* * *
— Нет, нет, нет, — Тэиль подавляет разочарованный стон. — Всё совсем не так! — Ты же мне сам сказал, — первокурсник со Слизерина и подопечный Тэиля, Ли Донхёк, на мгновение застывает, а потом светлеет лицом. — Аконит вреден для оборотней, так? Аконит. — Да, — Тэиль тычет в раскрытый учебник перед ними. — Он очень ядовит и может убить оборотня… — Подожди… — Донхёк кусает губу. — То есть, ты хочешь сказать, что аконит в буквальном смысле отравляет оборотням жизнь? Ёнхо за соседним столом буквально лопается от смеха, поспешно прикрывая рот ладонью, стоит только Тэилю повернуться к нему. На мгновение он кажется смущённым, но потом озорно подмигивает Тэилю и возвращает внимание к своему собственному подопечному Ли Джено, первокурснику Рэйвенкло, который уже третью неделю не может разобраться в том, как появляются призраки («Да, но как такое вообще возможно?» — «Кхм, мы волшебники, ты забыл? На нас обычные законы мироздания не работают»). Донхёк же, если честно, слишком умён для того, чтобы посещать их кружок, и Тэиль до сих пор не выяснил, с какой целью он это делает. — Что же… — произносит профессор Чон, преподаватель по зельеварению, оглядывая собравшихся в комнате семикурсников и их подопечных-первогодок. — Следующее собрание — во вторник в шесть вечера, и я вас умоляю, прекратите читать при мне мой же учебник, — он грустно смотрит на огромную книгу, лежащую на столе перед ним. — Так что до следующей недели, и постарайтесь больше не подпаливать мех сэру Леонардо ДиКатрио, — он впивается недобрым взглядом в капитана слизеринской сборной по квиддичу, семикурсника О Сехуна, и его подопечного, только недавно выздоровевшего после травмы гриффиндорца На Джемина. — Да-да, я смотрю прямо на вас, мистер О. Ёнхо издаёт ещё один смешок, несомненно, адресованный Сехуну, который в ответ лениво пихает его в спину. Тэиль знает, что они лучшие друзья, так как оба капитаны и главные звёзды своих факультетов. Вместе они сияют ещё ослепительней. Остальные студенты фактически боготворят этих двоих, а для самого Тэиля это лишь дополнительное напоминание о том, что они с Ёнхо из разных миров. Вскоре профессор Чон отпускает их, но внезапно останавливает Тэиля, который как раз успевает попрощаться с Донхёком и направиться к двери: — Мистер Мун, могу я попросить вас задержаться? Ёнхо, до этого болтавший с Сехуном, резко поднимает голову, но Тэиль не обращает на это никакого внимания, кивая и машинально крепче прижимая к груди учебник. Остальные семикурсники в сопровождении первогодок покидают кабинет, и Тэиль буквально чувствует на себе взгляд Ёнхо. — У меня есть к вам предложение, мистер Мун, — профессор Чон хрустит своими длинными пальцами и тепло улыбается ему. Тэиль никогда не говорил об этом вслух, но у него уже давно складывается чёткое впечатление, что его выделяют из остальных семикурсников. Хотя бы потому, что единственное, в чём Мун Тэиль может быть уверен — это в своём таланте к зельеварению. Возможно, всё благодаря тому, что он любит печь, а значит, у него набита рука точно отмеривать и отвешивать ингредиенты, однако с тем, что на Хаффлпаффе меньше всего тех, кто демонстрирует особо выдающиеся результаты, не поспоришь (Тэён не в счёт уже хотя бы потому, что он шестикурсник, даже если и посещает некоторые занятия вместе с теми, кто старше него). — Что, если я освобожу вас от написания одного из пяти эссе, обязательных для сдачи промежуточного экзамена? Тэиль изумлённо распахивает глаза. Пять эссе (по шесть футов каждое, что сравнимо с шестью страницами текста по маггловским меркам) по зельям были обязательны для каждого семикурсника, и это тот ещё кошмар, ибо профессор Чон известен своей строгостью по части оценивания. Эссе эти — дополнительный источник стресса для Тэиля, пусть даже учебный год ещё только начался. — Я был бы счастлив, — честно признаётся он, потому что даже просто представить избавление от хотя бы одного эссе уже офигенно приятно. — Отлично! — профессор Чон щёлкает пальцами, и к нему подлетает небольшой планшет. — Тогда всё, что вам нужно сделать, это взять из кладовой необходимые ингредиенты. Удачи! Тэиль ловит планшет и быстро просматривает список, среди которых значатся даже те вещи, о которых он никогда раньше не слышал. Сначала нужно сходить в кладовую, доверху полную разных флаконов и бутылочек, а потом порыться в гигантском шкафу со всякими сушёностями и коробочками с волшебными порошками. Работы будет много, но Тэиль уверен: это легче, нежели писать шесть футов про какое-нибудь оборотное зелье. — Вы получите дополнительные баллы для вашего факультета, — ободряет его профессор Чон, словно ощутив некоторую растерянность Тэиля. — Просто постарайтесь закончить до рождественских каникул. Тэиль послушно кивает. — Хорошо. Благодарю вас, профессор. — Нет-нет, это вам спасибо, — на лице зельевара написано искреннее облегчение. — В общем-то, на сегодня это всё, мистер Мун. Вы можете начать прямо завтра, и пожалуйста, не забывайте, что по понедельникам и средам кабинет будет занят, но вы можете приходить по выходным. Кладовая открыта для вас, но в одиннадцать двери будут запираться автоматически, так что не задерживайтесь надолго. — Хорошо, благодарю вас, профессор, — снова вежливо произносит Тэиль. Он берёт свои вещи и разворачивается, думая, что Ёнхо и Сехун всё ещё здесь и пытаются подслушивать, но в кабинете пусто. Поэтому он аж подпрыгивает от удивления, когда выходит и натыкается прямо на Ёнхо, который… дожидался его, получается?! — Приветик, Тэиль. Тэиля пугает то, что Ёнхо к нему обращается, поэтому его улыбка наверняка слишком натянутая. — Вроде мы сегодня уже здоровались. — Что было нужно профессору Чону? — Ёнхо с любопытством наклоняет голову, держа руки за спиной. — Эээээ… — тянет Тэиль, когда Ёнхо пристраивается рядом с ним, и они вместе покидают подземелье. — Ему просто была нужна помощь с подготовкой материала для занятий. — Я слышал об этом, — кивает Ёнхо, и Тэиль против воли навостряется. — В прошлом году ему Кёнсу так помогал. Тэиль знал До Кёнсу, окончившего Слизерин год назад. За время своего обучения он был лучшим во всей школе по части зельеварения. — Правда? — Ага, — Ёнхо так забавно переваливается с ноги на ногу при ходьбе, что ужасно похож на медведя. — От Сехуна слышал. Вроде как было ужасно утомительно торчать несколько недель в подземельях. Но я уверен, что с тобой всё будет в порядке, — поспешно заверяет он, осознав, что Тэиль молчит. — Спасибо, — бормочет тот в ответ, ненавидя себя за то, что не в силах поддержать беседу. Они уже практически добрались до внутреннего двора, а Ёнхо всё ещё идёт рядом. И Тэиль уже почти решается спросить о чём-нибудь, когда его опережают: — Вообще-то, я хотел кое о чём попросить тебя. Тэиль невольно спотыкается, и Ёнхо успевает сделать ещё три шага вперёд прежде, чем останавливается. — Меня? Ёнхо кивает и, кажется, чем-то очень взволнован. — Я реально застопорился с этими дурацкими эссе по зельям и, ну… — он смеётся, — ...ты же в этом лучший, верно? Тэилю приходится подняться на четыре ступеньки вверх, чтобы они оказались с Ёнхо на одном уровне (будь проклят высоченный рост этого парня!). — Я бы не назвал себя лучшим. — Хм… — Ёнхо расслабленно наваливается на стену. — Но я так считаю. Тэиль отчаянно пытается не дать комку в горле вырасти ещё сильнее и задушить его. — И я видел, как здорово ты подтягиваешь Донхёка, — Ёнхо кивает головой в направлении кабинета зельеварения. — Ну так что? Не откажешь другу в помощи? Другу. Тэиль никогда не считал их друзьями. В лучшем случае, просто сверстники и знакомые. — Конечно, — кивает Тэиль, глядя куда-то в стену над плечом Ёнхо. Потому, что смотреть на него, смотреть ему в лицо… Если бы взглядом можно было убить, Тэиль уже стучался бы в ворота рая. — Я помогу тебе, чем смогу. — Ура! — Ёнхо выпрямляется и одаряет Тэиля кривоватой усмешкой, от которой сердце того колотится о грудную клетку с такой силой, словно мечтает вырваться на волю. Взгляд Ёнхо на мгновение задерживается на его губах, а потом поспешно взмывает куда-то вверх. — Тогда я зайду за тобой сегодня после обеда? Или сразу в библиотеке встретимся? Тэиль на мгновение задумывается: Тэён в это время точно будет в Главном зале, в компании своих конспектов. Обычно ему наплевать на то, кто чем вокруг занимается… но Тэиль — исключение. Так что будет лучше, если они с Ёнхо встретятся в другом месте. — Лучше в библиотеке. — Спасибо, Тэиль, — Ёнхо улыбается ему снова, а потом разворачивается и уходит. Тэиль же так и застывает на ступенях, не в силах сдвинуться с места даже после того, как звук шагов Ёнхо затихает вдали. Остаток дня тянется отвратительно медленно. По расписанию там история магии, и раньше Тэиль никогда не жаловался на скуку, потому что ему нравилось на этих занятиях. Но теперь всё, что он может — это представлять, как они с Ёнхо в библиотеке, склонившиеся над учебниками и свитками, беседующие вполголоса. Представлять, как Ёнхо, сидящий напротив, улыбается, и в его глазах тот странный огонёк, который появляется каждый раз, когда он смотрит на Тэиля. Представлять, как он, Тэиль, наконец сможет взглянуть на Ёнхо прямо и смело, а не украдкой, прикрывшись учебником. Тэиль так увлекается своими мечтаниями, что потом почти и не помнит, о чём вообще профессор Чо рассказывала им на гербологии.* * *
Когда Ёнхо приходит в библиотеку, то с его волос и мантии вовсю капает — явно только что с тренировки по квиддичу. Тэиль поднимает голову, заслышав знакомый низкий голос, бормочущий извинения. А потом Ёнхо выпрямляется и оглядывается вокруг, явно в поисках Тэиля. И когда замечает, то сразу же широко улыбается. В библиотеке полно народу — за каждым столом кто-нибудь сидит, обложившись толстыми томами и свитками, но Ёнхо глубоко наплевать, и его громкий голос прорезает царящую в этом месте тишину, как удар гонга. — О, а вот и ты! Из-за одного из столов поднимается парень в мантии с синей отделкой. Тэиль узнаёт в нём старосту Рэйвенкло, но имени вспомнить не может. — Ох, извини, — смущается Ёнхо. По пути он врезается в стеллаж, а ещё — слишком сильно топает, и рэйвенкловец щурит свои холодные тёмные глаза, недовольно поджимая губы. Ёнхо снова извиняется, но тут же чересчур громко грохочет стулом по полу, и рэйвенкловец едва слышно ругается себе под нос. — Ты никогда не был здесь раньше? — интересуется Тэиль, до этого молча за всем наблюдавший. Ёнхо усаживается, чуть морщась и очень стараясь не шуметь. — Один раз, ещё на первом курсе. — Ого, — смаргивает Тэиль и оглядывается через плечо, убедившись, что тот рэйвенкловец уже успокоился. — Я не из породы книжных крыс, — усмехается Ёнхо, осторожно вынимая из сумки свиток пергамента. — Я бы и не смог тебя таковым представить, — честно признаётся Тэиль. Ёнхо приподнимает брови. — А каким ты меня представляешь? Тэиль смущённо комкает пальцами свиток с конспектом по алхимии, максимально озадаченный вопросом. — Ну… даже и не знаю… высоким, наверное. — Я думал, речь идёт о внутренних качествах, — обиженно выпячивает Ёнхо нижнюю губу, постукивая пальцами по столу. — А не о моём внешнем