хотя бы намекни, что ценишь, Бакуго

      Обычные уроки в UA, обычные физические тренировки, обычная брань Бакуго. После того, как Всемогущий сдал позиции, Кацуки был спасен, и злодеи на какое-то время утихомирены, все в порядке. Почти. Не считая Эйджиро, который откровенно заебался. Нет, это, конечно, ахеренно, что Айзава-сенсей ставит их с Бакуго в пару на тренировках, но он откровенно заебался держать причуду, даже когда тренировка закончена, ведь вероятность получить в лицо очередной взрыв из-за психов Бакуго на счет того, что он никак не может разрушить укрепление дерьмоволосого (черт, он стал намного сильнее), не просто велика, а выше, чем сам Охос-дель-Саладо*.  — Бро, я тебя уважаю и все такое, но хорош херачить в меня взрывами просто так — шипит Киришима, пытаясь быть хоть немного тактичнее, хотя зачем. Бакуго вообще не парится о такой мелочи, как тактичность. Может, он вообще не знает, что это. — Завались, акулья башка, в следующий раз я тебя размажу — не скрывая раздражения, отзывается Кацуки. — Обязательно, мистер Мне-Насрать-На-Все-Я-Бог — огрызается красноволосый, и Мидория, который стоит в трех метрах, чертыхается, прикидывая в голове, сколько у него есть мгновений, чтобы спастись в случае подрыва планеты. — Че вякнул, утырок? — медленно поворачиваясь, с глазами цербера выплевывает Бакуго. — Че слышал — пародируя интонацию друга, Киришима разворачивается и съебывает в закат. В раздевалку, не в закат.  Какого черта я должен это терпеть - думает Эйджиро, идя в общежитие в гордом одиночестве, после прогулки в не менее гордом одиночестве — Я не нанимался в игрушку для битья, какого хера. В плече неприятно саднит.  У него почти вышло, он почти достал меня, черт. Кажется, все-таки я слабак. Заходя в здание, он почти незаметно проходит через общую гостиную, где сидят Каминари и Серо, что-то весело обсуждая. Но веселье заканчивается на проклятой фразе, которую Киришима, надеялся, не услышит. — Йо, чувак, как ты после такого скандала? — сосредоточено спрашивает Каминари, и сделать вид, что вопрос не был услышан, Киришима просто не может. — Ты о чем? — О вашей бытовухе с Бакуго. Недолго ландыши цвели… — подшучивает Серо, и, встречаясь со взглядом Киришимы, тут же меняется в лице и вообще жалеет, что сказал это. — Да ничего особенного, просто нервы сдали — спокойно отвечает Эйджиро, и все еще надеется, что ему удастся избежать разговора по душам, не до этого сейчас. — Думаю, это нормально, братан, никто, кроме тебя не может терпеть его больше 10 минут, ты уже рекордсмен, не парься — приободряя, рассуждает Денки, а Киришима фыркает и быстро сматывается в свою комнату. Заебался. Лежа на кровати, и пялясь в потолок, Эйджиро перебирал в своей внутренней википедии все на Взрывокиллера, чтобы выяснить, с какой вероятностью это все может закончиться извинениями Бакуго. С нулевой. Вернее, даже не так, с отрицательной, если такая вообще может быть. Киришима давно понял, что дышит в сторону Кацуки слишком криво для натурала, и смирился со своей голубизной. Да, было непросто понять, что, " ахуеть, я влюбился в ходячую бомбу с дерьмом вместо характера и матосборником вместо языка. ахуеть.» Но о том, чтобы признаться Бакуго он не просто не думал, он поклялся, что не сделает этого. Потому что черт. Это гребаное самокопание. В результате этого дерьма выяснилось, что Кацуки просто нахер не сдался кто-то вроде Киришимы в любовниках, или как там это называют. Хоть Киришима часто представляет, как они держатся за руки, как Бакуго говорит ему что-то, можно даже не милое, а просто приятное.  Беспросветный идиот ты, Эйджиро — с какой-то досадой бубнит Киришима, прикрывая глаза. Да, Эджиро, ты тупой.