Be My Star

      Солнце пекло неимоверно сильно, вызывая бурный восторг у большей части девушек их кампуса и желание поскорее выйти из душного здания и прилечь на ухоженный газон, чтобы позагорать хотя бы в одежде. Все выряжались в любимую легкую одежду, наносили летние цвета на себя, из-за чего казалось, что больше не осталось адекватных людей, и она попала на фестиваль в Рио-де-Жанейро.       Розэ пребывала в отвратительном настроении вот уже которую неделю, потому что терпеть подобную жару было невыносимо. Она пыталась прятаться везде, где видела тень, а когда наступало время идти на свою любимую подработку в библиотеке, то вообще благодарила соседку по комнате за то, что та отказалась от такой шикарной возможности быть в защищенности и комфорте (и особенно в теньке) целых три дня в неделю. Работа была не пыльная, это, конечно же, образное выражение, потому что пыли было действительно много. Особый заработок ей был не нужен, потому что была еще стипендия и сердобольные родители, стремящиеся обеспечить доченьке хорошую студенческую жизнь. Розэ нравилась такая забота, но иногда ее было слишком много. Примерно как в данный момент.       — Нет, мам, я нормально питаюсь, — Розэ раздраженно выдохнула, стараясь говорить еще тише, все-таки, она находилась в библиотеке, — Да, да, мам, я готовлю. Честно, стараюсь. Не надо мне ничего присылать, ну пожалуйста!       За окном неожиданно потемнело так, что Розэ подумала, что электричество замкнуло. Но на небе появились темные-темные тучи, предвещавшие удивительный ливень. Розэ начала улыбаться и хихикать слегка, чтобы мама не услышала, — Мам, у меня еще много работы, давай я тебе в конце дня позвоню, хорошо?       Сбросив вызов, так и не дослушав причитания мамы, она оглядела горстку посетителей, убедилась, что у них там все в порядке, спокойно занимаются или читают, и никто никого убить не хочет или навредить имуществу библиотеки… тут Розэ наткнулась взглядом на один из стеллажей, который подозрительно шатался. Она нахмурилась и быстренько засеменила к разделу научной фантастики, в котором просто обожал бывать ее давний друг — Чимин — и недавно он сидел за столом прямо возле ее носа. Что-то явно пошло не так. Чем ближе она подходила, тем отчетливее видела, как полки шатаются, от этого у нее брови вскинулись и глаза расширились, ведь, если что, одна она не сможет предотвратить падение целого шкафа. А там и до эффекта домино не далеко. Тогда ее вообще могут уволить. Розэ прошла секцию детективов и забежала в научную фантастику, сразу же останавливаясь на месте. Вот это она точно не ожидала увидеть, когда собиралась спасать шкаф (и, возможно, Чимина).       Первое, что она увидела, был Чонгук, офигенный парень, который был совершенно не в ее вкусе в плане характера, но не в плане внешности, поэтому она никогда не отрицала, что бедра у него действительно шикарные. К слову, это Чимин спрашивал ее мнение по поводу этого супер популярного младшего, когда они сидели в пустоте библиотеки с чаем в руках. Чонгук давно нравился Чимину, и Пак подозревал, что начал светиться из-за встречи с ним. Розэ была первой, кто сказала про то, что ты «сейчас еще больше похож на апельсинку, Чим-Чим». Он тогда перепугался не на шутку, потому что еще не покрасился в рыжий, как планировал давно, но после милой улыбки Розэ понял, что, видимо, встретил свою родственную душу, когда посмотрел в глаза Чону, а Чон — в его. После этого Чонгук, про которого говорили, что он аморальный имбицил, не признающий всей это фигни с соулмейтами, начал разыскивать того человека, из-за которого он теперь ходит окруженный дурацким и провокационным голубеньким свечением.       Второе, что увидела Розэ, было то, что оба они находились в явной близости. Выражаясь простым языком, занимались сексом, опираясь на многострадальный стеллаж. Розэ облокотилась на детективный шкаф, чтобы дождаться, когда на нее обратят внимание или закончат издевательство над книгами и книжными полками.       А третье, что она заметила, заставило ее чуть ли не расплакаться от счастья за друга: они все еще светились, каждый своим цветом, что могло означать только одно — они, все-таки, соулмейты. Когда люди хотят проверить, правда ли кто-то их соулмейт, они касаются друг друга одновременно. Если свечение пропадает на несколько минут, то, значит, это не «ваш» человек. А если коснуться просто так, случайно, ничего не получится, многие пробовали и не раз.       Учитывая, что и сейчас эти двое продолжают водить руками по телам друг друга и увлеченно целоваться, Розэ делает вывод, что между ними есть чувства, со стороны Чимина уж точно. Но наблюдать становится скучно, да и мало ли что может сейчас произойти за окном (Розэ все же надеется, что будет ливень, а его она не хотела пропустить), поэтому она наигранно кашляет и довольно громко замечает:       — Вы, может быть, не знали, но стеллажи тут довольно возрастные, и я не хочу, чтобы один из них свалился, а за ним и другие.       