Дави его нахер! Это мой бывший!

      Следующие дни протекали спокойно. Я встретилась с родителями, они были в шоке от моего внешнего вида и плохо верили в то, что я просто неудачно упала с лестницы.       Врать я не умею, но и делаю это слишком редко, чтобы люди пытались вывести меня на чистую воду, так что слишком много времени описывать эту нелепую ситуацию мне не пришлось.       Леру я тоже навестила, но она с горечью сказала, что так и не поняла, что это за ребята такие. Только добавила, что они явно не самые обычные люди.       — Как ты? Они тип ведьмако… ведьм? Магов?       — Не думаю, — девушка поморщилась, — своих сородичей я всегда легко распознаю, а эти такие размытые, может у них в роду была какая нечисть? Или один из них носит какой-то артефакт, поэтому мне трудно распознать их, да и просто видеть. И если вчера я ощущала опасность от них, то сегодня этого совсем нет. Радость и бабочки, не более.       — Надеюсь, они больше не появятся в моей жизни.       Стоило мне это сказать, как я наткнулась на тяжёлый взгляд Валерии:       — Мне кажется, они тебя не отпустят. Я немного подглядела, — девушка мимолетно коснулась руки, я уверена, она снова себя полоснула, — и ты была с ними, и даже вроде как счастлива. Но мутно очень, это заставляет меня волноваться. Лучше подстраховаться, так что я тебе кое-что сделаю.       — Что же?       — Я могу сделать маленький оберег, но это не самое быстрое дело, да и проку на один раз.       — Сколько по времени займёт изготовление?       — Ну недели полторы, может две.       Я кивнула, а потом стушевалась. На моем лице так и был видна нарастающая неловкость. Вскоре Лера не выдержала:       — Ты хотела что-то ещё спросить?       Я медленно кивнула, пряча глаза, и тихо спросила:       — Лер, почему ты мне помогаешь?       Девушка вздохнула.       — Потому что из нас бы вышли хорошие подруги, — она спокойно смотрела мне прямо в глаза, а я ещё сильнее потерялась. — Почему-то я решила открыться именно тебе. Несмотря на немного тяжёлый жизненный опыт.       — Мне кажется, из нас не вышли бы отличные подруги, — вздохнула я, девушка слегка напрягалась и хотела возразить, но я продолжила, — мы уже ими стали, — на последней фразе я уже не сдерживала улыбку. Меня переполняла благодарность и тонкое ощущение тепла в душе.       Лера улыбнулась и обняла меня. Она слегка покраснела и долго не выпускала меня из объятий.       — Что это был за неприятный опыт? — спросила я, когда девушка разорвала наши объятья.       — Думаю, однажды я тебе расскажу, — Лера улыбнулась и стала заниматься делами в магазинчике. Я слегка задумалась над тем, что вчера мне грозила опасность, а сегодня нет. Возможно, это потому что они вчера выпили и думали сесть за руль? Скорее всего так оно и есть. А по поводу мутности… Может на своей странной работе нашли колечко или кулончик, который теперь прячет их от магов?       По учебе все шло своим чередом, я доделывала, что успевала, зализывала раны и думала над словами Леры. «Вроде как счастлива» — эта фраза заставляла мой мир переворачиваться. Если Лера глянула в будущее и увидела меня там с Максимом, значит, Андрей не вернётся.       Когда я в первый раз пришла к этому выводу — едва сдержалась от воя. Мне очень сильно хотелось плакать, но я пересилила себя. Перешагнула через жалось к собственной персоне, но отпустить Андрея так и не смогла.       Я… Если Максим вернётся в мою жизнь, то я попробую быть счастливой с ним. Если же он все же не решит меня искать — то я дальше буду ждать Андрея, пока не успокоюсь.       С этой мыслью прошла следующая неделя моей жизни. Насыщенная учебой и посиделками с родителями. Они резко решили, что надо превращать комнаты во что-то более менее презентабельное, и потому я пару дней переносила вещи из комнаты в комнату — мне ставили натяжные потолки. Да и интернета лишили довольно резко, отобрав провод и перенеся его в другую комнату. Так что приходилось день выживать на заданиях по проектированию и чтении книг. Я даже покусилась на фэнтези Андрея, поняв, что свои книги, купленные в школьные годы, я не выношу. Переросла слегка эти сопельки.       