Раненые герои пугают больше всего

Герой, спасающий всех с улыбкой на лице — звучит здорово, не так ли? Тот, кто побеждает зло с улыбкой бесстрашия. Круто, да? Ну, возможно. До тех пор, пока он на твоей стороне. Все за Одного, едва ли помнящий собственное имя, видел обратную сторону этого геройства. Улыбка как боевой оскал. Не щит, а меч. Глаза, пылающие безумием боя. И эта до боли знакомая аура опасности, ненависти, почти безумия. Они видели героя на пьедестале. Он видел монстра под стать себе, сияющего для всех с горы костей. Всемогущий, тебе никто не говорил, что твоя улыбка настолько жуткая, что пробирает до костей? Что твои глаза светятся, будто у хищного зверя? Что ж, убивший дракона сам становится драконом. Он прожил длинную жизнь. Всегда в движении, всегда за исполнением какого-то плана. Строящий империи и повергающий их в прах. Он смог пережить собственную смерть, хотя это и не далось легко. Последнее, что злодей увидел, впечаталось в память и теперь раз за разом приходило во снах. Все за Одного ни за что бы не признался намеренно, но при их новой встрече отголосок испытанного ужаса всё же прозвучал. Твоё лицо до сих пор снится мне в кошмарах. Каждую ночь. И хуже всего ему было сразу после ранения, когда большую часть дня проводил лежа в забытьи. Он выжил лишь чудом. Удержался на железной воле, гордости и нежелании проиграть какому-то мальчишке. Но всё имеет свою цену. Меньше всего на свете Все за Одного желал нового сражения. Однако в висок ударила шальная мысль. Убей его, и ты убьёшь свой страх. Или он убьёт тебя. В любом случае всё обязано было закончиться именно тогда. Символ Зла и Символ Мира. Один должен был уничтожить другого. Чтобы Тошинори не передумал в последний момент и чтобы посеять в его душе смуту, злодей даже рассказал о том, кто такой Шигараки. Пан или пропал. Всесильный вновь выбрал третий путь. И вот Всех за Одного уже принимает в свои объятия тюрьма. Наихудший вариант. Герою можно аплодировать: злодей, более неспособный что-либо сделать, оставлен наедине со своими мыслями. Со своими демонами. Браво, Всесильный. Отличная работа. Дни тянутся бесконечность, а ночи полны ужаса. В кошмарах то великое поражение повторяется раз за разом и обрастает новыми деталями. У Всех за Одного весьма богатое, изощренное воображение. Наяву он знает, что Всемогущий не стал бы поступать так: не в его стиле. Но кошмары глухи к доводам разума. Там злодей беспомощен. Там герой показывает то лицо, которое видел лишь один человек и лишь однажды. Кто-то когда-то сказал, что добро должно быть с кулаками. Что ж, во снах эти кулаки пересчитали все его кости и не раз сжимали внутренности. Там он в плену и является личной боксёрской грушей. Сны сменяют друг друга, становясь сюжетными и длясь всё дольше и дольше по своему внутреннему времени. Бороться — бесполезно. Пытаться убежать — бесполезно. Умолять о пощаде…? Не сработает. Он знал это, даже не пытаясь. Когда Все за Одного узнаёт, что у него посетитель, в первый момент всё внутри сковывает льдом от ужаса. За ним пришли. Реальность и сон так тесно переплетаются между собой, что больше нельзя точно сказать, где что. Но стоит услышать спокойный, чуть хриплый голос Тошинори, задающего свои вопросы, как страх слегка отступает. Это настоящий Символ Мира. Он вряд ли станет выбивать информацию силой, иначе это оставит пятно на его и так уже не идеально белой репутации. И злодей язвит, пытаясь не выдать себя. Этот визит позволяет вынырнуть из той пучины, где он сам себя невольно топил, позволяет сделать глоток свежего воздуха. Потому, когда время посещений истекает, Все за Одного почти в отчаянии и стремится отсрочить момент, когда вновь останется один. Смешно, что одиночество и бездействие в итоге стало его худшим кошмаром. Попытки лгать самому себе провальны. То, что он проиграл весьма вовремя, дав отличный старт ученику, его уже не утешает, пусть этим и можно помахать перед лицом своего врага, как красной тряпкой перед быком. Если он вообще поверил в эту браваду. Здесь Всемогущий ничего ему не сделает, сколько ни провоцируй. А жаль. Все За Одного медленно, но верно прощается с собственным рассудком и пытается вывести из себя чёртов Символ Мира, чтобы тот закончил всё это. Безуспешно. Всемогущий изредка заходит, пытаясь выведать хоть что-то, вероятно и не подозревая, как жаждет его визитов его же злейший враг. Или лишь делает вид, что не имеет никакого понятия, ведь чем реже он появляется, тем ярче реагирует злодей. Тем больше стремится продлить их общение. Разговаривать с охранниками здесь всё равно, что разговаривать со стеной. От неё и то скорее дождёшься ответа. Он мог бы попытаться вести беседы с соседями, но звукоизоляция этого не позволяет. Сам Все за Одного благодаря обострённому из-за слепоты слуху слышит изредка чужие крики, но никто ни разу не слышали его, даже когда он, забывшись, начинал что-то кричать Всемогущему. В какой-то момент их встречи прекратились вовсе. Злодей давно уже потерял счёт времени и не мог с уверенностью сказать, сколько пробыл в полной изоляции, пока однажды не явился преемник Символа Мира. Его едва удалось узнать: от мальчишеского голоса, от неуверенных интонаций не осталось и следа. Сколько же времени прошло? — И где же Всесильный? Почему он послал ко мне такого мальчишку, как ты? — Он больше не придёт. Голос Деку спокоен и холоден, как сталь. Он будто наносит быстрый отточенный удар открывшемуся противнику. Как ловко. В этот момент злодей наконец ощущает себя проигравшим. Вечная жизнь имеет столько плюсов, что, забирая её, Все За Одного не задумался о минусах. И уж точно не мог предположить, что все отведённые ему сотни лет проведёт здесь в лабиринтах собственного разума, щедро изобилующих чудовищами. Он смеётся, но в этом смехе нет ни капли радости. Тьма, будто огромная толща воды, сомкнулась над его головой.