***
— Я же говорил тебе быть осторожнее, — прорычал мужской голос. Что-то громко ударилось о стену и разбилось. — Я не думал, что он что-то заподозрит, — оправдывался второй голос, немного дрожащий и тихий. — Да даже тупица бы догадался! — ответил первый голос. — Значит так. С завтрашнего дня старайся держаться от них подальше, усёк? И не забывай о том сценарии, который имеет место быть, если ты, черт возьми, провалишься. А ты, кстати, на грани провала прямо сейчас. — Д-да, хорошо, — промямлил второй голос, став ещё тише. — Простите. — Брось им пожрать, а потом проваливай, — рявкнул первый голос. — И только попробуй просрать всё. Он вышел, захлопнув за собой дверь. В помещении практически нечем было дышать, но парень упорно вдыхал в себя влажный воздух, отдающий чем-то затхлым. В полумраке парень нашёл на столе неровно нарезанный кусками хлеб и стаканы с водой — на дне плавало что-то мутное и совсем не внушающее доверия. Тут же рядом, на расстеленной газете, валялся нож, лезвие которого было покрыто ржавчиной и чем-то зеленоватым, происхождение коего парень определить был не в силах. Однако он взял небольшой поднос, который хозяин, кажется, не мыл вот уже несколько добрых лет, поставил на него два стакана и два куска хлеба. Ему хотелось положить чуточку больше, но если он увидит, что несколько кусков хлеба пропали, то парню точно не миновать расправы. Он прошёл в соседнюю комнату, отделяемую от предыдущей грязной помятой шторой — такие обычно висят в ванных комнатах. Если за спиной царил полумрак, то здесь было абсолютно темно. Кое-как парень добрался до угла комнаты и поставил поднос на пол. — Ты, должно быть, голоден? — спросил он у кого-то, кто сидел на полу. — Меня он кормит лучше, — ответил уставший голос. — Так что отдай ему, иначе он может не пережить ночь. Без слов он опустился рядом со вторым парнем, который, кажется, был без сознания. Он слегка потряс его за плечо, из-за чего тот очнулся. — Давай я помогу тебе, — парень взял с подноса кусок хлеба и поднес его к сухим губам парня. Его руки были связаны сзади, поэтому он не мог питаться самостоятельно. Он принялся жевать хлеб так, словно это была самая вкусная пища в мире. Может, хлеб и не самая вкусная вещь, но в данной ситуации в хлебе состояла их единственная надежда на жизнь. Когда с хлебом было покончено, очередь была за водой. Он держал стакан, пока парень жадно пил. Наконец, оба пустых стакана оказались на подносе. — Спаси нас, — прохрипел он, его веки закрывались, а губы сами по себе шептали что-то. — Пожалуйста. Парень ничего не ответил, лишь одарил его пронзительным взглядом и, взяв поднос, вернулся в соседнюю комнату. Потому что пока он ничем не может им помочь. Пахло торфом.***
На пустыре были найдены два пустых рюкзака — один принадлежал Харуке Нанасэ, а второй — Рюгадзаки Рэю. Полиция тут же оцепила этот район в надежде найти какие-нибудь ещё зацепки. — Детектив Матсуока, — молодой человек с рыжими кудрявыми волосами поклонился, увидев, как женщина, выйдя из машины, направляется к нему. — Кэтсу, — она поклонилась в ответ, обратившись к парню по имени, и достала из кармана резиновые перчатки. — Что у нас тут? — Нашли два пустых рюкзака с оторванными лямками, принадлежавшие пропавшим парням. Я бы сказал, их неаккуратно вырвали, а не срезали. Мы уже взяли отпечатки пальцев на случай, если преступник не догадался надеть перчатки. — Нет, — ответила женщина, — уж он-то догадался, поверь мне. Вероятно, скинув вот так вот просто личные вещи жертв, он хочет показать контроль над ситуацией и своё превосходство над нами. Я смотрю, оба рюкзака лежат в одном и том же месте — на видном месте — он явно хотел, чтобы их нашли. Кто сообщил о находке? — Старый рыбак, Сато Кента, — ответил Кэтсу. — Здесь неподалеку есть группа озёр, в которых водится неплохая рыба. Рыбаки ходят на рыбалку через этот пустырь. — И преступник должен был знать об этом, — кивнула Мияко. — Знал, что здесь обязательно кто-нибудь пройдёт. Парень