Когда мне натянули эти самые потолки, пришлось грести мусор лопатой — после тех рабочих только потоп, ей богу.       Но родители ещё сильнее разнообразили мне жизнь — они вдобавок заказали мебель мне в комнату. В рассрочку. Мол, скоро валюта ещё больше упадёт, и нужно что-то успеть сделать до этого момента.       Так что ещё пару дней я жила в весёлом подвешенном состоянии, когда мне внесли всякое разное в комнату с интернетом, и когда ещё пол дня собирали. Асоциальное начало во мне кричало и не давало нормально функционировать, пока в доме был хоть кто-то незнакомый.       Зато какой эффект! Я не могла нарадоваться своему счастью — в доме появилась новая мебель!       И шкафы надо наполнить хламом!       И про учебу помнить, про покушать (каюсь, мне кажется, я за эту неделю толком не ела и сильно похудела).       Как итог — из моей головы полностью вылетел и Максим, и Никита.       Как оказалось — зря.       Будильник разбудил меня в шесть утра. Я взяла телефон, чтобы выключить мелодию, когда поняла что мне, оказывается, звонят.       Мозг не успел проснуться, так что руки взяли командование на себя, и непослушные пальцы провели вправо — тем самым приняв звонок.       Я поднесла трубку к уху, думая, что это очередной спам, но из динамиков раздался знакомый голос:       — Доброе утро, ласточка! Поехали сегодня в лес? Я тут узнал, что недалёко от нас проводят «Фэнтези фест»*, тебе должно понравиться. Мы с Никитой заедем за тобой в пять, не забудь записать мой номер! Все, чувствую, разбудил тебя, иди отдыхай, — и бросил трубку.       Я пару секунд залипала в пространство, хмуря брови и пытаясь собрать мысли в кучку, а потом просто легла на бочок и продолжила спать. Этот звонок мне однозначно привиделся. Стопроцентно.       Когда я окончательно проснулась, обнаружила сообщение от неизвестного номера. Оно дублировало мой сон по информативности. Так что мне пришлось принять условия игры и не вредничать, спрашивал он там меня об этом или нет.       Вместо того, чтобы тратить энергию на вредность, я стала активно заниматься домашним заданием. И время ограничено… Эх, не допишу я эту живопись формата «А один», будут на меня потом ворчать эти старые сексисты, скажут что моё место на кухне. Обожаю живопись. И своих преподавателей.       Отбросив мысли, я с головой ушла в творчество, только сериал на задний план поставила и все, пропала.       Очнулась я от урчания в животе. На часах было пол пятого. Я тихо охнула, и стала быстренько собираться на встречу. Кстати, где мы там должны встретиться?       ».Встретимся там, где тебя сбила машина. Целую, Максим.»       А, ну да, максимум романтики, он подъедет к моему дому. Но напоминать мне про инцидент с машиной было не самым тактичным его решением.       На анализ сообщения не было времени, вообще мало на что оно оставалось.       А я уже измазана в краске, голодная как волк, и макияж с фотоаппаратом мне не помешали бы.       Чертыхаясь, я обошла все комнаты, но фотоаппарат так и не нашла. Зато обнаружила фен. Хоть волосы посушу после душа.       Я подготовила себе уличный наряд: любимую белую футболку, тёмную кофточку, болотного цвета джинсы и серые носочки — и залетела в ванную, смывать краску и уныние с себя. От того, что я ускорилась, появились новые проблемы — я стала жутко неловкой. Пару раз уронила шампунь, и если в первый раз обошлось, то во второй вылилось море стратегически важной для волос жидкости. Я попыталась спасти, что могла, так что выловила себе на голову часть этой жидкой радости и вспенила себе волосы так, что умылась пеной, превращая себя в пенного монстра. Жаль, глаза щипали.       На выходе из ванной едва не навернулась, фен отказывался работать пока не выпал из моих рук.       