виде. Тэиль издаёт нервный смешок, но Ёнхо продолжает смотреть на него выжидающе, и приходится собрать мысли в кучу, чтобы сообразить хоть что-нибудь. — Ты всегда очень открытый, — выдаёт Тэиль наконец, пытаясь вложить в свой голос как можно больше искренности. Ему вредно думать об этом человеке слишком много. — Наверное, поэтому к тебе так тянутся люди. — О… — это всё, что говорит Ёнхо, и Тэиль не может понять, доволен он или, наоборот, разочарован ответом. — А тебя я всегда вижу вместе с тем хаффлпаффцем… Тэёном, кажется. Тэиль отчаянно пытается не думать о том, что Ёнхо, оказывается, наблюдает за ним. — Да, моего друга зовут Тэён. — Он очень умный, так ведь? — продолжает Ёнхо, подперев подбородок ладонью. — Один слизеринский пятикурсник рассказывал Сехуну, что он вечно таскает с кухни печенье, чтобы погрызть за домашкой. Слизеринский пятикурсник? Но ни Тэён, ни Тэиль не знакомы с кем-то подобным… А ещё, если честно, Тэён в последнее время поумерил свои аппетиты, боясь совсем себе желудок испортить. — Да, он очень умный. И действительно ест слишком много сладкого. — Слышал, он даже заклинание Патронуса освоил, — Ёнхо смотрит в окно, и Тэиль думает: он предпочёл бы сейчас быть на квиддичном поле, а не со мной. — Я слышал, что ты тоже, — бормочет он, и Ёнхо поворачивается к нему, снова приподнимая брови. — Да, — на его губах вновь появляется улыбка. — Это правда. Тэиль пытается прочистить горло в попытке помешать его впечатлительному сердечку выпрыгнуть из груди. — Так, кто-то говорил, что ему нужна помощь с эссе… Ёнхо смеётся, и явно над Тэилем. — Верно. Можешь одолжить мне перо? Я своё вечно теряю. — У тебя оно только одно? Ёнхо пожимает плечами. — Да, не люблю таскать с собой ничего лишнего. Тэиль не знает, что ему на это ответить, и просто протягивает Ёнхо запасное перо — орлиное, чёрное с золотой отделкой — и бутылочку с чернилами, которые Тэён подарил ему на прошлый день рождения. — Спасибо, — Ёнхо осторожно принимает у него перо и окунает в чернила, чтобы кривовато вывести на промокашке «Тэиль». — О, работает! Перо — одно из самых обычных вещей в магическом мире и, разумеется, оно работает. Но Тэиль всё равно считает человека, который сейчас сидит напротив него, самым очаровательным на свете. О да, он и правда попал.* * *
Когда Тэиль, наконец, забирается под одеяло, уже далеко за одиннадцать — Ёнхо своими вопросами задерживает его в библиотеке на добрые пятнадцать минут. Его интересовали вещи, которые к эссе совсем не относились, и Тэиль изо всех сил пытался вернуть беседу в нужное русло. Разговаривать с Со Ёнхо было странно — казалось, он совсем не против почти что вести монолог. С таким болтуном долгих пауз просто не возникало. Точнее, если они и случались, то только в те моменты, когда Ёнхо прилежно записывал всё, что объяснял ему Тэиль, в черновик своего будущего эссе, а тот делал вид, что перелистывает учебник, а на самом деле пялился на чужую макушку, как одержимый. Ёнхо оказался также и внимательным слушателем — ни разу не перебил Тэиля и даже подбадривал, когда тот начинал запинаться, смущаясь чужого пристального взгляда. Тэиль думает, что у Ёнхо очень красивые губы — большие и чуть изогнутые, они даже на вид такие нежные и мягкие. И каждый раз, когда Ёнхо поднимает взгляд от своего свитка и улыбается ему, Тэиль чувствует, как тонет в этом непонятном чувстве всё сильней и сильней. А теперь он лежит в своей постели, слушая, как его сосед по комнате, Пак Джинён, мирно храпит во сне. Полог задёрнут наглухо, и Тэиль скучающе скользит взглядом по плотному атласу, прокручивая в голове события этого дня — к несчастью, одного из самых запоминающихся за прошедший год. Он как раз вспоминает о том, как Ёнхо остановил его на лестнице, ведущей из подземелья, когда сквозь полог внезапно просачивается сияющий серебристый медведь. Тэиль испуганно вскакивает в неосознанном желании убежать подальше от неожиданной опасности, и шипит, ударившись головой о спинку кровати. Он шумно выдыхает и пытается успокоиться, чувствуя себя так, словно его душа вот-вот покинет тело. И только потом осознаёт, что это патронус. Первый из всех, увиденных Тэилем, помимо тэёновского, конечно же. Медведь же равнодушно протягивает ему лапу, к которой привязан клочок пергамента. — Чёрт возьми, что, вообще, происходит? — вырывается у Тэиля. — Тэиль? — сонно бормочет Джинён, и тот поспешно хватается за позабытую палочку. Сосед тут же уснёт, если всё будет спокойно, и Тэиль просто использует заклинание «Муффато». Он ждёт несколько мгновений, пока Джинён не захрапит вновь, и только тогда поворачивается обратно к своей неожиданной проблеме. Тэиль осторожно тянет руку к светящейся лапе, и медведь недовольно вздыхает — Тэиль явно не рассчитывал когда-либо в жизни увидеть нечто подобное. Он разворачивает записку и читает нацарапанное так неаккуратно, словно в величайшей спешке: «Я забыл вернуть тебе твоё перо!!! Но оно такое классное, что я теперь тоже захотел себе такое, а-ха-ха-ха. В общем, спасибо за то, что помог мне сегодня, я наконец-то смог закончить это дурацкое эссе! А завтра мы сможем встретиться?». Подписи нет, но нетрудно понять, что это от Ёнхо (а значит, его патронус, из всех животных, блин, именно медведь!). Тэиль перечитывает записку вновь и вновь, пару раз бросая взгляд на медведя, который выглядит как-то слишком уж… нетерпеливо. — Чего тебе? — осторожно шепчет Тэиль, понятия не имеющий, чего ожидать. Но медведь лишь снова вздыхает и исчезает. Теперь Тэиль уверен, что это самый незабываемый день во всей его грёбаной жизни.* * *
— Где ты был вчера вечером? — спрашивает Тэён за завтраком. Его конспекты лежат на свободном месте рядом, а поверх них — аккуратно завёрнутая в салфетку коробочка с печеньем. Правда, она какая-то круглая вместо обычной квадратной, а салфетка — изумрудно-зелёного цвета. — Ты пропустил очень вкусное пюре. — В библиотеке, — отвечает Тэиль, аккуратно разрезая свою вафлю. — Ёнхо нужна была помощь. Глаза Тэёна, кажется, почти сравниваются размером с куском бисквита, который он держит в руке. — Что? — В библиотеке я был, — повторяет Тэиль. — Да это-то я понял как раз, — Тэён опускает недоеденный бисквит обратно на тарелку. И несмотря на его реакцию, Тэиль видит, как многозначительно друг усмехается. — С Ёнхо? Тем самым Со Ёнхо? Парнем, по которому ты сохнешь третий год? Тэиль отправляет в рот кусочек вафли. — Знаешь, Ён, мне кажется, ещё не все магглы в их ближайшем городе тебя услышали, так что, может, погромче повторишь? — Извини, — стушёвывается Тэён. — Но это же тот самый Ёнхо, да? И о чём вы говорили? Он сделал что-нибудь? А ты? Тэиль знает, что друг так волнуется потому, что он вздыхал по Ёнхо в течение нескольких лет и этот человек был его единственным крашем (за исключением того, как на первом курсе он залипал на слизеринского старосту Чо Кюхёна, но исключительно потому, что тот офигенно пел в хоре). — Мы просто обсуждали его эссе, — пожимает плечами Тэиль. Он не рассказывает про патронуса, всё ещё слишком удивлённый его неожиданным появлением и самую чуточку разочарованный тем, что гигантский медведь не вернулся обратно (а ведь Тэиль ждал). — И всё? Так неинтересно, должно быть что-то ещё, ну… Их прерывает опустившаяся на стол рука — чёрный рукав мантии с алой подкладкой, а потом и знакомая нашивка с гриффиндорским гербом на груди крайне знакомого человека, который второй, свободной рукой, взъерошивает Тэилю волосы. — Утро доброе! Тэён отшатывается, офигевше глядя на Ёнхо. — Эмммм, и тебе того же. — Тэён, верно? — кажется, Ёнхо совсем не беспокоит чужая недоброжелательность. С которой в своё время Тэилю пришлось долго и упорно бороться, дабы узнать, что под своими притворными холодностью и безразличием к окружающим Тэён на самом деле чуткий и заботливый (несмотря на все его язвительные замечания). — Да, — Тэён снова тянется к своему бисквиту, намекая на то, что не в настроении для бесед. А Ёнхо всё равно улыбается ему перед тем, как повернуться к Тэилю. — Я могу ненадолго украсть тебя? Надо поговорить. Мимо проходят три гриффиндорца и косятся на них, но Тэилю в этот момент реально на всё наплевать. — Да, конечно. Он поднимается и идёт к ближайшему уголку зала, зная, что Ёнхо последует за ним. Даже издали заметно, сколько беспокойства во взгляде Тэёна, внимательно наблюдающего за ними, и Тэиль против воли хмурится. — Ты получил мою записку? — Ёнхо заговаривает первым, смахивая с глаз свои угольно-чёрные волосы и склоняясь к невысокому собеседнику, чтобы было удобнее говорить. Он так близко, что Тэиль чувствует запах его зубной пасты, из-за чего не может сосредоточиться и машинально облизывает губы, отводя взгляд. — Я отправил с ней моего патронуса. Тэиль уже успел забыть об этом, потому что разве можно думать о чём-то, когда лицо Ёнхо так близко от его собственного? — Ага, гигантского медведя, которому не помеха мой полог. — Это был обычный бурый медведь, — возражает Ёнхо. — А вовсе не «гигантский». Тэиль фыркает. — Он высотой более шести футов, Ёнхо. Он был огромный. И, учитывая обстоятельства, более чем пугающий. — Прости, — Ёнхо строит виноватую гримаску, но по его лицу видно, что он совсем не против поддразнить Тэиля. — Мне стоило предупредить тебя перед тем, как я отправил Бруно. — Бруно? Ёнхо тихо смеётся. — Ну да. В честь Бруно Марса. Тэиль чувствует, как к его щекам приливает кровь — как можно выглядеть так офигенно и при этом быть таким по-детски глупеньким, а? — Ты дал имя своему патронусу? Ты назвал бурого медведя Бруно? Ёнхо цокает языком и отстраняется. — Смеёшься надо мной? Кажется, ты переобщался с Донхёком. Отлично, Тэиль теперь снова может дышать. — Прости. Но ты не выглядишь тем, кто способен дать кличку своему патронусу. — Кажется, ты обо мне много думаешь, — замечает Ёнхо, и Тэилю на мгновение кажется, что его голова вот-вот взорвётся, но Ёнхо спасает его от моральной перегрузки, продолжая: — Я хотел спросить, сможем ли мы встретиться сегодня? В библиотеке после уроков. — А… — Тэиль вспоминает о длинном списке, над которым ему нужно поработать, и вздыхает. — Сегодня помогаю профессору Чону. — А, ничего страшного, — Ёнхо машет рукой. — Мне просто нужна консультация по некоторым моментам! Я могу посидеть в кабинете зельеварения и просто спрашивать тебя, если мне будет что-то непонятно. Это немного смущает — то, насколько далеко Ёнхо готов зайти, дабы он помог ему с эссе, но Тэиль, конечно же, не предполагает даже никаких других причин, кроме заботы Ёнхо о своих оценках. — Да, конечно, если захочешь. — Тогда встретимся в восемь? Я принесу твоё перо. — Ладно, — кивает Тэиль. — Тогда до встречи, — Ёнхо разворачивается было, но потом вновь косится на Тэиля через плечо и вредно улыбается. — Кстати, если тебе интересно, то вчера вечером Бруно ждал ответа. — Чего? — непонимающе моргает Тэиль. — Ну, ответа, — поясняют ему. — Просто напиши что-нибудь для меня и передай ему, если захочешь. Он как продолжение меня самого. — А, ну да, — кивает Тэиль, подавляя желание закатить глаза. — Гигантский бурый медведь Бруно. — Он не гигантский! — просто-таки выпевает Ёнхо, всё ещё улыбаясь, а потом наконец уходит к ожидающим его за гриффиндорским столом Джехёну и Мингю. (— Мун Тэиль! — расползается в усмешке Тэён, делая вид, что роется в сумке в поисках салфетки, а сам склоняясь через стол ближе к другу. — Это уже все границы переходит! Немедленно рассказывай!)* * *
