Быть Ноем непросто

Дядя Граф вздохнул с облегчением, когда я обнадежил его, что Неа больше не причинит никому вреда. Напротив, он тоже будет меня учить. Играть на музыкальных инструментах. Поэтому все мои вещи перенесли в комнату с пианино, постелили мне там специальный спальник и закупились необходимой литературой. С тех пор мой день превратился в одно сплошное расписание: восемь утра — подъем, полчаса на водные процедуры, одевание и зарядку; полдевятого — завтрак со всеми, длящийся полчаса; следующие полтора часа — игры с Роад. В полдесятого меня забирает в свою комнату Тики. С 10:30 до полудня — математика; два часа — история и час– танцы; ещё час — этикет. В 16:00– обед со всеми. Через полчаса я возвращаюсь в зеркальную комнату и до восьми вечера занимаюсь с Неа. Сразу после общий ужин, и до девяти с половиной мне снова разрешено играть с Роад. В это время я ложусь спать. Пусть и не сразу, но к расписанию я привык, как и все остальные. Иногда менялись уроки, но и у смены была своя закономерность. Больше всего мне нравились уроки этикета и музыки. Ноты превращались передо мной в клавиши, клавиши в музыку, а музыка собирала в комнате всех жильцов. Первые несколько месяцев между Дядей Графом и Неа были очень натянутые отношения. Но я старался сделать все, чтобы они снова стали одной семьей: специально просил поставить вместо какого-нибудь урока с Тики урок с Неа, чтобы притащить за руку Тысячелетнего и играть для них двоих, специально менялся с Неа за едой, чтобы он общался со всеми, но ничего не помогало! В конечном итоге я сделал по-другому. Просто перестал общаться с Неа, собрал чемодан и решил сбежать снова. — И куда ты собрался? — в коридоре меня подловил Тики. — Тики, я… — Снова убегаешь, — он присел на корточки и взял у меня чемодан. — Так дела не делаются. Убегать надо правильно, с умыслом. Поэтому ты сейчас подождешь меня возле двери в комнату и мы поедем вместе. В путешествие! — он подмигнул мне и поспешил в свою комнату. «Он… стал моим сообщником!» — я радостно сжал кулачки и поспешил за братом. — И что вы двое тут делаете без меня?! — у выхода из поместья нас поймали Роад и Реро. — Тысячелетний Граф будет недоволен тем, что вы делаете, Реро! — Мы едем в путешествие и вы нас не остановите! — я подобно ледоколу прошел мимо них и направился на станцию. Сзади еще было слышно, как ругались брат с сестрой, а потом раздался крик Камелот: — Нас подожди!!! *** — Львенок, ну не дуйся! Я уже перед тобой тысячу раз извинился! — я поудобнее устроился на ветке дерева и сделал вид, что вообще не слышу криков Неа. — Ну и пожалуйста! В тишине прошло минут пять. — Неа, я не понял, — я свесился с ветки и в шоке посмотрел на открывшуюся картину. — Ты… Ты серьезно плачешь? — я спрыгнул на землю и обнял его. — Просто вы уже с Дядей Графом до глупостей начали докапываться. Вам уже не одна тысяча лет, вы взрослые люди, а все раздуваете из мухи слона. А я переживаю! Вы ведь моя семья! — Ах ты хитрожопый Львенок! — Неа внезапно схватил меня в тиски и принялся тереть мне макушку. — Весь в меня да в Роад! — мы покатились по земле, хохоча как ненормальные. — Обещай больше не ссориться с Дядей Графом. — Клянусь, Львенок, честное слово, больше не буду, — Неа уткнулся носом мне в макушку и я затылком чувствовал, как он улыбается. — Как хорошо, что ты вернулся, Мана. — Я всегда буду возвращаться, Неа. *** Я проснулся в купе и посмотрел на еще спящих брата и сестру. Солнце едва начало подниматься над горизонтом, это было отлично видно из окна купе.  — Рановато ты меня разбудил, братишка. — Ничего. Зато смотри, какая красота! — Это да. Я видел, как поднялись с деревьев разбуженные первыми лучами птицы, как заблестела утренняя роса на листьях, как оживала природа вместе с новым днем. А впереди был первый новый город… *** Канда зашел в свою комнату и обессиленно упал на кровать, сжимая в руках подушку. Сейчас бы вместо нее сжать одну Кнопку. Вечно надоедливую, упрямую, но свою родную Кнопку. Юу даже представить страшно было, что теперь стало с их личным солнцем. В Черном ордене словно вечный траур наступил. Миранда закрылась в своей комнате и никого к себе не пускает, кроме Алистера. Он единственный, кто еще держит женщину на плаву жизни, не давая ей опуститься до банального самоубийства. Линали после каждой миссии плачет на крыше. Лави перестал ходить в библиотеку и читает книги только в купе поезда. Аллен вообще ночует в комнате Маны, кутаясь в единственные вещи, сохранившие запах мальчика. — Вернись, долбаный стручок. Только вернись, — захлебываясь слезами, прошептал Канда. *** — С днем рождения, Мана! — разбудила меня сестричка Роад, со всего размаха прыгая на кровать и сжимая еще сонного меня в объятиях. — Спасибо… Я уже три месяца путешествую с Неа, Роад и Тики. Мы, наверное, объехали половину Европы, я уже сбился со счета. Тики говорит, что в путешествии нельзя считать пройденные остановки, нужно считать оставшиеся — так интереснее. Я решил вообще не считать остановки, а просто смотреть в окно поезда, разглядывая пейзажи за окном. — Быстрее вставай и одевайся! Внизу уже ждут подарки! — сестрица соскочила с кровати и убежала. В тот же момент я достал из-под подушки толстый блокнот и открыл его. Внутри были мои записи и сувениры из каждого города. Вот лепесток с Розового фестиваля, вот амулет с Праздника ведьмы… моя самая большая драгоценность после семьи — эти воспоминания. И я никогда их не потеряю. «С первой пятилеткой, Львенок!» — Спасибо, Неа, — я широко улыбнулся и поспешил натянуть шортики с футболкой. Внизу меня действительно уже ждали. Тики по такому случаю оделся в джинсы и черную футболку, оставив официальность, а Роад надела легкое сиреневое платье на лямочках. — С праздником, Мана, — обнял меня за плечи Дядя Граф, протягивая мне свой подарок. — Спасибо, — я едва не расплакался, разворачивая свой первый подарок. — Это же… Спасибо, Дядя Граф! — я вытащил из коробки новую скрипку, идеально лакированную, с острыми, как бритва, струнами и новый смычок, черный и блестящий. — Тебе ведь больше всего скрипка понравилась? Теперь будет, на чем играть. — Мой! Мой разворачивай! — прыгала от нетерпения Роад, протягивая мне небольшую квадратную коробочку. Пришлось развернуть. Внутри оказался настоящий хрустальный шар, с фигурой Колизея внутри. — Это будет наша конечная станция! — радостно объявила сестренка, начиная меня тискать. — Сестренка, спасибо. Но я хочу развернуть все остальное. От братишки Тики я получил книгу языков мира, от Неа — плюшевого львенка, которого за него купила Роад. Было много игрушек и книжек, все в цветных коробках и обертках… теперь я был совсем как мой бывший брат.  — Ты это заслужил, Мана. Все это. Дядя Граф сегодня сделал мне самый важный подарок — он наконец помирился с Неа, а потом дал нам полное право развлекаться, как мы захотим, без его надзора. Мы сразу пошли в город, где как раз начался Осенний фестиваль. Торт мне заменили леденцы и конфеты, а праздничные песни — выступления на улице. Такой день рождения был мне больше по душе. Внезапно я заметил в толпе два знакомых плаща и две знакомые макушки, после чего сжал ладонь Тики, начиная дрожать. — Что случилось, Мана? — посмотрела на меня Роад. — Это Лави и Аллен… To be continued…