На моей любимой футболке образовалось некрасивое пятно от моего завтрака, потому что я поглощала фруктовое пюре и одевалась в одно время. Нарядное настроение пропало, так что пришлось примерить невзрачный серый свитер и натянуть черные джинсы — мой самый ботанский прикид из всех.       На макияж оставалось так мало времени, поэтому я решила даже не пытаться — ещё глаз карандашом проткну.       Когда было без трёх минут пять, я уже летела к выходу.       На улице было ветрено, но на небе не обнаружилось ни одного облачка. Желтая листва осыпалась с деревьев, старый дворник монотонно ее подметал, не обращая внимания на прохожих.       Было сухо и довольно тихо.       Шли минуты.       Пять, десять, пятнадцать…       Я начинала закипать. Получается, я могла не страдать и просто дать им ждать меня? Но ведь я пунктуальная, эти все женские штуки с опозданиям меня всегда бесили. А теперь эта парочка поступает как эти бесячие девушки?       Я уже хотела вернуться в квартиру и положить болт и на поездку и на слова Леры о том, что я с этими двумя буду вроде как счастлива (и почему не с одним из них, а именно с двумя?!)       Именно в этот момент на быстрой скорости во двор влетела до боли знакомая машинка.       — Прибыли, принцы, — вздохнула я и стала направляться навстречу автомобилю.       Как только машина остановилась, из переднего сидения вылетел Максим, обнял меня, чмокнул в щёчку, что было очень неожиданно, и под извинения об опоздании, посадил в машину.       Я вяло поздоровалась с Никитой и попросила его включить печку — за эти семнадцать минут ожидания я успела немного замерзнуть. Блондин кивнул, тыкнул куда-то, и я ощутила поток тёплого воздуха, который подул откуда-то снизу.       Тем временем Максим тоже устроился на заднем сидении, в этот раз за водителем, и приказал трогаться.       Никита послушно нажал на педаль газа, и мы понеслись по улицам родного мухосранска.       Парни тактично не спрашивали меня о моей пропаже, а я в свою очередь не спрашивала их, откуда они взяли мой номер.       Так мы и сидели в тишине следующие двадцать минут дороги.       Только под конец пути Максим решил прервать спокойную тишину:       — Ты бывала тут раньше?       Мне пришлось отрицательно покачать головой, я вообще мало где была в этой жизни.       «Ну, под колёсами машины была, только это ведь не совсем локация»       — Тогда постараюсь первое впечатление сделать самым лучшим! — воодушевился Максим. Тем временем мы пробирались по старой дороге сквозь густые оранжевые леса. Впрочем, эта картинка быстро сменилась очередью припаркованных у обочины машин. А через метров сто открылся вид на фэнтезиный городок. В славянской тематике. Я сразу ощутила дух Билибинского настроения, и расплылась счастливой лужей — впечатления на всю жизнь.       — Пожалуй, начнём с… — начал Максим, но я его перебила:       — Хочу посмотреть на тот маленький зоопарк! — на краю поляны и правда было много ограждений и надпись: «Бестиарий. Ожидание и реальность»       — Пойдём тогда туда, а потом я покажу, как мы с Никитой ловко дерёмся на мечах!       — Я не силён в драках на мечах, — вклинился в разговор Никита.       — Тем быстрее будет моя победа! — Максим сверкнул белозубой улыбкой и подмигнул мне.       Вскоре мы припарковались на другом конце поля и пошли по твёрдой почве в сторону зоопарка.       Часть его была крытой, но та, что оказалась открытой, представляла из себя серию вольеров с табличками, на которых красовались интересные изображения древности, совершенно не похожие на тех, кто сидел в этих самых вольерах. Максим отпускал шуточки по поводу несоответствий, а я не могла удерживаться от смеха. Из минусов, начало темнеть. Но вскоре везде зажглись фонари со свечами внутри, и мир заиграл невероятными красками.       Вокруг ходили взволнованные люди, часть из которых нарядилась на славянскую манеру. Но встречались и ребята в очень реалистичных костюмах змея Горыныча, Сирин, Волколаков, домовых и всякой подобной нежити. Иногда мне казалось, что эти ребята настоящие, но я не могла сосредоточиться на самых необычных гостях фестиваля, чтобы понять, почему пришла к такому выводу.       