Тэиль спускается в подземелья к восьми часам, вздыхая весь ужин и нервничая по поводу предстоящей встречи с Ёнхо. Кабинет зельеварения жутко тёмный и тихий, разительно отличающийся от того, какой он днём, когда тут полно студентов, за которыми присматривает профессор Чон. В гигантском котле на учительском столе всё ещё бурлит нечто коричневое и мутное, но Тэилю, если честно, пофигу, что там зельевар в свободное время химичит. — А чего ты в темноте? Тэиль вздрагивает, когда волосы на его макушке взъерошивает тёплым ветерком. Прижимая планшет к груди, как щит, он оборачивается и видит Ёнхо, стоящего у двери и забавно хмурящегося. — Я напугал тебя? Тэиль качает головой, поправляя на себе одежду. — Немного. — Извини, — Ёнхо закрывает за собой дверь. — Но я правда удивился, чего ты тут в темноте делаешь. Изящным взмахом палочки он наколдовывает маленькие сияющие шарики, которые дают больше света, нежели обычные свечи. — Ты действительно талантлив, — тихо произносит Тэиль и выдвигает стул, чтобы опустить на него свою сумку с книгами. Ёнхо делает то же самое. — Ну, спасибо, конечно, — ухмыляется он и усаживается сам, вытаскивая учебники и незаконченное эссе. — Раз ты так считаешь, значит, я действительно неплохо справляюсь. Тэиль сразу же принимается за работу, и Ёнхо тоже держит своё обещание, не отвлекая его дурацкими вопросами, как накануне, и полностью сосредотачивается на своём эссе. Это приятная тишина, нарушаемая лишь лёгким бульканьем в пузырьках, которые Тэиль берёт с полок, скрипом пера по пергаменту и тем, как Ёнхо едва слышно напевает себе под нос какие-то смутно знакомые хиты 90-х. И вроде бы тут нет ничего такого, так как Тэиль никогда не был болтуном, а Ёнхо поглощён своим эссе. Но, тем не менее, это заставляет чувствовать себя неловко… в конце концов, Ёнхо ведь так хотел провести с ним время. Тэиль даже задумывается, как всё могло сложиться, будь он чуть более открытым? Или попади он на Гриффиндор и в тамошнюю команду по квиддичу? Кем бы он мог там быть? Ловцом? Охотником? Загонщиком? Он уже почти представляет себе, как ужинает за гриффиндорским столом, когда Ёнхо внезапно издаёт полный уныния стон. — Я больше видеть не могу это словосочетание «волшебные травы», — он кладёт голову на стол. Тэиль кидает на него взгляд через плечо, а потом возвращает своё внимание к планшету, выискивая среди аккуратно расставленных на полке бутылочек нужную этикетку. — Зачем вообще нужно, чтобы это эссе было шесть футов длиной? Ну реально, всё это мне в реальной жизни не пригодится! Тэиль вздыхает, искренне сочувствуя страданиям Ёнхо. Но ему нужно найти сушёные жала муховёртки, и он вздыхает снова, убедившись в том, что ингредиентов не хватает. Нужно шесть, а тут их только пять. Так он на планшете и отмечает. — Я просто на тренировке устал, — Ёнхо глушит зевок ладонью и, кажется, твёрдо нацелен отвлечься от своего эссе. — И сегодня в раздевалке было так шумно. Охотники устроили драку и обливали друг друга мыльным дождём. Спасибо всем богам за то, что у старост отдельная ванная. Тэиль никогда не был старостой, но даже он слышал о потрясной ванной на шестом этаже, с огромными ваннами, больше похожими на бассейны, и множеством различных целебных добавок. — Твой друг Тэён… — Ёнхо откидывается на спинку сиденья и задумчиво вертит в руках свою палочку. — Он всегда такой… колючий по отношению к другим людям? Или это только мне так повезло? — Хм, вполне возможно, что только тебе, — Тэиль беспечно пожимает плечами и смеётся, заметив, как страдальчески Ёнхо скривился. — Я просто дразню тебя. Он с трудом сходится с людьми, так что не обращай внимания. — О, ладно. Тэиль достаёт экстракт полыни, внимательно вглядевшись в выцветшую этикетку. — А почему ты спрашиваешь? — Просто я подумывал о том, чтобы сидеть за столом вместе с вами, — Ёнхо произносит это таким странным тоном, что Тэиль чуть было не роняет флакон. — Кажется, мне нужно больше помощи, чем я предполагал, и было бы неловко, невзлюби он меня. Тэиль поднимает на него взгляд, всё ещё сжимая в ладони флакон. — Ты хочешь сидеть вместе с нами? Ёнхо делает паузу, поигрывая палочкой и чуть склонив голову на сторону. — А ты против? Это не является чем-то странным, когда ученик одного факультета садится за стол другого, но это не какой-то там гриффиндорец, а сам Со Ёнхо. И Мун Тэиль, ничего из себя не представляющий. — А ты действительно этого хочешь? — Да, — Ёнхо нежно улыбается, а потом вновь взмахивает палочкой, потому что большинство светящихся шариков успело погаснуть. — Мне стоит завести друзей и с других факультетов тоже, ты так не думаешь? Тэиль думает о Сехуне, но вслух это произнести так и не решается. Его сердце бьётся слишком быстро при одной мысли о том, что каждое утро, перед началом уроков, он… Одной только мысли о подобном уже достаточно. — Ну так что скажешь? — спрашивает Ёнхо. — Сможешь выдержать мою нескончаемую болтовню больше двух часов в день? «Проводить время с Ёнхо» было бы первым и самым главным пунктом в списке того, что Тэиль мог пожелать, явись к нему вдруг какая-нибудь сказочная фея. Тэиль вздыхает и смотрит на флакон в своей руке, отчаянно пытаясь совладать с собственным телом, которое становилось мягким от того, как быстро развивалась их «дружба». — Оказывается, тебе известно, что ты невыносимый болтун. — Попрошу без оскорблений! — дуется Ёнхо и нацеливает палочку на планшет, который Тэилю тут же приходится ловить с неодобрительным цоканьем. — И я могу считать, что ты согласен? — Конечно, — фыркает Тэиль. — Но хочу предупредить: это будет не так весело, как с твоими товарищами по команде. Мы с Тэёном те ещё молчуны. — Окей, я приму этот вызов, — заявляет Ёнхо. — Я приложу все усилия, чтобы до конца учебного года Тэён привык ко мне настолько, что даже печеньем как-нибудь поделится. Тэиль даже думать о конце учебного года не хочет: ведь это значит, что он больше никогда Ёнхо не увидит. Они ведь совершенно точно выберут какие-нибудь противоположные сферы деятельности и будут слишком заняты своей работой для того, чтобы… Это ещё одна причина для того, чтобы не давать волю распирающим его дурацким чувствам. Подавляя эти грустные мысли, он отвечает: — Сомневаюсь, что у тебя получится, но попробуй, если хочешь. Ёнхо не выглядит удивлённым. — Я справлюсь, вот увидишь.* * *
Верный своему слову, Ёнхо на следующее же утро усаживается за хаффлпаффский стол, и за ужином делает это снова. И сначала неловко, потому что приходится убеждать — Ёнхо сел с ними потому, что ему нужна помощь с эссе, а не по одной из тех дурацких причин, которые роятся у Тэёна в голове из-за глупого любовного нытья Тэиля (сам виноват). Правда, Тэиль не учёл, что у Ёнхо и Тэёна могут найтись общие темы для разговора. Они спорят о заклинаниях, о которых Тэиль никогда не слышал, об особенностях патронусов, о том, какая квиддичная команда выиграет Кубок мира в этом году. Ёнхо в основном уступает аргументам Тэёна (кроме тех моментов, когда речь заходила о школьном квиддичном первенстве), и это одновременно удивляет и радует — то, как легко Ёнхо смог вписаться в их маленькую компанию и даже добиться расположения Тэёна (в те моменты, когда у того хорошее настроение). Хотя, может быть, дело в том подозрительном печенье, которое Ёнхо носит Тэёну каждое утро. — Ты что, реально ничего рассказывать не собираешься? — спрашивает-таки Тэиль спустя почти два месяца с тех пор, как Ёнхо присоединяется к ним. Тэён делает вид, что не слышит, старательно прослеживая пальцем по пергаменту ту строчку, которую он в данный момент читает. — Поверить не могу, что Ёнхо знает то, что неизвестно мне. Тэён стушёвывается, теряя концентрацию. — Не то, чтобы у меня был выбор… — бормочет он. Тэиль уже собирается посильнее надавить на друга, но тут приходит Ёнхо, с яркой улыбкой на лице, с учебниками в руках и сумкой на плече (а Тэиль до сих пор не может привыкнуть, что видит его каждое утро так близко, и что эта улыбка адресована ему… ну, и ещё Тэёну, конечно же). За Ёнхо всегда следует вереница гриффиндорцев, но они сами по себе оставляют его, стоит только ему направиться к хаффлпаффскому столу. Тэиль косится на свой недоеденный завтрак и чувствует, как теплеют его щёки. — Утречка, ребят, — Ёнхо плюхается на сиденье рядом, задевая Тэиля коленом и плечом. Обычно он всегда устраивается именно на этом месте, и Тэиль думает: это чтобы Ёнхо было с Тэёном удобнее разговаривать. Ёнхо кладёт свои учебники на стол, а поверх их опускает традиционную «утреннюю доставку» для Тэёна. Это всё тот же круглый свёрток, упакованный в изумрудно-зелёную салфетку. Ёнхо касается его кончиками пальцев и многозначительно поводит бровями. — Сехун сказал, что проклянет тебя, если ты не начнёшь уже расплачиваться по счетам. — Утречка, — ворчит Тэиль себе под нос, а потом продолжает прерванный наезд на друга: — И не увиливай, Ли Тэён, ты серьёзно не собираешься рассказывать мне, от кого это? Он запивает своё возмущение апельсиновым соком. Изначально он был тыквенным, но Ёнхо научил Тэиля превращать тыкву в апельсин ещё во время их самого первого совместного завтрака, когда узнал, что это его любимый напиток (первые несколько раз тыква становилась гуавой, но Ёнхо оказался терпеливым наставником). Где-то в глубине души Тэиля отвратительно слащавый голос снова шепчет: да вы же идеально дополняете друг друга. Тэиль помогает Ёнхо с эссе по зельям, а иногда — ещё и с гербологией (он отлично умеет справляться с ядовитой тентакулой и даже зарабатывает пять галлеонов от профессора Чо). Ёнхо же помогает ему подбирать несложные заклинания и указывает, какие именно ошибки допускал Тэиль, когда у того что-то не выходило. Также Тэиль следит, чтобы у Ёнхо всегда находилось время на домашку и правильный отдых, потому что иначе он всё свободное время проводил бы на квиддичной площадке вместе со своими друзьями из команды. А ещё Ёнхо травит всякие байки, и пусть Тэиль понятия не имеет, зачем ему вся эта информация, но всё равно внимательно слушает. Не из-за того же, конечно, как красиво горят глаза Ёнхо, когда он рассказывает о каком-нибудь победоносном матче. И не из-за того, как красиво он улыбается, объясняя, каким образом они отыскали Минхёна, своего нынешнего ловца (их предыдущий — Бён Бэкхён, невысокий парень, который на метле становился настоящим дьяволом — выпустился уже два года тому назад, и они долго не могли найти ему замену, сначала довольствовались Джехёном, которому было трудно, потому что на роль охотника этот парень всё же годился куда больше). И не из-за того, что Ёнхо начинает хохотать прямо посреди собственного же рассказа. Он вечно упоминает кучу других людей, которых Тэиль знать не знает, но это ничего. Тэиль всё равно считает его очаровательным. В общем, чего уж тут скрывать — Тэиль готов выслушать что угодно, лишь