***
— Упупу... упупупупу... хахаха! — раздавался тихий смех. Монокуме совершенно не нужны мониторы и камеры, чтобы знать, что происходит на острове. — Похоже, мой мотив сделал игру только интереснее. Бедный Комаэда-кун, но что поделать - у мальчика сыграли гормоны. Упупу... кто же мог подумать, что так всё обернётся? Ой, — он вспотел и схватился за живот, — я надеюсь, никто из детей не видел этого? Всё-таки, это приличное шоу. Монокума поднял лапы вверх и сделал злую гримасу. — Я ОЧЕНЬ И ОЧЕНЬ ЗОЛ НА КОМАЭДУ-КУНА! — после этого он опустил голову. — Из-за его выходки нам придётся лишиться детской аудитории... что же... Монокума взял в руки кассету. — Никто ведь не расстроится, если я положу это остальным подаркам? Упупу...Часть 1
13 июля 2018 г. в 21:43
На самом деле Комаэда никогда не бывал в коттедже Хинаты-куна, но сегодня ночью он был вынужден спать там. Все решили, что спать в комнате того, с кем вы поменялись телами, будет лучшим выходом, хотя бы потому, что там вы наверняка найдёте сменную одежду, которая на вас точно налезет.
Попасть в тело кого-то из абсолютных на какое-то время поистине шикарная возможность, и неважно, кого это тело. Но Комаэда был абсолютным везунчиком - именно поэтому ему так посчастливилось попасть именно в тело Хинаты-куна. По-другому быть и не могло. Комаэде обязан был выпасть человек, в которого он был по уши влюблён.
Он заходит в коттедж и внимательно осматривается внутри, не включая при этом свет. Парень медленно проходится по комнате и нечаянно натыкаясь на большой стенд со статуэтками-монокумами. Потерев ушибленный лоб и пройдя чуть дальше Комаэда видит зеркало во весь человеческий рост - он нервно сглатывает, заметив в нём отражение Хинаты-куна. Его в теле Хинаты-куна.
Он подходит чуть ближе и встаёт так, чтобы на него падал лунный свет - единственное освещение в этом коттедже на данный момент. Комаэда смотрит в зеркало и медленно проводит рукой по лицу, нащупывает еле заметные скулы. Второй рукой невольно касается губ, но резко одёргивает себя.
Имеет ли право такой, как он, вот так вот бесстыдно касаться тела Хинаты-куна?
Соблазн был сильнее.
Он чуть наклоняется вперёд, поближе к зеркалу, и проводит подушечками пальцев по губам Хинаты (его губам?). Они кажутся несколько шершавыми и, наверное, грубыми. Явно грубее губ Комаэды. И он проводит по ним пальцами раз за разом, словно пытался запомнить на ощупь их форму. Второй рукой он коснулся волос - у Хинаты-куна очень колючие волосы. Они колючие как и на вид, так и на ощупь. Но Комаэда всё равно проводит рукой, гладя "себя" по голове, и невольно жмурится, когда нечаянно задевает ахог.
Комаэда сейчас сойдёт с ума - так бесстыдно касаться тела Хинаты-куна... Из груди невольно вырывается тихий хриплый смешок. Голосом Хинаты-куна.
Нет-нет, он должен спать.
Комаэда слегка припустил галстук, но край глаза опять зацепился за отражение в зеркале. Если честно, Хината-кун, снимающий галстук, выглядел довольно... соблазнительно?
На щеках вспыхнул румянец и он резко отвёл взгляд в сторону. Он не имеет право думать о подобном.
Комаэда снимает галстук и аккуратно складывает его сверху на полку с одеждой.
Если подумать, то ему не помешало бы переодеться в какую-нибудь футболку?
Он подносит руки к верхней пуговице, но тут же останавливает себя. Комаэда начинает потеть. И в данный момент ему пришло в голову всё осознание от владения телом Хинаты-куна.
Комаэда тихо засмеялся. Если честно, его привычный смех звучал очень странно вместе с голосом Хинаты-куна, и он постарался так не делать. Он резко подошёл к двери, проверяя, запер ли он её, и убедившись, что да, снова подошёл к зеркалу.
Об этом ведь никто не узнает, верно?
Комаэда медленно расстёгивает первые две пуговицы, внимательно смотря в зеркало. То, что сам он несколько смущён делать это, только усугубляет ситуацию - как же приятно видеть смущённое лицо Хинаты-куна...
Комаэда опускает воротник рубашки, одёргивает его вниз, и легонько проводит пальцем по ключицам. У Хинаты они не выпирают так сильно, как у него самого. Если честно, Комаэде не очень нравились свои ключицы - они были слишком острые и... неправильные.
Комаэда проводит рукой по шее, сначала небрежно, просто, чтоб проверить, а после аккуратно, еле касаясь пальцами. У Хинаты нежная шея, он прекрасно чувствовал это. И если подумать, вот тут вот - да-да, именно тут, — прекрасно бы смотрелся небольшой засос.
