Руслан вернулся и прошёл в свою комнату, косо посмотрев на мальчишку, что зло посмотрел в ответ.
Пришёл он уже в своей обычной одежде. Тонкий свитерок и что-то в виде домашних джинс. Он поставил чайник и сел за стол, развернув стул в сторону «заключённого» и опёрся кулаком о щёку.
— Ничего не хочешь рассказать?
— Может сначала отцепите?
— Хм, хорошо, — Усачев отстегнул того от батареи и резко усадил на стул, к нему же и прицепив правую руку за спинку.
— Я не говорил о том, чтобы меня к другому месту прицепили, — Даня дёрнул рукой в надежде на то, что наручники могли сломаться.
— Прости, я подумал, что тебе просто неудобно сидеть на полу, — он уселся на место, внимательно разглядывая внешность парня, а тот в свою очередь разглядывал Усачева.
Данила Поперечный — подросток с рыжими волосами, веснушками на лице (а возможно и не только на нём), прозрачные голубые глаза, какими они являлись на свету, один глаз ниже другого, что странное явление. Характер видно так себе. Ничего удивительного, а может было что-то и интересное. В любом случае его наверное можно назвать «булочкой с корицей».
Чайник дал о себе знать, раздаваясь свистом по квартире. Заварка была разделена на двоих, а после налит кипяток. Кружки поставили на стол, пододвинув к «гостю» одну из них.
Даня подозрительно посмотрел на чай, но всё же сделал пару глотков. Чай был крепким, что он чуть ли не вылился обратно.
— Может быть сахару?
Руслан Усачев — полицейский, чёрные волосы, голубо-серые глаза, эгоистичный или же работа вошла в характер, похоже любит добиваться своего, выглядит как пидорас, но в данной ситуации скорее педофил и в каком-то смысле, возможно, он и красивый. Кажется в нём есть какая-то изюминка. Ебучий кексик.
— Спасибо, не хочется, — взгляд пополз по комнате. Мда, было как-то мрачновато и лишь яркий голубой свитер полицейского выделялся из тёмных оттенков.
— У тебя моральные проблемы? — разговор следовало бы начать с другого, но было интересно поскорее узнать.
— Вам есть до этого дело? И почему вы так думаете?
— Если ты будешь отвечать на все мои вопросы, то уйти ты сможешь отсюда и сегодня. А думаю я так, потому что видел иглу в твоей тумбочке.
— Вы были у меня дома? Хотя в любом случае я вам не доверяю.
— Вижу, ты хочешь пожить у меня.
Поперечный выглядел рассеянным. Он просто не знал, как ему поступить, но кажется нигде не найти выхода.
— Да… у меня есть кое-какие проблемы. Просто депрессия и изменчивое настроение. Ничего необычного, — после этих слов его всё бросилось в глаза. 2 минуты назад он злился, а сейчас погрустнел, глаза стали пустыми и, кажется, ему уже плевать, что может произойти.
Людям с постоянными и резкими сменами настроения становится трудно общаться с другими людьми, они начинают испытывать проблемы в семье и на работе, страдают от непонимания окружающих, чувства эмоциональной неудовлетворенности, внутреннего одиночества.
— Что же ты тогда делаешь с иглой?
Даня ничего не ответил. Он просто стянул рукав левой руки вниз, где можно было увидеть надписи написанные иглой по коже. Виднелись такие слова как «Пиздец», «Как же я устал жить», «Сдохни побыстрей, Поперечный».
Теперь же замолк Руслан. В проблемах подростков он не очень разбирался и не понимал, что делать. Усачев налил ему ещё чаю, но не такого крепкого и с мятой, добавив немного сахара, чтобы тому понравилось.
Подросток осторожно взял кружку и начал смотреть на жидкость, погружаясь в транс, но очнулся и сделал пару глотков.
Поперечному не хотелось объяснять полицейскому, отчего болит душа. Да и не понимал он. Сам не понимал.
— Это всё?
— Нет. Мне надо узнать кое-что ещё.
