Воскресшие из пепла: полёт дракона

За всё время своей работы с драконами Чарли Уизли приходилось множество раз обучать новичков. Некоторые из них постигали азы науки с живым интересом, учились укрощать грозных огнедышащих созданий и свои собственные страхи, другие, промучившись пару недель или месяцев, сбегали, убедившись, что драконы – не для них. Среди учеников, как и среди драконов, попадались трусливые и агрессивные, непослушные и дерзкие, но Чарли ни разу не пожалел о своём выборе. Драконы были его жизнью, огнём и ветром в его рыжих волосах, а к новичкам он привык и был уверен, что никому ничем не удастся его удивить. До тех самых пор, пока не появилась новенькая. «Да в ней, должно быть, течёт кровь вейл», – была первая его мысль. Действительно, девушка, стоявшая перед ним, была молода, невысока ростом, а красотой, пожалуй, превосходила даже Флёр, жену Билла, старшего брата Чарли. Длинные серебристые волосы были хитрым образом заплетены в косы, образовавшие на голове Дейнерис – так звали новенькую – замысловатый узор. Кожа у неё была светлая, а глаза невероятного сиреневого цвета. Незнакомка с труднопроизносимым именем и совершенно невыговариваемой фамилией прибыла из дальних краёв – Чарли даже названий таких раньше не слышал. Среди его коллег и друзей о ней ходили самые разные слухи – говорили, что она знатных, чуть ли не королевских кровей, что у неё за плечами трагическая любовная история, связанная с потерей ребёнка и гибелью мужа, что она якобы обладает способностями, необычными даже для волшебницы. И вот это создание, о котором ходило столько легенд, сейчас встало перед ним, выпрямилось (несмотря на невысокий рост, осанка у неё была поистине королевская) и спокойно спросило: – Ну и где же ваши драконы? Чарли, уже привыкший к подобным вопросам, объяснил, что новички допускаются к драконам только после подробного инструктажа и проверки их знаний, что он лично отвечает за их безопасность, и так далее, и тому подобное. Дени (она милостиво разрешила называть себя так, когда выяснилось, что никто из окружающих не может нормально выговорить её имя) слушала внимательно, задавала разумные вопросы, но у Чарли создалось ощущение, что она относится к нему снисходительно и слушает его только из вежливости. Он почувствовал раздражение, поэтому был официален, сух и строг с гостьей, решив про себя, что долго она у них не продержится. Он ошибался. Слухи не лгали – Дейнерис и вправду обладала необыкновенными способностями. Колдовала она посредственно, иногда путаясь в самых простых заклинаниях, но истинной её стихией был огонь. Лёгкими взмахами своей волшебной палочки (13 дюймов, терновник, сердечная жила дракона) она создавала огненные шары, колёса и фейерверки, живо напомнившие Чарли о братьях Фреде и Джордже, вытканных из пламени зверей, мощные огненные лассо и вихри, а как-то даже продемонстрировала умение вызывать Адское пламя. При этом Дени не была особо осторожна – пламя то и дело задевало её лицо, руки и волосы, но не оставляло ни малейшего следа. Когда Чарли впервые увидел, как Дени перекатывает в ладонях огненный шар, то бросился к ней с криком: – Вы обожжётесь! – Нет, – она мигом потушила шар и продемонстрировала ему руки – гладкие и мягкие, без следа ожогов. – Но как... – Чарли, не веря глазам, осторожно взял её кисть и присмотрелся. Кожа у Дейнерис была горячая, но совершенно невредимая. – Какая-то защитная магия? – Я не обжигаюсь, – она пожала плечами. – Это у меня в крови. – Вы случайно не родственница Венделины Странной? – Кто это? – она приподняла брови. – Одна волшебница, которая умела замораживать пламя. В Средние века, когда ведьм сжигали на кострах, она специально меняла обличье и отдавалась инквизиции. Она получала удовольствие от