Ich habe dich vermisst.

***

      Андрей тихо сидел за столом и считал минуты до прихода одного особенного человека. Евстигнеев обещал вернуться с тура сегодня. Замай хотел было встретить его, но тот настойчиво отговаривал его. Из-за этого Андрей чувствовал себя не очень хорошо. Под кожу забирались такие неправильные и грязные сомнения в своём партнёре.       Они встречались уже на протяжении года и их отношения только недавно стали более-менее стабильными и устойчивыми. Теперь они не ебали друг другу мозг, не скандалили, а просто любили и были любимыми.       На удивление Андрея, Охра оказался довольно неплохим человеком. Он не изменял, пил не много, а курил редко. Просто идеал, а не парень. Красивый, с чувством юмора и ещё близкий друг Оксимирона. Последний пункт пожалуй был единственным минусом. Но Замай даже не думал настаивать, чтобы тот не общался с ним и тусил только с "Антихайпом". Это было бы очень эгоистично с его стороны.       Андрей встал из-за стола, чтобы налить себе немного чая. Взяв пакетик ягодного чая, он положил его в свою любимую кружку, которую ему подарил Ваня, и залил его кипятком. Вкусный, чуть сладковатый аромат растекся по комнате. Пахло лесными ягодами, Замаю нравился этот запах. На его лице появилась мягкая улыбка, он очень любил именно этот чай.       Он сел обратно за стол и принялся пить этот чаёк. Многие не знали, но он не так сильно любил алкоголь и предпочитал ему чай. Евстигнеев тоже его любил. В этом они были очень похожи.       Иногда в голове Андрея появлялись сомнения в искренности чужих чувств, но Ваня быстро их развеивал. Точнее, вытряхивал их из головы во время ошеломительного секса. Да, Ваня оказался чертовски ненасытным и ебливым. Каждый грёбаный день, а порой и больше, он мог на протяжении часа трахать его. Бедный Андрей порой даже не мог нормально ходить. В такие моменты Евстигнеев понимающе не лезет к нему, а только помогает вставать и идти. За это Замай был ему благодарен.       Послышался тихий звук открывающего замка. Андрей сразу весь встрепенулся, быстро направился в сторону входной двери.       «Ванька наконец-то пришёл» — мгновенно пронеслось в голове у радостного парня.       Он подошёл к двери и увидел давно знакомого и любимого человека. Ему чертовски хотелось просто поцеловать Евстигнеева, обнять покрепче и сказать, как сильно он по нему скучал. Но нет, он не может так сделать. Ведь ему не хочется, чтобы Рудбой подумал, что он баба. Нужно было держать лицо.       — Здравствуй, Андрюшенька. — ласково проговорил Охра, заходя в родную квартиру.       — Привет, Вань. — с лёгкой неловкостью в голосе проговорил Замай. — Как доехал?       — Нормально, только устал сильно. Завтра у меня важная съёмка. Даже дня отдохнуть не дают. — устало сказал Евстигнеев. — А ты чего не спишь? Я же писал, что буду поздно.       — Просто захотел тебя встретить. К тому же, мы не виделись уже почти две недели. — с игривой полуулыбкой говорит Андрей. И Ваня сразу всё понимает. На его лице появляется пошлая зловещая улыбка от уха до уха.       Он без лишних слов снимает с себя ботинки и ведёт своего парня в спальню. Иван вообще очень понимающий, ему не нужны были признания и ненужные слова о любви. Ему было достаточно того, что любимый был рядом.       — Скучал по мне? — весело спросил Рудбой. Он аккуратно толкнул Замая на уже расправленную постель и медленно стал снимать с себя вещи.       Андрей не мог ответить на этот вопрос, гордость не позволяла. Как же он ненавидел это гадкое и неприятное чувство. Когда ты хочешь излить человеку душу, сказать насколько сильно ты скучал, но чёртовы губы не двигались. Он просто не мог выдавить из себя ни слова. Ему стыдно за это. Ведь Евстигнеев всегда был честен с ним, говорил, как любит и ценит его. А он, тварь такая, не может сказать в ответ тоже самое. Даже во время грёбаного секса он не мог сказать, как ему хорошо и приятно и насколько сильно ему это нравится.       — Можешь не отвечать. Я знаю ответ. — мягко прошептал Ваня и пошёл в сторону их общего ящика. Из него он достал тюбик с клубничной смазкой и презервативы.       — Давай сегодня без него. Хочу почувствовать тебя полностью. — неловко, чуть краснея пробормотал Андрей. Ему было очень трудно говорить о подобных вещах. Он только недавно принял тот факт, что ему действительно очень нравится, когда в него проникает что-то большое.       В первый раз он мало что соображал и чувствовал. В памяти осталось только какое-то сильное давление между ног. Замай был очень пьян, впрочем как и сам Ваня. Оба не понимали зачем это сделали, но тем не менее для приличия решили узнать друг друга получше. И узнали, узнали настолько, что стали встречаться. А дальше скандалы, ссоры, споры и конечно, сладкие примирения.       — Давай уже скорее. — нетерпеливо проговорил Андрей. Он не мог больше ждать, две недели воздержания давали о себе знать.       — Хорошо, малыш... — сладко прошептал Ваня. — Раздеть тебя или ты сам?       Замай и забыл, что в отличие от своего партнёра, который был уже полностью обнажён, он был одет. Превозмогая лёгкое смущение, он стал снимать с себя домашние шорты и простую антихайповскую футболку. Пара секунд и он, как и Ваня, был полностью нагой.       — Как ты хочешь? На животе, спине или может быть сбоку? — издевается Евстигнеев. Он знает, как Андрей любит. Но хочет, чтобы тот сказал это. Хоть он и понимал почему его партнёр так не любил говорить. Но всё же ему хотелось, чтобы тот не смущался рядом с ним. О каком счастье в отношениях может идти речь, если один человек не доверяет другому.       Рудбой подумал немного и аккуратно устроился между раздвинутых ног. Его губы стали гулять по чужому телу, выбивая тем самым тихие стоны из партнёра. Тот стал извиваться, его глаза чуть прикрылись. Ему определённо нравилось происходящее. Горячие губы целовали его шею и плечи.       — Ох, ну давай же... — простонал Андрей, не желая больше терпеть эту сладкую пытку.       Евстигнеев на это лишь улыбнулся уголками губ и принимается нежно лизать затвердевший сосок. Он знал, что его любимому это нравится. Тот громко стонал и извивался, словно змея.       — Та-ак, как ты хочешь?       — Да как угодно! Трахни уже меня, наконец! — прокричал Замай, теряя последние капли терпения.       Ваня блаженно закатил глаза, как же ему нравился этот голос. Не соловей, конечно. Но для него этот голос был слаще тысячи певчих птиц.       Рудбой выпрямился на кровати и выдавил немного смазки себе на член. Он хорошо растёр её по всей длине своего органа и аккуратно раздвинув ноги сильнее, плавно вошёл.       — Ах, блять... — вырвалось из уст Андрея. Он не привык без растяжки. Но всё же постарался немного расслабиться. Это был не первый его раз, поэтому он прекрасно знал, что нужно делать.       В этот раз всё пошло не так, как обычно. Обычно Ванька сначала его успокаивает и расслабляет, потом тщательно разрабатывает, смазывает и только после этого входит.       Сейчас же Евстигнеев сразу начал сильно и глубоко толкаться в него. Замай немного охуел от распирающих его чувств. Ему было просто охрененно. Ваня никогда не делал ему больно, всегда всё было страстно и приятно.       Вот и в этот раз, он стал безжалостно долбить его изнутри, задевая комок чувствительных нервов. Из его губ вырвались громкие стоны и вскрики. В таком темпе прошло около получаса.       — Тебе хорошо? — томно спросил Иван, когда понял, что Андрей на пике. — Скажи мне об этом.       — Да-а... — простонал Замай и с громким стоном кончил себе на живот. Ваня тоже долго терпеть не может, с тихим вздохом изливается прямо на чужое горячие тело.       — Боже, как же я по тебе скучал... — нежно проговорил Замай. Он крепко обнял своего любимого. Тот заулыбался, весь засиял от такой искренности.       — Я тоже. — тихо прошептал Ваня. Он уткнулся лицом в чужой изгиб шеи и просто лежал так. Ему было хорошо с Андреем.       Их губы слились в сладком нежном поцелуе. Они целовались, невзирая на то, что кто-то явно будет против. Они целовались, забывая обо всём. Они целовались, потому что любят.