ничего не ответил. Он восхищался Мияко Матсуокой с того самого момента, как пришёл работать в полицию сразу после выпуска из университета полгода назад. За это время он зарекомендовал себя как отличный специалист, но на фоне детектива Матсуоки с её многолетним опытом он казался неоперившимся птенцом, которому только предстояло расправить крылья и научиться летать. Сама же Мияко видела в Ёшиде Кэтсу своего сына — он так же стремился помочь изо всех сил, прикладывая максимум усилий. Поэтому к нему она всегда относилась тепло, закрывая глаза на его промахи и ошибки. В такие момент она вспоминала себя, когда только начинала работать в этой опасной сфере. — Пойдём посмотрим, удалось ли найти ещё что-нибудь, — вздохнула она, потеряв последнюю надежду на спокойный вечер.***
Весь остаток дня из головы Рина не выходила фраза из записки. Он всё ещё связывал послания с исчезновением Нанасэ, поэтому сейчас изо всех сил старался сфокусироваться на том скрытом, что было вложено отправителем в эту фразу. Присмотрись к человеку внимательно? Что ему нужно сделать, чтобы узнать больше о Харуке? Рин не знал, кто с ним общался и есть ли у него вообще друзья. Единственное, что ему было известно, это то, что Нанасэ приходил в бассейн после их тренировок и что был соседом Макото. Но Макото так и не сказал, связывало ли их что-то, так что на Тачибану полагаться особенно не приходилось. «Можно спросить у капитана, — пронеслось у него в мыслях. — Наверное, Нанасэ договаривался с ним о том, чтобы плавать, когда в бассейне уже никого нет». Следующим, что могло хоть немного рассказать о пропавшем, был его шкафчик. В школе у каждого ученика есть собственный шкафчик, который открывается индивидуально изготовленным ключом. Рин вспомнил, что у старшей сестры Нагисы был универсальный ключ, который мог открыть любой шкафчик. Правда она уже несколько лет назад закончила школу, а меняли ли с тех пор замки на шкафчиках, Рин не знал. Однако он всё равно решил попытать счастье и уговорил Нагису попросить ключ у сестры под предлогом того, что свой ключ он потерял, а на изготовление нового у мастера уйдёт несколько дней. Натягивая кроссовки, Рин заметил Го, которая торопливо спускалась по лестнице. Он решил дождаться её и уйти вместе. — Я собираюсь заскочить к маме на работу и отдать ей завтрак, — предупредила она, остановившись рядом с братом. — Она так и не вернулась вчера вечером? — удивился Рин. — Мне казалось, я даже слышал, как она открывала дверь. — Она решила остаться на работе, чтобы связать все улики воедино, — ответила Го. — Приехали работники следственного отдела, отвечающие за расследование исчезновения второго парня. — О, вот оно что, — удивился Рин. — Тогда пойдём вместе? — Тебя не пугает, что ты можешь опоздать? — усмехнулась она. — Мне казалось, из нас двоих это ты всегда переживала по этому поводу, — улыбнулся он в ответ. Го протянула ему коробочку бенто и шагнула за порог. Рин вышел следом. Отделение полиции, в котором работала их мама, находилось в другом районе. Конечно, туда следовал автобус прямого маршрута, но Го и Рин, если им выпадала такая возможность, шли пешком, потому что путь пролегал через чудесный парк, в котором росла не менее чудесная сакура. И они часто останавливались возле неё — каждый думал о своём. Это место было для них знаковым и памятным — именно здесь они часто гуляли с отцом и именно здесь видели его в последний раз. Их отец работал вместе с матерью в полиции, поэтому каждое утро они ходили пешком вместе. Каждое утро Рин и Го упрашивали родителей выйти пораньше и погулять в парке перед работой и учебой. Именно так они и поступили в самый последний день жизни отца. Они разошлись у этой сакуры, а уже через несколько часов узнали, что отец погиб при исполнении. Возле здания полиции сегодня было особенно оживленно. Несколько человек толпились у входа, держа в руках таблички с одной и той же надписью: «Где Харука Нанасэ?». Рин усмехнулся, подумав, что уже через пару дней