Даня резко дёрнулся и злобно посмотрел на того. Находиться здесь мерзко и страшно. Хотелось врезать полицейскому или же ударить себя, но второе наверное сейчас лучше.
Самого же полицейского начинало бесить, что у парня такое изменчивое настроение. Он был непредсказуем.
— Как я понял, у тебя проблемы с родителями, а точнее с отцом. Хочу, — сделал паузу и чуть приблизился к Дане — узнать в чём же дело.
«Этот урод! О нём бы сейчас вообще не вспоминать блять! Ар- "
— Проблемы на работе, антидепрессанты, сама жизнь и я, что бесил его. Вы же были у меня дома. Сами бы его расспросили, — абсолютное разочарование в этом мире.
— Не хотелось начинать скандал. Мог бы сам это понять, — Усачев сел в прежнее положение.
Подросток тяжело вздохнул, закатив глаза.
— Тебе здесь нравится? — Руслан обнял ладонями тёплую кружку и сделал глоток.
— Мрачно, — Поперечный снова оглядел комнату. Яркий свитер начал резать глаза.
— Возможно я займусь ремонтом, но сейчас на это абсолютно нет времени, — он начал замечать, как тому здесь некомфортно.
Даня же сжал ткань джинс и с наступающей паникой смотрел в пол.
— Что со мной будет?
.
.
— Почему ты спрашиваешь именно меня об этом?
— А есть варианты у кого спрашивать?
Усачев отвёл взгляд куда-то в сторону, посмотрев на цветок, что стоял на подоконнике. Наступила гробовая тишина и слышались лишь звуки города за окном.
— Отпустите меня.
Руслан лишь посмотрел на подростка хищным взглядом, в котором так и читалось «Ты никуда не уйдёшь», но после несколько раз проморгав, будто приводя зрение в норму, подошёл к шкафчику. Послышался звук фольги. Перед парнем оказалась маленькая, круглая таблетка.
— Выпей. Тебе полегчает.
— Вы еблан или просто наивный?
Усачев хотел дать тому в мордашку, прямо как и делал на допросах, но сдержался. Снова послышалась фольга и показав ту же самую таблетку, что и у Дани, он проглотил её перед ним.
— Доволен? Теперь пей.
Поперечный подозрительно посмотрел на того, затем на таблетку и не очень уверенно, выпил её вместе с уже остывшим чаем.
Полицейский усмехнулся и ушёл к себе в комнату. Всё должно пойти по плану.
«Пора валить»
Даня достал из кармана скрепку и развернув её зубами, был в попытках освободить свою руку от наручников.
«Ну давай же»
• •
«Глупый мальчишка»
• •
«Есть!»
Он осторожно встал со стула, дабы он не проехался по полу и не издал такой ненужный шум. Схватив рюкзак и почти дойдя до двери, у него началась кружиться голова, от чего тот упёрся рукой об стену. Внизу живота приятно тянуло, а тело давало слабину.
«Нет. Нет-нет-нет, только не сцены из типичных фильмов. Этот мент. Чёрт»
Схватившись за ручку двери, его остановила чья-то рука, голос, что шептал что-то на ухо и захват вокруг талии.
— Ты же в курсе, что далеко в таком состоянии не уйдёшь?
Даню охватил страх. Он чувствовал, будто находится в каком-то сюрреализме, но это же не так!
Усачев дал тому вовсе не успокоительное, а афродизиак, сам же выпив таблетку от головной боли.
Подняв парнишку за талию, он отнёс его в комнату, выслушивая по дороге типичное «Отпустите!» Не трогайте меня!»
Руслан разобравшись на месте, дабы не получить удара в печень, быстро прицепил подростка наручниками к кровати, после надвиснув над ним.
Поперечный выглядел очень красиво, мило, беззащитно, невинно. Эти рыжие волосы, что были растрёпаны и чуть закрывали серо-голубые глаза. Вся эта картина возбуждала до безумия. Полицейский уже не сдержался от того, чтобы не поцеловать мальчишку.
На поцелуй можно было услышать мычание, а после смущённое личико, что так и передавало жуткий страх, мерзость от ситуации, но Усачеву было всё равно.
