Варя открыла дверь и тяжело вздохнула. В своём доме она не была уже месяц. После смерти Марины обе Титовы переехали окончательно в Орден. Благо, учебный год закончился, и Кате не пришлось ничего пропускать или выслушивать «скорбь» учителей. Девочка, на удивление, не замкнулась в себе, за что стоило сказать спасибо Серебрянским. Лео и Леся столько времени проводили с Катей, что у неё просто не оставалось времени на печаль. Обычно брат с сестрой менялись: один был с Варей, а другой с Катей. Это очень здорово помогало отвлечься и не уйти в себя.
Но время шло, и нужно было перешагнуть не только себя, но и порог дома. Надо было забрать кое-какие вещи. В идеале, стоило забрать всё, но сил ещё не было. Ей-то ещё хорошо, одежда и большая часть вещей уже была в комнате Лео. А Катя? Хорошо ещё, что Нанет сделала ей несколько нарядов, но всё-таки. Игрушки, фотографии — всё это было памятью о матери, и девочка скучала по своим родным вещам. Поэтому, позвонив Лёле, Варя поехала сюда. Вместе с подругой она стала собирать в сумки одежду и игрушки. Оля ушла в другую комнату и вскрикнула. Подбежав к подруге, Варя слабо улыбнулась. Лёля полезла на антресоль и уронила на себя какие-то пакеты и коробки. Осмотрев урон, девушка улыбнулась.
— Что же ты так неаккуратно?
— Прости, было любопытно. А что тут?
— Не знаю. Впервые вижу эти коробки. Хотя… Как-то я залезла туда, и Марина мне запретила их трогать. Сказала, что это меня не касается. Я обиделась, но быстро забыла про это.
— Так откроем же! Может, здесь есть ответы на твои вопросы? Вау! — Лёля извлекла фоторамку из коробки и тут же повернула разбитое стекло к подруге. Вытащив фотографию, Варя удивлённо вскинула брови. Молодая Марина и ещё одна девушка обнимали парня. Они солнечно улыбались и были такие беспечные. Присмотревшись к остальным людям, Титова сразу же узнала Муров. Ну конечно, это были Даша и Саша. У парня были каштановые волосы, ярко-голубые глаза, смуглая кожа, а на руках были шрамы. Девушка была совершенно другой: блондинка, с зелёными глазами и хитрым прищуром. Она казалось такой хрупкой и нежной, но в глазах плясали бесята.
— Тут ещё фотографии с ними же. И много. Подарки, судя по этикеткам, от них же. Классный почерк! Ого, даже приглашение на свадьбу. Дарья Жемчугова и Александр Мур. Ты знаешь их?
— Да. Они погибли несколько лет назад. Разбились на машине. Наверное, после этого Марина и спрятала все, что напоминало о них. Чтобы не было мучительно больно.
— Да уж. Или они поругались. Может, характер дерьмовый?
— Нет, мы их с Лео видели, — Варя расплылась в улыбке, вспоминая их шпионаж и неожиданную встречу. — Такие светлые и добрые. Удивительно, — быстро рассказав о разговоре, девушка вздохнула. — Даша родила в «кармане». Ты изучала это для того, чтобы стать посвящённой?
— Угу-м. Это опасно, может родить парадокс.
— Которых Орден убивает, — Варя пересказала то, что узнала из дневника и от Марины. — Даже страшно представить, если это так. Хотя, в своём дневнике она говорила об этом.
— Тут письмо. Посмотрим?
— Нам уже никто не запретит.
Открыв конверт, обе девушки углубились в чтение.
«Марина, здравствуй. Ты наверняка удивлена, что я пишу тебе письмо именно в такой форме, но выбора у меня нет. Сейчас в моей жизни происходит такое, чего не пожелаю никому. Я сглупила… Написала прошение о переходе во времени, а эти уроды дали добро лишь через три месяца, буквально за несколько недель до родов. Но боже, я была так помешана на времени. Кое-как выбила разрешение и ушла во времени вместе с Сашкой. А он не стал сидеть в животе! Проклятье какое-то. Не придумала ничего умнее, чем родить в «кармане». Знаю, будь я рядом, ты бы убила меня. Или побила.
Сейчас меня посещает мысль, будто всё это было подстроено, чтобы я родила парадокса. Не хочу в это верить. Мы с Сашей сейчас прячемся, и не могу сказать, где. Пока опасность для ребёнка не уйдет — мы вряд ли встретимся. Постараюсь, но не даю гарантии. Прошу об одном: никому и словом не обмолвись о том, что я родила. Орден нас ещё не нашёл и, надеюсь, не найдёт. О нас знает только Саша Струнов, потому что стал крёстным. Ещё знает крёстная, но кто это, сказать не могу.