бы Ёнхо был рядом. Тем не менее, он всё ещё остаётся для Тэиля недосягаемой мечтой, так как тот не может понять, почему Ёнхо из всех людей вокруг хочет проводить время именно с ним. Тэён поспешно разворачивает принесённый свёрток, игнорируя Тэиля так, словно его вообще не существует. — Передай Сехуну, что я сегодня же принесу ему копии конспектов по трансфигурации. Как и обещал. — А что насчёт меня? — Ёнхо тянется через Тэиля, чтобы взять из корзинки свежую булочку. А тот машинально задерживает дыхание, но не успевает. От Ёнхо пахнет лавандой. Тэиль машинально делает громкий, судорожный вдох, и Ёнхо поворачивается, вопросительно глядя на него. Тэиль вымученно улыбается, кивая на корзинку с хлебом, а Ёнхо усмехается так, словно знает, что у него на уме, и игриво пихает Тэиля в грудь, прежде чем отстраниться. Рядом с Ёнхо реально трудно дышать. — А ты у Тэиля попроси, — усмехается Тэён, и Тэиль чувствует, что вот-вот покраснеет. Он поспешно переводит взгляд на учительский стол, боясь ответа Ёнхо. А тот просто смеётся в ответ. — Так и поступлю. И Тэиль позволяет себе выдохнуть. — А ещё Сехун сказал… — Ёнхо снова задевает Тэиля, потянувшись теперь за джемом. Он виновато бормочет «прости», и Тэиль качает головой, отодвигаясь, чтобы Ёнхо было удобнее дотянуться. Ёнхо вообще постоянно прикасается к нему: невольно толкает, машинально кладёт руку на плечо, ловит за талию, запинаясь о собственные же ноги. А ещё прижимается к нему, протискиваясь мимо во время занятий, хотя вокруг полным-полно свободного места. Тэиль понятия не имеет, что вообще об этом думать — он не ожидал, что капитан команды по квиддичу окажется настолько неуклюжим. — Он сказал, что кто бы это ни был, пусть прекратит подсовывать эти свёртки прямо ему в спальню. Ибо это реально пугает всех. Я слышал, что Им Джебом пообещал испепелить эту непонятную штуку, если ещё раз проснётся и увидит, как она парит в воздухе между их кроватями. — Постой-ка, то есть, ты не знаешь, от кого это? — Тэиль аж подпрыгивает на своём месте. — Парни, понимаете… — начинает было Тэён. — Нет, — Ёнхо поворачивается к Тэилю, озадаченно глядя на него. — Я думал, ты знаешь. — Нет, — эхом отзывается Тэиль, и они оба впиваются взглядом в Тэёна, который выглядит так, словно собирается сбежать. Что он, в итоге, и делает. — Я пойду, увидимся позже, — торопливо бормочет Тэён и, собрав свои вещи, буквально пулей из зала вылетает. Некоторое время Тэиль и Ёнхо молчат оба, провожая Тэёна взглядами, пока тот не скрывается за дверью. А потом Тэиль косится на слизеринский стол, но не замечает, чтобы кто-либо выглядел опечаленным. — Сехун говорит, что это всё тот же пятикурсник, — пожимает плечами Ёнхо, кусая свою булочку, которая выглядит до странного маленькой в его ладони. — Тот самый, о котором я уже упоминал. Тэиль думает, что это глупо: то, как одна-единственная фраза может запустить в его разуме целый фейерверк предположений. То есть, Ёнхо помнит, о чём он говорил с Тэилем? Каждую шутку? Каждое их «пока»? Он обманывает самого себя, или они уже стали ближе, чем «просто знакомые»? А Ёнхо хоть раз задумывался об этом? А у него бывают проблемы с дыханием, когда они друг к другу слишком близко? А его сердце тоже начинает биться быстрее в такие моменты? Ох, ну, разумеется, нет. — Как его зовут? — Тэиль прочищает горло. — Не знаю, — отвечает Ёнхо с набитым ртом. — И подозреваю, что Сехун этого тоже не знает. Тэиль вздыхает, косясь на дверь в зал и словно бы ожидая, что Тэён вот-вот вернётся и даст расспросить себя как следует. А Ёнхо беспокойно ёрзает рядом с ним, роясь в своей сумке. — И это весь твой завтрак? — спрашивает Тэиль, глядя на хлебные крошки на чужой опустевшей тарелке. Ёнхо поднимает голову, и Тэиль впервые смотрит на него в упор. Большие миндалевидные глаза, густые брови, крупноватый нос. И красиво очерченные пухлые губы, влажные от тыквенного сока. Его волосы слегка взъерошены, а одежда сидит криво. Он выглядит похудевшим, с более чётко выделяющимися скулами, и его щёки стали меньше, чем были во время их первой встречи в библиотеке. И тёмные круги под глазами вызывают беспокойство. Это стопроцентно переутомление. Обязанности старосты, уроки и тренировки по квиддичу — это всё должно его выматывать. Нет ничего удивительного в том, что Тэиль замечает это. В конце концов, он целый месяц каждодневно видится с этим парнем, так что вполне может сказать, хорошо или плохо тот выглядит. А ещё Тэиль думает, что это несправедливо. Это просто нечестно — то, как сильно ему хочется обнять Ёнхо. То, как сильно он хочет заботиться о здоровье Ёнхо, и то, как сильно он за него волнуется. Он хочет заботиться о Ёнхо потому, что они подружились, разве нет? Но это ещё и странно — то, как сильно ему хочется, чтобы Ёнхо чувствовал его заботу. Чтобы знал, что Тэиль хочет его обнять. Хочет рассказать ему о своих чувствах. Но Тэиль знает, что не может. Потому, что они из разных миров, и потому, что вокруг Ёнхо достаточно людей, которые достойны его, в отличие от самого Тэиля. Это больно, но такова суровая правда. Ему просто нужно задушить в себе эти чувства. Всего-то. — Да, — голос Ёнхо возвращает его к реальности. — Я не голоден. А что? Тэиль выдерживает паузу. — Просто ты похудевшим выглядишь… — Ёнхо изумлённо моргает, и Тэиль идёт на попятную. — В смысле, нездорово как-то. Губы Ёнхо складываются в беззвучное «о». — Я в порядке. Тэиль кивает и опускает взгляд на свою собственную тарелку, где лежат недоеденный тост и ломтик бекона. — Но… — в голосе Ёнхо проскальзывает внезапная неуверенность. — Возможно, мне и правда стоит сделать перерыв. — Перерыв? — Да, — он прочищает горло. — Завтра я в Хогсмид собрался. Тэиль не знает, что ответить. — О, вот оно что… — Хочешь пойти со мной? Это слишком похоже на свидание. Тэиль мотает головой. Нет. Нет, ничего подобного. За исключением того, что именно это означает. В Хогвартсе любовным парочкам почти негде провести время друг с другом, так что по выходным они буквально наводняют... — В Хогсмид? — тупо повторяет Тэиль. — С тобой? — Да, — кивает Ёнхо, отстраняясь. — Мне стоит запастись перьями, раз уж я постоянно теряю их, и мне хочется купить точно такое же, как то, что ты мне одолжил. О, думает Тэиль, вот так уже куда понятнее. — Тогда ладно, я согласен. Ёнхо снова одаряет его этой своей кривоватой усмешкой. — Скорее всего, завтра утром у меня снова будет тренировка, так что встретимся, когда я освобожусь. — Он смотрит сначала на часы, а потом на Тэиля. — А ещё сегодня вечером я пришлю к тебе Бруно, так что не пугайся. Тэиль, конечно же, и не думает упоминать, что теперь он постоянно держит на тумбочке перо, чернила и запасной кусочек пергамента, надеясь на появление патронуса Ёнхо. Когда Бруно просачивается сквозь полог, Тэиль уже близок к тому, чтобы заснуть. Он весь вечер провёл в подземелье за поиском нужных флаконов, а ещё приступил к каталогизации инвентаря, так что очень устал. Хотя лучше так, нежели страдать над лишним эссе для профессора Чона. — Привет, — бормочет Тэиль, обеспечивая себе звукоизоляцию, и снимает записку с лапы медведя. Тот выглядит совершенно равнодушным ко всему, так что Тэиль просто сосредотачивает своё внимание на чтении записки. «Сегодня мы отлично потренировались, так что следующую тренировку на вечер перенесли! Пойдём сразу после завтрака тогда??? И я надеюсь, что в этот раз ты мне ответишь, ха-ха-ха» Не обращая внимания на Бруно, который, казалось, буквально дышит ему в затылок, Тэиль обмакивает перо в чернильницу и, поразмыслив в течение одного долгого мгновения, торопливо выводит: «Хорошо, до завтра».* * *
Поход в Хогсмид с капитаном гриффиндорской сборной по квиддичу — это тот ещё подвиг. Тэиль должен был догадываться, что Ёнхо придёт с целой компанией. Это было всё равно как купить игрушку и только потом узнать, что по результатам какой-то дебильной акции ты выиграл целую партию точно таких же. — Ты кто вообще? Тэиль цепляется за собственные рукава, чувствуя себя крайне неуместно, хотя единственное, что выделяет его на фоне остальных — это жёлтая подкладка его мантии и соответствующий герб на груди. А, ну и то, что практически все здесь возвышаются над ним. И вообще, они что, и в Хогсмиде хотят филиал гриффиндорского обеденного стола замутить? Ёнхо подкрадывается сзади и неожиданно обнимает его за плечи, отчего Тэиль спотыкается и чувствует, как к его щекам приливает кровь. — Ребят, это Мун Тэиль, мой друг. Когда Ёнхо приглашал его, Тэиль представлял себе всё несколько не так. Нет, нет, исправляет он сам себя. Это именно то, что имел в виду Ёнхо. Скорее всего, ему и правда просто была нужна помощь в выборе пера. Стоило уговорить Тэёна составить ему компанию, но тот был в особенно дурном настроении и забился в угол гостиной, уткнувшись в учебник. Тэиль попытался было извиниться перед ним за то, что оставляет одного и уходит на (та-дам!) встречу с Ёнхо, но Тэён только отмахнулся, сказав, что это к его дурному настроению не имеет совсем никакого отношения. Так что Тэиль в итоге просто ушёл, пообещав другу купить для него сдобных котелков (опять же, на его собственный вкус слишком сладких). — Чон Джехён, — тем временем представляют ему окружающих, словно бы у Тэиля был хоть один-единственный шанс не знать этих людей. — Ким Мингю. Ли Сокмин. Охотники. Было бы намного лучше, не попытайся он инстинктивно спрятаться за Ёнхо. — Рад знакомству с вами. — Пошли, пошли давай уже, — прерывает их Сехун во главе своей собственной «свиты» слизеринцев. Среди них Тэиль замечает смутно знакомого рэйвенкловца с пронзительным взглядом, имени которого он не может вспомнить. Сехун небрежно закидывает руку на плечо Ёнхо и явно собирается утянуть его за собой. Тэиль же чувствует себя так, словно готов буквально провалиться сквозь землю. Он легко выскальзывает из объятий Ёнхо и пытается незаметно затеряться позади. — Тэиль? Он вздрагивает и поспешно пытается всё объяснить даже раньше, чем его успевают спросить: — Я, пожалуй, вернусь в замок… посмотрю, как там Тэён. Кажется, он немного приболел. Ёнхо непонимающе смотрит на него, и Сехун тоже, и все остальные. Кто-то сзади ещё и фыркает. — Уверен, что хочешь уйти? — Ёнхо смеётся, и Тэиль пытается убедить себя: мне только кажется, что этот смех какой-то нервный. — Я думал, мы к Скривеншафту за перьями собрались. — Мне вот повезло очень хорошее найти, — пожимает плечами одна из девушек, придирчиво разглядывая собственные ногти. Тэиль вспоминает, что её зовут Чон Сечжон — одна из главных красоток школы, семикурсница со Слизерина. И она действительно прекрасна — каштановые волосы, белое личико, прямой изящный носик и яркие губы. — Да, я думаю, что… — поспешно пытается выпалить Тэиль. Ёнхо смотрит на него с таким потерянным выражением лица. И ему, похоже, наплевать, что Тэиль откровенно сжимается под его взглядом, ведь он ещё никогда не видел Ёнхо настолько… расстроенным? С ним точно всё в порядке? — Спасибо, Сечжон, но я хочу пойти туда с Тэилем. Тем более что он обещал мне, ведь так? То, как Ёнхо произносит его имя, заставляет сердце Тэиля биться, как сумасшедшее. — Да, но