Это объединило нас

Я просто счастлива

Моя песня Titanium заняла первое место на национальном отборе, набрав целых четыреста тысяч зрительских голосов, на сто пятьдесят тысяч больше, чем у исполнителя, который занял второе место. Когда объявили, кто будет представлять Великобританию на Евровидении, я сначала не поняла, что произошло. Все вокруг меня подскочили, начали прыгать и кричать мне что-то, а я посмотрела на огромный экран, и первая строчка гласила: Айрис Фернандес, «Titanium» Я осознала, что я выиграла, что именно я еду на Евровидение, и поэтому я стала прыгать и кричать, так же как и остальные. Спустя пару секунд нас позвали на сцену. Мне дали микрофон в руки, и со слезами счастья на глазах и выдавила из себя слова благодарности, и через пару секунд заиграла музыка моей песни, и я начала петь. Спев и станцевав, мы выбежали со сцены, прыгая и крича от радости. Влетев в нашу личную гримерку, я, бек — вокалистки, танцоры и мой продюсер кричали припев моей песни, все еще прыгая. — Лиссабон, жди нас! — крикнула Майя, бек-вокалистка, и мы поддержали её слова громким свистом и криками. — Предлагаю отметить сие событие! — крикнул сквозь наш ор мой продюсер Гарри Андерсон. — Клуб! — закричали все одновременно, и от этого мы громко засмеялись. — Да! Вперёд! — крикнул в ответ Гарри, и взяв свои вещи, мы выбежали из гримерки к выходу из концертного стадиона. На улице конец января, дубак неимоверый, мы, закутавшись в свои куртки, расселись в один микроавтобус, сказав водителю вести нас в клуб «Ночное солнце». Утром следующего дня Я лежала в своей комнате в непонятной позе, рядом, на тумбочке, стоял стакан воды и пачка таблеток от головы. Примерно в десять утра я начала просыпаться, и когда открыла глаза, тут же их закрыла. Голова очень болела, и когда я заметила воду и таблетки, то их схватила и выпила одну. Откинув голову на подушку я полежала немного, и через пару секунд встала, немного пошатываясь, так как голова все ещё болела. Спускаясь по лестнице, я все отчётливее слышала звуки телевизора. Когда я зашла на кухню, Сид сидела за столом и пила чай, и когда она увидела меня, сказала: — А кто это у нас едет на Евровидение? Она ткнула меня сначала в живот, потом по обоим плечам, и от этого я начала смеяться, потом она обняла меня. — Я даже упрекать тебя не буду. На такой случай можно напиваться. Целую страну представлять… Она отошла обратно к столу и села, и я сделала тоже самое. Я взяла с тарелки кокосовое печенье и начала есть. — Что вчера было? Она подняла брови, оторвала кружку от своих губ и сказала: — Ты ничего не помнишь? Я поматала головой, предвкушая долгий и позорный рассказ. — Ничего особенного, — к моему удивлению заключила Сид, — ты просто напилась, танцевала, потом позвонила мне, сказала забрать тебя, я и забрала. Доев печенье, я встала, подошла к кофе машинке и налила в кружку ароматного кофе. — Какой день недели?.. — Суббота. Слава богу, сегодня можно никуда не идти. — Как в универе? — сказала я, поставив кружку на стол и сев рядом с Сид. — Да короче… Полчаса мы завтракали и болтали. Сид — моя лучшая подруга из далёкого детства, мы всегда и везде вместе. Она учится на медицинском, я же бросила учёбу из-за плотного графика, который мешал мне учиться. А училась я на журналиста. — Вот, — закончив свой рассказ о сложной операции, которую ей довелось видеть, и сложила руки на столе. — Ты сегодня чем занимаешься? — спросила я, стоя у раковины и моя посуду. — Ничем, а что? — Может погуляем? В кино, никакого клуба!.. — сказала я, когда она подняла указательный палец, она успокоилась и кивнула. Я домыла посуду, и поднялась в свою комнату. Переодевшись в светло — голубые с завышенной талией джинсы и бежевую тёплую водолазку, я заплела волосы в косу, взяла телефон и положила в сумку, где уже лежали ключи и кошелёк. Спустившись обратно вниз, Сид уже стояла и ждала меня, полностью одетая. Я подскочила к полке с обувью, достала оттуда свои любимые рыжие ботинки, надела их, и после натянула на себя розовую парку, и обмотавшись шарфом мы вышли из дома. Сид закрыла дверь, и мы двинулись к парку, чтобы выйти через него на улицу, которая вела к большому торговому центру. Когда мы шли по улице и болтали, ко мне подошла какая-то девочка, лет 15 — 16, и сказала: — Можно с вами сфотографироваться? Я очень удивилась, улыбнулась и кивнула. Чуть наклонившись, я влезла в поле зрения камеры, улыбнулась и выпрямилась. Она вдруг обняла меня и сказала. — Желаю удачи на Евровидении! И убежала. Я удивлённо посмотрела на Сид, она