— Блять, отпустите меня!
— Нет, — он облизывает оголённую шею, доходя до мочки уха.
Даня хотел было отбросить того ногами, но Руслан думал и об этом, поэтому легонько надавил коленом на пах «заключённого». Этого было достаточно, чтобы тот издал стон и ослаб, ведь таблетки сделают своё дело, но парень сдерживает себя.
Холодные руки залезли под рубашку, изучая молодое тело. Пальцы проскользнули по спине, от чего мальчишка выгнулся, а по его тельцу похоже прошлись мурашки.
Усачев хищным взглядом посмотрел на жертву и начал расстегивать её рубашку.
Поперечный начал понимать, что ему не выбраться. Это был план, западня. Было ясно, что с ним что-то сделают и было такое чувство, будто он ждал этого очень долго, чтобы побыстрее прожить ужасные моменты. Оставалось терпеть и… смириться?
Тут Руслан остановился и полез рукой в тумбочку, откуда достал чёрную ленту и завязал глаза мальчишке.
— Зачем это? — голос дрожал, а тому это нравилось.
— Ну ты ведь… всё равно не хочешь меня видеть, — из тумбочки так же достали 2 маленьких вибратора, пластыри, смазку и фаллоиметатор. Вибраторы приклеили пластырями к соскам подростка, а всё остальное положили рядом.
Off = On
3 уровень
On
Резкий стон. Похоже такое парень ощущал впервые, а Руслан был рад тому, что он заберёт девственность у парня.
Усачев начал стягивать с него джинсы, но тот не обращал никакого внимания на это, потому что мощность вибраторов усилилась.
На мальчишке была только верхняя одежда, расстегнутая рубашка и бордовая толстовка, что придавала ему красивый вид, как-то особенно выделяя пшеничные волосы, а джинсы и нижнее бельё были уже сняты. Замечательно.
Заниматься отсасыванием Руслан не любил, поэтому просто начал надрачивать тому, наблюдая за тем, как подросток прикусывает губу. Выдавив немного смазки на руку, он провёл ею по горячей плоти, перейдя к животу и медленно его поглаживая.
У Дани было много разных чувств и отвращение никуда не девалось. Он бесился от того, что не видел, что с ним будут делать дальше, хотя всё было понятно и без этого. В каком-то смысле это было приятно и этот педофил делал всё как ебучий профессионал или в нашем случае «дед со стажем». Конечно, было бы намного приятнее, если бы с ним это делала девушка, в которую он был влюблён, но любые шансы были на дне, как и он сам.
Сильное напряжение пришло сразу же, когда Поперечный почувствовал что-то внутри себя. Это то, чего он больше всего боялся и не хотел в своей жизни. Сейчас ситуация выглядела так, будто он всё-таки пришёл к врачу, что занимается «этим», но процедура дойдёт до крайних мер.
Через время начало входить что-то побольше.
«Нет… только не это! Блять!»
— П-пожалуйста, не надо! — паника и страх ударили волной, накрывая с головой.
Со стороны можно было услышать лишь смешок, а фаллоимитатор резко вошёл дальше.
Усачев слышит мычание, еле сдерживающиеся стоны и частое горячее дыхание. Иногда звенят наручники, а руки мальчишки были сжаты в кулаки.
В молодости можно совершить множество ошибок, делая из них выводы и не допуская снова, но Руслан допускал, отдавая уже не себя.
Он отыгрывался на своей жертве. Было ли это из-за мести или ему самому этого хотелось? Здесь кажется полицейский и сам не знал.
Усачев наклонился к Дане, покусывая его шею и оставив там засос. Засматриваясь на это милое личико, можно было увидеть, как он краснеет и кажется его слабое место уже давно нашли. Руслан снова погружает его в поцелуй, включая в игру язык. По подбородку мальчишки быстро течёт слюна, уже скользя по шее, а тот подбирается к уху.
— Вижу ты уже совсем не против того, что я с тобой делаю.