будет лучше, если… Сехун нетерпеливо вздыхает, закатывая глаза, и снова тянет Ёнхо за собой. — Пошли уже, я хочу в «Три метлы» поскорее. Ты же знаешь, что за два часа до тренировки я ничего не ем! — он упирает руку в бок, и даже под мантией заметно, насколько у него тонкая талия. — Так ты с нами, Тэиль? Теперь всё по-другому. На него давит не Ёнхо, от которого ещё можно сбежать, даже от такого расстроенного (нет, нет, этого просто не может быть, почему он так сильно расстроен?!). Тот бы ещё принял какие-то отговорки. Но О Сехун… этот долговязый и пугающий парень, далеко не такой приятный в общении, как Ёнхо, и с совершенно другой аурой, только что обратился к нему как к «своему». При том, что наверняка Тэиля впервые видит. Ёнхо протягивает руку, выжидающе глядя на Тэиля, а потом просто сжимает его ладонь сам. На глазах у человек двадцати присутствующих. Его рука тёплая, и от этого по всему телу Тэиля пробегает дрожь, хотя он тут же заставляет себя расслабиться, дабы не привлекать ещё больше внимания. Он ждёт, что Ёнхо отпустит его вскоре, потому что ребята вокруг весёлые и шумные, как всегда, и куда более интересные, но нет, Ёнхо продолжает держать его руку в своей. — Хэй, — Тэиль поднимает голову, сильнее вжимая голову в плечи (наверняка он выглядит как маленький ребёнок, которого отец на прогулку вывел), и видит того самого смутно знакомого рэйвенкловца, который пристраивается рядом с явным раздражением на лице. — Ты ведь Тэиль, верно? С Хаффлпаффа? Вообще-то, это очевидно уже по одному лишь гербу на его груди. — Ну да. — Юта, — сухо, по-деловому кивает ему парень. — Накамото Юта, шестой курс. Тэиль замечает ещё одного парня — слизеринца с волосами странного оттенка (кораллового, но ближе к светло-оранжевому), который идёт с другой стороны от Юты, но смотрит всё время куда-то вниз. — Здравствуй. — Ага, и тебе не болеть, — фыркает Юта. О, точно же. Тот парень из библиотеки! Староста Рэйвенкло! — Ты тут упоминал Тэёна… он приболел? Эмм… чего? — Тэён? — Да, да, — нетерпеливо хрустит пальцами Юта. — Тот парень с зависимостью от сладкого. Тэиль хмурится. — Ты знаешь Тэёна? Ответ Юты теряется во внезапно налетевшем порыве ветра, и Тэиль невольно делает шаг влево, ближе к Ёнхо. Его сердце пропускает удар, когда Ёнхо вдруг ослабляет хватку. Думая, что на этом всё, Тэиль пытается высвободиться и отойти, но Ёнхо сразу же ловит его обратно и теперь уже в буквальном смысле переплетает их пальцы. Это прикосновение кажется таким интимным — ладонь к ладони, запястье к запястью… Тэиль нерешительно поднимает взгляд, но Ёнхо всё ещё увлечён болтовнёй с Сехуном. Кончики его ушей покраснели, наверняка из-за ветра. — Хэээй, ты тут вообще? — Юта машет рукой перед его лицом, и Тэиль смаргивает. — Чего надо? — выпаливает он, поражаясь собственной прямоте. — Он заболел? — в голосе Юты раздражение, словно ему приходится делать то, чего ему совсем не хочется. — Ты что-то упоминал об этом. Слизеринец с другой стороны пихает Юту в бок, и тот грубовато отвечает тем же, бормоча проклятия себе под нос. Тэиль прочищает горло. — У него сегодня плохое настроение, — наверное, ему стоит успокоить этого парня, раз тот настолько волнуется, что даже спросить решился. — Я принесу ему немного сладостей, и всё будет в порядке. — И что ты обычно ему покупаешь? Впереди уже видны ворота в Хогсмид, и Тэиль задумывается, стоит ли ему отпустить руку Ёнхо прямо сейчас. — Сдобные котелки. А что? Юта делает паузу. — В этот раз я буду его угощать. — С чего бы вдруг? — удивлённо приподнимает брови Тэиль. Кажется, это окончательно выводит рэйвенкловца из равновесия, потому что он выпаливает слишком уж эмоционально: — Просто я очень привязан к нему и знаю о его зависимости от сладкого, но, к сожалению, не могу придумать ни единого способа избавить его от этого пагубного пристрастия. Так что я просто куплю ему приличных сладостей хотя бы. И он поспешно удаляется в сопровождении того странного слизеринца. — И что это было вообще?! — Ты о чём? — шепчет Ёнхо, наклоняясь к нему, и Тэиль поворачивается к нему так быстро, что задевает макушкой о чужой подбородок. — Ой, извини… — виновато бормочет он. — Ну, как бы сказать… думаешь, у него могут быть какие-то чувства к Тэёну? — Хммм… — тянет Ёнхо, задумчиво надувая губы. — В его голосе было чересчур много сарказма. Тэиль пожимает плечами и умышленно не упоминает странного слизеринца. — Значит, скорее всего, нет. — Очевидно так. Они обходят стороной «Три метлы», к вящему неодобрению Сехуна, и направляются прямо к канцтоварному магазину Скривеншафта. Тэиль вырывает у Ёнхо свою руку, стоит им только зайти внутрь, и немедленно устремляется к полкам. Они находят отдел с перьями — фазаньи, орлиные и павлиньи выделяются особенно сильно — а также бутылочками чернил, чёрных и тёмно-синих. Он в самой дальней части магазина, и по пути Ёнхо задумчиво касается руками полок и рассматривает различные виды пергамента. — Вот, я нашёл, — бормочет Тэиль себе под нос, глядя на чёрное с золотой отделкой орлиное перо, точно такое же, как то, что он одалживал Ёнхо. Но лежит оно на три полки выше, чем рост Тэиля. Тот приподнимается было на цыпочки, чтобы дотянуться, но в ту же секунду Ёнхо оказывается рядом и ловит его за руку. Слишком близко и чересчур неуместно — то, как он прижимается к Тэилю, то, как он смотрит на него своими кажущимися бездонными в здешнем тусклом освещении глазами. Тэиль делает шаг назад и задирает голову, чтобы взглянуть Ёнхо в лицо. — Это ты сейчас решил так своим ростом похвастаться? Знаешь ли, я… У него очень мягкие губы. Тэиль задыхается и тщетно пытается зацепиться взглядом за лицо Ёнхо. Который зажимает его в самый угол, надёжно фиксируя руками по обе стороны, и его мантия прячет их от чужих любопытных глаз. Ёнхо нежно целует его, а Тэиль тупо считает, сколько раз его сердце пытается пробить грудную клетку. И только после восьмого удара он отвечает на поцелуй, прикрывая глаза. В его разуме буквально что-то взрывается и стирает разом все мысли, когда Тэиль осознаёт, что он целуется с Ёнхо, чёрт возьми, и по его телу разливается блаженное тепло. Ёнхо чуть отстраняется от него, но лишь для того, чтобы немного поиграть с нижней губой Тэиля — прихватывает её своими, а потом отпускает, и снова, и снова… Ёнхо так тяжело дышит и так жадно к нему прикасается, словно хочет съесть его, не иначе. Это слишком. Тэиль пытается оттолкнуть его, сам прекрасно понимая, что делает это слишком слабо. Он пытается убедить себя, что не этого он от Ёнхо хочет. Ему не нужны свидания, объятия и поцелуи. Он не хочет, чтобы всё внимание Ёнхо было направлено только на него, он не хочет, чтобы Ёнхо втягивал его в свою компанию, потому что плохо ладит с другими людьми. Он не хочет, чтобы Ёнхо лишал себя своих привычных радостей, потому что он, Тэиль, невыносимо скучный. Или, может, как раз этого он и хочет. Отчаянно желает, но не может признать собственную эгоистичность, то, что он давным-давно хочет Ёнхо именно так. Чтобы тот целовал его и смотрел на него, только на него. Может быть, Ёнхо сам виноват в этом, постоянно улыбаясь и подмигивая ему даже в присутствии других людей. Может, Тэиль действительно захотел подобного из-за того, что Ёнхо заботится о нём и пытается быть рядом. Настолько, что Тэиль почти забыл, что они из разных миров. Ёнхо не должен быть в Хогсмиде с ним. Он должен гулять с Сечжон, милой и хрупкой, высокой и идеально ему подходящей. Или даже с Сехуном, стройным и притягательным. Ёнхо не стоит тратить своё время на Тэиля. Он должен вернуться за гриффиндорский стол, чтобы Тэиль мог вновь наблюдать за ним издали, как за чем-то недосягаемым и прекрасным для такого ничем не выдающегося хаффлпаффца, как он сам. Ёнхо не должен прозябать с Тэилем в подземельях, когда он может позволить себе другие, более приятные для себя занятия. Которые Тэилю совсем не подходят. Ёнхо не должен целовать его в углу канцтоварной лавки. Но именно это он и делает. — Извини… — Ёнхо прикрывает рот ладонью. Тэиль же откидывает голову на полку позади него, полностью обессиленный. Его губы горят. — Я… я не хотел этого делать. Тэиль уже открывает было рот, но его сил хватает лишь на то, чтобы не убежать отсюда прямо сейчас. — Я не смог удержаться, — Ёнхо облизывает губы. — Я… я слишком хотел поцеловать тебя. Прости меня, пожалуйста, Тэиль. — …что? — хрипло выдыхает Тэиль, сгорая от стыда. — Чего-чего ты хотел? Ёнхо вновь облизывает губы, и Тэиль отчаянно хочет сказать ему, чтобы он прекратил так делать. — Прости, я… я… это желание было сильнее меня. Тэиль сглатывает. — О чём ты вообще? — Ты мне очень нравишься, — Ёнхо вздыхает и опускает руки. Тэиль же не может оторвать взгляд от его лица. — И я хотел поцеловать тебя. Кажется, он хочет сказать что-то ещё, так что Тэиль терпеливо ждёт. Но Ёнхо молчит, нервно теребя в руке перо. Необычное зрелище — видеть его таким растерянным. — Ты… — Вот ты где! — недовольный голос Сехуна заставляет подпрыгнуть их обоих. Продавец за стойкой ругается, но Сехун игнорирует его и буквально подлетает к Ёнхо. — Квиддичное поле свободно! Профессор Ким сказал, что все тренировки начинаются раньше, потому что вечером обещают осадки. Ёнхо нервно переводит взгляд с Сехуна на Тэиля и обратно. — Но я… — Пошли прямо сейчас, — цокает языком Сехун. — Я не хочу летать под дождём, знаешь ли. — Ладно, ладно, — устало вздыхает Ёнхо и подталкивает друга к выходу. — Дай мне минутку. Сехун с подозрением щурится, но уступает. — Окей. Через двадцать минут чтоб был в форме и на поле! Тэиль рассеянно пытается себе представить, каково это — дружить с таким, как О Сехун. — Ладно, — недовольно закатывает глаза Ёнхо и поворачивается к Тэилю сразу же, как только его друг уходит. — Мне так жаль, но я… — Нет-нет, — перебивает его Тэиль с чуточку истеричным смехом. — Иди уже, я всё понимаю. — Не хочешь посмотреть, как мы тренируемся? Наша следующая игра как раз со Слизерином, — слабо улыбается Ёнхо. — Может, тебя повеселит, как Сехун пытается наложить на меня парочку проклятий прямо в полёте. Тэиль сжимает пальцы в кулак. — Прости, не думаю, что мне стоит, э-э-э… — О, ладно… — Тэиль вздрагивает, видя, как Ёнхо моментально сникает. — Но знай, что я всё ещё намерен поговорить с тобой. Ну, об этом. О нас. О нас. Тэиль буквально чувствует, как у него разбивается сердце. — Ты будешь сегодня в подземелье? — с надеждой спрашивает Ёнхо. — Я смогу встретиться с тобой после тренировки? Он не может придумать причину для отказа. — Да. Ёнхо улыбается с явным облегчением. — Отлично. Тэиль хочет напомнить, что ему пора, и что Сехун будет сердиться, если Ёнхо опоздает, и… — Можно я ещё раз тебя поцелую? На этот раз он даже не пытается подумать о причинах для отказа. — Да… И Ёнхо целует его — быстро, но очень нежно, и этот поцелуй почему-то со вкусом тыквенного сока. Даже после того, как Ёнхо убегает, купив таки перо и помахав на прощание с самой сияющей на свете улыбкой, Тэиль ещё ненадолго задерживается в лавке, чтобы как следует себя накрутить. Но в итоге он всё равно стремглав несётся обратно в замок, отчаянно нуждаясь в том, чтобы