В остальном мы в порядке. Живём у чёрта на куличиках, почти не общаемся с людьми, но мы счастливы. Как бы я хотела изменить этот гребанный Орден, но увы, одной это сделать нереально. Я люблю тебя, моя дорогая подружка. Надеюсь, что у тебя всё отлично.
Твоя Дарья Мур…
P.S. Прикладываю первую фотографию нашего малыша. Только взгляни, какие чудесные гены мы смогли передать!»
В конверте действительно лежала фотография. На ней был ребенок, которому по виду было не больше пары дней. Светлый пушок волос как у мамы, голубые глаза и цвет кожи как у папы.
— Просто красавец! Уверена, сейчас он покоряет сердца!
— Да уж. А его родители мертвы. Мне их жаль! В чем они были виноваты?.. Всегда, размышляя об этом, я начинаю непереваривать Орден. Знаешь, они тоже своеобразные. Большинство нормальные, а кто-то — ну прям самодур! И это касается почти всей «верхушки».
— Рыба с головы гниет, — тут же отозвалась Лёля. — Просто они получили власть. Сколько там этому «предприятию»? Почти тысяча лет? Раньше было нормально, но со временем что-то стали менять, что-то добавлять в СВОЮ выгоду. Вот и гниль пошла. Это везде так.
Варя лишь кивнула. Увы, здесь она поделать ничего не могла. Она была никем. А, ну если только невестой Лео.
— Советую не брать эти вещи в Орден. Если всё действительно так серьёзно, как ты говоришь, то они прибьют ещё и тебя, как самого знающего в этом деле. Просто забей и разбирайся в этом после свадьбы.
— Соглашусь.
Варя уронила коробку, которую хотела убрать, и смачно высказалась.
— Блядь! Нельзя же так пугать! — Она со злостью смотрела на Таю. Женщина сидела на стуле и улыбалась.
— А это кто?
— Познакомься — это Тая. Тая — это Лёля.
— Приятно. Извините, что так не вовремя. Хотела лишь проверить тебя, а в Ордене не оказалось. Решила, что ты тут.
— Я в порядке настолько, насколько можно быть после смерти матери.
— Хорошо, птенчик. Что ж, тогда мне пора, — женщина встала и поспешила в коридор, как остановилась от оклика Вари.
— Кто вам запрещал ко мне подходить в детстве? Как её звали?
— Зачем тебе это?
— Я хочу знать имя своей биологической матери! Хочу знать тех людей, которые бросили. Кому я была не нужна! — Титова начала плакать, но ещё старалась держаться.
— Не могу. Ты познакомишься с ними в своё время. Хотя, заочно они уже успели с тобой пообщаться. Поверь, ты была самым желанным ребенком, который только мог родиться. Их любовь не угасла даже спустя столько лет.
— Почему же бросили?
— Не было иного выбора.
Тая мягко улыбнулась, стёрла слезу и вышла. Варя лишь помотала головой, будто отгоняя призрака, и стала убирать вещи. Сложив аккуратно коробки, девушки загрузили их обратно на антресоль. После этого Титова стала собирать свои шары, которые не хотела оставлять тут. Игрушки, одежда, разные бытовые предметы, — всё это было расфасовано по сумкам в течение двух часов. Вытащив их к порогу, Варя улыбнулась. Нет, в доме осталось ещё много того, что хотелось забрать, но основное уже сегодня перекочует в Орден. Сейчас приедет Лёшка, загрузит сумки, отвезёт Лёлю домой, и они поедут к себе. К Лео. Да, именно Серебрянский сейчас был необходим как воздух. Дождавшись Серпунова, девушки загрузили вещи и закрыли дверь. Пора ехать в Орден. Домой.
***
Катя с грустной улыбкой перебирала свои игрушки. Вот этого львёнка мама купила ей в торговом центре. А вот этого милого поросёнка выиграла в автомате с десятой попытки. Каждый предмет напоминал девочке о маме, которой не было рядом. И больше никогда не будет.
Катя боялась, что Варя тоже не справится или же забудется со своим женихом, но нет. Варвара не только не бросила сестру, так ещё и делала всё, чтобы она не плакала. Девочка жила в комнате Алисы по настоянию самой женщины, а всё свободное время проводила с кем-то из Серебрянских или с сестрой. Она была благодарна за это и даже рада, что Титова старшая не закрылась.
