You're like a wave

…Своей надписью Федор гордился. И небезосновательно — «царем рожденный», о как! Буковки были красивые, написанные твердой рукой с красивыми завитками. Басманов гладит выступающую текстуру. Кожа вокруг слов чуть шершавая, сухая, так, что буквы явно ощущаются на ней. Федька любит свою родственную душу, даже не зная ее лица. Он очень надеется, что сам понравится ей. Впрочем, его считают красавцем из красавцев, а его отец превосходно научил его владеть мечом и саблей, кому он может не понравиться? Федька мечтает поскорее встретиться со своей Истинной. Точнее — Истинным, царем по крови и самым-самым лучшим из мужчин… Иван ненавидит свою надпись. Она появилась, когда царю было 19, и он тут же понял, что ненавидит ее. Нет, он ждет своего Истинного, но уже сейчас хочет за него отомстить — «отцом отреченный». В душе поднимается иррациональная буря гнева — его родственную душу предаст родной отец! Инстинкты вопят защищать свою вторую половинку, не дать ей почувствовать такую боль, вот только где она — половинка-то? Неизвестно, где бродит. Почерк, сначала детский, потом подростково-угловатый, в конце становится легким и изящным. Будто быстро написал, ан нет — наигранная это легкость, ложная. Долго Истинный над словами старался… Иван представляет, как найдет его, отреченного, утешит, полюбит, сделает своим, а потом — хоть в Адское Пекло. Его родная душа будет самой счастливой, самой… Эх… Он уж любит этого мальчишку, на 19 лет младше него. Свой, все-таки. Надпись зудит и чешется, будто неймется ей. Завтра Федор едет в Москву, чтоб предстать перед царем. Федька думает, что его родственная душа — Иван Иванович, царевич. Говорят, он умен, не урод, да и родственную душу еще не нашел. Басманов представляет их первую встречу, и внутри что-то трепетно замирает. Надпись зудит и чешется, будто неймется ей. Завтра у Ивана — два приема иноземных послов, пир и небольшой выезд в лес на охоту. Царь надеется, что сразу узнает своего Истинного, уж очень долго он ждал. Конечно, он узнает, это ж родственные души. Иван высиживает первый прием, напряженно оглядывая гостей, второй, половину пира… Он до того задумчив и расстроен, что, столкнувшись с кем-то в коридоре, молча смотрит на грубияна, ощущая что-то… новое и неправильное… Федор встречает Ивана Ивановича, и ничего не чувствует. Мельком глянув на чужое запястье, он видит, что там написано: «кровью отомщенная»*. Ну-ну. Мсти за свою Истинную, иди. Я думал, что ты моя родная душа. Весь в растрепанных чувствах Басманов бредет по коридору и врезается в кого-то. И еще не поднимая глаз чувствует, как заполошно, дико бьется сердце. Иван смотрит на юношу, узнавая Истинного. Это он являлся во снах, это он грезился в толпе лиц, еще неузнанный, но уже горячо любимый. Истинный смотрел в ответ широко раскрытыми глазами с удивительно голубой радужкой. — Я… — неуверенно начинает Иван. О, Господи. Он такой… красивый, очаровательный, юный… За что ему такое чудо? Истинный мило, солнечно улыбается и падает на колени: — Государь мой! Простите слугу своего грешного, я не хотел… За что ему такое чудо? Иван сбегает с каких-то переговоров, потому что Басманов намекающе подмигивает ему и закусывает губу. Царь заботлив и нежен, но пока они не показывают друг другу запястий. Федька не знает, почему, но считает это игрой или забавой. Может, позже? Но Иван такой, такой! Лучше всех Федькиных грез! Иван тайком — все же авторитет надо сохранять — подглядывает за своим Истинным. Басманов нашел на столе заморское шелковое яблоко — персик, и сейчас давится сладкой, разваливающейся и растекающейся плотью. Юркий язычок скользит по пальцам. Иван сглатывает. Он не показывает своей родственной душе надпись, потому что… После того, как Алексей «передал сына в каменное царское кольцо», надпись поменялась. Иван хочет вырезать чертовы буквы с кожи. И сейчас он ненавидит себя. «Царем преданный». Федор смотрит, как Иван обрекает людей на смерть. Не чудесный, чудовищный. Грозный смотрит, как Басманов с улыбкой подливает в кубок вчерашнему другу яд. Не чудо, чудовище. Надпись они вырезают почти одновременно — в тайне друг от друга. Иван срезает «царем преданный», а Федор — «убийцей умерший». И потом Феденька рыдает в его объятиях от боли и обиды. Иван утешает молча, потому что не умеет по-другому. Запястья друг друга они так и не увидели, ну и ладно. Надписи — всего лишь подсказка. Связь между ними порвать невозможно. Басманов смотрит вверх, на резной балкон. Его Государь стоит там, и его взгляд не отрывается от юного опричника, уезжающего ненадолго в родное Елизарово. Предупредить родителей, что Федька выходит замуж по любви, по родственной связи. Он целует уже подживающий шрам, и Грозный повторяет его жест наверху. От запястья прошибает волной тепла.