Созвездие Хатсуне

— Давно я Славю не видела… — Ольга Дмитриевна рассматривала фотографию, на которой Славя и Мику улыбались, глядя в объектив. — Неужели, она погибла?! Нет, этого не может быть! Она из любой передряги выберется! С ней все в порядке! Ольга Дмитриевна подбадривала себя, но тревожное предчувствие, неумолимо сжимавшее сердце, становилось лишь сильнее. Слишком сильная интуиция — проклятие всех Легенд Зоны. Болотный Доктор обернулась к сидящей рядом Собаке Чернобыля. — Ну что, пойдем? Пойдем! Пора обедать! Я знаю, это для тебя важнее, чем судьба старого друга… Чапа обиженно поджала обрывки ушей, на глазах у нее навернулись слезы. Нет, обедать — это, конечно, хорошо, это правильно… Но вот так променять Славю и Мику на миску каши с тушенкой??! Ну, нет! Собака Чернобыля забежала в дом, схватила зубами лямку тревожного рюкзачка, собранного на случай внезапного путешествия, вытащила рюкзак на середину комнаты. Вежливо, но твердо взяла зубами подол плаща Ольги Дмитриевны, вытянула Болотного Доктора к рюкзачку, а затем встала у выхода, виляя хвостом. Тут и глупый бы понял, а Ольга Дмитриевна глупостью не отличалась. — Думаешь, нужно идти? Чапа отозвалась громким лаем. Болотный Доктор обхватила себя за плечи и поежилась. — Пожалуй, ты права… Нет смысла ждать… Хотя, для начала, возьму кое-что в дорогу… *** — Ну что, тряханем эту копилку? — Довольная Уля улыбалась от уха до уха. — Я столько артефактов в одном месте в жизни не видывала! — Да погоди! — Славя нахмурилась. — Мы же ничего не знаем об этом месте! Собрать артефакты всегда успеем, кроме нас, тут никого нет. Я предлагаю сперва где-либо закрепиться и осмотреться… Зона непредсказуема, мало ли какие опасности поджидают на новых территориях! Так что сперва — небольшая разведка! — Идти всем вместе — неразумно… — Лена слегка нахмурилась. — Выброс можно переждать и здесь, за неимением лучшего… Так что излишки снаряжения и ребят оставим на выходе из путепровода, прямо в испытательном цехе. Рин за ними присмотрит… Рин кивнула. В припасах Юли, которые тащил Семен, были необходимые рисовальные принадлежности, так что время можно будет провести с пользой, показать Юле несколько новых приемов. — Остальным же, предлагаю разделиться на пары и исследовать местность. — Лена скрестила руки на груди. — Кто куда пойдет? — Мы со Славей пойдем налево! — Мику обняла подругу. — Давно мечтала налево сходить! — Мы направо пойдем! — Алиса расчесывала волосы Ульяны, пытаясь превратить их из наэлектризованного ежика обратно в прическу. — Дело «Долга» правое! — Я с вами! — Летчик подхватил свой АКСУ и подошел к Ульяне. Было видно, что рыжая сталкерша сильно его заинтересовала. Уля посмеялась, но прогонять ухажера не стала. — Ну, а мы с Юно двинемся прямо! — Лена чуть улыбнулась. — На первый день предлагаю ограничиться небольшой вылазкой, не забредать слишком далеко… Вечером встретимся здесь! Девушки разошлись. Хатсуне удивленно разглядывала новые пейзажи. Неизвестная архианомалия скрутила древестные стволы в узел. — Что это? — Мику потрогала кору дерева рукой. — Сосна, или дуб? Впервые такое вижу! Вдоволь наудивлявшись, сталкерши двинулись дальше. Хатсуне вновь почувствовала тот горьковатый привкус тайны, который гнал ее вперед все это время. Она опять чуяла направление, куда двигаться. Ноги сами несли ее. Славя, чуть удивленно следила за подругой, но не спешила спорить. Сталкер, не доверяющий предчувствиям, долго не проживет. Перед ними распахнулись безлюдные просторы Затона. Уровень воды сильно упал за последние годы, вдали показались силуэты выброшенных на отмель кораблей. Дорога привела девушек к заброшенному пионерскому лагерю. Это место представляло собой печальное зрелище: обветшавшие домики с выбитыми стеклами, полуразрушенные хозяйственные постройки, сцена с пробитой крышей. Внутри у Мику все сжалось: она будто бы уже была в этом месте раньше, но