Поперечный более-менее привёл дыхание в норму и сказал:
— Хаха… грязные насильники кажется не дают выбора, — он усмехнулся, но позже сквозь зубы послышалось шипение, а позже из глаз полились слёзы, потому что уровень вибраторов быстро включили до максимального на несколько секунд и обратно.
— Предпочту, чтобы меня называли извращенцем, — Руслан вытащил из подростка фаллоимитатор, положив его где-то рядом, он приступил к растёгиванию джинс, что так сильно мешали.
Хоть глаз Дани и не было видно, но кажется он зажмурился в ожидании очередной порции ужасов.
Он был обречен, значит вроде как я тут не причём.
В подростка вошла горячая плоть, что быстро начала набирать темп, а стоны уже было невозможно сдерживать от бессилия. На запястьях похоже уже появились отметины от наручников, а Руслан же оставлял на молодом теле свои, делая Поперечного своим.
Он хотел оставить его себе, никому не отдавать, но вдруг эти чувства ложные, потому что самые первые? Впервые не хочется отпускать человека, которого ты думал использовать на один раз.
Усачев снимает с того повязку, смотря на смущённое личико и мокрые глазки, что с отчаянием и боязнью смотрят на полицейского.
Всё продолжается в сладких стонах подростка, горячем дыхании обоих, многими прикосновениями, что привязывали Руслана к мальчишке всё больше и всё закончилось на обычном действии.
*
Полицейский привёл себя более-менее в порядок и отстегнул руки заключённого, что обессилено упали на кровать.
Ненависть.
Лютая ненависть.
Но что Данила мог сделать?
Ничего.
Нашли, изнасиловали, а дальше по плану.
Его оставляют одного, закрывая дверь на ключ.
Мир вокруг исчезает и он проваливается в темноту своих снов.
В последний момент был слышен лишь звонок, но разговор не дошёл до сознания.
***
• • • • • • • • • • • •
— Вы нашли его?! Почему вы ничего не делаете?! — женщина ударила кулаком об стол, а муж пытался её угомонить, но та начинала злиться всё больше.
— Мы делаем всё возможное, чтобы найти его, но вы также должны понимать, что у нас не на него одного есть дело, — глава полицейского участка запрокинул ногу на ногу, уравновешанно смотря на эту парочку.
— Да за что мы вам деньги платим?! Я хочу знать, где мой сын и что с ним! — а та всё никак не угомониться.
Усачев приблизился к ней, говоря чуть ли как не маньяк:
— Заметок про вашего мальчика нет. Ваш мальчик потерян и не найден. Оставьте на его стенке скорбный коммент.
Мадам ужаснулась и от таких слов дала тому пощёчину.
— Да чтоб вы… ээх! — она стремительно ушла из кабинета, а её муж извинился (?), всё ещё не осознавая того, что произошло.
Щека горела, но пришедшие мысли натянули улыбку.
***
— Ты же нашёл его, ведь так? — Кшиштовский стоит рядом со стаканчиком в руке, засматриваясь на жидкость внутри.
— Не понимаю о чём ты, — Руслан дожидается своего кофе и встаёт напротив напарника, передавая невинный взгляд.
Он никогда не рассказывал своих секретов или же не любил говорить на какие-то темы. Только Миша умеет читать его как книгу, но это тоже бывает редкостью, ведь «босс» не предсказуем. Сейчас кое-что было понятно лишь из разговора с той семейкой, который работник подслушал.
Михаил вздыхает, потому что добиваться какого-либо ответа бесполезно.
— Просто не делай глупостей, за которые даже тебя усадить могут.
Усачев лишь рыкнул, отпив немного кофе.
— Надо позаботиться о ситуации, а не о совершенных глупостях.
— Ты и без меня знаешь, до чего доводят даже самые маленькие глупости.
— «Маленькая глупость. Замечательное название для того, что я сделал», — допив свой кофе и выбросив стаканчик в урну, Руслан помахал тому рукой, уходя домой.
Миша беспокоится за друга, но так ли это обязательно? Он думает что слишком.
●
Что ты знаешь об этом?
