Ревизор

      Утром Стива разбудил телефонный звонок. Не открывая глаз, он нащупал трубку на тумбочке и поднес к уху:       – Роджерс.       – Говорит дежурный помощник начальника колонии… тьфу ты! Раз-раз. Дежурный помощник директора Щ.И.Т.а Роллинз. Товарищ Роджерс, объявлен сбор личного состава по условному сигналу «Ревизор»!       – Что? – опешил сонный Стив и всё-таки открыл глаза.       – Учебная тревога, Кэп, – объяснил Роллинз, выпав из роли. – Ждём проверяющего. Ты должен явиться в Щ.И.Т. в течение двух часов. Как приедешь, отметься у командира – он там где-то бегать будет. И пообещал, что тех, кто не явится или опоздает, лично утопит в борще. Не знаю, что это такое, но ты лучше не рискуй, ладно?       – Ладно, – пробормотал Стив, поднимаясь с кровати.       – Отлично, пошел я тогда остальных обзванивать.       Настенные часы показывали шесть утра. Стив бросил замолчавший телефон на кровать и начал собираться. В целях экономии времени пришлось отказаться от зарядки. Умывшись и позавтракав, Стив переоделся в выглаженную с вечера парадную форму и отправился в Щ.И.Т.       Рамлоу искать не пришлось – он нигде не бегал, а спокойно стоял, загородив собой парадный вход, и записывал выстроившихся в очередь сотрудников.       – Доброе утро. Фамилия? – спросил Рамлоу, не отрывая взгляда от бумаг.       – Роджерс, – ответил Стив и тут же заинтересовался: заметил бы Рамлоу, если бы он назвал другую фамилию.       Рамлоу записал фамилию и время прибытия, посмотрел на Стива, а потом зачем-то обошел его по кругу.       – Да, судя по всему, снабженцы в сговоре с конструкторским бюро. Что костюм Кэпа, что парадная форма – одна порнография.       Сам Рамлоу выглядел лучше, чем вчера. По крайней мере, круги под глазами были не такими темными и широкими. Он тоже надел парадную форму, но она хотя бы не висела на нем, как повседневная: видимо, со времени её получения, Рамлоу нарастил мускулатуру. Под кителем явно выделялась его любимая перевязь.       – Так, хорошо, – Рамлоу сам себе кивнул, а потом вдруг спохватился: – А где твой тревожный чемоданчик?       – Что?       – Тревожный чемоданчик, – терпеливо повторил Рамлоу. – Из какого айсберга тебя на этот раз достали?       – Я вообще-то на миссии был, – напомнил ему Стив.       Рамлоу уставился на него, задумчиво поскреб гладковыбритый подбородок и с тяжелым вздохом сказал:       – Миссии… Как давно это было. Как будто в другой жизни. Я тебе вчера оставлял папку, а в ней была такая бумажка маленькая – памятка по действиям и экипировке.       – Была, – согласился Стив. – Я думал, она туда по ошибке попала – там же подпись не нужна была.       – Подпись-то, конечно, не нужна, а вот в памятке была указана твоя фамилия, то, что ты должен сделать в случае тревоги, и перечень того, что должно быть в тревожном чемоданчике.       Стив виновато смотрел на Рамлоу. Хотел ведь сделать всё, чтобы не доставлять ему лишних проблем, а вышло наоборот.       Мимо них, покачивая бедрами и серебристым чемоданом, прошла Наташа. Рамлоу отвлекся, чтобы записать её в свой список.       – Может, я успею всё быстренько собрать? – с надеждой предложил Стив.       – Я так и знал, что кто-нибудь обязательно что-то учудит, – мрачно сказал Рамлоу. – Не ожидал, правда, что это будешь ты. Иди в мой кабинет, там на столе стоят чемоданы, возьмешь один себе, только проверь, чтобы внутри было мужское белье. А то будет хохма, если на смотре у тебя в чемодане обнаружатся кружевные трусики и колготки. И найди свою памятку. Она всегда при тебе должна быть.       – Хорошо. А откуда у тебя кружевные трусики?       – Из магазина женского белья, – ухмыльнулся Рамлоу. – Заслал вчера туда Роллинза, а он приволок не самое практичное, а самое красивое – согласно своему эстетическому вкусу. Так что у кого-то, возможно, будет шок. Ладно, иди, Стив. В восемь часов – построение. Не опаздывать, быть с чемоданчиком.       – Я понял, – горячо заверил его Стив. – Спасибо.       – Обращайся. И не забудь пропикнуть пропуск.       – Четвертый, я помню.       – Вот и отлично.       Рамлоу тепло улыбнулся ему, ободряюще хлопнул по плечу и вернулся к «переписи» сотрудников.       Стив без проблем добрался до кабинета Рамлоу, с первого раза нашел «мужской» чемоданчик, забрал свою памятку и положил в нагрудный карман. Ради любопытства, он нашел женский чемодан, открыл и поискал белье, купленное Роллинзом, согласно его эстетическим предпочтениям. Огромного размера голубые шелковые трусики в крупный оранжевый горох заставили Стива содрогнуться от ужаса и поспешно закрыть чемодан. Он помотал головой, прогоняя это жуткое зрелище, а потом задумался: была только половина восьмого, сидеть в кабинете и дышать краской ему не хотелось, а бродить по этажам было глупо. Он огляделся по сторонам и заметил в уголке кофейный аппарат. Да, кофе бы ему сейчас не помешал – неизвестно, как изменится привычный распорядок дня из-за этой проверки. Да и Рамлоу, наверное, не откажется от стаканчика горячего напитка – по утрам было довольно прохладно, а ему там еще полчаса точно стоять.       Стив взял в автомате два эспрессо и с ненавистью посмотрел на тревожный чемоданчик: стаканчики были наполнены доверху, и донести их в одной руке, не расплескав половину по дороге, никак бы не получилось. Тяжело вздохнув, Стив снял с предплечья щит, перевернул его и поставил стаканчики, как на поднос. Да-да, именно так, как он и представлял.       – Это мне? – удивленно спросил Рамлоу, когда Стив протянул ему кофе. – Боже, Роджерс, я тебя люблю! Я тут с шести утра торчу, почти окоченел уже – и хоть бы кто, кроме тебя, об этом подумал. Спасибо.       Стив почувствовал, что краснеет от неловкого, смешного и совершенно ничего особенного не значившего признания Рамлоу и его благодарности:       – Это меньшее, что я мог для тебя сделать, – принялся оправдываться он. – Ты вчера на меня столько времени потратил, вместо того, чтобы заниматься своими делами.       – Да брось. С тобой хоть никаких проблем не было. Ну, за исключением чемодана, – усмехнулся Рамлоу. – Но тут я сам виноват – надо было прямо сказать, а не надеяться на то, что ты увидишь памятку и обо всем догадаешься. А с бухгалтерией у меня целая война была за черновики. Пришлось припугнуть их, что приду ночью и втихаря сожгу все бумаги, которые не будут подшиты в папки. А там пусть сами разбираются: сгорело что-то важное или нет. Или вон, с информационно-техническим отделом: стоял над головой их начальника с пистолетом, пока он не заблокировал доступ ко всем соцсетям и не удалил игры со всех компов. Дурдом на выезде.       Рамлоу дал Стиву подержать стаканчик, пока записывал подошедших сотрудников, потом допил кофе.       – А эта проверка надолго к нам?       – Сегодня весь день. Может, еще завтра с утра к кому-нибудь заглянут, а в одиннадцать будет подведение итогов по результатам проверки.       – Мне надо будет делать что-то особенное?       – Это что, например? – заинтересовался Рамлоу.       – Ну, не знаю. Может, надо сопровождать проверяющих, или сидеть всё время в кабинете и делать вид, что усердно работаю.       – Разве что они сами тебя затребуют в сопровождение. А так делай, что собирался, а если будет нужно, я позвоню и скажу.       Стив замялся, не зная, стоит ли говорить Рамлоу о своих планах.       – Я хотел пойти на тренировку СТРАЙКа, – признался он.       – Отлично! – обрадовался Рамлоу. – Погоняй их там как следует. А то есть у меня подозрение, что они под руководством Роллинза окончательно расслабились. Можешь поспарринговать с тем же Роллинзом или Милтоном.       – Я боялся, тебе будет неприятно, что ты сам не можешь там быть.       – Переживу. Тем более что меня вернут обратно, как только за проверяющими закроется дверь Щ.И.Т.а. А уж я отыграюсь на СТРАЙКе за всё.       – А я думал, тебе еще придется приводить Щ.И.Т. в порядок, – удивился Стив.       – Да щас! – фыркнул Рамлоу. – Начальники отделов Фьюри с потрохами сожрут, если я продолжу тут заправлять всем. Они к нему и так каждый день жаловаться на меня ходят. Так что пусть СТРАЙК готовится к моему возвращению.       – Уверен, они будут счастливы, – серьёзно заметил Стив.       – Безмерно, – с кривой ухмылкой сказал Рамлоу. – Так и представляю, с каким удовольствием они будут проходить полосу препятствий вместо того, чтобы ржать в курилке.       Внезапно раздался пронзительный звук сирены, из-за угла показалась машина скорой помощи, и зарычали-завибрировали двери за спиной Рамлоу.       – Твою мать! Что еще случилось? – простонал Рамлоу, явно разрываясь между желанием бежать узнавать подробности происшествия и тем, чтобы остаться на месте записывать опоздавших.       Из Трискелиона два крепких санитара вынесли носилки с Роллинзом, а следом вышел врач. Его белый халат был покрыт подозрительными красными пятнами.       – Прости, командир, – трагическим голосом прошептал Роллинз, когда носилки поравнялись с ними. – Я не смог.       Рамлоу почесал затылок:       – Бредит, что ли? Док, что это с ним?       – Опрокинул на себя кастрюлю с кипящим борщом. И получил черепно-мозговую травму: повариха треснула по голове половником, когда он пытался отобрать у неё кастрюлю.       Стив вспомнил вчерашнюю повариху и поежился: на месте Роллинза он бы побоялся с ней связываться.       – А я-то тут с какого боку? – ошеломленно пробормотал Рамлоу.       – Роллинз, когда звонил мне утром, сказал, что ты пообещал утопить в борще тех, кто не явится или опоздает, – объяснил Стив. – Вот, наверное, и пошел добывать его для тебя.       – Я сейчас умру, – очень спокойно произнес Рамлоу, и врач тут же ухватил его за запястье, проверяя пульс. – Почему, когда я грозился перестрелять весь СТРАЙК, он даже не почесался, а тут вдруг кинулся исполнять приказ?       – Вам бы успокоительного, мистер Рамлоу.       – Оно у меня скоро уже из ушей польется, – отрезал Рамлоу. – Отлично, теперь меня еще и за технику безопасности раз…долбут.       – О, вот об этом не волнуйтесь, мистер Рамлоу, – улыбнулся врач и с намеком продолжил: – Больной поступил к нам в восемь часов и четыре минуты.       Стив посмотрел на наручные часы – без двух минут восемь. Что-то явно было не так: что могут изменить шесть минут?       – А это значит, что его суточное дежурство уже четыре минуты как закончилось, и наступил выходной, – сказал Рамлоу и широко ухмыльнулся. – Док, вы меня спасаете. Коньяк?       – Спирт. Я сегодня принесу заявку на закупку дополнительной партии.       – Заметано!       Врач вернулся в Трискелион, а ухмылка на лице Рамлоу превратилась в кровожадный оскал:       – Когда Роллинза выпишут, он у меня поселится на полигоне. А я его гонять буду поджопниками и половником, и борщом поливать за каждый просранный норматив.       – Кстати, а что это такое? – поинтересовался Стив.       – Борщ-то? Суп это такой, с капустой, картошкой, фасолью и свеклой. Поэтому он красный – видел, какие у дока пятна на халате остались? – объяснил Рамлоу, а потом хмыкнул: – А от увольнения Роллинз всё-таки отмазался. Хотя тут неизвестно, что лучше: получить по шапке или загреметь в больницу с такими травмами.       Рамлоу посмотрел на часы, постучал по наушнику и сказал в него:       – Стоун, время. Труби общий сбор, а то, не дай бог, проспим прибытие комиссии.       Захрипел, закашлял громкоговоритель над головой у Стива, и раздалась команда:       – Внимание, внимание! Личному составу Щ.И.Т.а прибыть к парадному входу для построения и проведения смотра.       – Интересно, – сказал Рамлоу, когда Стив перестал зажимать пальцами уши, – кто им команды сочиняет? И как они тренируются эти скороговорки выговаривать: прибыть, парадному, построения, проведения – сплошное пр-пр-пр.       – А Роллинзу кто речь писал? – поинтересовался Стив. – Он, когда звонил мне утром, представился дежурным помощником начальника колонии. Потом, правда, всё-таки исправился.       – Да это я сочинял, – досадливо поморщился Рамлоу. – Надо было подстраховаться и придумать должности, как у них там, – вдруг генерал решит и сам объявить учебную тревогу. А Романофф как раз куда-то усвистала. Пришлось гуглить. Нашел, что в армии у них есть какие-то «дневальные», так Роллинз, когда тренировался и звонил мне, представился «ночевальным» – ну, он же, типа, ночью дежурит. Такого ублюдочного слова я еще в жизни не слышал. Пришлось что-то другое искать. Мы, конечно, к пенитенциарной системе никакого отношения не имеем, но это, с доработкой, был лучший вариант, солидный такой. А Роллинз, видно, с листочка читал, на котором я записывал всех дежурных, что в интернете нашел.       Стив усмехнулся: кто бы мог подумать, что прекрасный боец Роллинз окажется совершенно неприспособленным к мирной деятельности, а, казалось бы, вояка до мозга костей Рамлоу подтвердит своими действиями, что талантливый человек талантлив во всем.       – Ну что, пойдем и мы строиться, – предложил Рамлоу. – Сейчас я чемоданчики проверю, потом Фьюри нам быстренько расскажет что почем, и будем встречать гостей.       Стоило им только отойти в сторону, как парадные двери открылись, и «личный состав Щ.И.Т.а» повалил наружу. Некоторые из бойцов СТРАЙКа несли по два чемоданчика, которые они ставили рядом с Рамлоу в два ряда: видимо, отдельно мужские и женские. Когда толпа схлынула, из Трискелиона величественно выплыл Фьюри в сопровождении Марии Хилл и Наташи Романофф. Было странно видеть его не в привычном черном кожаном плаще, а в парадной форме, плохо сходившейся на животе.       – Становись в строй между Хилл и Романофф, – Рамлоу легонько подтолкнул Стива в спину и, дождавшись, когда он займет свое место, гаркнул: – Равняйсь! Смирно!       – Здравствуйте, господа, – сказал Фьюри, рассматривая с плохо скрываемым интересом ровную шеренгу сотрудников.       – Здравия желаю, директор Фьюри! – хором ответили все, кроме Стива, которого о таком приветствии никто не предупредил.       – На первый-второй рассчитайся! – скомандовал Рамлоу. – Первые номера, два шага вперед, разворот на сто восемьдесят градусов. Всем приготовиться к смотру тревожных чемоданчиков.       Когда все разделились и открыли свои чемоданчики, Рамлоу направился в конец шеренги. Он неспешно шел по образовавшемуся коридору, проверяя каждого сотрудника и указывая на замеченные промахи. Если промахов было слишком много, Рамлоу что-то отмечал у себя в списке и отсылал провинившегося сотрудника за запасным чемоданчиком.       – Чем это воняет? – принюхиваясь, спросил Рамлоу, дойдя до начала строя, где стояли Стив, Мария и Наташа. – Как будто сдох кто-то. Романофф, это от тебя, что ли? Ты в чемодан сунула просроченные консервы?       Стив давно уже почувствовал странный запах. И, вспомнив вчерашний разговор Наташи и Марии, понял, что они надушились теми раритетными духами, о существовании которых среднестатистический американец даже не знал, зато Наташа так долго охотилась и едва «умудрилась достать».       – Идиот! – возмутилась Наташа. – Это духи «Красная Москва» – специально для генерала.       – А по-моему, ты перепутала и надушилась газом нервно-паралитического действия из баллончика с надписью «Черемуха», – ехидно заметил Рамлоу. – Хотя, может, таков твой план: тихо и незаметно устранить генерала.       – Знаешь, какой-то из русских царей издал указ, в котором говорилось, что подчиненный перед лицом начальства должен иметь вид лихой и придурковатый, – язвительно сказала Наташа. – Так тебе, Рамлоу, ни того, ни другого не занимать.       Рамлоу фыркнул и вышел вперед, тихо доложил результаты проведенного смотра Фьюри и развернулся к сотрудникам:       – Первые номера, вернуться на исходные позиции. Слово предоставляется директору Фьюри.       