сожжения. – Брат говорил, что в нас, Таргариенах, течёт кровь драконов. Про Венделину Странную он никогда не упоминал, – её лицо стало печальным, и Чарли догадался, что воспоминания о брате ей неприятны. К тому же, судя по тому, что она говорила о нём в прошедшем времени, брата Дени уже не было в живых. Хоть Чарли и никогда не произносил этого вслух, она изрядно попортила ему нервы и добавила седых волос в последующие дни. Дени как нарочно игнорировала все правила безопасности, подходя к драконам на недопустимо близкое расстояние, в одиночку, не вооружённая ничем, кроме волшебной палочки, да и ту она держала опущенной. Но самым поразительным во всём этом было поведение драконов. Они если и не подчинялись Дейнерис, то, по крайней мере, не причиняли ей вреда. Чарли иногда приходило в голову, что она использует какие-то особые чары, вроде тех, которыми Флёр на Турнире Трёх Волшебников ввела в транс валлийского зелёного дракона. Но когда он спросил новенькую об этом, она пожала плечами с обычным своим выражением удивления и лёгкого недовольства: – Нет, я не использую никаких заклинаний. Драконы просто чувствуют меня, – она слегка улыбнулась. – Я от крови дракона, и они это знают. Её слова казались Чарли высокомерными и лишёнными смысла. «От крови дракона», – это, должно быть, какая-то хитрая метафора, ведь человек не может вступать в связь с драконом, не так ли? Разве что среди предков Дейнерис были анимаги, способные превращаться в драконов... Чарли и сам не знал, что он испытывает к своей загадочной подопечной. Она злила его так часто проявлявшимся высокомерием, поражала умением укрощать огонь и драконов, восхищала – что уж греха таить – своей красотой и бесстрашием, граничащим с безумием. Говорить с Дени было интересно, хотя нередко их с Чарли беседы перерастали в споры, не менее жаркие, чем пламя дракона. Последний их спор закончился так, как Чарли и представить не мог даже в самых смелых фантазиях – а начался с вполне невинного замечания. Чарли рассказал Дейнерис о Рубеусе Хагриде и его пристрастии к магическим тварям, а также о маленьком дракончике Норберте, выращенном им в собственной хижине и оказавшемся впоследствии Норбертой. – Пожалуй, Хагрид – единственный человек, который увлекается драконами так же сильно, как вы и я, – усмехнулся Чарли. – Хотя он не вполне человек – его мать была великаншей. – Надо же, – Дени удивилась, но не слишком сильно. – В наших краях ещё живут великаны – на севере, там, где всегда лежит снег. Они – очень древние создания, намного старше, чем люди. – А вы видели их своими глазами? – Чарли стало любопытно, но Дени, к его разочарованию, покачала головой. – Нет. Я была на севере и даже летала за Стену, но великанов не видела. – Летали? На метле? Она взглянула на него так, как будто он отмочил глупую и не совсем приличную шутку. – Нет, конечно же, нет! Я не умею летать на метле, в наших краях это не так распространено, как у вас. Я летала туда на драконе, одном из моих драконов, которых оставила на родине, когда отправилась сюда. – На драконе? – Чарли внимательнее вгляделся в её лицо, пытаясь понять, не шутит ли Дейнерис. – Но... Существуют единицы волшебников, которые способны укротить дракона до такой степени! Я даже не знаю, кто из наших современников способен на такое! Хотя Дамблдор, наверное, смог бы... – Кто это? – осведомилась Дени. – Альбус Дамблдор, директор Хогвартса, школы, в которой я учился. Ещё, возможно, Волан-де-Морт... Хорошо, что это не пришло ему в голову. – Это тот тёмный маг, который был побеждён несколько лет назад? – Он самый... И ещё мой младший брат, Рон, и его друзья, Гарри и Гермиона, но это было просто невероятное везение, кроме того, дракон был старый и слепой. – Расскажите! – сиреневые