никак не могла вспомнить что-то очень и очень важное. Видно было, что и Славя чувствует что-то похожее. — Здесь играли дети, а теперь лишь пустота… — Светловолосая сталкерша откинула косу за спину. — Как грустно… Девушки заглянули в один из домиков. Небольшое светлое пятнышко привлекло их внимание. Детская фотография, оставшаяся с прежних времен, лежала на полу. С выцветшей бумаги улыбалась рыжеволосая девочка в пионерской форме. Ее лицо показалось смутно знакомым, и Мику подошла ближе, чтобы рассмотреть. Обветшалые доски заскрипели под ногами. — Осторожно! Славя подняла руку в предупреждающем жесте, но больше ничего сделать она уже не успела. Изъеденное временем дерево не выдержало веса двух девушек, балка надломилась и гнилые половые доски посыпались вниз. В мгновение ока девушки потеряли опору под ногами и полетели в бездну подпола, где их терпеливо ждал мерцающий пузырь пространственной аномалии. Яркая вспышка ослепила Хатсуне, а затем, на несколько мгновений, певицу окутала тьма. Крик застыл в легких. Вокруг не было ничего, девушка будто зависла в пустоте. Не было ни «верха» ни «низа», ни времени, ни пространства, лишь огромное, всеохватывающее Ничто, будто бы исчезла сама вселенная. По времени все это продолжалось несколько биений сердца, не дольше. Девушек ослепил яркий солнечный свет, непривычный после туманов Затона, под ногами появилась твердая земля. Даже слишком твердая, на вкус Мику. Не удержавшиеся на ногах сталкерши упали на траву. — Ой-ёй-ёй-ёй! — Хатсуне схватилась за ушибленный бок. — Где это мы??! Славя с трудом открыла непривычные к яркому свету глаза, тихонечко огляделась. Перед ними были ворота пионерского лагеря, того самого. Но как же разительно изменилось все вокруг! Вместо вечной осенней серости Зоны отчуждения девчата увидели яркое, многоцветное лето. Их окружал несмолкаемый, радостный гомон птиц, жужжание пчел, запахи свежей травы и цветов. И каких цветов! Никогда прежде Мику не видела такой яркой, изумрудной зелени листьев, такого многообразия красок летней природы. Ей почему-то вспомнились Юлины рисунки, такие же яркие и необычные. Ласково светило летнее солнце, теплый ветерок перебирал волосы. Но откуда такое в Зоне? — Неужели, контролер??! — Мику схватилась за винтовку и испуганно огляделась. — Я помню, как провалился пол в домике, и мы… — Нет… — Славя поднялась на ноги. — Это не контролер. Это явно какая-то аномалия… Лето и зеленая трава? Никогда о таком не слышала… Нужно осмотреться! Уходящая вдаль дорога терялась в зелени. Ворота детского лагеря сверкали свежей краской. Через некоторое время из ворот выглянул молодой парень в пионерской форме. — Привет! — В лице пионера было что-то неуловимо знакомое. — Вы — новенькие, верно? Меня Семён зовут, но друзья меня Сёмой называют, и вы тоже зовите! — Сёма, ты? — Славя, от неожиданности, зажала свой рот рукой. — Будто помолодел на несколько лет… — Я здесь помощник вожатой! — Пионер, казалось, не заметил смущения девушек. — А как вас называть? — Он меня совершенно не помнит! — Мику тихонько толкнула Славю в бок. — Что делать? Девушки представились. После короткого разговора Сёма повел их вглубь пионерского лагеря, чтобы познакомить с вожатой. Певица удивленно рассматривала окружающую обстановку: новенькие уютные домики, ровные дорожки, сказочные, зеленые деревья и газоны. Им навстречу попадалось не так уж много народу: видимо, все дети были на каких-то мероприятиях. Обычное дело для детского загородного учреждения времен позднего Советского Союза. Рыжеволосая девчушка в красной футболке с надписью «СССР» пугала скромную фиолетововолосую пионерку кузнечиком. Сема встрепенулся и побежал пресекать безобразие. — Ой, а рыжая-то на Ульянку нашу похожа! — Сказала Славя, глядя, как помощник вожатой отчитывает СССР-тян. — Как младшая сестра! Хатсуне кивнула. Более того, ей показалось на мгновение, что скромная пионерка