Точка зрения

POV Джастина

Мы останемся друзьями? О, ты снова придешь? Мы останемся? Мы останемся? Мы останемся? Мы останемся? Bush — Body

— Ты должен вернуться домой, немедленно, — приказывает мама вместо приветствия. Страх сразу же скручивает меня. — Гриффин? — Да, — слышу ее вздох, а затем она начинает рыдать. В трубку просачивается какое-то волнение на заднем плане, бля! — Мама. Мама… скажи хоть слово… ты там? Телефон передает звук брошенной на стол трубки, а затем грубовато звучащий голос произносит: — Джастин? — Брайан, мама в порядке, что происходит? — Маме нужно всего несколько минут. Я отправил её наверх, чтобы она побыла немного одна. — Хорошо, — тишина растягивается между телефонными линиями, пока я жду неизбежного. — Когда вы с Лейтоном сможете вернуться домой? Я стараюсь не плакать, поскольку знаю, что эти слова означают только одно — произошло худшее. — Я поговорю с боссом завтра. Мы планировали приехать через две недели, так что это не должно быть проблемой, если мы уедем раньше. Я дам тебе знать завтра, хорошо? — Да. Слушай, ты остановишься у мамы, а Лейтон останется с нами в доме. — Брайан! — Не пытайся, блядь, спорить со мной об этом! — он тут же огрызается на меня. Я вздыхаю. — Я не собирался. Я просто… пожалуйста, расскажи мне, что случилось. — Ну, а что ты думаешь, случилось? Он… он умирает, Джастин. Боже. Мы были там на прошлой неделе на День Благодарения, и он на самом деле выглядел здоровее, чем даже несколько месяцев назад. Я не знаю, что добавить к этому, поэтому спрашиваю: — Как малыш? — Кто? — Ваш ребёнок, Брайан, — господи, Гриффин сказал мне, что Брайан был очень отстраненным к младенцу, после его решения сохранить беременность, но… вот дерьмо! — Ребёнок здоров, — говорит он, наконец. Его слова звучат совершенно безразлично. Это, должно быть, убивает Гриффина, если он, конечно, в состоянии заметить разницу. — Хорошо, — выдавливаю из себя, — где Гриффин сейчас? — Он в больнице, но завтра мы заберем его домой, и он будет в основном на постельном режиме до… — До того как родится малыш, — заканчиваю за него. Я не позволю ему сказать что-то ещё прямо сейчас. — Могу я… поговорить с Лейтоном? — Подожди, Брайан. Гриффин сказал мне пока ничего ему не говорить, и я выполнял его просьбу. — Я просто хочу сказать привет, — отрезает он мои намёки. — Хорошо. Подожди, я его позову. Я оставляю трубку на кухонном столе и иду в гостиную. Прочищаю горло и говорю бодрым жизнерадостным тоном: — Эй, Лейтон, с тобой хотят поговорить по телефону. Он улыбается мне, не отворачиваясь от мультфильма. — Кто? — Это твой папа Брайан. Он хочет сказать привет, — говорю ему всё так же бодро. Лейтон спрыгивает с дивана быстрее, чем на звонки своих закадычных друзей. Бежит мимо меня на кухню, даже прежде чем я успеваю развернуться, мой маленький вихрь хватает телефон, крича в трубку с неподдельным волнением: — Папа Брайан? Стараюсь не реагировать на это обращение. Я должен напомнить себе, что именно Лейтон решил называть его «папа Брайан». Я не мог отказать в этом своему сыну. Лейтон не понимал, почему он не мог назвать человека, который всегда был в его жизни — папой. Лейтон никогда не знал или никогда не понимал, что есть… разница между отношениями его сестры с Брайаном и его личными отношениями. — Папа! — скулит он на меня. — Я буду в гостиной, — отвечаю на этот скулеж, закатывая глаза. Усаживаясь на диване, размышляю о той особой, тайной связи, которую я никогда не мог понять, что всегда была между моим сыном и Брайаном. Я бы солгал, если бы сказал, что это не вызывало во мне ревности. Но несчитано раз я благодарил небо, что у Лейтона есть Брайан. Рационально я знаю, это замечательно, что у моего сына есть ещё кто-то, кроме двух его биологических отцов, кто любит и заботится о нем от всего сердца. Но бывают времена, когда моя ревность поднимает свою уродливую голову. Мне нравится, как Гриффин и Брайан всегда заставляли Лейтона чувствовать, что он такой же член их семьи, как и Эвви. Но так больно знать, что они не думают обо мне подобным образом. Чёрт, моя родная мать ведет себя так, как будто она их мать, а не моя. Конечно, она всё ещё моя, и она любит меня так же сильно. Но для неё, для всех… я тот, кто разрушил нашу семью, нашу дружбу. И если я тот, кто вырезан из семьи, тот, кто чувствует себя неудобно рядом со всеми, то мне никого винить в этом, кроме самого себя. Мои ошибки в личной жизни будут сопровождать меня до того дня, когда я… — Папочка, папа Брайан хочет поговорить с тобой. Встаю с дивана, направляясь на кухню. Жду, пока Лейтон скажет Брайану, что он любит его, и попрощается. Я взлохмачиваю его волосы, когда он пробегает мимо меня. «Супер-друзья» становятся в очередной раз его главным приоритетом. — Алло? — Во сколько ты завтра позвонишь? — Я… утром в школе я узнаю точную дату окончания семестра Лейтона, когда отвезу его, а затем переговорю со своим боссом, как только попаду в галерею. Значит, около десяти. Я могу позвонить тебе? — Хорошо, — вздыхает он, — думаю, это подойдет. — Может ты хочешь, чтобы я позвонил в другое время? — так трудно быть раздраженным его грубостью и регламентировать отношения, когда я знаю, как ему больно. — Можешь ли ты узнать всё это к половине десятого? Я должен быть в больнице к десяти. И… позвони на мой сотовый, потому что я, возможно, уже уйду отсюда. — Ты остаёшься в доме мамы? — У тебя с этим проблемы? — Нет, Брайан… конечно, нет… просто я впервые услышал об этом. — Эви была здесь с мамой. Я не хотел таскать её туда-сюда, когда мне всё равно нужно будет уйти с утра пораньше. Твоя мама должна показать несколько домов во второй половине дня в моём районе, поэтому она завезёт Эвви домой, как только я устрою Гриффина. Это объяснение тебя устраивает? — Конечно, Брайан… я просто… Чёрт возьми, этот человек умеет достать до печенок! В такие моменты я задаюсь вопросом, как мы могли быть когда-то лучшими друзьями. Он когда-нибудь вообще любил меня, хотя бы как человека? Хотел, чтобы я был в его жизни? Когда он перестал доверять мне? Когда он начал осуждать все мои слова и поступки? Чёрт, это больно! — Твоя мама хочет поговорить с тобой. Просто постарайся не расстраивать её. — Ёб-твою-мать! Она и моя мать, Брайан! — не позволю ему указывать мне, как обращаться со своей собственной матерью. — Правильно… — он явно удивлен моим взрывом. Ну, это не заставит меня чувствовать себя виноватым. — Хорошо, я поговорю с тобой завтра. Позже. — Позже, Брайан, — ворчу я и прочищаю горло, ожидая, когда он передаст телефон маме. Указывать мне, чтобы я не расстраивал её! За кого он меня принимает? О, да… правильно. Я знаю ответ на этот вопрос.