глаза Дени засияли. Чарли поведал ей историю о том, как Гарри Поттер, Гермиона Грейнджер и Рон Уизли проникли в строго охраняемый банк «Гринготтс» за золотой чашей, содержащей в себе кусок души Волан-де-Морта, и сбежали оттуда верхом на драконе. Когда он рассказывал о старом страже сейфа, которого приучали к покорности с помощью раскалённых мечей, Дени нахмурилась и в глазах её появился гнев, когда же он дошёл до момента освобождения дракона, она восторженно ахнула. – И всё это сделали трое подростков? Как бы я хотела с ними встретиться! – Возможно, это ещё произойдёт, – уверил её Чарли. – Рон обещал навестить меня, Гермиона будет с ним – она ведь его невеста. Гарри тоже приедет, может, вместе с Джинни. Джинни – это моя сестра и невеста Гарри, – пояснил он, но Дени явно больше интересовали драконы «Гринготтса», чем родственные связи семьи Уизли. – Неужели после того случая с ограблением власти не отказались от драконов в качестве стражей? – она выпрямилась, сверкая глазами, в которых, как показалось Чарли, плясали настоящие огненные искры. – Необходимо бороться с такой жестокостью! – Реформы проводятся, – здесь Чарли был абсолютно согласен с ней. – Количество драконов-охранников сократилось, их заменяют более усовершенствованными защитными заклинаниями. Билл, кстати, в последнее время работает именно в этой сфере. Билл – это мой старший брат. – Сколько же у вас братьев? – удивилась Дейнерис. – Пятеро, – с гордостью ответил он. – Билл старше меня, остальные младше – Перси, Фред с Джорджем, Рон... – тут его лицо болезненно дёрнулось – на миг он забыл о смерти Фреда, на миг представил себе близнецов живыми, огненно-рыжих, похожих, как два язычка пламени. – И сестра, Джинни, – закончил он уже гораздо тише. – Что-то не так? – Дени встревоженно вгляделась в его лицо. – Вы побледнели. – Фред умер, – выдавил он. – Они с Джорджем близнецы... были близнецами. Он погиб во время битвы за Хогвартс, в войне с Волан-де-Мортом. Чарли низко опустил голову, чтобы скрыть выступившие на глазах слёзы, и не видел Дейнерис, поэтому прикосновение её горячей руки было для него неожиданностью. Дени крепко сжала его кисть. Чарли осмелился поднять на неё глаза и увидел, что она смотрит на него с сочувствием. – Мой брат тоже умер, – тихо сказала она. – Он был совсем не хорошим человеком и, пожалуй, заслужил свою смерть, но всё-таки иногда я вспоминаю его. Мы с ним были вместе с детства, и кроме него у меня никого не было. Чарли только кивнул. Они ещё немного посидели рядом, и он не отнимал своей руки, но о драконах речь больше не заходила – они вообще больше не говорили друг с другом в этот день. Чарли только спустя неделю вернулся к разговору о драконах – они с Дени как раз находились неподалёку от загона, где спал, сунув голову под крыло, валлийский зелёный дракон. – В прошлый раз вы рассказывали мне, что летали на север на одном из ваших драконов, – начал Чарли, с интересом глядя на свою спутницу. – Что значит «ваши драконы»? У вас их несколько? – Было трое, теперь осталось двое, – неохотно ответила Дейнерис. – Один погиб – как раз тот, которого я назвала в честь брата. Не только вы ведёте войну с тёмными магами и воскресшими мертвецами, – она вздохнула. – И не только вы побеждаете. Но иной раз эта победа достаётся очень дорогой ценой... «Мне ли не знать», – подумал Чарли, и перед его взором вновь предстало лицо Фреда с навеки застывшей улыбкой и Джордж с ужасной кровавой дырой на месте левого уха. Он тряхнул головой, отгоняя жуткие видения, – что-то подсказывало ему, что Дейнерис приходилось видеть вещи не менее страшные. – Они мне как дети, – продолжала между тем она. – Они родились из драконьих яиц, пламени и крови... впрочем, это долгая и грустная история. Я помню