поделиться с кем-то случившимся. Путь пролегает мимо квиддичного поля, и Тэиль видит, что команды Гриффиндора и Слизерина уже тренируются. Ёнхо заметен даже издалека — гордо восседающий на своей метле и защищающий ворота-кольца. Может, ему всё же как-нибудь стоит понаблюдать за игрой Ёнхо… Прекрати уже, обрывает он сам себя и прибавляет шаг, чтобы поскорее добраться до хаффлпаффской гостиной. — Тэён! — зовёт он, как только оказывается внутри. Тут пусто, так как все предпочли отправиться в Хогсмид или просто понежиться на солнышке. Тэён сгорбился в одном из огромных кресел, на столике перед ним конспекты и учебники, а в руке палочка, словно он вот-вот колдовать собирался. — Что ты тут делаешь? — мрачно осведомляется он, и Тэиль замечает на столе два пустых мешочка из-под сдобных котелков. — Ты ведь знаешь того парня с Рэйвенкло… Юту? — Тэиль подходит к нему и непонимающе хмурится, потому что Тэён внезапно вскакивает на ноги, покосившись при этом на соседнее пустое кресло. — Он сказал, что купит для тебя сдобных котелков. Он уже заходил? — Да, — торопливо отвечает Тэён. — Совсем недавно. Это было так мило с его стороны. — Домашку делаешь? — Тэиль всё ещё хочет подойти к другу поближе. — Да, — Тэён в итоге подходит сам, чрезмерно осторожно переступая через несколько свитков, которые лежат прямо на полу. — А чего ты так рано вернулся? Тэиль вздыхает, когда Тэён касается его локтя, и это приносит пусть слабое, но всё же успокоение. — Ты не поверишь, что вытворил Ёнхо. Тэён, он… — Нет, нет! — неожиданно выпаливает Тэён. Его щёки раскраснелись, и выглядит он чересчур взволнованным. — А? — Тэиль оборачивается назад, потом заглядывает за плечо Тэёну. — Ты чего вообще? — Эээмм… — тянет Тэён. На его лице откровенная паника. — Нам не стоит говорить об этом здесь. Внезапно лежащая на кресле подушка немножко сдвигается, и Тэиль от испуга чуть на месте не подпрыгивает. — Тэён, что это? Что вообще происходит? — Ничего! — друг буквально выталкивает его из гостиной прямиком к двери. — Обещаю, завтра мы обязательно это обсудим, тебе совсем необязательно рассказывать обо всём в таком месте. — В смысле? — Тэиль пытается затормозить, но Тэён удивительно сильный, когда ему это действительно нужно. — У тебя какие-то проблемы? — Вовсе нет! До завтра! И дверь за ним закрывается. Вздохнув, Тэиль отправляется в подземелья.* * *
Примерно к половине шестого он наконец разбирается с первой партией флакончиков и расставляет их на полках в кладовой, после чего садится прямо на пыльный пол, не обращая внимания на снующих повсюду крошечных паучков. Изначально Тэиль собирался пойти в Главный зал на ужин, но Тэёна, скорее всего, там не будет, судя по его странному поведению. Кроме того, он ведь обещал дожидаться Ёнхо здесь. Шумно выдохнув, он поднимает с пола ящик с пустыми пузырьками, которые нужно выбросить… — Тэиль? Голос Ёнхо почему-то вызывает у него панику, и даже пузырьки в ящике жалобно звенят. Дверь не до конца прикрыта, и Тэиль видит, что Ёнхо всё ещё одет в форму для квиддича. Его брюки испачканы, а лицо блестит от пота. — Ты здесь? Он уже почти открывает дверь, как вдруг рядом с Ёнхо внезапно появляется запыхавшаяся Сечжон. — Хэй, дубина, ты забыл в раздевалке свою палочку! — она протягивает ему оную, закатывая глаза и этим очень напомнив Тэилю Сехуна. — Не могу поверить, что мне пришлось буквально бежать за тобой до самого подземелья! Ёнхо, естественно, тут же отворачивается от двери в кладовую. — О, спасибо. Я просто очень спешил. — А чего так? — Сечжон усмехается и поправляет волосы. У Тэиля буквально дыхание перехватывает — она просто воплощённое совершенство. — Торопился на жаркое свидание? Ёнхо пренебрежительно машет рукой. — Скажешь тоже. У Тэиля затекают руки от того, как крепко он прижимает к себе несчастный ящик. А в горле пересыхает от одних только мыслей о том, как же хорошо Ёнхо и Сечжон подходят друг другу. Как правильно бы они смотрелись, гуляя по коридорам вместе или сидя за одним столом в Главном зале. Как красиво это выглядело бы, когда после очередной победы на квиддичном матче Ёнхо бежал бы к ней через всё поле, чтобы схватить в объятия и закружить. Представить себя на её месте в подобные моменты Тэиль, конечно же не может. Это нереально. Абсолютно недостижимо. — И всё же, что ты тут забыл? — хмурится Сечжон, оглядываясь вокруг, и Тэиль машинально делает шаг назад, хоть его и не должно быть видно. — По слухам, у Сехуна осталось немного медовухи, садись сегодня с нами за ужином. — Прости, но я должен кое с кем встретиться, — Ёнхо тоже оглядывается по сторонам, и Тэиль зажмуривается, моля про себя: пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста… — Но, возможно, он уже ушёл ужинать… —Тот парень, который был с тобой сегодня? Тэиль открывает глаза в тот самый момент, когда Сечжон кладёт руку на плечо Ёнхо. Аж бесит, насколько красиво они вместе смотрятся. — Да, — Ёнхо делает шаг в сторону двери, и Тэиль закусывает губу. — Я должен найти его до отбоя. — Тогда просто пригласи его сесть вместе с нами, — предлагает Сечжон. Ёнхо смеётся. — Он не захочет. Я не думаю, что ему понравится слушать ваши с Сехуном вечные потасовки. Это отвратительно, когда тебя тычут носом в твои же страхи. И ещё хуже, когда это делает человек, которого ты считаешь особенным. Ящик выскальзывает из его рук, падает на пол, и пузырьки ломаются, разбиваются, разлетаются на мелкие кусочки. — Что это было? — Тэиль? Он отчаянно сожалеет, что не может аппарировать или просто слиться с темнотой. — Тэиль? — ну вот, снова. Дверь распахивается, и он моргает, когда луч света, исходящий от кончика палочки Ёнхо, попадает ему прямо в глаза. Сечжон с любопытством смотрит на него. — Что тут про… Тэиль! Ты в порядке? — Да, да, — бормочет тот, вытаскивая палочку и нацеливая её на тот беспорядок, что он устроил. — Скоргифай, — он пытается сосредоточиться, но ничего не происходит. Заклинание не работает, и тут нет ничего удивительного. — Скоргифай! — Тэиль… Изящно взмахнув своей палочкой, Сечжон выпевает «Скоргифай!», и пузырьки возвращаются обратно в ящик, целые и невредимые. — Простите, — Тэиль пытается протиснуться между ними. Его лицо пылает, и он чувствует на щеках влагу… что? Он плачет? С чего бы он вдруг заплакал? — Я пойду лучше… — Хэй! Куда же ты… Он выбегает из кабинета и буквально несётся вверх по лестнице. Ёнхо всё ещё пытается окликнуть его, но Тэиль не намерен останавливаться. Он заворачивает за угол и бежит по главной лестнице, не обращая внимания на то, что несколько раз запинается за собственную же мантию. «Вот так глупые мечты и рушатся! — вертится у него в голове. — Ты же знал, что всё именно этим и кончится! С чего вдруг ты решил, что можешь быть для него кем-то большим, нежели просто друг?». На него оглядываются, но Тэиль никого не узнаёт и не обращает ни на кого внимания. Слава богу, в этом коридоре нет никого. Остаётся только лишь… — Коллошуу! — слышит он из-за спины голос Ёнхо и чуть не падает, с трудом удержавшись на ногах. А когда опускает глаза вниз, то видит, как из-под подошв сочится что-то тёмное и даже на вид липкое. Ёнхо заколдовал его ботинки, чтобы заставить остановиться. Тэиль обречённо стонет и садится на корточки, обнимая собственные колени и пытаясь отдышаться, чувствуя, как со лба его капает пот. Он даже не пытается что-то сделать, потому что это может иметь неприятные последствия. Например, он подпалит себе обувь и мантию. Просто разуться, конечно же, не приходит ему в голову. — Тэиль… — он видит перед собой покрытую грязью обувь Ёнхо и просто закрывает лицо руками. — Тэиль, ну вот что же ты творишь, а… Он вздрагивает от непривычной мягкости в чужом голосе. Почему Ёнхо просто не может оставить его в покое? — Тэиль? Пожалуйста, посмотри на меня? — руки Ёнхо на его плечах и запах лаванды… слишком близко, чересчур близко. — Тэиль? — Эмммм… — тот пытается дышать ртом, потому что из носа вот-вот потечёт. — Почему ты убежал? — вздыхает Ёнхо, прошептав заклинание «Муффато». Вокруг них сразу же воцаряется оглушительная тишина. — Это из-за поцелуя? Я… я думал, ты не против… Прости, если я слишком торопил события. Тэиль искренне обрадовался бы сейчас появлению в коридоре какого-нибудь тролля. Это было бы куда приятнее, чем их разговор. — Я… — кажется, Ёнхо не хватает воздуха. — Я оставлю тебя в покое, если ты захочешь именно этого. Тэиль и сам не знает, чего он хочет. По крайней мере, прямо сейчас, но этого явно будет недостаточно для того, чтобы Ёнхо ушёл. Ёнхо снова бормочет что-то себе под нос, и Тэиль чувствует, как его обувь освободилась из плена, вот только уйти он всё равно не может. Кажется, будто его ноги парализованы. — Тэиль? Он снова закрывается руками, прячась от этого нежного взгляда. — Прекрати. Ёнхо делает шаг назад, и в его голосе боль и неловкость. — Извини. Тэиль не может остановиться. Он беззвучно плачет, чувствуя, что взгляд Ёнхо вот-вот проделает в нём дыру. — Я сделал что-то не так? Или сказал не то? Я просто… С Тэиля достаточно. — Почему ты поцеловал меня? Пауза. — Я… потому, что я хотел сделать это? Он пожалеет об этом. О, он непременно об этом пожалеет. — Ты не должен был. Я не… — он зажмуривается. — Я не тот, кто нужен тебе. В голосе Ёнхо — не удивление и не грусть. Скорее уж, непонимание и смущение. — О чём ты вообще? — Я не вписываюсь в твоё окружение, — Тэиль знает, что это грязная игра — использовать слова Ёнхо против него же самого. — Я не играю в квиддич, я не слишком-то люблю выходить на улицу и вообще, а ещё я сам не свой, когда ты рядом. — Что? Тэиль совершенно точно не ожидал, что всё будет так. Он был твёрдо уверен, что Ёнхо опомнится, оставит его и дальше плакать в коридоре, вернётся к своим друзьям в Главный зал и забудет о Мун Тэиле навсегда. — И при чём тут всё это? Тэиль поднимает глаза. Ёнхо садится перед ним, скрестив ноги, он опирается локтем о колено, а щекой — о ладонь, и внимательно смотрит на него. — Проблема в том, как я общаюсь с другими? Из-за этого ты пытаешься меня оттолкнуть? Тэиль вспоминает их первое «недосвидание» в библиотеке. — Тебе стоит встречаться с кем-то вроде… Ёнхо фыркает. — Нет уж, я буду встречаться с тем, с кем сам захочу. Тэиль не может подобрать слова, объяснить так, чтобы до Ёнхо наконец дошло. То, что они слишком разные и такими останутся навсегда. — Как ты не можешь понять… — Пусть так, — небрежно пожимает плечами Ёнхо. — Тогда объясни мне всё. Тэиль чувствует, что сам загоняет себя в ловушку. — Окей… — Объясни мне, почему моё сердце начинает биться быстрее, когда я замечаю, что ты украдкой следишь за мной аж с другого конца Главного зала. Объясни мне, почему я не могу сосредоточиться на учёбе, когда ты смеёшься за своим столом, прикрывая улыбку ладонью. Объясни мне, почему я чувствую, как у меня в животе порхают чёртовы бабочки, когда мы держимся за руки. Кажется, что воздух между ними вот-вот вспыхнет. — Ёнхо, ты… — Я не могу понять, почему всё так, Тэиль, — упрямо продолжает тот. — Объясни мне, почему по ночам я не могу уснуть, думая о тебе. И даже когда засыпаю, то во сне всё равно вижу тебя, — Тэиль так сильно впивается