Чимин ошарашенно смотрит на подругу и неловко надевает спущенные штаны, отворачиваясь от пытающегося его остановить Чонгука.       — Прости, прости, мы сейчас же поправим все книги, — Чимин приглаживает волосы. Розэ переводит взгляд на раздосадованного Чонгука. Тот даже не старается привести себя в порядок и начинает злобно поглядывать в ее сторону. Она это замечает и не может не съязвить:       — Ну, а чего ты ожидал, начиная трахаться в библиотеке?       — Уж точно не тебя.       — Вот и я про что, — Розэ подходит к Чимину и хватает его ладони, пока он не начал трястись и еще чего хуже, — Чимин-а, если это хер…       — Эй! — Чонгук был возмущен подобным оскорблением в свой адрес. Они учились на одном и том же курсе, почему тогда она так свободно общается с Чимином и не использует какие-либо обращения по отношению к нему?! И почему тогда Чонгук так не может?       — Отверг тебя или шантажировал сексом, только скажи, у меня есть отличный знакомый, который его отметелит.       — Отверг?! — возмущенно пыхтит Чонгук, — Шантаж сексом?! Что ты вообще обо мне думаешь тогда?       — То же, что и все адекватные люди, — Розэ приобняла все еще трясущегося Чимина, который бормотал про то, что Чон его соулмейт по правде, — что ты меняешь людей, как перчатки.       — Ну уж спасибо.       — А чего ты хотел? Мы с тобой никак не контактировали, откуда я или Чим-Чим, — Чонгук посмаковал такое прозвище Пака, слегка глуповато улыбнувшись, пока Розэ продолжала, — могли узнать обратное слухам?       — Ладно. Давайте проясним, — Чимин краем глаза посмотрел на ревнующего Чонгука, не стремясь выбраться из объятий подруги, — Я хочу быть с Чимин-хеном, очень сильно. Я не собирался его использовать никогда, я только-только его нашел, до этого оббежав раз пятнадцать весь университет в день, когда начал светиться, а потом выискивая в базах данных всех людей, которых тогда встретил, по лицам. И только сейчас отыскал.       Сентиментальный Чимин шмыгнул носом, за окном громыхнуло первый раз. Розэ улыбнулась грустному Чонгуку и мягко сказала Чимину:       — Кажется, ты теперь будешь счастлив втрое больше, чем раньше.       — Не волнуйся, я об этом позабочусь, — Чонгук приободрился, поняв, к чему ведет… Розэ, вроде? Та, к которой он сегодня приревновал хёна и которая очень мило дулась на маму по телефону.       — Я уж надеюсь, — Чимин улыбнулся Розэ и подошел к Чонгуку, — иначе я буду очень грустный, и она тебе отобьет все, что только можно.       Розэ еще долго умилялась, смотря на крепко обнимающего Чимина Чонгука, а потом отправилась на свое рабочее место. За окном продолжало быть все так же хмуро, и когда она увидела первую молнию, была уже на своем любимом месте для обзора неба в читательском зале.       Розэ считала секунды до заветного момента. Ветер зашумел сильнее прежнего, ветви сильных деревьев бились о закрытые окна, некоторые стволы покосились слегка. У Розэ дрожь началась в пальцах, и она подумала, что это от предвкушения долгожданного ливня. Кололо все сильнее, как будто кто-то начал проводить по ней слабый электрический заряд, как по проводам. Она начала обратный отсчет. Три… Два…       Громыхнуло, пожалуй в последний раз, после сразу же полило стеной, и Розэ даже стало немного жаль всех тех, кто недавно сидел на лужайке перед университетом и наслаждался погодой (хотя хмурилось уже довольно давно). Она смотрела на потрясающий по своей силе дождь, желая ощутить его запах прямо сейчас, но те, кто сидел в библиотеке, очень не хотели простудиться или замерзнуть, а в том, что дождь явно был холодный для этого жаркого лета, Розэ не сомневалась.       Двери библиотеки неожиданно распахнулись и впустили внутрь горстку студентов, промокших до нитки.       — Уф, это невозможно, только что же было нормально, солнечно, — Розэ повернула голову в сторону зашедших. Три девушки и три парня. Слегка подозрительно, но не ей судить. Она быстренько прошмыгнула к своему рабочему месту, усаживаясь поудобнее за компьютером. Неожиданно в пальцах закололо невыносимой болью. Розэ не особо поняла, что к чему.       — О, Лиса, какими судьбами? — Чонгук, почти что светящийся от счастья Чонгук, пришел к выходу, здороваясь с друзьями. Так Розэ узнала, как зовут блондинку. Возможно, она из Таиланда? Черты лица довольно выразительные и характерные для этой страны. К слову, Розэ почти не была знакома с людьми своего года. И общалась она преимущественно с сонбэ, с которой жила в одном комнате, и с Чимином. С ним она познакомилась совершенно внезапно и даже подумать не могла, что они так быстро сдружатся и не будут обращать внимания на нужные нормы в общении. Розэ приехала из Австралии после семи лет проживания там, поэтому ей все это было чуждо и немного непонятно. Зачем ей обращаться уважительно к тому или той, когда он или она старше ее всего лишь на месяц или два.       — Ты не представляешь себе! Это просто ужасно! — гиперактивная девушка с черными волосами начала размахивать руками перед Чонгуком, нагло перебивая начавшую отвечать Лису и прерывая поток мыслей Розэ, — Этот дождь полил совершенно внезапно! Мы не нашли ничего лучше, чем укрыться в библиотеке, благо она оказалась открыта.       — Конечно же она оказалась открыта, библиотека всегда открыта, кроме особо позднего времени, — Чимин опередил Розэ, которая хотела сказать почти то же самое, только в более грубой форме.       — Спасибо, Чим-Чим, ты меня спас, — Розэ улыбнулась ему и еще раз потерла между собой руки, чтобы унять боль.       — Чеен-а… — глаза Чимина расширились, смотря на всю Розэ. Пак никогда почти не звал ее по корейскому имени в присутствии кого-то чужого, только если происходило что-то экстраординарное.       — Что такое? — она нервно сглотнула вязкую слюну, не представляя, что могло случиться с ней за эти десять минут, что компания здесь.       — Ты… — Чимин дернул Чонгука за рукав, призывая тоже посмотреть на нее. Розэ была в полнейшем недоумении:       — Что я?       — Вау. — Чонгук разинул рот, а следом за ним и Чимин, — ты светишься просто потрясно, Чеен.       — ЧТО?! — Розэ вскочила со своего кресла, забрала свой телефон со стола, за которым ранее сидела, и включила фронтальную камеру. На нее смотрела она, конечно же, но и не она в то же время. Цвет, окружавший ее, совершенно менял видимость. Цвет, который нравится больше всего ее соулмейту, приводил окружающих в восторг. Это был цвет сияющей звезды, — Не могу поверить… Это случилось со мной так рано?       — Скажите, а у вас тут можно посидеть, переждать дождь? — Чимин взял на себя ее обязанности, прекрасно понимая, что сейчас чувствует Розэ. Замешательство, восторг, удивление. Он ощущал себя так же после столкновения с Чонгуком и знал, что сейчас ей лучше побыть наедине с собой несколько минут. Осознать, что теперь на тебя будут смотреть в основном из-за того, что ты как-то прикольно светишься, довольно трудно. Чимин по себе знает. Пак проводил за столы всех шестерых студентов и нашел даже несколько пледов. А также взял шутливое обещание с них: занести упаковочку чая, потому как компашка, завидев горячий чайник на подставке, кучу кружек разного размера, принесенные чай и сахар в руках у Чимина, загорелась идеей согреться полностью с помощью литров чая. А если еще учитывать, что провод и розетка рядом прилагались, то им было только в радость переждать дождь в таком уютном месте.       — Чим-Чим… — Розэ тихо позвала друга.       — Чеен-а, я так рад, — он шепотом ответил ей, — А еще мы знаем, что твой солумейт один из… — Чимин посчитал не подсвечивающихся из компании, — из трех из них. Это уже неплохо, скажи же, Чонгук-а?       Чонгук кивнул, не глядя, хёну и медленно приблизился к Лисе. Он наблюдал за ней с того момента, как они все зашли. Осмотрел ее со всех сторон. Пробормотал что-то наподобие: «мне не показалось, значит» и обратился к Лисе:       — Лиса.       — М?       — Кажется, ты скрываешь от нас что-то очень важное. Например, что ты встретила своего соулмейта.       Лиса вздернула бровь и посмотрела на него как на умалишенного.       — Какой соулмейт, ты о чем? Я же даже…       — Он прав! Ты светишься чертовски ярко! И как мы раньше не заметили, — Розэ вспомнила, что этих двух девушек звали Джису и Дженни, и сейчас говорила именно Дженни. Джису же украдкой вытирала слезы радости за подругу.       — Какой цвет? — Лиса взволнованно посмотрела на них. На себя она не хотела сначала смотреть, потому что боялась испугаться: до этого она не подсвечивалась непонятно каким цветом, и ей было немного страшно увидеть подобные изменения.       — Даже не знаю, как его описать, — Дженни задумчиво наклонила голову, — Но мне он точно не по вкусу, хотя на тебе выглядит прекрасно.       Лиса посмотрела на свою руку. Бледно-желтый? Больше похоже на лимон, а не на какой-то необычный цвет. Внезапно ее осенило.       — Хэй, но я же начала светиться только сейчас, значит, в этой библиотеке тоже должен был начать светиться кто-то, не так ли? — Лиса обвела взглядом всех и остановилась на Чимине (она знала его, потому что Чонгук уже все уши ей прожужжал о своём замечательном соулмейте по вечерам в ее комнате), разговаривающем с такой же удивленной девушкой, как и она сейчас, интересно, что у нее случилось, раз она так шокирована. Может, пропали какие-нибудь книги? Или Чонгук что-то натворил, пока она отвлеклась? Но, господи, какой прекрасный цвет ее окружал. Лиса не могла взгляда отвести от девушки, она пыталась отвлечься мысленно — не получилось. Великолепный блестящий серебристый ей так подходил, что Лиса не могла размышлять разумно. Что-то не поддающееся логике двигало ей, когда она поднялась и пошла к стойке библиотекаря.       