их, когда они были ещё совсем маленькими и умещались у меня в руках. За несколько лет они выросли, пожалуй, больше этого, – она кивнула на дракона в загоне. – Они позволяли вам летать на них? – Только один. Остальные летели следом за мной. Они слушались меня, хоть и не всегда, и не раз спасали меня. Они – мои дети, – Дени улыбнулась почти мечтательно, и в этот момент напомнила Чарли подругу его сестры, их соседку – странную девочку, чья мать умерла, а отец с годами делался всё чуднее. У неё тоже были длинные светлые волосы и постоянно мечтательное выражение лица, палочку она носила за ухом, а с ушей свисали забавные плоды, похожие на редиски... – Как давно я не была в небе, – продолжала Дени. – Полёт на драконе – это свобода, это ветер в волосах, это чувство, что тебе принадлежит всё небо. Как жаль, что вы этого никогда не испытывали! – Я летал на метле, – ответил Чарли, отчего-то ощущая странное тянущее чувство под ложечкой. Ощущение полёта было ему знакомо, помимо того, он тоже давно не был в небе – в последнее время ему было не до мётел. – Это совсем не то, – покачала головой Дейнерис, и тут её взгляд упал на дракона, спавшего в загоне. – Говорят, ваши зелёные драконы – вполне мирные создания. – Нет, – у Чарли пересохло в горле: он сразу понял, что она замышляет. – Не надо этого делать. – Надо, – ответила Дейнерис и решительно направилась к загону. – Девиз Хогвартса гласит: «Не буди спящего дракона», – Чарли зашагал за ней, на ходу вытаскивая из рукава волшебную палочку. – Но я не училась в Хогвартсе, – она отворила ворота лёгким взмахом палочки и вошла в загон. Дракон, почуяв приближение людей, проснулся, приподнялся и потряс головой, как человек, пытающийся избавиться от остатков сна. – Это безумие, – Чарли держал палочку наготове, припоминая все заклинания, которыми можно усмирить или задержать дракона. Если даже огонь и не навредит Дейнерис, то перед клыками и когтями она беззащитна. А если она вдруг оступится и упадёт, и дракон навалится на неё своей тушей... страшно представить, что от неё останется. Но валлийский зелёный в очередной раз продемонстрировал свой миролюбивый нрав – он позволил Дени погладить его по морде и только недовольно наморщил нос. Из огромных ноздрей выходили тонкие струйки дыма. – Он прекрасен, не правда ли? – Дени заглянула в золотой глаз, пересечённый узкой чёрной полоской зрачка, затем осторожно обошла дракона, приближаясь к его крыльям, погладила чешую. Чарли наблюдал за ней с замиранием сердца, но не мог не согласиться – дракон действительно был прекрасен. – Какая красота! Поглядите, чешуя сверкает, как драгоценные камни! – с этими словами Дени оперлась о крыло и с видом заправской наездницы поднялась на спину дракона. Тот вряд почувствовал её вес, но забеспокоился – он мотнул головой и пару раз переступил массивными задними лапами с места на место. – Вы намерены лететь? – Чарли подошёл ближе, не отрывая взгляда от ярких глаз дракона. Он вспомнил уроки по уходу за магическими существами в Хогвартсе и то, как его учили обращаться с гиппогрифом. «Смотри ему прямо в глаза. Не моргай. Вежливо склонись перед ним». Подставлять шею под драконью пасть Чарли, разумеется, не стал, но выдержал взгляд дракона до тех пор, пока тот не сомкнул тяжёлые кожистые веки. Тогда он перевёл взгляд на Дейнерис. – Это же чистое безумие! Если вы отпустите дракона, где гарантия, что он захочет возвращаться назад? Он может унести нас неизвестно куда, приземлиться где угодно, напугать маглов... – Я думаю, я сумею убедить его, – Дени похлопала дракона по мощной шее. – Итак, вы доверитесь мне и полетите со мной в небеса или остаётесь здесь, на земле, в безопасности? Она бросала ему вызов – и Чарли принял его. Мысленно попрощавшись с работой и