внешне похожа на Лену, хотя манера поведения у них было совершенно разная. Сильная, уверенная в себе сталкерша-яндере ничуть не походила на эту тихую и пугливую девочку. Хотя, кто знает, какой Лена была до того, как попала в Зону отчуждения… Внезапно, девушки почувствовали приятнейший запах. Где-то неподалеку готовилась еда. Не субпродукты и полуфабрикаты, к которым привыкают годами сталкерящие бедолаги, а настоящая, свежеприготовленная, вкуснейшая пища! У Слави громко заурчало в животе. — Что это у вас за штуки? — Спросил вернувшийся Сёма, указывая на оружие. — Можно посмотреть? — Не обращай внимания! — Славяна бешено раздумывала, как ненавязчиво повернуть разговор в правильное русло. — Это в «Зарницу» играть… Сёма, а чем это тут так вкусно пахнет? — Со столовой… — Пионер растерянно оглянулся. — Обед сейчас начинается… — У меня от Сидоровичевых консерв живот скоро к спине прилипнет… — Славя разрядила свой РПК и повесила его на восхищенного Семена. — Можно, мы сперва в столовую зайдем? А знакомство с вожатой подождет… На лице Сёмы промелькнули следы титанической внутренней борьбы. Новоприбывших пионеров полагалось сперва доставить к вожатой, оформить документы и поставить на довольствие, но фирменное обаяние Славяны и возможность подержать в руках оружие смягчили строгость формальных рамок. Да и кто и когда в Советском Союзе оставил бы пионерок голодными? Память о страшной нехватке еды в войну запечатлелась на генетическом уровне и изменила поведение людей. Сперва (в любом случае) напоят-накормят, и лишь потом будут расспрашивать и соблюдать формальности, если, конечно, хоть что-то человеческое осталось в душе. Это был неписанный закон. Вот и сейчас поварихи не сказали и слова, а просто наложили изголодавшимся девушкам двойные порции. Глядя на то, с какой скоростью исчезает еда в тарелках, Сёма метнулся на кухню и притащил каких-то пирожков с кефиром на добавку. — Надо же! Видать, изголодались в дороге! — Шептали взрослые. Мику довольно вытянулась на стуле, поглаживая ладошкой сытый животик. Неожиданно, девушка почувствовала на себе чей-то внимательный взгляд. Нет, понятное дело, что на новоприбывших таращились все присутствующие в столовой. И все же, этот взгляд был особым. Обернувшись, Хатсуне увидела Анатолия Сидоровича, сидящего за соседним столом. Хитрый торговец с Кордона внимательно рассматривал девушек и, видимо, собирался с мыслями. — Славя, смотри! Там Толик! Здесь и вправду было на что посмотреть. Сидорович, видимо, был в этом лагере не первый день. Одетый в слегка коротковатую для него пионерскую форму и шорты, толстый торговец выглядел уморительно. Вот только его серьезное и тоскливое лицо не располагало к веселью. Девушки подсели к его столу, и Мику заметила, как дрожат его руки. — Меченая, ты??! — Спросил ошарашенный Сидорович, глядя на Славю. — Это ведь мне не мерещится??! Или? — Анатолий Сидорович? — Хатсуне была удивлена не меньше. — А ты здесь откуда??! Славя ущипнула торговца, чтобы доказать, что это не сон. Сидорович ойкнул, подскочил, и. как ни странно, успокоился. — Не ожидали меня здесь встретить? — Толик горько усмехнулся. — Я и сам не думал, что когда-либо так крупно попаду… А история простая, как три рубля: нужно было в тайник для важного клиента положить инфу… В чужие руки я это не мог доверить. После ухода Электроника мне и доверять-то особо некому… Сидорович перекосился. — Ну вот, пришлось самому идти. На обратном пути попал в эту аномалию… Мы вляпались, девчата… Тут пространственный пузырь. Поганая штука… Если выйти из ворот лагеря, то через некоторое время придешь обратно к воротам… Уйти нельзя. Для Мику время будто бы замедлилось. Она соображала с огромной скоростью, переосмысливая полученную информацию и ища пути выхода из ловушки. — Я слышала, что с наемниками в Лиманске так произошло… — Хатсуне взяла свои хвостики в руки и скрестила их на