Рамлоу закончил речь и втиснулся между Хилл и Стивом. Фьюри предоставленное слово взять не успел: из-за поворота выехали четыре потрепанных армейских УАЗа и, визжа тормозами, остановились перед Трискелионом.       – Началось, – пробормотал Рамлоу, а потом крикнул так, чтобы его услышали даже в конце шеренги: – Нулевая готовность!       – Работаем, – кивнул Фьюри и направился к автомобилям.       Пассажирская дверца одного из УАЗов открылась – и весь Щ.И.Т. застыл, затаив дыхание. Из авто выскочил невысокий щуплый светловолосый паренек, протянул Фьюри какой-то документ и открыл заднюю дверь.       – Адъютант, – со знанием дела сказал Рамлоу. – А вот сейчас будет наш генерал.       Из УАЗа с трудом выбрался мощный пожилой мужчина в шинели – по виду ровеснице плакатам в кабинете Стива, – и каракулевой папахе. Он был примерно одного роста с Фьюри, а при взгляде на него в голову первым приходило слово «представительный». Генерал что-то сказал Фьюри и пожал ему руку. Фьюри ответил, а потом ухватил за отвороты шинели, притянул к себе и, зажмурив единственный глаз, крепко троекратно расцеловал.       – Боже! – простонала Наташа. – Ну зачем я ему показала те видео с Брежневым?       Генерал с трудом вырвался из цепкой хватки Фьюри, огляделся шальным взглядом по сторонам, поправил заломленный воротник шинели и, обернувшись, отдал приказ. Тут же из всех машин высыпали остальные проверяющие. Живописная группа: рыжие, азиаты, скандинавы в форменной одежде разнообразных фасонов и оттенков зеленого, и генерал в каракулевой папахе – под предводительством Фьюри направилась к замершему в ожидании Щ.И.Т.у.       – Товарищ генерал, – вдруг шепнул Рамлоу Стиву.       – Что? – опешил Стив.       – Сейчас приветствие кричать будем: «Здравия желаю, товарищ генерал», – шепотом объяснил Рамлоу. – Я заметил, что ты на построении промолчал.       – Да, спасибо.       – Господа офицеры! Позвольте представить вам главу международной комиссии, прибывшей к нам для проведения комплексной проверки, – Фьюри попытался незаметно скосить глаз на документ, который ему вручил адъютант, и прочитал: – генерала Степана Григорьевича Родж…прощу прощения, Рогова.       – Здравия желаю, товарищ генерал! – громогласным хором ответили «господа офицеры».       – Здравствуйте, товарищи, – спокойно ответил генерал: голос у него был глубокий, с легкой хрипотцой. – Вы уже закончили, директор Фьюри?       – Закончили, товарищ генерал. Можем пройти в мой кабинет – сейчас там соберется весь руководящий состав.       – Пройдемте, – милостиво кивнул генерал.       – Капитан Рамлоу, – сказал Фьюри, – командуйте отбой.       Рамлоу шагнул вперед, расправил плечи и, развернувшись к шеренге, скомандовал:       – Равняйсь! Смирно! Слушай мою команду: руководящему составу пройти в кабинет директора Фьюри, остальным – отправляться на рабочие места. Выполнять!       Сотрудники заметались, расходясь в разные стороны, только Стив остался на месте: со всеми этими нововведениями он уже и не знал, относится ли до сих пор к руководящему составу. Фьюри с генералом и его командой прогулочным шагом направлялись к входу, при этом Фьюри широким хозяйским жестом обводил территорию Щ.И.Т.а, приступив к обзорной экскурсии.       – Спасибо, что подождал меня, – громко сказал Рамлоу, и генерал повернулся в их сторону. – Теперь можем идти.       – Мне тоже к Фьюри? – шепнул Стив, когда они обогнали делегацию.       Рамлоу тихо рассмеялся:       – Конечно. В этом плане ничего не поменялось: ты по-прежнему Капитан Америка, национальный герой и гордость Щ.И.Т.а.       Рамлоу шел непозволительно близко, иногда касаясь его запястья кончиками пальцев. Стив сначала хотел попросить его немного отойти, но потом вспомнил, что комиссия уже приехала, а значит, лучше сразу начать делать вид, что они с Рамлоу пара, чтобы потом их отношения не выглядели только что выдуманными. Тем более что от взгляда генерала жгло между лопатками.       – У меня такое ощущение, что на меня смотрят, – сквозь зубы сказал Рамлоу. – Причем смотрят через прицел.       – Я тоже чувствую, – ответил Стив. – Но не так грозно.       В кабинете Фьюри стало как-то тесновато. Одну сторону длинного приставного стола заняли начальники отделов Щ.И.Т.а, вторую – комиссия. Когда всё руководство сделало доклады, а Стив отчитался по миссии, генерал представил свою команду. Затем начальники отделов ушли, забрав каждый своего проверяющего, а в кабинете остались только Фьюри, генерал, Стив и Рамлоу. И вот тогда Стиву стало не по себе: генерал не мигая смотрел на него. И взгляд у него был то ли оценивающий, то ли прицеливающийся – как будто выбирал себе жертву. Стив под столом ухватил Рамлоу за руку, крепко её сжал, и ему стало гораздо спокойнее: он не один, у них с Рамлоу придумана отмазка от увольнения.       – Полковник Роджерс, у вас остались ко мне вопросы? – поинтересовался Фьюри, и генерал перевел свой убийственный взгляд на него.       – Никак нет, сэр. Я могу быть свободен?       – Товарищ генерал, вам нужен полковник Роджерс?       – Нет, директор Фьюри.       – Можете идти, – Фьюри милостиво махнул Стиву рукой, отпуская, и повернулся к генералу: – Как вы смотрите на то, чтобы капитан Рамлоу побыл вашим провожатым?       Ответа генерала Стив уже не услышал: он вышел и плотно прикрыл дверь за собой. В приемной щуплый адъютант строил глазки секретарше Фьюри, миссис Пибоди. Та ему ласково улыбалась, подливала кофе в маленькую фарфоровую чашечку и подсовывала ближе вазочку с конфетами.       – Капитан, хотите конфет? – обратила она свое внимание на Стива. – Прекрасный шоколад фабрики «Красный октябрь»!       Стив тихо фыркнул: «Красный октябрь» – очередной привет с Родины для генерала.       – Почему «капитан»? – адъютант, прищурившись, разглядывал погоны Стива. – Полковник же.       – Потому что я Капитан Америка, – пожав плечами, ответил Стив и указал на свой щит, оставленный в приемной перед собранием у Фьюри.       Адъютант вскочил со стула, едва не опрокинув его, схватил Стива за руку и принялся её трясти. Ладонь у него была небольшая, холодная и влажная.       – О, сэр! Приятно познакомиться, сэр! Я ваш большой поклонник!       Стив едва не застонал: еще один! Мало ему было в свое время Коулсона, так теперь еще и генеральский адъютант. Хотя из этого можно будет извлечь какую-то выгоду. Вот и миссис Пибоди, подтверждая мысли Стива, за спиной адъютанта округлила глаза и кивала так, что из тщательно уложенной прически выбились пряди.       – Вы знаете, – продолжал адъютант, так и не отпустив руки Стива, – у нас нет подобных супергероев, а комиксы про вас только недавно у нас начали появляться. Но я собрал полную коллекцию: и наших, и ваших – по интернету ваши заказывал, обменивался. И тут у вас еще коллекционные карточки есть!       У Стива от трескотни адъютанта и его бесконечных «наших-ваших» начинала кружиться голова – надо было как-то выкручиваться. Стив распрямил плечи, выпятил грудь и, улыбнувшись своей самой обворожительной улыбкой, предложил:       – Если карточки у вас с собой, я могу их подписать.       Адъютант выглядел так, будто собрался тут же упасть в обморок от счастья: голубые глаза сияли и закатывались, щеки раскраснелись, и дышал он часто-часто приоткрытым ртом.       – О боже, я и мечтать о таком не мог! – по-девчачьи тонко взвизгнул он и полез во внутренний карман кителя.       Карточек у адъютанта оказалось примерно столько же, сколько у Коулсона, и Стив понадеялся, что подписывать ему придется не каждую.       – У вас есть самые любимые? – спросил Стив, и адъютант, полистав пачку, вытащил штук пять. – Что мне на них написать?       – Даже и не знаю, – растерялся от привалившего счастья адъютант. – Ну, а как там обычно пишут? Вы же знаете, да? Что-то типа: «Для Яши Бакина».       – Это ваше имя? – уточнил Стив.       – Ага, моё.       Стив на мгновение задумался, а потом вывел на первой карточке: «Моему дорогому другу Яше Бакину», адъютант пискнул от восторга и покачнулся. Оставалось еще четыре, а Стив не имел ни малейшего понятия, что на них написать. Закусив губу, он задумчиво смотрел на карточки и вспоминал, что же обычно пишут поклонникам: какое-то послание или девиз, или пожелание, как на поздравительных открытках? Стив всей кожей чувствовал жадный нетерпеливый взгляд адъютанта на себе. Наконец он собрал мысли в кучу, и быстро, пока не забыл, написал: «Желаю удачи!», «Не останавливайся на достигнутом!», «Никогда не сдавайся!», и тут открылась дверь кабинета Фьюри и голос Рамлоу сказал:       – Надеюсь, вам у нас понравится.       Привыкший за эти два дня во всем слушаться Рамлоу, Стив автоматически вывел на последней карточке его слова.       – Бакин, ты что тут устроил? – строго поинтересовался генерал.       – Товарищ генерал, так это же сам Капитан Америка! Ну вы же знаете, как я… как он… ну в смысле, что я его поклонник!       – Идем, Бакин.       – Сейчас, еще одну секундочку! – адъютант сложил руки на груди в молитвенном жесте. – Капитан, можно я с вами сфотографируюсь? Пожалуйста, всего одно фото!       Адъютант умоляюще смотрел на Стива, генерал неодобрительно смотрел на адъютанта, а Рамлоу широко ухмылялся и двумя руками показывал Стиву «класс».       – С удовольствием, – сказал Стив и добавил: – Если вы не возражаете, товарищ генерал.       Генерал закатил глаза.       – Одно фото, Бакин. Одно, а не целая фотосессия.       Адъютант поспешно закивал. В кабинете Фьюри послышался тихий шорох, и миссис Пибоди, захватив папку, поспешила к нему – наверное, хотела предупредить, что генерал еще не ушел. Стив поднял щит и, повесив на левое предплечье, повернул так, чтобы было видно на снимке.       – Товарищ генерал, а может, вы тоже присоединитесь? – предложил Рамлоу. – А я вас сфотографирую.       – Тогда уж и вы с нами, – генерал мрачно посмотрел на Рамлоу, как будто тот сморозил какую-то глупость.       – Без проблем, – хмыкнул Рамлоу и встал рядом со Стивом.       Генерал подошел к адъютанту, тот достал айфон последней модели, прикрепил его к палке для селфи, примерился и огорченно сказал:       – Не помещаемся – надо стать поближе.       Стив тут же одной рукой обнял Рамлоу за плечи, притягивая к себе, Рамлоу в ответ обхватил его за поясницу.       – Да, вот так хорошо, – довольно сказал адъютант и несколько раз нажал на кнопку.       – Бакин, я говорил об одном фото, – напомнил генерал. – Мы сюда вообще-то работать приехали.       – Да-да, всё. Огромное спасибо, Капитан! – адъютант снова затряс руку Стива. – Очень рад с вами познакомиться.       – Я тоже рад нашему знакомству, – улыбнулся он в ответ. – Надеюсь, мы еще увидимся.       Рамлоу сжал руку на пояснице Стива, отпустил его и шагнул к выходу из приемной.       – Можем идти, товарищ генерал?       – Да, капитан.       – Как? – изумленно воскликнул адъютант. – Вы тоже Капитан?       – Всего лишь капитан Рамлоу, – усмехнулся Рамлоу.       – О, простите, я не хотел вас обидеть.       – Не извиняйтесь – это моя фамилия.       Рамлоу пропустил генерала с адъютантом вперед и, перед тем как выйти, подмигнул Стиву. Наконец-то можно выдохнуть и спокойно вернуться к своей работе. Еще никогда утреннее совещание у Фьюри не было таким выматывающим. Кстати, в кабинете у того было подозрительно тихо.       Стив открыл дверь – и едва не стукнул по лбу подслушивающую секретаршу. Фьюри, застывший посреди кабинета, как памятник самому себе, вопросительно посмотрел на него.       – Ушли, – доложил Стив. – А я, кажется, с генеральским адъютантом подружился – может, пригодится чем-то.       – Отлично, Стив, ты молодец, – похвалил Фьюри, заметно расслабившись, и вернулся за рабочий стол.