В белых палатках продавались петушки на палочках, сушки, квас. Кто-то звал друзей попробовать местный борщ. Рядом девушка пряла, рассказывала про ремёсла и продавала деревянные поделки и ткани. Какой-то старик с длинными волосами что-то говорил про обереги. Слишком молодой Кощей расхваливал своё «злато» — искусные украшения из полудрагоценных и драгоценных металлов.       У меня просто глаза разбегались от обилия фольклорных мотивов, сердце радостно стучало, а с лица не сходила улыбка.       Максим, как и говорил, надел примитивную защиту и вышел на полигон для боев — огороженный палками и красными лентами квадрат земли.       Никита стоял со мной и рассматривал свой маникюр — настолько ему было скучно и не хотелось присоединяться к махачу на мечах.       Тем временем на ранг ввалился толстенький подпитый «Витязь», и у мужчин началась схватка.       — Тебе скучно? — спросила я Никиту.       — Немного, так бывает, когда знаешь чем окончится бой, — спокойно ответил Никита. — Пойду постреляю из лука, если Максимка меня потеряет, не выдавай, где я! — Никита улыбнулся и исчез в толпе.       Я пожала плечами и вернулась к экшену на полигоне. Как оказалось, опоздала я на экшен. Максим гордо стоял над поверженным пьяницей, улыбаясь во все тридцать два зуба, и смотрел на меня. Я показала ему большой палец, он кивнул в ответ и, казалось, ещё больше нахохлился.       Вскоре тельце пьяного унесли. Его место занял тощий подросток лет шестнадцати. Против Максима он продержался секунд пять.       Его сменил уже более сильный противник, я даже подумала, что ни при каких условиях не поставила бы на победу Макса. Но, удивительно, парня Максим вынес секунд за пятнадцать. Играючи. Гибкими движениями, слишком быстрыми, чрезмерно точными.       Где он научился так мечем махать? Да, деревянным, но это тоже ведь меч.       На пятом противнике мне стало скучно, поэтому я стала озираться по сторонам в поисках иных развлечений. Максим, казалось, это почувствовал, ну, или успел разочароваться в противниках, похватал местные карточки в виде рун — их можно было разменять на сувениры и некоторую еду — и пошёл ко мне.       — Это было невероятно! Где ты научился так махать мечом?       — Да так, в детстве хобби было, — улыбнулся Максим. — Пойдём ещё этих «рун» заработаем?       — Пойдём, — ответила я, улыбаясь.       Максим взял меня за руку — холодная ладонь, казалось, горит изнутри — и повёл сквозь толпу в одном ему известном направлении.       Привёл он меня в зону развлечений. Лепка, роспись матрешек, выжигание, полоса препятствий, метание ножей, стрельба из лука… я рассматривала павильончики с нескрываемым любопытством и жуть как хотела попробовать себя везде.       Максим остановился у места, где стреляли из лука. Там как раз выстреливал очередную «руну» Никита. Он не мазал вообще.       Я с открытым ртом стояла и смотрела на отточенные движения, идеальную позу и чёткие попадания. Так и хотелось, чтобы он замер, и я зарисовала его со всех ракурсов.       — Никит! — закричал Максим. Парень дёрнулся, но не промазал. Опустил лук и посмотрел на нас, стоящих поодаль. Близко было не подойти — зеваки облепили зону, и то ли хотели сами пострелять, то ли наслаждались профессионализмом Никиты.       — Что? — спросил парень.       Максим хотел что-то сказать, но махнул рукой. Никита выпустил ещё одну стрелу, даже не глядя в цель.       Попал.       Забрал оставшиеся «руны» и пошёл за нами.       — Я хочу расписать матрёшку, — заявила я, решая покинуть парней.       — Давай сначала прокатимся, — улыбнулся Максим и потащил меня куда-то в лес. Я послушно плелась за ним, так же, как и Никита.       Вскоре открылась полянка поменьше, освещённая сотней огоньков.       Здесь стояли беседки, а чуть поодаль вереница лошадей. Некоторые парочки катались на жеребцах и мило смеялись.       