— Я принесла тебе кое-что, — в комнату вошла Олеся, неся какую-то ярко-зелёную коробку. Поставив её на пол, она грустно улыбнулась. — Здесь есть сборники сказок, историй, легенд. Даже игрушка! — девушка вытащила зелёного дракончика и покрутила им около Кати. Не увидев никакой реакции, Леся села рядом. — Я понимаю тебя. Мне было одиннадцать, когда мама ушла.
— Она умерла! Не вышла в магазин за хлебом, а умерла! Хотя, именно что вышла… — девочка готова была расплакаться. Не надо её успокаивать тем, что мама просто надолго уехала. Она знает, что такое смерть! Не три года.
— Твоя да, а моя нет.
— В смысле? — высказывание Серебрянской ввело в ступор Катю. Как так нет? А что же тогда?
— В прямом. В одно утро я проснулась, а мне сказали, что моя мать сбежала в другое время. Не верила. Не хотела верить. Плохо помню то время, но то, что заработала нервный срыв, помню отчетливо. Провалы во времени, что было редко для моего возраста и опасно. Лежала на кровати, а рядом сидела Алиса. Папа много работал, брат не выходил из комнаты. Крёстная помогла. Вывела Лео из депрессии и апатии, а отец стал больше уделять нам внимание. Но это уже было совершенно другое. Папа оправился от маминого предательства только через несколько лет, а Лео… Он перестал доверять всем, включая женщин. Стал замерзать изнутри, понимаешь?
Катя кивнула. Пусть она только закончила первый класс, но была умна не по годам. Не надо ей было объяснять, что и почему послужило таким переменам в характере жениха её сестры. Тут и дураку понятно было бы.
— Но у него же кто-то был до Вари. Он любил?
— Не думаю, котик. Лео просто привык, что его жизнь не меняется, течет спокойно. Ты просто не представляешь, как он чуть с ума не сошёл, когда узнал, что судьба уготовила ему другую пару, — Олеся приобняла Катю за плечи, и девочка уткнулась в пахнущую жасмином лёгкую кофту. — Бедный, бедный. Им приходилось уживаться и подстраиваться, ведь они совершенно не похожи. Хотя, думаю здесь злую шутку с твоей сестрой сыграло её имя.
— А что не так?
— Нашу маму тоже звали Варварой. Как ты догадываешься, мой брат был не очень рад тому, что его невесту звали так же.
Девушка задорно засмеялась, вспоминая лицо брата, когда он пришёл к ней и высказал всё. Бедняжка, его трясло только от одного упоминания материнского имени. А тут такая подстава! Неудивительно, что Алисе с Олесей буквально приходилось шантажом и угрозами заставлять парня общаться с Варей. Впрочем, после он, сам того не замечая, стал тянуться к девушке. За этим было бы очень мило наблюдать, если бы не вечные склоки и выяснения отношений.
— А почему она ушла? — Катя вывела Олесю из раздумий, и девушка посмотрела в ярко-синие глаза ребёнка.
— Они не были с папой истинной парой. Ты ведь знаешь про соулмейтов? — кивок, и Леся продолжает. — Мамина судьба умерла несколько столетий назад, и найдя его, она променяла свой дар и нас на шанс. Брат говорил, что она родила двух детей и назвала так же, как и нас в своё время. Хотя, Алиса говорит, что именно она дала нам имена, и я ей верю. Папа хотел назвать брата по-другому, но крёстная уперлась рогом.
— Это грустно.
— Не печалься! У тебя есть Варя, мы. Никто тебя не бросит.
— Что вы тут сидите? — в комнате появился Леопольд. Олеся закинула голову назад, чтобы посмотреть на перевернутого брата. Улыбнувшись, девушка всё же повернулась к парню.
— Смотрим старые наши вещи.
— Ясно. Идём, Алиса накрыла на стол. Обещала, что тот, кто не опоздает, получит её фирменные кексы!
— Я первая! — Олеська вскочила и поспешила в столовую. Лео подхватил Катю и побежал за сестрой с криками.
— Ну уж нет! Мы быстрее!
***
— Если всё то, что вы говорите, правда, то есть подозрения насчёт Варвары Титовой, — грузный мужчина лет пятидесяти посмотрел на фотографию девушки из личного дела.
— Конечно же. Моя дочь всё слышала своими ушами. Серебрянские нам врут. Ни Алиса, ни Владислав и словом не обмолвились о том, что происходит с невестой Леопольда, — Михаил Линов блеснул своими хитрыми зелеными глазами и встал. — Требую расследовать это дело.
— В чём ваш интерес, Михаил? Понимаю, парень оставил вашу дочь, но…
— Дело здесь в другом. Я подозреваю, что Варвара Александровна Титова является парадоксом времени.