Розэ посмотрела на Лису так же завороженно, как смотрела та на нее. Не может быть такого, что ее солумейтом оказалась одна из самых популярных девушек университета. Но ее цвет был самым прекрасным, что она когда-либо видела. Пусть она и ненавидела эту звезду всей своей довольно скептичной и мнительной душой, однако же этой Лисе безумно шел ее свет.       — Ты…мой соулмейт? — робко спросила Лиса, перед этим переведя внезапно сбившееся дыхание и облизав пересохшие губы. Розэ продолжала неотрывно смотреть на девушку, отмечая про себя, что она была безумно красивой и совершенно очаровательной. За Лисой послышался смех кого-то из компашки. И Розэ бы даже не обратила внимание на них, потому что мало ли что, захотелось посмеяться кому-то над шуткой, если бы смех не был злым. Как будто насмехающийся. Она перевела взгляд (нехотя, очень нехотя, почти заставляя себя это сделать) на источник смеха и столкнулась с ним глазами.       — Нда, не повезло Лисе, — шепотом продолжил он говорить Джису, так же грубо усмехаясь, — Библиотечная мышь, да еще и внешностью не удалась, бедняжка Лиса.       — Ты что такое говоришь?! — Дженни, кажется, вступилась за Розэ, — Она очень милая! Ты посмотри, как они друг на друга смотрят! Должен быть счастлив за нашу Лису, а не злословить за ее спиной, — Дженни явно не одобряла подобные слова друга. И друга ли. Теперь Дженни хотелось пересмотреть их общение между собой и, по возможности, сократить его.       Розэ уже ненавидела себя за то, что собиралась сказать сейчас. И, конечно же, она прекрасно понимала ситуацию, в которой сейчас оказалась. Она что, зря читала столько книг про соулмейтов, когда Чимин только-только встретил Чонгука? Сейчас типичный конфликт: вот Розэ — обычная студентка, тихая, не горящая желанием быть в местной тусовке, а вот Лиса — популярная, общительная, водящаяся с самим Чонгуком — самым популярным парнем универа. Господи, за что ей все это? Неужели нельзя было придумать сюжет менее банальный? Розэ уже ничего не хотелось. Ни соулмейта рядом, ни этого чертового свечения, ни даже дождя. Ей хотелось, чтобы все, кто здесь сейчас находится, ушли нахрен.       — Мне кажется, что не я твой соулмейт, Лиса-щи, — Розэ сказала это, смотря девушке прямо в глаза. Внезапно в помещении настала гробовая тишина. Лиса на секунду замешкалась, сердце пропустило болезненный удар. Нет, так не должно быть, почему ее соулмейт ее отвергает? Даже Чимин сейчас пребывал в шоке. Розэ это прекрасно видела, но, пожалуй, всех проблем, которые свалятся на ее голову после того, как разнесутся слухи о ней и Лисе, ей не хотелось.       — Давай проверим! — Лиса отчаянно пыталась ухватиться за любую возможность не потерять Розэ.       — Извини, — Розэ наигранно смущенно улыбнулась, — Но у меня аллергия на солнце, боюсь, останутся ожоги.       Розэ аккуратно и медленно встала со своего места, чтобы выглядеть как можно естественнее. Взяла свой портфель, сложила в него вещи. Посмотрела, как ни в чем не бывало, в полной тишине, на часы.       — Хм, с минуты на минуту придет моя напарница, так что вы останетесь на ее плечах, хорошо? — друзья Лисы, сидящие в пледах и чашками в руках, заторможённо кивнули. «Ну и где же твоя радость, ублюдок», — мысленно обратилась Розэ к тому парню, который вернул ее из наивных мечт о соулмейте на землю, — «Радуйся, ведь такая, как я, не будет с такой, как она, потому что прекрасно понимает все, что ты говорил до этого». Розэ хлопнула Чимина по плечу, отрицательно мотая головой на его попытки что-либо сказать, развернулась, взяла свой зонтик, который всегда брала с собой на всякий случай, и вышла за дверь библиотеки, оставляя позади своего соулмейта, ее друзей, Чимина, не понявшего поведения подруги, Чонгука, кинувшегося успокаивать дрожащую Лису, и свои минуты счастья. Чистого счастья. Розэ улыбнулась дождю и подумала, что ничто уже не будет как прежде. Только не для нее.       — Она…она не приняла меня, да? — Лиса беспомощно посмотрела на Чимина, так как он знал Розэ лучше всех здесь, — Она не признала во мне свою родственную душу? — Лиса крупно задрожала, чувствуя боль во всех частях тела. Чонгук бросился к ней, обнимая за плечи, Чимин мягко погладил ее по плечам.       — Не правда, я видел по ее глазам, что она влюбилась в тебя без памяти, — сказал он Лисе шепотом.       — Тогда почему она так поступила? — Чонгук недоверчиво посмотрел на своего соула, — И не надо ее оправдывать.       — Я не оправдываю, я не понимаю, честно, почему она это сделала, однако… — Чимина посетила ужасная догадка. Он отстранился от Лисы и подошел к столу, за которым сидели парни.       — Однако что? — один из трех дерзко смотрел ему в глаза. Мелкий, невоспитанный мудак, который все испортил.       — Это ты. — Чимин схватил его за грудки, — Ты сказал, что тебе жаль Лису, потому что Розэ такая библиотечная мышь!       — Чимин-сонбэ, отпустите его, пожалуйста! — Джису положила руки ему на предплечье, — Я подтверждаю, что он это сказал, но вряд ли он это со зла! — Дженни потянула ее за рукав на себя, таким образом говоря, чтобы она села на свое место и не мешала выяснению отношений и не защищала того, кто этого не стоит.       — Почему? — Лиса посмотрела на бывшего друга с ненавистью, — Почему ты это сказал?!       — Захотелось. — он равнодушно пожал плечами, — С известными должны быть известные, и она это прекрасно знала, раз так поступила. Она оказалась умной девушкой, способной трезво взглянуть на ситуацию. И она поняла, что ей же будет хуже, если она сейчас ответит «да» на твой вопрос. Все просто, как тапочки. Ладно, сосунки, чао, мне с вами не за чем тут возиться, — он встал со своего места. Рука Чимина его больше не держала. Пак не ожидал подобного ответа и тем более не ожидал такого равнодушия. Чонгук преградил ему путь и смачно вмазал по лицу. Парень отшатнулся, сразу же прижимая ладонь к горящей части лица.       — Ты заслужил.       — Пусть так.       Лиса смотрела ему вслед, не чувствуя ничего, кроме безысходности и отчаяния. Неужели Розэ настолько не хотела общаться с кем-то, вроде нее, что смогла отвергнуть? Неужели она была настолько против всего, что связано с отношениями с довольно известными в университете людьми, что решила не принимать свою родственную душу, только бы не почувствовать все проблемы на себе?       — И что мне теперь делать? Как заставить ее поверить, что с ней все будет в порядке, и никто не захочет над ней издеваться? — Лиса спросила это у Чонгука, как у человека с похожей судьбой, продолжая смотреть прямо перед собой.       — Я бы на твоем месте не афишировал, кто именно твой соулмейт, а при подобном вопросе спокойно ответил: «Да, он моя родственная душа», — на этом моменте он посмотрел нежно на Чимина, чем неимоверно смутил Пака.       — Осталось только добраться до этой стадии, — покрасневший Чимин обратился к Лисе, — Я поговорю с ней, спрошу, почему она не хочет быть с тобой, по крайней мере, сейчас. Но все остается за тобой, имей в виду.       — Спасибо, Чимин-сонбэ, — Лиса благодарно поклонилась ему. За окном все так же шел дождь, и теперь Лиса не любила его еще больше. Он напоминал ей о боли, оставленной любимым соулмейтом.       А в это время Розэ сидела на своей кровати в комнате в общежитии и искала все про Лалису Монобан (ей не без труда удалось выяснить, как ее зовут на самом деле, ведь во всех соц.сетях она забита или просто «Лиса» или вообще никак) в всевозможных чатах студентов, в которые была добавлена автоматически программой в начале года. Розэ как знала, что правильно сделала, не покинув ни одно обсуждение, потому что сейчас она читала сотни и сотни восторженных сообщений по поводу того, какая Лиса замечательная и прекрасная, как она круто танцует (действительно круто, Розэ оценила), а также наткнулась на одну интересную тему: «Как вы думаете будет выглядеть соулмейт Лисы? Предлагайте свои варианты». Ей стало смешно, потому что ни в одном сообщении не было и грамма сходства с ней. Интересно, а было ли подобное с Чонгуком? Розэ хотела бы почитать версии фанаток Чона вместе с Чимином при случае. Но все это никому ненужные отступления, и Розэ не нашла ничего нужного ей о Лисе. Все было поверхностно и можно было узнать, просто видя ее в стенах универа. Розэ тяжело вздохнула. Она такая трусиха, оказывается. Побоялась того, что о них скажут, больше всего, что о Лисе скажут, потому что она, ну, как бы, почти знаменитость у них. Она и сейчас боится за репутацию Лисы, но признаваться самой себе в подобном всегда было сложно. И сейчас, от осознания своей никчемности и от того, что она на каждом шагу твердит: «людям нужно разговаривать между собой, чтобы понимать друг друга, чтобы не было недопонимания!», а сама поступает с точностью до наоборот, ей стало очень больно. Возможно, Лиса чувствовала нечто подобное, даже более сильное, после того, что сказала ей Розэ.       Розэ отложила ноутбук в сторону и уткнулась лбом в сведенные колени. Надо же было ей наврать про аллергию. «…у меня аллергия на солнце, боюсь, останутся ожоги». И как она вообще могла додуматься до подобного?       — Стоп, что, — Розэ буркнула себе под нос, прокручивая эту фразу у себя в голове снова и снова, — я сравнила ее с солнцем?       Она резко откинула голову, впечатываясь в стену за собой (неприятно, конечно, но отрезвляюще). Широко распахнула глаза. Она назвала ее солнцем. Вот какой цвет был у Лисы. Розэ рассмеялась нервно. Какая ирония, потому что она не выносит солнце. Оно ее раздражает своим светом. Розэ продолжала смеяться, пока не пришла соседка, явно озабоченная странным поведением первокурсницы.       — Хэй, — Розэ посмотрела на соседку, — Ты теперь у нас звездочка, как я погляжу? — соседка усмехнулась по-доброму.       — Не поверишь, но да. И у этой звездочки даже есть свое солнце.       Соседка поняла иронию, посмеявшись над не особо завидным положением Розэ. Как хорошо, когда есть кто-то, помогающий забыться.       На следующий день Розэ испугалась своего же отражения, вскрикнув в ванной их блока комнат, потому что стала светиться еще ярче вчерашнего. Она не знала, от чего это зависит, но все это странно попахивало сходством с фильмом «звездная пыль», в котором звезда начала сиять ярче, когда влюбилась в главного героя.       — Из всех возможных цветов мне достался, — Розэ раздраженно цокнула, — звездочный, черт его дери.       Соседка за дверью зашлась громким смехом, откровенно потешаясь над нытьем Розэ. Та начала кричать ей из ванной, постепенно распаляясь еще сильнее:       — И не смейся там! Между прочим, меня совсем не привлекает перспектива светиться как чертов маяк все ярче и ярче, по мере увеличения моих чувств к ней!       — Ты бы себя слышала! — соседка продолжала истерично смеяться.       — Ой, завали, пожалуйста, я буду тебе очень благодарна!       Еще один недостаток ее свечения, она уже готова была составить список раздражающих особенностей ее цвета, так это то, что оно привлекает к себе слишком много внимания. У Розэ давно упорно билась одна мысль в висках: «Вы что, никогда звезд на небе не видели?». Все смотрели на нее, как на восьмое чудо света. И это было тем самым, чего она так опасалась. Все внимание мимо проходящих людей было приковано к ней, а ей так хотелось, чтобы на нее не обращали внимание в коридорах и других людных местах. Первой пары у нее не было, но она забыла переставить будильник из-за вчерашнего потрясения. Ей было просто не до этого. Сегодня же опять светило чертовски яркое солнце. Но Розэ светилась ярче, судя по всему. Как же она была зла.       — О, Чеен-а, — Чимин заприметил ее, сидящую под деревом в теньке, сразу же подмечая сегодняшний ажиотаж вокруг нее— Не повезло…       — Да ладно? — у нее уже не было сил огрызаться, но на такой безобидный по шкале язвительности ответ ее хватило.       — Теперь тебе даже в теньке не спрятаться, — Чимин присел рядом с ней на траву. Розэ устало оперлась на ствол огромного дерева. Ей хотелось плакать от досады.       — Ты не представляешь себе, как это тяжело. Все на меня смотрят. Я не хотела этого.       — Мне не понять тебя, мой цвет довольно привычный, — Чимин посмотрел на свою руку. Яркий апельсиновый окружал его, — Но, кажется, что сегодня ты даже ярче стала? — он не мог не отметить это вслух.       — И я не знаю, почему.       — Ты любишь ее, — Розэ открыла один глаз и посмотрела на Чимина. Он знал чуть больше ее в этих делах, но сейчас почему-то в его глазах не было привычного счастья и нежности, — Ты светишься ярче, потому что любить стала сильнее. Со мной тоже это случилось, как видишь.       — Так и знала, что это связано с чувствами, — Розэ фыркнула. Подумала о Лисе и веселье сразу исчезло. Лиса точно не могла начать светиться ярче, потому что она ее отвергла. Самый жестоким способом. — Я такая сволочь, Чим-Чим.       — Нет, — Пак покачал головой. Он хотел задать вопрос про вчерашнюю ситуацию, думая, что Розэ это не волнует, но, видимо, он ошибался, — Ты просто боишься, — Розэ ждала продолжения, — за Лису боишься. Боишься, что она не захочет тебя признать, потому что она знает много отличных и хороших людей, с веселыми характерами и смешными шутками. А ты не такая.       Розэ грустно посмотрела на друга. И все-то он видит и знает. Читает ее, как открытую книгу, так, как никто не мог. Она думала, что является самым невыносимым и сложным человеком (серьезно, попробуйте найти человека с большим количеством предрассудков и придуманных принципов и не найдете), но явно не для Чимина.       — Ты такая глупенькая, Чеен-а.       — Спасибо, и без тебя догадалась, — Чимин шутливо толкнул вернувшуюся колючку Розэ в плечо, отчего та начала смеяться. Чим-Чим действует на нее как успокоительное, и она безумно рада, что у нее есть такой человек. Выслушает, даст совет, отругает, но только по делу. Чонгуку невероятно повезло с Чимином, не то что Лисе с ней… Розэ нахмурилась, чем испугала Чимина.       — Что случилось?       — Что мне делать? Она меня, наверное, ненавидит сейчас, — Розэ смотрела на Чимина стремительно краснеющими глазами. Пак не знал, что можно сказать в подобной ситуации. Такого ему в книжках еще не встречалось.       — Вчера она тебя не ненавидела. Не хотела верить твоим словам, безусловно, я бы тоже не хотел, но ненависти не было.       — Розэ с надеждой посмотрела на Чимина.       — Как мне все исправить? — Чимин обнял подругу крепко-крепко, чтобы она смогла выплакать всю свою боль. Когда ты только-только встречаешь родственную душу, все чувства обостряются до невозможности, ты себя почти не можешь контролировать, если это такие эмоции как боль, например, которую сейчас испытывает Розэ. Возможно, в обычном состоянии она бы и не заплакала, но только не сейчас. Только после того, как связь устанавливается между соулмейтами, все начинает приходить в норму. Обычно «новенькие» души выглядит как единорожки из мультиков, потому что у них сразу и краски новые в жизни появляются, и все такие замечательные, что их просто переполняет любовь к всему движущемуся. Ну и конечно же были «исключения», и, пожалуй, Розэ и Лису можно было приписать к их разряду. Потому что одна — трусиха, а другая — выжидает момента, чтобы все наладить. В этот раз Чимин не знает, на чьей он стороне, хотя всегда принимал сторону Розэ.       Вспомнишь лучик, вот и солнце. И солнце в прямом смысле, если вспомнить, с чем сравнила Лису Розэ. Чимину пришло сообщение от Лисы, пока он слушал неразбериху, которую Розэ мямлила ему в плечо. Все плохо. От: Солнышко Розэ Кому: Чимин Чонгука «Чимин-сонбэ, что с ней? Почему мне грустно?» От: Чимин Чонгука Кому: Солнышко Розэ «Ты уже чувствуешь ее настроение? Где ты находишься?»       Чимин удивленно озирался по сторонам в поисках Лисы. Если она уже может чувствовать состояние Розэ, то между ними удивительно сильная связь, хотя они даже толком не разговаривали друг с другом никогда. Неужели это и есть пресловутая «любовь с первого взгляда»? От: Солнышко Розэ Кому: Чимин Чонгука «Я стою у выхода из кампуса» От: Чимин Чонгука Кому: Солнышко Розэ «Мы возле самого ветвистого дерева сидим, я успокаиваю Розэ» От: Солнышко Розэ Кому: Чимин Чонгука «Ты узнал что-нибудь?» От: Чимин Чонгука Кому: Солнышко Розэ «Да, но все потом»       Лисе не нравилась та грусть, которая сейчас ее охватила. Еще пять минут назад она светилась ярче сегодняшнего солнца, теперь же пытается подавить всхлипывания. Что могло случиться с Розэ? И что с ней случилось на самом деле? Лиса металась возле дверей университета, не зная, что ей делать. Сорваться к ней и попросить не отталкивать, принять и полюбить, или остаться здесь, оставив Розэ… Нет, она не может оставить Розэ.       Лиса быстро побежала к дереву, про которое писал Чимин, глазами уже высматривая яркое серебристое свечение. О нем сегодня целый день говорили все, кому не лень, что Лисе очень не нравилось, потому что, хэй, вы не обращали до этого на Розэ внимания, а как только оказалось, что она прямо как звездочка, то сразу же заинтересовались ей? Говорят, что цвет свечения описывает внутренний мир человека, и Лисе столько всего нужно сказать Розэ, столько…       Розэ сидела возле Чимина и тихо всхлипывала. Чимин что-то ей вкрадчиво говорил. Лиса встала, чтобы отдышаться и понять, насколько все плохо.       — Ты не понимаешь, мне действительно очень больно, — Лиса, только сделавшая шаг вперед, остановилась как вкопанная. Сердце снова сделало кульбит, только в этот раз боль принадлежала не одной ей.       — Может, это не твоя боль? — Чимин случайно наткнулся взглядом на Лису. Поманил ее ближе кивком головы.       — Я не знаю уже, Чим-Чим. Я просто хочу, чтобы ее не было. — Розэ обреченно выдохнула, а когда хотела посмотреть на друга, то увидела перед собой совершенно не его. Перед ней была Лиса. Розэ в панике вертела головой, пока не заметила позади себя идущего спиной Чимина, который, заметив ее взгляд прошептал: «файтин!» и пошел уже нормально в сторону университета.       — Ты хочешь, чтобы меня не было? — так же робко, как и вчера, спросила Лиса, боясь смотреть на Розэ. Она скрестила ноги в позе лотоса, аналогично с Пак.       — Что? Нет! — Розэ в страхе положила свои ладошки поверх ладошек Лисы. Лиса подняла голову и посмотрела на Розэ, — Я говорила про боль в груди, а не про тебя.       — Лучше бы ты говорила обо мне, и уж точно не о боли, — Лиса улыбнулась краешками губ. Посмотрела на руки Розэ. Мягко и аккуратно переплела свои пальцы с ее, отчего у Розэ сладко заныло сердце, — Вчера…ты сказала правду?       Розэ снова вспомнила про вчерашний их «разговор». Скривилась.       — Про что именно?       — Про то, что у тебя аллергия на солнце, — Лиса не успела договорить, как Розэ начала хихикать себе под нос, сильнее сжимая пальцы Лисы, на удивление очень горячие, — Я так хотела, чтобы ты и со мной смеялась так же, как с Чимином-сонбэ, — Лиса приблизилась к Розэ медленно, — И я так рада, что могу слышать твой смех и видеть твою улыбку, видеть тебя перед собой…       Розэ видела себя в глазах Лисы. В них она сияла ярче любой звезды, даже солнца, и было ли это отражением еще и чувств Лисы, Розэ не знала, но ей очень хотелось, чтобы это было так. Она слегка наклонила голову и прижалась к губам Лисы. На ее губах не было блеска для губ, хотя они были очень насыщенного цвета, или Розэ так казалось? Лиса ответила на поцелуй сразу же, притягивая Розэ к себе за талию одной рукой и положив другую ей на затылок. Розэ же не хотела анализировать сейчас. Она прикусила слегка нижнюю губы Лисы, растрепала ей волосы, зарывшись в них руками, и совершенно точно не хотела отпускать ее от себя.       Когда у них закончился воздух в легких, они отстранились от друг друга, но все еще были очень близко, прижимаясь лбами. Слушали сбитое дыхание. Розэ вспомнила про вопрос Лисы:       — У меня нет аллергии на солнце. Я ее выдумала на ходу.       — Я так рада, — Лиса широко улыбнулась ей, — Потому что я очень люблю гулять в солнечную погоду.       — Ненавижу солнце, если быть честной, — Розэ сдвинула брови вместе, — Но не тебя, не подумай, — моментально добавила она, думая, что обидела Лису. Лиса же не поняла, к чему она это сказала.       — В каком смысле?       — Тебе ничего не говорили сегодня по поводу твоего свечения? — Розэ с любопытством смотрела ей в глаза, уже предвкушая, как смутит Лису.       — Только если, что какой-то непонятный цвет у меня, — Лиса закатила глаза, — А вот про тебя…       — Твой цвет — цвет солнца, — Розэ не дала ей закончить предложение. Лиса приоткрыла рот, не зная, что сказать.       — Правда? — Розэ согласно кивнула и сказала то, о чем вчера думала почти всю ночь:       — Ты — мое солнце.       Лиса вспыхнула как маков цвет и стала светиться просто ослепительно, Розэ пришлось зажмуриться.       — Похоже, мне придется носить солнцезащитные очки каждую минуту рядом с тобой, если ты будешь светиться еще ярче со временем, — Розэ шепнула это Лисе на ухо, чтобы проходящие мимо не слышали, и нежно смахнула слезу с ее щеки. Розэ чувствовала сейчас только огромное счастье, которое они разделили на двоих. Она чувствовала, что сейчас вся боль уходит из груди, как будто действительно принадлежала не только ей. Розэ посмотрела на их все еще скрещенные руки. Потом на Лису, которая отклонила голову назад, чтобы прекратить плакать. Она продолжала ярко-ярко сиять, — Лиса?       — Что?       — Ты же хотела проверить, правда ли мы с тобой соулмейты, — Розэ посмотрела на их руки, Лиса сделала так же. Взаимное касание. И они продолжают светиться.       — Розэ, да ты просто обожаешь смущать людей и делать их чрезмерно счастливыми, — Розэ не знала, что ответить на подобную похвалу, особенно, когда твой соулмейт тебя нахваливает, и ты чувствуешь не только свою любовь в этот момент. Розэ неловко кашлянула, призывая Лису сменить тему разговора.       — Я слышала, что тебе не нравится твой цвет, — Лиса вновь смогла нормально говорить, после такого необычного и безумно приятного признания и осознания, что они правда-правда родственные души друг друга.       — От кого? — Розэ приподняла бровь.       — Чимин обмолвился сегодня.       — Ну…на самом деле…да, мне он не нравится. Привлекает слишком много внимания.       — А мне он очень нравится, — Лиса снова переплела их ладони. Розэ не была против ни разу, Лиса могла уже это чувствовать, — Если я — твое солнце, то ты — моя звезда. Звезды загадочны и таинственны, они светятся не так, как солнце: яркое на ярком, а по-своему завораживающе, — Розэ внимательно слушала Лису, смотря на ее свечение, — на ночном небе их сначала можно не заметить, но, если присмотреться, то понимаешь, как они прекрасны. Ты как они. Тебя нельзя разглядеть с первого раза, с тобой нужно очень долго и много общаться, чтобы научиться понимать. Ты светишься изнутри, но только для самых близких людей, например, для Чимина-сонбэ. И я хочу, чтобы ты могла светить и мне, потому что ты — самый красивый человек, во всех смыслах слова «красивый». Возможно, я тороплюсь с выводами, и ты можешь мне об этом сказать, как честный и прямолинейный человек, — Розэ спешно отрицательно покачала головой, — Но я люблю тебя, Пак Чеен.       Розэ в глазах Лисы начала светиться ярче любого солнца, и она не жалела ни об одном слове, сказанном сейчас. Розэ обняла ее за шею и тихо-тихо, как могут только звезды, сказала:       — Я буду светить для тебя, мое солнце. 9,10,12 июля 2018 гг.