К отвечающему за парнокопытных нас и потащил Максим. Пока они договаривались о том, чтобы мы все покатались, я гладила маленького пони, у него была очаровательная мордашка и очень большие влажные чёрные глаза.       — Саш, иди сюда, — позвал меня Максим, и я покорно вернулась в реальность.       Лошади — это почти единороги. А единороги для меня уже давно едва ли не логотип. «В тихом омуте Единороги водятся», как говорится.       Странно, но коняшек нам дали в количестве двух штук, я недоуменно посмотрела на Максима.       — Очень многих лошадок заранее забронировали, так что придется нам ехать с тобой на одной, а Никита возьмёт вторую.       В подтверждение белобрысый уверено забрался в седло чёрной как ночь лошадке и погладил ее по шее. Коняшка повернула к нему свою большую голову и тихо фыркнула. Максим вскочил на другую лошадь и протянул мне руку.       Это парнокопытное чудо было крупнее чёрного собрата и с очень уж меланхоличным выражением морды. Я подошла к Максиму и взяла его за ледяную руку. Только поставила ногу в стремя, как парень с невероятной лёгкостью поднял меня наверх.       Села я на лошадь как в былые времена сидели девушки на конях — боком. Оказывается, чтобы так сидеть, не обязательно платье. Максим обнял меня одной рукой, а второй занимался управлением лошадкой.       От его близости становилось дискомфортно, но я забыла об этом, как только лошадь тронулась.       Золотые огоньки, тихая инструментальная музыка, мерное покачивание на сильной лошадке. И звездное небо. Максим отвёз нас в самую тёмную часть поляны и начал рассказывать про звезды так, словно знал о них все.       — Отлично владеешь мечом, разбираешься в звёздах, имеешь свой бизнес и помогаешь девушкам в беде… Что ещё мне следует знать? Удиви меня, — я улыбнулась, не отрывая глаз от неба и поглаживая лошадь по гриве.       Парень хмыкнул, приблизил губы к моему ушку и прошептал:       — Некоторые вещи опасно знать, ласточка. Но, я думаю, они тебя не испугают, — я слегка напряглась, а Максим продолжил, только на совсем другую тему: — Скоро начнётся концерт, ты будешь в восторге.       Я больше не задавала вопросов, просто сидела и смотрела в небо, наслаждаясь моментом и отгоняя хоть немного пугающие мысли.       Но очень быстро я замёрзла. От Максима тепло совсем не исходило, точнее, оно ощущалось, но неправильно. Оно не грело, только создавало иллюзию тепла.       Я не могла это объяснить, но и думать о таком у меня не было возможности — Максим уже спрыгнул с лошади и аккуратно снимал меня, чтобы бережно поставить на землю.       Я благодарно улыбнулась. Никита, скакавший по кругу на своём чёрном жеребце последние минут пятнадцать, тоже покинул транспортное средство и повёл сдавать.       Внезапно где-то в лесу что-то зашуршало. Я бы не обратила на это никакого внимания, если бы парни внезапно не напряглись и не повернули головы в сторону звука.       Первым опомнился Никита. Он дружески ударил в плечо Максима, на что тот поморщился и схватился за руку — видимо, удар был сильнее, чем мне показалось.       — Мы пойдём на концерт, обещали группу «Мельница» завести, — кинул крючок Никита. Я его послушно заглотила и поспешила за ним. Белобрысик взял меня за рукав и повёл в одном ему известном направлении. Впрочем, не впервой я доверяюсь этим ребятам, пока особо не подводили.       — А Максим?       — Он не фанат этой группы, пусть слушает тишину. Как ему наскучит — придет, — спокойно ответил Никита. — Мы почти на месте.       Мне на миг показалось, что причина совсем не в музыкальных предпочтениях Максима. Там явно что-то большее… Или мне вдруг приспичило стать параноиком?       «Параноиков реже сбивают машины, возможно, не пытаются изнасиловать, и они явно могут подметить больше одной ведьмы в своём кругу общения».       Но мы уже добрались до сцены. И вовремя — навстречу публике вышла Хелависа. Она была в чёрном походном костюме, с ярко подведёнными глазами, и нежно улыбалась всем, кто пришёл. Поздоровалась с толпой довольно коротко и как запела!       