зубами во внутреннюю сторону губы, что ощущает металлический привкус крови. — Объясни, почему мне постоянно хочется поцеловать тебя, даже после того, как ты за обедом наворачиваешь по два стейка подряд. Объясни, почему я готов спорить с Тэёном хоть каждый день, только бы иметь возможность сесть с тобой рядом, потому что сам ты ко мне ни за что не подойдёшь. Слишком много слов разом. — Я… — Нет и ещё раз нет, — не даёт Ёнхо ему и слова вставить. — Ты воспринимаешь меня совсем не так, как я тебя — и я знаю это, потому что весь прошлый год нагло за тобой следил. Ты не думаешь обо мне так же часто, как я о тебе, потому что тебя постоянно отвлекают — то Тэён, то зельеварение, то моё окружение. Ты, наверное, обычно и не вспоминаешь про меня. Поэтому и беспокоишься о чуши вроде того, как я выгляжу со стороны, куда сильнее меня самого… — Пожалуйста, прекрати, да помолчи ты наконец! — не выдерживает Тэиль, закрывая Ёнхо рот ладонью. Тот же только шире распахивает глаза, не отрывая взгляда от лица Тэиля. А потом Ёнхо отталкивает его руку, и Тэиль неохотно позволяет ему сделать это. — Почему тебя так волнует, что подумают другие? — усмешка на чужом лице пропитана болью. — Ты нравишься мне, в этом я абсолютно уверен, — Тэиль вздрагивает, не привыкший к подобной откровенности. — И я знаю, как именно ты смотришь на меня, когда думаешь, будто я этого не замечаю. Я вижу, что ты улыбаешься мне не так, как другим. Ёнхо смеётся, но в его глазах по-прежнему тревога. — То есть, ты хочешь сказать, что ничего не чувствуешь ко мне? Что между нами ничего нет? Ты уверен? Его глаза снова наполняются слезами, и Тэиль сглатывает. — Ёнхо… — Почему ты не хочешь дать нам шанс? — горячо шепчет тот. — Если причина в том, что ты не любишь меня, то я… Тэиль отворачивается, зажмурившись. — Ты нравишься мне, Ёнхо. Его моментально ловят за руку. — Что ты сказал? — Разумеется, это так! — раздражённо выпаливает Тэиль. Он пытается высвободиться, но у Ёнхо поистине стальная хватка. — Как ты вообще можешь не нравиться? Ты идеален, и поэтому тебе куда больше подходит Сечжон или… — Почему ты вдруг вспомнил про неё? — перебивает Ёнхо. — Я говорю исключительно о тебе и обо мне. Тэиль понятия не имеет, как правильно объяснить. — Разве тебе самому не кажется, что вы с ней превосходная пара? Она высокая, красивая и отлично колдует. Почему ты не хочешь прислушаться ко мне? — Я бы прислушался, — Ёнхо выглядит совершенно разбитым. — Если бы это имело хоть какой-то смысл. Тэиль, я пытаюсь сказать, что влюблён в тебя, так почему ты переводишь стрелки на других людей? Меня не волнует, какая хорошая из неё колдунья — если мне непременно нужно встречаться с кем-то, у кого «превосходно» по чарам, так почему ты ещё не попытался сосватать мне своего друга Тэёна? Тэиль раздражённо пытается вырвать у него свою руку. — Как ты не можешь понять… это совсем другое. Ты — это ты, а я — это я. Нет ни единой возможности быть вместе для… Ёнхо дёргает Тэиля за руку сам, буквально впечатывая его ладонь в свою грудь, прямо над сердцем, и остаток фразы просто застревает у того в горле. — Я сейчас так взволнован, — тихо произносит Ёнхо. — А ты совсем этого не замечаешь. Тэиль чувствует себя так, словно ему под рубашку насовали целое ведро льда, потому что чужое сердце под его ладонью бьётся слишком быстро. — Ч-что? Ёнхо тянется к нему, и Тэиль даже не пытается увернуться. — Ты понятия не имеешь, что я чувствую, Тэиль. Но уже сделал для себя множество выводов, даже не подумав сначала выслушать меня. По спине Тэиля пробегает целое стадо мурашек. Ёнхо склоняется ещё ближе, положив руку на колено Тэиля. А потом — вообще сокращает последнее расстояние между ними, касаясь его губ своими и вновь отстраняясь. И пристально глядя на Тэиля, будто бы пытаясь понять, захочет ли тот ещё одного поцелуя. — Я пойму… — выдыхает Ёнхо, и руки Тэиля начинают дрожать. — Пойму, если ты не захочешь дать мне шанс. Но тогда не вини меня потом. В животе Тэиля буквально скручивается всё. — Я… — Не вини меня потом в том, что после этого мы перестанем общаться, — Ёнхо снова нежно целует его. Это глупо, но против этих губ у Тэиля нет ни единого аргумента, и он отчаянно комкает пальцами ткань чужой мантии в попытке успокоить бешено бьющееся сердце. Ёнхо же, кажется, воспринимает это как одобрение… впрочем, Тэиль ничего не имеет против. — Я не могу просто дружить с тобой, Тэиль, — Ёнхо касается губами его щеки, а потом жарко выдыхает на ухо: — Я хочу, чтобы ты был моим. — Ён-хо… — задыхается тот. — Скажи, как я могу доказать, насколько сильно ты мне нужен? И Тэилю, если честно, уже наплевать, даже если кто-нибудь сейчас придёт. Несмотря на те слова, что слетали с его губ, это была бы самая очевидная ложь в мире, скажи он, что не хочет быть с Ёнхо. — Я так сильно хочу, чтобы ты был моим, Тэиль, — шепчет Ёнхо ему на ухо, и тот думает, что вот-вот растает и превратится в лужу. Ёнхо вклинивает своё колено между его ног, и Тэиль выпускает его мантию, чтобы обнять за шею. — Я обожаю в тебе всё: начиная от твоей нелюбви к квиддичу и заканчивая тем, как ты поджигаешь тыкву вместо того, чтобы превратить её в апельсин, — Ёнхо льнёт к нему, и Тэиль отвечает тем же, прижимаясь щекой к его груди. — И ты действительно утверждаешь, что между нами ничего нет? Это риторический вопрос. Ёнхо знает, он не может не чувствовать, что Тэиль влюблён в него и хочет принадлежать ему. А вся проблема — в том тоненьком гаденьком голосочке в голове Тэиля, который не даёт ему спокойно жить. Сомнения — воистину страшная вещь. — Н-нет, — Тэиль вздрагивает всем телом, когда Ёнхо проводит губами по его шее, потому что прекрасно понимает, к чему всё идёт. — Я просто… — он шумно сглатывает, и Ёнхо отстраняется, чтобы заглянуть ему в глаза. Чужие губы такие влажные и притягательные. — Я и подумать не мог, что ты… что ты можешь испытывать ко мне то же самое, что я испытываю к тебе. Ёнхо хватает Тэиля за воротник и притягивает к себе. — А что именно ты ко мне испытываешь? Тэиль на краю пропасти, не иначе. — Это… это слишком неловко… — Я мечтал о том, что мы будем вместе, — внезапно заявляет Ёнхо, и его руки медленно скользят по бёдрам Тэиля вверх. — Представлял, как буду целовать тебя, — его пальцы проскользывают под свитер Тэиля, — Представлял, как мы будем вместе путешествовать и побываем во множестве мест, которые никогда прежде не видели. Представлял, как ты пришёл бы поболеть за меня на Кубке мира, даже при том, что терпеть не можешь квиддич, — это всё ещё звучит как одна очень несмешная и даже жестокая шутка. — Мечтал о том, что ты мой и все вокруг об этом знают. Тэиль наверняка спит и видит сладкий сон, не иначе. — Правда? Ёнхо стискивает зубы и притягивает его к себе для медленного поцелуя, глубокого и тягуче-сладкого. —Ты мне не веришь? Почему ты просто не можешь забыть о своих глупых умозаключениях и просто услышать то, что я хочу тебе сказать? Ёнхо выбирает самый нечестный способ убедить его — подцепляя пальцами пояс его брюк. Хотя даже одного лишь звука голоса этого человека достаточно для того, чтобы Тэиль сломался. Особенно когда сердце Ёнхо под ладонью Тэиля всё ещё колотится так же суматошно. Прямо как часы тикают, правда? Какие глупые мысли. — Прости, — выдавливает Тэиль наконец и очень хочет высвободиться из объятий Ёнхо, но тот не пускает его. — Ты нравишься мне, правда, но… — Нет, нет, нет! — поспешно перебивает его Ёнхо. — Никаких «но»! Мне не нужны оправдания. Для меня достаточно было «ты правда мне нравишься». Тэиль улыбается, несмотря на ситуацию. Он всегда готов улыбаться для Ёнхо… и это так глупо. — Я не могу поверить, что действительно нравлюсь тебе. — Блин, Тэиль, я битый час пытаюсь сказать тебе об этом… Тэиль снова впивается ногтями в собственные ладони. — Я знаю, знаю. Просто… — он слишком нервничает. Ёнхо гладит его по колену. — Просто — что? — Это звучит слишком прекрасно, чтобы быть правдой. Ёнхо внезапно тычется макушкой в грудь Тэиля, напугав его. — Тебе реально нравится сводить меня с ума, да? Тэиль не знает, можно ли ему коснуться волос Ёнхо, так что просто прячет руки за спину. — Просто посмотри на меня, и ты сам поймёшь, почему я не могу просто взять и поверить в нечто подобное. — О, я смотрю. Постоянно смотрю, — устало стонет Ёнхо. — И всё равно не понимаю, о чём ты. Тэиль неловко ёрзает. — Я не… Во мне нет ничего привлекательного. — Ну вот, ты опять меня с ума сводишь. — Но я же правду говорю… — Тэилю начинает резко не хватать воздуха, когда Ёнхо прижимается губами к его груди, словно пытаясь поцеловать прямо сквозь свитер. Нет, он как будто пытается дышать Тэилем. Это вызывает у того неконтролируемую сладкую дрожь. — Я докажу тебе, — мрачно усмехается Ёнхо. — В смысле? — шепчет Тэиль. — Я докажу тебе, — ладони Ёнхо нетерпеливо проскальзывают под его одежду. — Докажу, как сильно я тебя хочу. — Что, прямо тут?! — выдыхает Тэиль, боясь того, что же будет дальше.* * *
Как и ожидалось, в ванной старост никого нет. — Ого, — вырывается у Тэиля, когда он оглядывает всё это великолепие и на мгновение даже забывает, зачем они здесь. Но звук горячей воды, наполняющей большую ванну, возвращает его к реальности… а может, все дело в руках Ёнхо, которые вновь обвивают его талию. — Не думаю, что в ближайшее время нас кто-нибудь побеспокоит, — Ёнхо нацеливает палочку на дверь, и тут же раздаётся щелчок запертого замка. — П-правда? Ёнхо кивает и наклоняется, чтобы вновь поцеловать. Его губы влажные и тёплые. У Тэиля подкашиваются ноги. — Мне нужно помыться, — низко шепчет Ёнхо, прижимаясь лбом ко лбу Тэиля. Его глаза как будто подёрнуты какой-то дымкой и кажутся ещё более тёмными, чем обычно. Такими же бездонными, как та пропасть, в которую Тэиль добровольно шагнул. — Давай со мной? У него перехватывает дыхание от одной только мысли о том, что он увидит Ёнхо обнажённым и сможет коснуться его. Тело Тэиля… совсем обычное. Он не такой белокожий и изящный, как Тэён, не такой стройный и пугающе совершенный, как Сехун. А ещё, скорее всего, у него надулся живот после того, как он на обед аж три порции пудинга умял. — Я… я… Он просто не может не нервничать в такой ситуации. — Ничего не будет, если ты этого не хочешь, — успокаивает Ёнхо, покрывая поцелуями всё его лицо. А иногда и языком кожи касается, словно пробует Тэиля на вкус. — Я просто… — выдыхает он, и по спине Тэиля бегут мурашки. — Я так давно мечтал прикоснуться к тебе. Тэиль так и застывает на месте. Все эти дружеские похлопывания, столкновения локтями и бёдрами, обвивающая его плечи рука, взъерошивающая волосы по утрам ладонь, то, как они держались за руки… То есть, это для Ёнхо не прикосновения? — Как давно? — бормочет Тэиль в итоге, ловя себя на том, что пытается вытянуть футболку Ёнхо из его брюк. — Слишком давно, — губы Ёнхо вновь завладевают его ртом. Он напирает так сильно, что Тэиль, наверное, точно упал бы, не поддерживай его чужая сильная рука. Этого достаточно для того, чтобы Тэиль смело рванул вверх его футболку, и Ёнхо громко стонет в поцелуй, когда руки Тэиля касаются его торса. А Тэиля эти стоны лишь подстёгивают, и он дрожащими