так же улыбалась во весь рот, и мы пошли дальше, продолжая разговаривать. По пути к торговому центру ко мне подошли ещё три девочки. Дойдя наконец до торгового центра, мы первым делом пошли покупать косметику. Мой телефон зазвонил. Я достала его из сумки, и увидела, что звонит Гарри. — Алло, Гарри? — Привет, ты где? — спросил Гарри. — В торговом центре. А что? — Тут тебя в понедельник в полдень ждут в студии, записывать аудио для Евровидения. На следующий день подготовка к съёмкам клипа, а потом, собственно, сам клип. — Ла-а-дно, — протянула я. — Это все? — Да, пока да. Увидимся в понедельник! Мы попрощались, и я положила трубку. Выбрав, что я хочу купить, я и Сид пошли к классам. *************** Суббота прошла отлично. Мы долго гуляли, походили по магазинам, прикупил вещей, и вечером пошли в кино, на фильм «Бойся своих желаний». За весь день ко мне подошло человек 20 — 25, большинство девочки. Все желали удачи на Евровидении, обнимали меня. Мне было так приятно, что мне даже хотелось расплакаться, но я сдержалась. — Нравится быть популярной? — спросила Сид после очередной просьбы сфоткаться. — Это приятно, — ответила я, когда мы шли обратно домой. Прийдя домой в восемь вечера, мы попили чая с печеньем и разошлись по своим комнатам. *************** В понедельник я совсем замоталась. В полдень, как и было сказано, я была в студии, где мы перезаписывали песню, вставляя кусочки несильных ремиксов. К концу дня у меня сильно болели связки, я сказала об этом Гарри. — Значит нужно беречь. Сегодня и завтра не пой. Или вообще не говори, — сказал он. — Завтра приходи к девяти в танцзал, будем репетировать танец к клипу. В общем, когда песня была окончательно записана, на часах было гребанных десять вечера. А завтра вставать рано. Я сильно зевнула, отчего у меня на секунду заболела челюсть. Я попросила Гарри подбросить меня до дома, сама я не дойду, слишком устала. По приезду домой в прихожей меня встретила Сид: — Чего так поздно?.. Я посмотрела на неё жалобными глазами, затыкала на горло, и спустя секунду приложила к ладонь. — Поняла, — кивнув сказала она, и развернувшись пошла к лестнице, в свою комнату. Я стянула ботинки, шарф и парку и на ватных ногах побрела наверх. Бросив сумку на стол, я переоделась. В ванной я расчесала волосы, потому что они были похожи на гнездо, почистила зубы и умылась пенкой. Поставив будильник на 7:30 я плюхнулась на кровать и заснула. *************** Будильник зазвенел громкой песней Нирваны. Я специально установила Нирвану, чтобы уж точно не проспать. Дотянувшись до тумбочки, где лежал телефон, я отключила его и села с закрытыми глазами. Разлепив глаза, я медленно встала и, пошатываясь, направилась в ванную. Там я приняла душ, почистила зубы и после ещё высушив волосы. Выйдя обратно в комнату, я подошла к шкафу и оттуда достала спортивный костюм, в котором я обычно танцую и репетирую. Краситься нет смысла, поэтому я лишь запела волосы в пучок и спустилась на кухню. На кухне Сид готовила блинчики. Я ещё на лестнице уловила этот чудесный запах, и зайдя на кухню, сказала: — Доброе утро, Сидней! Она очень не любила, когда я называю её полным именем, но мне нравилось её побесить. — Ты же знаешь, меня это бесит! Хотя с тобой же спорить невозможно… — она поставила передо мной тарелку с блинчиками и блюдце со сгущёнкой. — Хорошо, что ты это поняла, — ухмыльнулась я, и отправила кусочек блина к себе в рот. — Ты сегодня до скольки? — Эээхх… — вздохнула она. — Сначала учёба до трёх, потом работа до восьми. Приду убитая, уставшая и злая. — Будем убитой, уставшей и злой вместе, — сказала я.— потому что сегодня мы репетируем танцы и прочую лабуду к клипу. Следующие несколько минут мы провели в молчании. И когда только мы закутанные в парки и шарфы вышли из дома, чмокнув друг друга в щёчки, мы попрощались и ушли в разные стороны. *************** Так длилось два месяца. Только в конце марта, когда у Сид появилась долгожданная неделя каникул, я выклянчела для себя тоже неделечку отдыха, чтобы наконец-то расслабиться. Сдавшись, Гарри дал мне этот отпуск, и когда я сообщила об этом Сид, мы вместе запрыгали по прихожей как сумасшедшие. — Сид… — протянула я. — А может быть слетаем куда-нибудь на пару дней? Она сначала успокоилась на секунду, потом снова запрыгала и сказала: — Да! — она осеклась. — Я очень хочу, но боюсь, у меня недостаточно денег… — Ой, да брось, я заплачу! — Точно?.. — неуверенно сказала Сид. — Ну конечно! Ты же моя лучшая подружечка… — она резко обняла меня, сильно