Я уцепилась за Никиту мертвой хваткой, чтобы не упасть в обморок и не дай боги не расплакаться от счастья, и стала петь вместе с ней.       Почти вся толпа знала слова и подпевала. Никита тоже не отставал.       И это завораживало.       И от этого внутри все переворачивалось.       Хотелось поделиться этим, но камера не передаст и сотой доли атмосферы.       И сотой доли тех эмоций, что плескались во мне сейчас.       Когда пошла перебивка между песнями, я посмотрела на Никиту. Он выглядел счастливее, чем обычно. Весь холод, что излучал парень большую часть времени, испарился. Никита улыбался уголками губ, а в его глазах стояла бесконечность.       Я не удержалась и обняла парня, он не оттолкнул меня, чего я боялась, покорно обвивая спину холодными руками. А я стала снова подпевать. Из глаз текли слезы счастья, а Никита спокойно гладил меня по спине и шептал слова песни мне в макушку.       И я была самой счастливой в этом чертовом мире.       После слишком короткого концерта «Мельницы» (по моему скромному мнению), я потащила Никиту расписывать матрёшки. Тот хотел было снова повести себя как сухарь, но, увидев мои глаза, растаял. Или корректнее сказать «размяк»?       В итоге мы весело провели время за раскрашиванием деревянных основ. У меня вышла очень статная красавица, Никита же изобразил на матрешке зубастого монстра с клыками и странными глазами, в которых зрачок и радужка поменялись местами.       Очень знакомо выглядит…       Жаль, я не вспомню, где я такие уже видела.       После разрисовывания матрешек к нам пришёл Максим. Он выглядел потрёпанным: волосы взъерошились, на шее остались лёгкие красные следы, обувь перепачкалась, на рукавах кофты появились нитки, а к плечу прилипли листики.       Я аккуратно сняла весь мусор с парня и спросила:       — Тебя кто-то избил?       — Что? С чего ты это взяла? — с непониманием спросил он. — Мне пришлось вас искать, думал, бросили меня, — моментально ушёл от вопроса парень.       — Тебя бросишь, — хмыкнул Никита.       — Чем занималась, ласточка? — не обращая внимания на реплику друга, спросил Максим.       — Мы послушали концерт и расписали матрешек, смотри! — я показала свою, улыбаясь как ребенок. А потом как-то стушевалась, правда, что это я? Показываю свои поделки, это ведь не особо интересно людям.       — Ты так красиво рисуешь! — восхищенно произнёс Максим.       От его слов я слегка покраснела и отвела взгляд.       Мы ещё где-то час походили по территории фестиваля, а потом меня затащили в беседку, стоящую недалёко от поляны с лошадьми. Нам принесли меню, и вскоре я наворачивала борщ и грибочки с сочным мясом.       Парни заказали что-то красное и жидкое, и поедали с тем же аппетитом, что я.       Домой меня привезли уже в довольно поздний час. Я была очень сонной и благодарной, и если бы не первый факт, я бы просто болтала без умолку всю дорогу. Но и без всех несказанных слов по мне было понятно, какой же это был хороший вечер. На местные «руны» мне купили пару плюшевых лошадок — белую и чёрную, которых я всю дорогу обнимала.       Кода я вышла из машины, Максим чмокнул меня в щеку, и я думала уже уйти. Вот только случилась в этой жизни неожиданная вещь. Никита вышел из машины, подошёл ко мне и обнял. Он хотел что-то сказать, но просто улыбнулся, развернулся и пошёл к машине. На миг я заметила нотку ревности во взгляде Максима, которую уже замечала, когда Никита подарил мне чёрную плюшевую лошадь. И, возможно, именно по этой причине он решил подарить мне белую.       В любом случае, думать об этом было лишним, я махнула парням и побежала домой, сверкая улыбкой во все тридцать два зуба.       Этой ночью мне мерещились глаза за окном. Они следили за моим сном, за передвижением по квартире. Я их ощущала физически, ментально, материально и как-то потусторонне. И это пробирало до дрожи, заставляя сильнее сжимать в объятьях плюшевых лошадок и бормотать слова успокоения.       Этой ночью меня везде преследовали глаза.       Злые голубые глаза.