Мотылёк

      Шаг, шаг, шаг. Прыжок. Удар. Мимо.       Опять, — мельтешит досадная мысль.       Кот приземляется где-то на середине лестницы, совсем не мягко, оступаясь и теряя равновесие. Спасает только молниеносная реакция. Пальцы хватаются за перила, в лодыжке пульсирующая острая боль. Челюсти клацающе сжимаются.       Рывок. Поворот. Присед.       Взор закрывает подступающая пелена. Дыхание перехватывает. Боль предательски усиливается.       Где они?       Щелчок. Гаснет свет. Темно. И подозрительно тихо.       Соберись, соберись. Адриан, СОБЕРИСЬ.       Он знает этот дом лучше, чем таблицу умножения. Он не раз пробирался сквозь тьму. Незамеченным. Кот зажмуривает глаза, настолько сильно, насколько может вообще. Глубокий вдох. Встаёт. Намного резче, чем планировал. Тенью спускается с лестницы. Прислушивается.       Тихо, как в гробу, — мысль вызывает поток ненужных мурашек по всему телу. — Соберись.       Куда идти? По жезлу взбирается на второй этаж. Хватит с него лестниц на сегодня. Бредёт наугад. Аккуратно обходит выломанные двери, мягкой поступью идёт по дорожке из стеклянной крошки. Запинается. Упасть не даёт покосившаяся рама на стене. Держится на честном слове. Полотно покоится где-то в горе остального мусора.       Он явно не будет рад столь генеральной уборке, — рассеянно.       Встаёт, продолжает идти. Внимание привлекает тусклый свет из кабинета отца. Туда. Быстрее, быстрее.       В кабинете слишком чисто для этого дома в эту ночь. Разве что шторы немного оборваны. Единственный источник света.       Кот отречёно проводит пальцами по столу, смахивая невидимую пыль. Их здесь не было. Где угодно, но не здесь.       Слишком чисто, — Адриан задумчиво оборачивается обратно к двери. Времени нет. Вариантов тоже.       Тишину прорезает тихий женский короткий вскрик. Но ему хватает и этого, чтобы определить источник.       Что за?.. — проводит рукой по стене, нащупывая выпуклость. Давит.       Лифт? — в глазах недоумение, смешанное с досадой — какие ещё секреты есть у Габриэля Агреста? — но… куда?       Снова вскрик. Затем грохот. Адриан залетает в лифт. Один этаж. Несколько секунд.       Вот это сервис, — нотка веселья исчезает в момент открытия дверей. — ЛедиБаг! — тянет руки к ней, лежащей на бетонном полу. Шаг и удар поддых. Успевает смягчить приземление. Открывает глаза. На полу кровь. Она ранена. — Кот… — голос тонет в шелесте крыльев. Множества крыльев.       Адриан поднимает голову под предупреждение Бражника: — Шутки закончились, Нуар. Хоть одно движение, и некому будет больше спасать Париж. И тебя тоже.       Адриан прислушивается, отделяя шум бабочек от голоса их командира. Засёк. — А кто спасёт тебя, Бражник? — спрашивает сквозь зубы. Мужчина усмехается в углу комнаты, наблюдая за напряжением Кота.       Нуар замирает. Боковым зрением смотрит туда, где, если верить кошачьему слуху, находится враг.       Там, за полосой света. — Помоги, — одними губами. Она поняла. ЛедиБаг из последних сил приподнимается на локтях. Нарочито медленно вытаскивает леску йо-йо. Бабочки, улавливая движение, заволновались. — Покончить с ней, — купился. Рой крылатых набрасывается на Леди. Та успевает закинуть йо-йо прямо в цент этого чёрно-фиолетового кошмара. Бабочки в сумасшедшем вихре мечутся по комнате. Суматоха. Ничего не видно. Но ему хватает.       Шаг, шаг, шаг. Прыжок. Удар. В цель.       Бражник падает на спину, не успевая отразить внезапную атаку Кота. Перекатывается, уворачиваясь от следующей. Жезл со свистом разрезает воздух и втыкается в бетон. — Один из нас не выйдет отсюда живым, — Мотылёк встаёт, ловким движением выуживая свою трость из-за пазухи. — И это будешь ты, — Кот делает выпад, но соперник отражает его.       ЛедиБаг, подуспокоив разошедшийся рой, с тревогой наблюдает за дуэлью, не в силах помочь. Вытирает струйку крови с подбородка. Удивляется, неужели эти двое — фехтовальщики?       Бражник умело отражает каждый выпад. Где-то на конце сознания мельтешит мысль о том, что ему знакомы эти движения. Чертовски знакомы. Нуар отпрыгивает назад, отбрасывает в сторону жезл. Пора заканчивать. — Катаклизм! — и стремительный бросок вперёд. Мысль, маячившая отголоском в памяти Мотылька, достигает цели. Мужчина делает усилие, приседает, ловит Кота и срывает с его лица маску. Кот отзеркаливает манёвр.       Последнее, что видит Габриэль Агрест — испуганное лицо собственного сына.