руками тянет футболку ещё выше, оглаживая чужую грудь, такую горячую и влажную от пота. — Тэиль… Тэиль, погоди, — Ёнхо отталкивает его руки, и на мгновение тот даже пугается, что сделал что-то не то, затуманенный приступом чистой похоти. Но все сомнения отступают, когда Ёнхо облизывает губы и обиженно тянет: — Я тоже хочу прикасаться к тебе. Тэиль только лишь офигевше моргает. А потом кивает наконец, прежде чем избавиться от собственной мантии. Они помогают друг другу стянуть оставшуюся одежду, и когда Тэиль, краснея как помидор, переступает через своё нижнее бельё, Ёнхо тянет его за собой к огромной, как бассейн, ванне, предвкушающе ухмыляясь. Если честно, то Тэиль всё же пару раз представлял себе Ёнхо без одежды… а ещё несколько раз видел его таким во сне. Подтянутый, загорелый, с чёткими мышцами… Ёнхо в реальности ещё красивей, чем в любом из снов. И он — рядом. Пара недостаточно, чтобы можно было спрятаться, и Тэиль уже нацеливается поскорее нырнуть, но Ёнхо ловит его, притягивая к себе. С губ Тэиля срывается ошеломлённый вздох, когда их члены соприкасаются — это оказывается слишком… слишком охуенно. Ёнхо осторожно ведёт его по ступенькам, бормоча под нос, чтобы Тэиль ступал осторожнее. Вода на его вкус слишком горяча, но прямо сейчас ничто не может помешать Мун Тэилю насладиться тем, чего он так жаждал последние три года своей жизни. — Иди сюда, — Ёнхо закусывает губу, когда Тэиль осмеливается приобнять его за талию. — Ты в порядке? — Горячо, — шепчет Тэиль в ответ. — Рад это слышать, — смеётся Ёнхо. Тэиль хочет возразить, но Ёнхо поцелуем заставляет его передумать. Он касается губ Тэиля языком, и тот приоткрывает их, позволяя целовать себя глубже. Это просто чистейшей воды удовольствие — то, как Ёнхо буквально вылизывает его рот изнутри, то, как его большая ладонь ложится Тэилю на затылок и поддерживает его, заставляя откинуться назад. Они задевают друг друга носами, и Тэиль чувствует, что Ёнхо не хватает воздуха так же сильно, как и ему самому. Он недовольно мычит, когда Ёнхо пытается отстраниться, но всё ещё чересчур робеет для того, чтобы самому проявить инициативу. Однако Ёнхо не торопит его и постепенно успокаивает короткими поцелуями и нежными поглаживаниями в достаточной мере для того, чтобы Тэиль решился, наконец, сам скользнуть языком в чужой рот. А потом Ёнхо всё же отстраняется совсем, и Тэиль смущённо осознаёт, что между их губами протянулась тоненькая ниточка слюны. Но жар совсем одолевает его, настолько, что думать связно просто не получается. — Ёнхо… — всхлипывает он, цепляясь за чужие запястья в тщетной попытке унять пламя, бушующее внутри. Хочется большего. Усмехнувшись, Ёнхо тянет его вниз, плюхаясь на кафельную скамеечку, поднимающуюся со дна ванны. Тэиль хочет сесть рядом, но Ёнхо не позволяет ему, вместо этого усаживая себе на колени. Из лёгких будто вышибают весь воздух, когда они вжимаются друг в друга бёдрами, и Тэиль роняет голову на плечо Ёнхо, дрожа от удовольствия. Губы Ёнхо касаются его груди и прокладывают дорожку к соскам, дразня их горячим дыханием. Тэиль сам не осознаёт, как начинает ёрзать бёдрами в попытке притереться сильнее, и… о господи. Он снова начинает задыхаться и отчаянно цепляется непослушными пальцами за край ванны. — Ёнхо, я… я… — он почти вскрикивает, когда Ёнхо, крепко удерживая его за талию, обхватывает губами один из сосков, облизывая его и чуть прихватывая зубами прежде, чем начать посасывать. — О боже… Тэиль может буквально почувствовать, что Ёнхо улыбается, не прерывая своего занятия. Он нащупывает свободной рукой второй сосок Тэиля, сжимая его между пальцев и легонько потирая, и Тэиль стонет от удовольствия, запрокидывая голову назад. Ему снова не хватает воздуха, и он по-прежнему трётся о Ёнхо бёдрами, пытаясь заставить желание внутри утихнуть. Тэиль недовольно выдыхает, когда губы и руки Ёнхо отрываются от его груди, но он так и не осмеливается посмотреть вниз, заглянуть в бездонные тёмные глаза Ёнхо на самом прекрасном в мире лице. И он почти готов уже соскользнуть с чужих колен, когда Ёнхо стискивает их члены ладонью, медленно поглаживая. — Осторожно, — бархатно тянет он, приобнимая второй рукой Тэиля за талию и привлекая к себе ближе. Тот же утыкается лицом в его шею и жмётся уже сам, грудь к груди, бёдра к бёдрам. Колени уже начинают побаливать, а по бёдрам почти судороги идут от его бесстыдных движений, но остановиться сейчас — просто невозможно. — Ммм… — громко выдыхает Ёнхо, и его большая ладонь сползает с поясницы Тэиля чуть ниже. — Поцелуй меня? К счастью, у Тэиля достаточно сил на то, чтобы выпрямиться и прижаться губами к его губам, радостно ловя чужие стоны. Он отцепляется, наконец, от края ванны и зарывается пальцами в волосы на затылке Ёнхо, чтобы заставить того откинуть голову назад. То, как он вздрагивает от любых прикосновений, лишь сильнее возбуждает Тэиля и заставляет сильнее толкаться в чужую ласкающую ладонь. — Ты такой красивый… — бормочет Ёнхо ему в губы, и его голос эхом разносится по пустой комнате. — Я не понимаю, реально не понимаю, как ты сам этого не замечаешь. Тэиль целует его глубже, чувствуя, как горят его уши. Ёнхо довольно смеётся в поцелуй, а Тэиль наслаждается, чувствуя, как там, внизу, Ёнхо становится всё твёрже от его манипуляций. — Ты… — Тэиль буквально задыхается и пытается подаваться бёдрами хоть в каком-то определённом ритме. — Я тебе д-действительно настолько нравлюсь? В глазах Ёнхо — искреннее изумление тому, что Тэиль до сих пор не может поверить в очевидное. — Разумеется, — фыркает он. Всё ещё продолжая осознавать этот удивительный факт, Тэиль стонет и всхлипывает, то касаясь губ Ёнхо вновь, то пытаясь отдышаться, пока тот продолжает поглаживать, потираться, сжимать… Ощущения всё усиливаются, и Ёнхо крепче прижимается к нему, а Тэиль шире раздвигает колени, чтобы им было ещё удобнее. На мгновение он приоткрывает глаза и тихо смеётся про себя, ибо чужие нахмуренные брови выглядят слишком забавно. Тэиль опирается на плечо Ёнхо одной рукой, чтобы не соскользнуть, а вторую ладонь опускает вниз, под воду, чтобы помочь. От контраста их прикосновений друг к другу дыхание вновь перехватывает, и Тэиль целует Ёнхо, чтобы отвлечься хоть на что-нибудь. Тот тоже открывает глаза, и Тэилю кажется, что он может кончить уже от одного только пристального взгляда Ёнхо, затуманенного удовольствием и чем-то ещё, очень похожим на… — Тэиль… — выдыхает Ёнхо, уставившись на его губы. — Тэиль, я так хочу, чтобы ты был моим… — он стонет, когда Тэиль проводит большим пальцем по самой щели на его головке, а после сжимает ладонь. — Мне нужен только ты… я… я… пожалуйста, поверь мне… Тэиль вздыхает — теперь он уже и не сможет просто думать иначе. — Я верю тебе, — шепчет он наконец, в отчаянии прижимаясь ещё сильнее. — Тогда поцелуй меня, пожалуйста, — просит Ёнхо и тянется к его губам. Пламя, бушующее внизу его живота и горячая вода вокруг — ничто по сравнению с теплом, которое разливается сейчас у Тэиля в груди. Он охотно целует Ёнхо, но в этот раз они оба не зажмуриваются. То есть, целуются и смотрят друг на друга — и это настолько интимно, что Тэиль боится отвести взгляд и разрушить эту удивительную магию, что сейчас творится между ними. Оргазм подкрадывается внезапно, и глаза норовят закрыться сами собой, но Тэиль упрямо держит их открытыми, не желая разрывать зрительный контакт с Ёнхо. Дрожа, Тэиль из последних сил сжимает ладонь, и Ёнхо разрывает их поцелуй, откидывая голову назад с громким бесстыдным стоном. Они обессиленно прижимаются друг к другу и пытаются отдышаться, словно после долгого бега. Ёнхо чуть приподнимается, чтобы дотянуться и достать из груды брошенной одежды свою палочку. Тэиль же прикрывает глаза и утыкается ему в шею, рассеянно вдыхая чужой запах и вообще не заботясь, чего там Ёнхо бормочет над ним, лениво взмахивая палочкой. Только когда Ёнхо выпускает, наконец, их обмякшие члены и кладёт ладонь ему на бедро, Тэиль спохватывается: — Что ты делаешь? — выдавливает он. — Всего лишь парочка очищающих заклинаний, — Ёнхо мягко поглаживает его, чтобы успокоить. Тэиль приподнимает голову, смотрит, как последствия их недавнего безумия медленно исчезают из воды, и фыркает. — Ого, а от этого действительно есть польза. Ёнхо смеётся, чуть более хрипло, чем обычно. А потом между ними воцаряется тишина. — Тебе правда так понравилось…? — бормочет Тэиль, чувствуя, как его кожа начинает морщиться от долгого пребывания в горячей воде. — То, как я целовал тебя. Ёнхо громко вздыхает и откладывает палочку в сторону. — А разве это не было очевидно? Тэиль снова чувствует прилив гордости. — Ну, ты так умолял меня целовать тебя вновь и вновь… — Потому, что ты постоянно отстранялся! — дуется Ёнхо. Тэиль недоверчиво косится в ответ, и Ёнхо спешит пояснить: — Я же говорил, что мне постоянно хочется целовать тебя. Все куда сильнее, чем ты думаешь. Тэиль просто не может сдержать волнение при мысли о том, что Ёнхо вновь может оказаться в его объятиях, умоляя о… — Хм, а мои стоны заводили тебя, правда ведь? — Тэиль! — Ёнхо буквально всхлипывает, точно ребёнок. — Мне просто интересно, — Тэиль пожимает плечами и опускает взгляд в воду, лениво скользя ладонью по прессу Ёнхо и откровенно наслаждаясь, как чужие мускулы напрягаются даже от малейшего касания. — Тебе реально нравится сводить меня с ума, просто признай уже это…* * *
— Ты даже не задумывался о том, что всё может оказаться наоборот, не так ли? — говорит Тэён, когда спустя двое суток наконец-то удосуживается уделить ему время. — Ты о чём вообще? — Тэиль замечает, что кто-то из-за слизеринского стола на них пялится. Парень с волосами кораллового оттенка. — О том, что капитан Крюк — это ты, — фыркает Тэён. — А Ёнхо — несчастный крокодил, проглотивший часы. Ой. Тэиль как раз собирается возразить, когда перед ним мелькает знакомое алое пятно чужой мантии. — Утречка, — Ёнхо наклоняется, чтобы сладко поцеловать его в губы и ничуть не смущаясь того, что к ним несколько крошек прилипло. — Прости, Тэён, но сегодня Сехун ничего не передал мне. Тэиль же не успевает оправиться от поцелуя и снова задать вопрос насчёт этих самых «доставок», потому что Ёнхо уже переводит тему. — Вы же обычно встречаете Рождество здесь, да? Мои родители собираются отправиться в круиз, так что мне придётся остаться в школе, — он вздыхает с преувеличенным разочарованием и подмигивает Тэилю. — Да, мы остаёмся на рождественские каникулы в замке, — Тэиль пихает его в плечо, и Ёнхо мигом начинает дуться. Что делать, в его семье не принято отмечать этот праздник, а Тэёну и вовсе некуда податься. — Так что один ты не будешь. — Вообще-то, если честно… — бормочет Тэён, уже собирая свои вещи. — В этом году я уезжаю… — …что? — ошарашенно моргает Тэиль. — Да, э-э-эммм… — Тэён встаёт со скамьи. — Меня позвали в гости. Тот пятикурсник со Слизерина, да? — И кто же? — Я расскажу тебе попозже, обещаю, — выпаливает Тэён и убегает в обнимку со своими учебниками. Оставляя Ёнхо и Тэиля непонимающе смотреть друг на друга. — И что это было? Тэиль хмурится. — Надеюсь, попозже я смогу прояснить ситуацию.