Опаленные фотоснимки

Глянцевые страницы фотоальбома скользят по нежным подушечкам девичьих пальцев, которые ненароком задевают фотоснимки, аккуратно подписанные в правом нижнем углу, один за другим. После детских наивных счастливых мордашек с выпускного в четвертом классе идет череда фото из школьных архивов нынешней школы: испуганная, никого не знающая белобрысая девчуля с двумя аккуратными, трепетно заплетёнными маменькой косичками среди ещё совсем незнакомых одноклассников, почти одна в толпе детей. Но уже на следующей фото атмосфера поменялась: за бледную хрупкую ладошку, неожиданно для всех, хватается румяная, с двумя обезоруживающе милыми хвостика темных, почти черных волос. На этом фото было столько эмоций: удивление, ребячество, шум, даже до сих пор можно услышать омерзительно громкий визг классного руководителя, только посмотрев на снимок, и... зарождение крепкой девичьей дружбы. Это и стало переломным моментом в жизни юной Джессики, дальше ни один момент, запечатлённый на плёнку, не мог существовать без Эмили, будь то конкурс талантов среди пятиклассников, диплом за который всё ещё весит между плакатами Бибера и Майкла Джексона - как бы странно это ни было -, или первым походом в лес с классом, когда девчонки садились в душный автобус, а матери девочек пришли проводить их и помочь донести неподъёмные рюкзаки. Эмили стала частью жизни голубоглазой, частью ее самой, постепенно становясь всё более и более для нее значимой. Незабываемые ночёвки, совместные походы по магазинам, прогулы, воровство тележки из супермаркета, первая сигарета - все эти моменты стали общими воспоминаниями для обеих, становясь чем-то особенно важным в этой буйном подростковом возрасте. Особенно запомнилась прощальная вечеринка перед отъездом Эмили в школьный лагерь - как жаль, что Джесс уже был предписан жестокий приговор в виде ссылки на загородную дачу аж до первого сентября перед 10 классом, надо же, средняя школа пролетела как один день - но устраивать ночёвку ещё никто не запрещал.

***

Громкая музыка, танцы до упада, неловкие нежные прикосновения рук - это же странно, что я краснею, когда ко прикасается моя лучшая подруга? - бутылка маминого вина опустошена - и мы уже валяемся на ковре, в аффекте посмеиваясь над глупой шуткой, пущенной брюнеткой, а потом вдруг я ловлю серьезный взгляд карих глаз на себе и постепенно замолкаю. "Мы же всё равно будем списываться все эти 2 месяца? Я без тебя не смогу, ты для меня самая лучшая, не забывай это, детка." Брюнетка отводит взгляд, а потом улыбается невозможно милой улыбкой и тянется ко мне, медненно-медленно, почти незаметно. Я, по инерции, а может под действием алкоголя, тоже тянусь к ней, стремительно сокращая расстояние между нами. Девичий поцелуй, легкое касание губ, простой, но такой многозначительный жест. Может, дружбы между нами после этого и не осталось, а может мы стали ещё крепче дружить, кто знает, ведь наутро Эмили на машине забрала мама и они уехали, мы лишь успели крепко обняться на прощание и помахать друг другу в последний раз, прежде, чем брюнетка села в кожаный салон родительского автомобиля. Постоянные мысли о той ночи не давали покоя, я строчила сообщения одно за другим, предназначенные девушке, в которых пыталась изложить то, что я тогда чувствовала, но каждое, повторно перечитав, я отправляла в черновики, так и не решившись написать ей и слово. От нее тоже не было вестей, что меня, конечно расстраивало и настораживало, но я не теряла надежды вплоть до 1 сентября, когда увидела ее в компании других девчонок из нашего класса - неужели они так сдружились за эти 2 месяца? -, и сердце вдруг так безжалостно сильно сжалось, когда я заметила брюнета, приобнявшего мою подругу за талию и нежно целовавшего ее тонкую лебединую шею. Слезы нещадно душили меня, разрывали горло изнутри, сводя с ума и лишая всякого рассудка, никогда ещё не было так больно, никогда я ещё не плакала так громко в школьном туалете, никогда я ещё не сбегала из школы в одиночестве, давясь от кашля и слез. Все фото были в солёных капельках, даже воспоминания стали такими же солёными и едкими. Что-то во мне теперь исчезло, что-то беспощадно выдрали из души, - безумно больно -, я тону с этих противных воспоминаниях и единственный способ схватиться за спасательный круг - избавиться от них. Пошло оно к черту - и фото из пятого класса летят в мусорку. Пошло оно к черту - и футболка с концерта Бибера, на котором мы были вместе, рвется на лоскуты и отправляется в помойку. Пошло оно к черту - и диплом в честь победы в конкурсе талантов летит в пылающий жадными языками планями камин вместе со всеми тёплыми воспоминаниями о былом, сгорая дотла. А уставшее тело падает на мягкий ковер и безвольно теряет сознание, позабыв о всех. Наконец-то.