сжав. — Отпусти, задушишь!.. — Спасибо, спасибо, спасибо! Ты самая лучшая! — кричала она. — Я знаю, — откинув волосы сказала я. — Пошли на кухню. Войдя на кухню, мы стали обсуждать, куда нам лучше ехать. — Может на Мальту? Так хочется на море, а здесь так холодно… — Раз уж на море, то тогда на Канары, — сказала я. — Боже, там такой красивый океан… *************** Эта неделя прошла на ура. Сколько фото мы сделали! Дофига! Сид меня все благодарила и благодарила, до самого отъезда. Когда мы приехали в холодный Лондон, она перестала и снова мы разговаривали лишь раз в день, потому что тупо не хватало времени на это. У неё учёба и работа в ресторане, у меня сплошь репетиции, интервью и прочее. Нормально поговорить удавалось лишь в выходные. Прошло ещё полтора месяца безудержной работы. Евровидение все приближалось и приближалось, сейчас уже середина апреля. Я была рада, но и одновременно безумно паниковала. Боязнь не пройти в финал, налажать на выступлении, сфальшивить… Но при мысли, что я целых три месяца репетировала, я успокаивалась. Я ещё не слушала песни других конкурсантов, времени не было, да и не до этого мне сейчас. Я сейчас сосредоточена только на своей песне, потому что номер мы забабахали мама не балуй — световые эффекты, фейерверки, безумно сложный танец… После репетиций я приходила убитая, и как только моя голова касалась подушки, я сразу отрубалась. До отъезда в Лиссабон осталось две недели, и я этого безумно жду. *************** — Зарядку не забудь! — крикнула Сид, когда я с утра собирала чемодан. Сейчас почти одиннадцать утра, самолёт в час. Вчера я совсем замоталась, собрать чемодан времени не было. Чемодан был пастельно — бежевый, и огромных размеров. Он как половина меня. — Да взяла я! — крикнула я в ответ, схватив зарядку со стола и кинув в стопку с одеждой. — Проверь все ещё раз! — кричала мне с кухни Сид, и спустя секунд тридцать входя ко мне в комнату. — Костюм? — Его я положила в первую очередь. — Кошелёк? Куртку? Кепку? Все? — Да-да, все! — сказала я, застегивая чемодан и ставя его на пол. — Пора. Сид взяла мою собранную сумку, которую я возьму в самолёт, и мы вместе спустились вниз. На улице было жарко, я была одета в лёгкие порванныные джинсы с завышенной талией, белую водоласку без плеч и белые конверсы. Встав у двери, я повернулась к Сид: — Увидимся через две недели. Она подошла ко мне и обняла. Секунд тридцать мы стояли молча, а потом она отошла и сказала: — Выиграй там. Принеси Великобритании ещё одну победу. Она отдала мне сумку, и я открыла дверь. Я в последний раз помахала ей и села в такси, вызванное мной пятнадцать минут назад. Я позвонила Гарри, который уже полчаса находится в аэропорту, и сказала, что я еду. Аэропорт, в который я еду, находится в 30 километрах от Лондона. Ехала почти час, Гарри уже мне два раза позвонил, волновался, что опоздаю. — Всё, я у аэропорта, — сказала я Гарри, в очередной раз мне позвонившему, когда вышла из машины, а тем временем водитель доставал мой чемодан. — Через две минуты подойду. Я положила телефон в сумку, взяла в руки чемодан и направилась ко входу в аэропорт. Гарри и вся моя команда стояли у стойки регистрации, ждали меня. Через сорок минут мы уже ехали в автобусе к самолёту, чтобы сесть в него. Бек-вокалистки оживленно обсуждали участников Евровидения из разных стран. — Ты видела Чехию? Боже, он такой красавчик… — Дааа, мне ещё приглянулась Украина и Швеция… Я пока ещё не видела ни одной песни других участников. Автобус наконец остановился, и все люди стали из него быстро выходить. Мне досталось место у иллюминатора, ура. Лететь два с половиной часа, так что я приготовила музыку и аудиокнигу, чтобы не было скучно. Сидевший рядом Гарри достал ноутбук из своей сумки, включил его, открыл какую-то папку и положил мне на колени. — Здесь клипы всех участников Евровидения этого года. Посмотри, — сказал Гарри и отвернулся болтать с одним из танцоров. Я отложила телефон в сумку, вставила наушники и включила первое видео. Испания. Украина. Эстония. Франция. И так далее… Из всех песен, которые я прослушала за время полёта, мне понравилось лишь несколько: Чехия, Швеция, Норвегия, Испания, Эстония, Украина, Дания, ну и Россия. Сунув ноутбук на колени Гарри, я достала телефон. Лететь оставалось ещё двадцать минут, я решила не включать музыку, а просто посидеть, посмотреть на небо из окна. Из окна стали виднеться дома города, и пилот в это время объявил, что мы скоро приземлимся. Мы быстро приблежались к земле, и я думала, какими насыщенными у меня будут следующие две недели.