. - Шайнииии… - протянул он, снова поворачиваясь ко мне лицом, демонстрируя тёмные глаза, - не будь таким наивным. Сколько я, по-твоему, свой самоконтроль оттачивал? Ну точно дольше того времени, которое ты в принципе живёшь. Сначала я хотел было огрызнуться или намекнуть на то, что его практически чёрные глаза и белые волосы говорят совсем о другом, но потом решил чуть-чуть пораскинуть мозгами. Сапфир любит играть. Играть с эмоциями, чувствами, наблюдать за реакцией, экспериментировать с людьми. И сейчас ему тоже было интересно, как я поступлю в такой ситуации. Эх, хитрый любопытный лис, чтобы он по этому поводу не говорил. - Ну что, Фир, - наконец ответил я, - спорим? - Что спорим? – состроил святую невинность он. - Что я выбью из тебя хотя бы один стон, - не дал увести себя от темы я. - Пфффф… - высокомерно фыркнул он, - максимум, что у тебя может получится – моё сбившееся дыхание, и то вряд ли. - Так спорим? – настоял я. - А на что? – продолжил расспросы Фир, - А то пожелаешь сейчас чего-нибудь несбыточного… Я крепко призадумался. Спор-то дурацкий, просить чего-то крупного было бы как-то неправильно. Что бы такого потребовать, да так, чтобы сам выполнить, в случае чего, смог?.. - Хммм… - очень недобро усмехнулся я, наблюдая за насторожившимся Фиром, - что бы такого… О! Точно! – Фир попытался спрятаться под одеяло, нужно прекращать, меня заносит, - А давай на минет! Фир поперхнулся воздухом, невидяще уставившись сквозь меня. Последовала немая пауза, в результате которой Фир таки выдал ответ: - А почему бы и нет? – тут уже я поперхнулся воздухом, - Когда ещё такой случай выпадет? И вообще, отстань от меня уже, дай поспать, вымогатель. Я опять хотел было возмутиться, что это он тут развёл непонятно что, но Фир повернулся на живот, уткнулся лицом в подушку и замер. Спустя пятую минуту без единого движения спины, я дёрнул Фира за косу, вынуждая повернуть голову. - Ну вот зачем ты опять не дышишь? – начал я отчитывать ещё более белое, чем обычно лицо, - Ну вот что тебе мешает просто дышать и заставлять сердце постоянно биться? - Ничего мне не мешает, кроме одного злобного солн… ххмммхм… - это я применил самый практичный способ заставить Фира замолчать и перестать язвить. Фир против не был, но на поцелуй почти не отвечал, а стоило мне, с превеликим сожалением, оторваться от его губ, как он прямо, не скрывая ничего, посмотрел мне в глаза замёрзшим взглядом, превращаясь в печально знакомую заледеневшую безэмоциональную статую. Теперь растормошить его стало делом чести, а не просто спором. Фир снова уткнулся лицом в подушку, в этот раз всё-таки хотя бы гоняя кровь по венам. Я привстал, перетекая в другую позу, садясь сзади Фира, слегка нависая над ним. Потом мягко развязал ленту и начал нарочито медленно и аккуратно расплетать косу. Волосы были шикарные – серебряно-белые, мягко струящиеся в руках, казалось, что вот-вот выскользнут. Когда волосы мягко улеглись по плечам своего хозяина, я кончиком пальца так же мягко, нежно провёл по хребту, спустился ниже, прочертил пальцем вниз по линии позвоночника, заставив спину Фира вновь покрыться мурашками. Потом, уже двумя ладонями, медленно провёл по холодным бёдрам и резко, играя на контрасте, одной ладонью зарылся в волосы, чуть оттягивая голову на себя, а второй перевернул Фира на спину. И только тогда понял свою ошибку, потому что от побелевших щёк и чёрных глаз уже мой самоконтроль начал с ужасающей скоростью испаряться. Я резко вломился в рот Фира поцелуем, даже не замечая, как у него изменился взгляд, а то бы понял, что сдерживаться ему становится всё сложнее. С силой провёл руками по торсу, легко пробежался кончиками пальцев снизу по бокам, очерчивая впадинки. Царапнул короткими ногтями рёбра, провёл под грудной клеткой, наконец отрываясь от мягких, потемневших губ. Спустился на шею, легко прикусив еле бьющуюся жилку, сразу зализав место укуса, и дальше, к груди, кончиками пальцев проводя по плечам, предплечьям, ямочках перед запястьем. Переплёл свои тёплые пальцы с тонкими ледяными, прикусывая кожу на груди, максимально прижался к прохладному телу, легко прихватил губами сосок, мельком проходясь по нему языком. Снова поднял голову выше, осенённый внезапной идеей, а пальцами пробежал вниз, поглаживая талию. Губами мягко прихватил большое пушистое ухо, прошёлся по нему языком, где-то отметив, что хорошо, что с него шерсть не сыпется. А руками тем временем пробежался по пояснице, прижав Фира к себе одной рукой, заставляя слегка прогнуться, а второй легко сжимая основание хвоста. Из груди Фира вырвался хриплый выдох, означавший капитуляцию лиса, и я таки решился опустить глаза на его лицо, немного удивлённый такой реакцией. В голове сразу стало пусто-пусто, все мысли позорно сбежали от открывшейся картины. Тёмно-синие глаза, застланные пеленой, резко выделяющиеся на белой коже, приоткрытые тёмные губы, с которых срывалось прерывистое дыхание. Разметавшиеся по кровати волосы, среди которых легко подёргивались лисьи уши. Я завороженно завис, всматриваясь в лицо Сапфира, чувствуя прокатывающиеся по телу волны жара. Когда пауза стала совсем уже недвусмысленной, Фир с утробным рыком резко сел и повалил меня на кровать, нависая сверху и впиваясь в губы требовательным поцелуем. Я расслабился, позволяя уже ему проводить холодными пальцами по моему телу, одобрительно вздыхая на особо точных движениях. А потом сам сел, прижимая обманчиво-хрупкое тело к себе, уже не просто согревая, а сжигая в собственном пламени, придерживая за бёдра, помогая двигаться. В конце концов, ловя губами долгожданные бархатистые стоны, слыша среди них головокружительное: «MeineSonne…» -3- А потом Сапфир честно отрабатывал спор. И я даже не знаю, что было лучше, потому что… потому что… да потому что он холодный и делает минет лучше всех, кого я знаю, вместе взятых, хотя бы потому, что подсознательные рефлексы у него или вообще отсутствуют, или он вполне успешно их игнорирует. И у него острый язык не только в переносном, но и в прямом смысле… И ещё клыки. Клыки и вампирьи укусы, действующие на меня с какой-то ненормальной силой. А, уже засыпая вместе, Фир расслабленно поинтересовался: - Зачем ты вообще спор затеял? Вполне бы пережил ещё одну ночь. - Ну… - я недобро усмехнулся, - должен же я был доказать, что всё-таки могу получить власть над тобой не только при помощи меча? Получив заслуженный щелбан и тихий смешок, я прижал к себе почти согретое тело и счастливо уткнулся носом в чужую макушку, чувствуя исчезающее из груди, не из сердца, ощущение пустоты. Потому что, как выяснилось, не обязательно иметь сердце или чистую душу, чтобы взаправду любить. Я, уже на границе между сном и явью, тихо, но зная, что меня услышат, прошептал: «Ich war so gelangweit, mein Fuchs» -4-