эти люди забудут о Нанасэ и перестанут просить отыскать его как можно скорее. Они миновали охранника на входе — он приветливо помахал им, поскольку дети Мияко Матсуоки здесь были постоянными гостями. Кабинет матери располагался на втором этаже в самом конце коридора — Мияко добилась, чтобы ей выделили именно этот кабинет, потому что только в нём она могла работать спокойно. Люди попросту не доходили до конца этого длинного коридора, поэтому детектива Мияко практически никто не беспокоил. Го вошла без стука — в кабинете мама работала одна, поэтому вряд ли они могли помешать кому-нибудь. Мияко дремала в своем кресле, сложив руки под грудью. Го улыбнулась, решив её не будить, и, забрав у Рина бенто, оставила его на столе и вышла из кабинета, мягко закрыв дверь. — Она уже живёт на работе, — вздохнул Рин. — Разве это идёт ей на пользу? — А кому-то вообще идёт на пользу работа детектива? — ответила Го. — Не думаю. Путь до школы они провели в тишине.***
С Нагисой до обеденного перерыва Рин так и не увиделся, зато в своём шкафчике нашёл конверт — в нём была записка под номером 4, в содержание которой Рин решил не углубляться до конца дня, и маленький ключик. И теперь, когда заветный ключ был у него в руках, он может попробовать открыть шкафчик Харуки — ну, или хотя бы рискнуть открыть его. Шкафчик Харуки находился в противоположном ряду от шкафчика Рина. Матсуока выждал нужный момент, когда в коридоре будет мало народу — всё-таки теперь все знают, что это шкафчик Нанасэ, — и торопливо подошёл к нему, пряча маленький ключ в ладони. Он уже почти повернул его в замочной скважине, но чей-то кулак, так не вовремя ударивший по соседнему шкафчику, спугнул Рина. Он поднял голову и увидел парня из команды по плаванию. — Что ты делаешь? — спросил он, приподняв бровь. — О, это ты, Соске, — ответил Рин, вынув ключ и зажав его в ладони. — Что ты хотел от шкафчика Нанасэ? — спросил он снова. — Это шкафчик Нанасэ? — Рин попытался вложить в эти слова всё своё притворное удивление. И, судя по пробежавшей по лицу Соске тени, ему это удалось. — Должно быть, я перепутал его шкафчик со своим. А я-то думаю, почему ключ не подходит. Вот же я дурак! Рин звонко рассмеялся и поспешил уйти подальше от Соске и от его тяжелого взгляда, который он чувствовал на себе даже тогда, когда поднимался по лестнице. «Если бы не он, мне бы всё удалось, потому что ключ и вправду подошёл, — подумал Рин. — Дурацкий Соске вечно всё портит». Во время обеденного перерыва Рин подсел к Нагисе, который испуганно озирался по сторонам. Вилка в его руках подрагивала. — Что-то случилось? — спросил он, поставив свой поднос рядом с подносом Нагисы. Хадзуки вздрогнул от голоса Рина, хотя тот, вроде бы, не был таким уж громким. — Макото сидит вместе с Соске, — выговорил Нагиса, показывая пальцем куда-то позади Рина. Матсуока обернулся и нашёл подтверждение словам друга — Макото действительно сидел за одним столом с Соске. И им, похоже, было комфортно друг с другом — Макото улыбался, а Соске о чём-то увлеченно рассказывал. — Макото что, решил перестать дружить с нами? — спросил Нагиса разочарованно. — Не знаю, — ответил Рин, не сводя глаз с Ямадзаки. — Он изменился в последнее время, так что я ни в чем не могу быть уверенным. — Вы всё ещё не разговариваете? — поинтересовался Нагиса. — Нет, — произнёс Рин. — И не ходите вместе с школу и обратно? — Не ходим, Нагиса. Ему это теперь, кажется, даже и не нужно. Он разглядывал Соске до тех пор, пока тот не повернулся к нему. Рин тут же отвёл взгляд, чувствуя, как покраснели щёки. «Что ему нужно от Макото? — думал он. — Они же никогда не общались… Не общались ведь?» Он и вправду не мог быть ни в чем уверенным на сто процентов. Даже в Макото, которого знает лучше себя самого. Но одно он знал точно — записка в его рюкзаке сделает его на шаг ближе к разгадке исчезновения Харуки Нанасэ. Да и разговор с капитаном на вечерней тренировке тоже может внести ясность и развеять таинственность фигуры Нанасэ.