лице, спрятавшись в собственные волосы так, что остались видны лишь огромные, выразительные глаза. — Им удалось спастись! — Хех, наемникам помогли снаружи! — Торговец цинично ухмыльнулся, но эта ухмылка скрывала боль. — Нам это не светит! Это особо пакостный пузырь — он не только пространственный, но и временной. Время, закольцованное на семь дней. Потом все повторяется. Так что важно, не «где» мы, а в «когда». Сейчас лето 1985 года. Через девять месяцев произойдет взрыв на четвертом энергоблоке ЧАЭС… Эта цифра, «девять месяцев», почему-то прочно засела у Мику в голове. — Ужас! — Певица вспомнила, каким кошмаром обернулась для японцев катастрофа в Фукусиме. — Нужно скорее предупредить! — Думаешь, я не пробовал??! — Глаза Толика сверкнули гневом. — Местные не осознают того, что не входит в их картину мира! Сидорович рассказал о том времени, что он провел в лагере. Этот неглупый, в общем-то, человек за два месяца пребывания здесь перепробовал все, чтобы остановить чехарду сменяющих друг друга циклов. А потом у него просто опустились руки. — Тут никого не беспокоит, что в пионерах у них старый лысый барыга? — Спросила Славя. — Ох, приласкала! — Сидорович аж подскочил на стуле. — Нет. И ты никого не удивишь. И пукалку свою убери. Виолу увидишь — не стреляй. Она здесь не лидер «Монолита», а просто медсестра. Я проверял… — Как? — Мику высунула свой любопытный носик из волос. — Ночую я у нее! — Толик покраснел. — Нет, не то, что ты подумала… Чувства у нас… Высокие… Не понять тебе! Торговец отчего-то разозлился и постарался перевести разговор в иное русло. — Так что про «спастись» забудь. Я тут почти два месяца. Рация ловит обрывки сталкерских бесед, потом обрывки советских радиопередач… Дурдом… — Получается, это место пульсирует между двумя временными пластами? — Славяна задумалась. — Видимо, потому отсюда и нельзя уйти… Девушки не замечали, что за ними уже долгое время наблюдают внимательные глаза женщины в медицинском халате. «Гостьи из будущего?» — Подумала она. «О! Вечер перестает быть томным! Что? Простая медсестра??! Толик, да что ты знаешь обо мне?» Разноцветные глаза женщины чуть помутнели, и внимательный наблюдатель смог бы заметить в этих глазах черный знак радиационной опасности, проявившийся вокруг зрачков. «Ты ничего обо мне не знаешь!». Славя еще раз обдумала все услышанное. — Аномалия, говоришь? Сталкерша достала из подсумка наворочанный детектор, который на правах торговца редкостями достал для нее Электроник и странный, светящийся тусклым светом предмет: темный шар с растущими из него светлыми цилиндриками. У Сидоровича отпала челюсть. — Этот артефакт… Настоящий «Компас»? Откуда??! — Новогодний подарок от Лесника… — Славе некогда было следить за душевными метаниями барыги. — Давай-ка посмотрим… Девушка открыла крышку детектора, достала стеклянную трубочку, выворотила контакты, на которых эта трубочка держалась, так, что металлические клеммы повисли на проводах. Толик аж поперхнулся от такого варварского обращения с запредельно дорогим снаряжением. Но сталкерша знала, что делала. Присоединив контакты к отросткам артефакта, Славя что-то нажала, и окружающий мир рухнул, исчез в яркой вспышке. Тонко заверещал Сидорович, но его визг оборвала знакомая уже Мику великая пустота, всеохватывающее Ничто. Казалось, в этот раз пустота и тьма крепко поймали путешественников и не отпустят их до тех пор, пока не высосут последнюю каплю крови и жизненной силы. Хатсуне чувствовала себя как бабочка, закрытая в стеклянной банке. А самое страшное, что вокруг нее начали собираться тени. Их было почти невозможно увидеть взглядом, но присутствие этих голодных тварей можно было почувствовать кожей. Клубящимися столбами дыма тени подбирались все ближе и ближе. В них было бесполезно стрелять, или метать нож. И, когда надежды почти не осталось, тьму рассек тихий, чуть слышный голос: КОСТОНАИ ЛАПИО АСТЕРУМ… КОСТОНАИ ЛАПИО АСТЕРУМ… Мику пыталась вспомнить, где она слышала эти слова. Клубящиеся тени вздрогнули. КОСТОНАИ ЛАПИО АСТЕРУМ… АЛАУМ РАУМ ОМ… АЛАУМ РАУМ ОМ… Будто молния промелькнула перед глазами Хатсуне. Она вспомнила Зазеркалье, старого мага в странной одежде, проводящего молодого парня сквозь строй теней, странное заклинание и печальные слова: «Мы сотворили со своим миром страшное, Артем, безвозвратное… Ядерные вспышки испарили энергоинформационные структуры, называемые раем и адом, и теперь все, кто погибает, остаются здесь, в этих трубах…» Тени нехотя расступились. И тогда девушке показалось, что впереди она видит свет. Все завершилось так же внезапно, как и началось. Мику, Славя и Сидорович выпали из мерцающего пузыря, упали на глинистую землю Затона и покатились по косогору. Подняв глаза, певица увидела небольшой костер и стоящую рядом с ним Легенду Зоны — знаменитого Болотного Доктора. Славя попыталась подняться на ноги, но тут же упала обратно: к ней кинулась обниматься Чапа, а весила Собака Чернобыля немало. Тогда Ольга Дмитриевна сама присела рядом и сама обняла светловолосую сталкершу. — Ты даже не представляешь, чего мне стоило вытащить тебя на этот раз… — Из глаз Доктора лились слезы. — Но сейчас уже все хорошо… Как же я рада тебя видеть… У Слави и Ольги Дмитриевны было какое-то свое общение. Болотный Доктор была одной из немногих подруг, оставшихся с прежней жизни. Мику немного завидовала этому. Настроение Слави улучшилось, как по волшебству. А рядом постанывал Анатолий Сидорович, поглаживая набитую при падении на лысине шишку. — Благодарю, так сказать, за спасение… — Торговец настороженно уставился на Доктора. — Деньгами возьмете благодарность? — Анатолий, те препараты, которые ты прислал мне в прошлый раз — дерьмо. — В голосе Ольги Дмитриевны зазвучал металл. — Их нельзя вводить пациентам, там истек срок годности. Пришли другие, иначе я обижусь. Толик затрясся, мелко и гаденько закивал. Славяна похлопала его ладошкой по лысине. — Короче, Сидорович, я тебя спасла, и в благородство играть не буду: выполнишь для меня пару заданий, и мы в расчете. — По хитрющим глазам Слави было видно, что она возвращает барыге старый должок. — Заодно посмотрим, как быстро у тебя башка после пионерлагеря прояснится. А по твоей теме я постараюсь разузнать. Фиг его знает, на кой-ляд тебе эта Виола далась, но, если хочешь ее любить значит есть за что… Торговец заметно сник. Возразить ему было нечего. Так, за разговорами, они пришли к цеху. — Наконец-то! — Лена радостно помахала рукой. — Все остальные уже здесь! Девушка заметила Сидоровича и осеклась, уж больно сюрриалистично выглядел посреди Зоны барыга в пионерском галстуке. Электроник перераспределял поклажу, раскладывая добытые за день артефакты. Лена и Юно нашли удобное место для стоянки: один из кораблей. Утром группа планировала туда перебраться. Спускающуюся Славю, Эл узнал по звуку шагов, еще до того, как она показалась. Так же по шагам, он понял, что сталкерша в хорошем настроении. — Привет, Солнышко! — «Фирменное» приветствие Слави Эл перенял уже давно. — Как разведка? Что притащила? — Сидоровича! — Улыбающаяся девушка появилась в проходе. Следом запорхнула Хатсуне. — Правила знаешь? Выброси его! — Электроник был настроен шутить, раз уж удача поворачивается лицом. — Так ведь он в шортики и пионерскую форму вырядился! — Ты врешь, не может быть! И тут Эл, наконец, разглядел торговца и онемел от удивления. — Пусть меня Зона сожрет, если вру! — Славяна довольно усмехнулась. Ольга Дмитриевна и Чапа расположились у костра. Что делать Мику? 1. Разведать проход на «большую землю» через заставы Монолита (на Затон смогут проходить все сталкеры). 2. Вернуться на Янтарь через путепровод и рассказать сталкерам об этой дороге (на Затон смогут пройти лишь сталкеры в костюмах с замкнутой системой дыхания). 3. Скрыть от сталкеров дорогу на Затон.