От подобных мыслей сердце бьётся быстрее. Комаэда - нет, Хината, - дышит громко и прерывисто. Он расстёгивает пуговицы дальше, медленно и мучительно, растягивая весь процесс. Расстегнув пуговицы, он чуть одёргивает рубашку, чтобы разглядеть тело, но не снимает полностью.
Комаэда был настоящим везунчиком.
У Хинаты очень большая грудная клетка - если честно, под одеждой он явно выглядит более тонким. Комаэда несмело проводит руками по рёбрам, чувствуя приятную щекотку от своих прикосновений. Он очерчивает небольшой круг в районе живота, и чувствует еле заметный пресс. Кажется, Хината в последнее время проводил много времени на тренировках с Нидаем?
Комаэда тихо смеётся. А глаза были наполнены той самой смесью надежды и отчаяния - так когда-то Хината описал взгляд Комаэды. Вряд ли кто-то на острове мог представить, как выглядит этот самый взгляд на Хинате.
Парень чуть оттягивает двумя руками резинку штанов и проводит снизу от тазобедренной кости вверх до грудной клетки. Всё тело Хинаты-куна сейчас полностью в его распоряжении.
Комаэда не может удержаться от такого искушения.
Он облизывает указательный палец, внимательно смотря в зеркало, как это выглядит со стороны, после чего проводит мокрым пальцем по животу вверх. По телу от холодного прикосновения побежала приятная толпа мурашек.
Он засовывает в рот два пальца и вновь проводит мокрыми пальцами по животу, уже заходя на грудную клетку и очерчивая круги вокруг напрягшихся сосков. И всё это делает очень медленно, ловля в зеркале каждое своё движение, словно эстет наслаждаясь картиной. Ловит каждое движение пальцев, как втягивается невольно живот от холодных касаний, а в ушах эхом отдаётся тёплое прерывистое дыхание Хинаты-куна...
Комаэда резко коснулся пальцами сосков, выдыхая. В этом месте Хината-кун был довольно чувствительный.
Он проводил пальцами по кругу, и чувствовал, как сердце бешено колотится в груди, а внизу живота что-то приятно потянуло. Парень рассмеялся, ситуация довольно забавная - у Хинаты-куна встало на самого себя. Комаэда чуть оттягивает один сосок, а из груди невольно вырывается приглушённый стон.
— Нагито, — говорит он, нет, скорее, стонет срывающимся голосом, а сердце словно пропускает один стук.
Комаэда грязный. То, что сейчас он делает, это неправильно. Такой мусор, как он, не должен пользоваться данной ситуацией в своих целях.Нельзянельзянельзя. Хината-кун слишком чистый, слишком непорочный, он такой добрый, именно в нём надежда светит так ярко... ему нельзя так поступать, нельзя. Ему нельзя так хотеть, чтобы Хината-кун вслух стонал его имя. Ему нельзя было вообще прикасаться к его телу. То, что он попал в тело Хинаты-куна - огромная неудача.
Комаэда в панике падает на пол. Он дышит слишком громко. Хината дышит слишком плохо. Ему плохо от его собственного дыхания. От дыхания Хинаты. От своего тела, голоса... от того, с каким взглядом он смотрит в зеркало и как сильно давит в штанах.
Комаэда опять оттягивает соски, а стон становится чуть громче.
Комаэде будет стыдно потом смотреть в глаза Хинате-куну, но только сейчас, только один раз.
— Нагито, пожалуйста, — произносит он, а голос на удивление выходит таким молящим, — пожалуйста, помоги мне. Коснись вот там вот...
Комаэда не сможет простить себе, за то что так использует непорочный ротик Хинаты-куна. За то что так поступает с тем, кто представляет надежду. Комаэда не может простить себе, но чёрт, какое же приятное зрелище ему открывает зеркало, и как же возбуждает такой беззащитный Хината-кун, освещённый лунным светом.
Комаэда замирает, расстёгивая пряжку штанов. Он мысленно вновь молит прощение у Хинаты-куна и проклинает свою удачу.
Комаэда радуется, что окно было закрытым, ведь иначе все на улице услышали громкие стоны, что раздавались из коттеджа, а так же постоянное, непрерывающееся "Нагито". Он надеялся, что в окно никто не заглянул, иначе бы все увидели лежащего на полу и занятым не самым приличным действием Хинату, взгляд которого метался то на зеркало, то на собственное тело, а изо рта невольно вытекала маленькая дорожка слюны. Комаэда ненавидел себя. И он больше всего на свете любил Хинату-куна. И как же офигенно он чувствовал себя в этот момент.
Комаэда надеется, что успеет постирать штаны Хинаты-куна до того, как они вернут свои тела обратно.
Он всё-таки переоделся в рубашку и смог залезть в кровать. Комаэда чувствовал себя абсолютно вымотанным.
— Я люблю тебя, Нагито, — тихим голосом он сказал самому себе, а в груди никогда не было ещё так тепло.
Комаэда был абсолютно удачливым студентом. И сейчас, засыпая, ему было невероятно хорошо, и он явно не хотел думать о том, что случится на следующее утро, и когда настанет срок платить за удачу.