понимая, что нарушает все мыслимые и немыслимые правила, он совершил самый отчаянный поступок в своей жизни – положил руку на крыло дракона и, игнорируя протянутую руку Дейнерис, опустился на чешуйчатую спину позади неё. Палочку он всё ещё крепко сжимал в руке. – Релашио! – Дени указала своей палочкой на цепь, обвивавшую шею дракона, и та с громким лязгом упала на землю. Валлийский зелёный встряхнул головой, соображая, что случилось, пару раз взмахнул крыльями, пробуя их силу и обдувая всадников, затем выпустил в воздух струю пламени, развернул крылья во всю ширь и взлетел. Зелёная трава загона осталась далеко внизу, как и изгородь, и другие загоны, и здания – теперь все они выглядели не больше детских игрушек. Чарли быстро спрятал палочку и вцепился в шипы на спине дракона, испытывая смешанное чувство восторга и страха. Он вспомнил, с ним уже было такое – в далёком детстве, когда он впервые взмыл в воздух на игрушечной метле. Но дракон поднялся куда выше метлы, к самым облакам, развернув крылья во всю мощь и равномерно взмахивая ими. Его сильное мускулистое тело ходило ходуном под всадниками, Чарли и Дени вынуждены были цепляться за шипы на его спине и за чешую, чтобы не упасть. У Чарли перехватило дыхание, и он не мог вымолвить ни слова, но Дени звонко смеялась. Порыв ветра ударил им в лица, растрепав волосы Чарли и превратив сложную причёску Дени в серебряный вихрь. Дракон на миг ушёл вниз, в невыносимо крутое пике, потом снова взмыл вверх и издал торжествующий рёв, слившийся с громким радостным криком Дени. У Чарли кружилась голова, сердце, казалось, подступало к горлу, но в этот самый миг он понял, что пыталась объяснить ему Дейнерис. «Это и вправду свобода. Оседлать дракона – это всё равно что оседлать ветер, это значит подчинить себе небо, быть вольным, быть свободным...» Впервые за очень долгое время Чарли забыл обо всех терзавших его сомнениях, тревогах, горестях... Всё это казалось таким мелким и ненужным здесь, в небесах, когда изумрудно-зелёный дракон то спускался почти к самой земле, то вновь взмывал в небеса, словно не замечая двух людей на его спине. Дени громко кричала что-то непонятное и смеялась, её волосы и светлая мантия пришли в жуткий беспорядок, но она не обращала на это внимания, прильнув к спине дракона, будто стремясь слиться с ним в одно. Чарли невольно наклонился рядом с ней – они лежали теперь совсем близко, касаясь друг друга, локтями, коленями, плечами, щеками, и он ощущал рядом её горячее возбуждённое дыхание. Чарли не мог сказать, сколько они летят – несколько минут, час, день? В небесах не существовало временных границ. Между тем яркая синева неба сменилась серостью, где-то в вышине над их головами стали собираться тучи. Когда Чарли почувствовал на лице первые холодные капли, он испытал не облегчение, а скорее сожаление от того, что дракону не понравится дождь, и он повернёт назад. И он оказался прав – валлийский зелёный развернулся с необыкновенной лёгкостью и изяществом и полетел назад, всё так же ровно взмахивая крыльями, будто исполняя какой-то сложный танец, смысл которого недоступен непосвящённым. Ветер ударил всадникам в спины, бросил их друг на друга. Дени прижалась к Чарли очень крепко, и в любой другой ситуации он счёл бы это нарушением приличий, но в небесах приличий не существовало. Именно поэтому, когда Дени перевернулась на спину, обхватила его за шею и поцеловала в губы, Чарли ответил ей со страстью, какой сам от себя не ожидал. Он хотел бы обнять её, но это было невозможно – он обеими руками крепко держался за чешую, прижимая своим телом Дени к спине дракона. Валлийский зелёный совершил новый виток, и их обоих тряхнуло так, что Дени едва успела схватиться за шипы, чтобы не свалиться. Ледяной дождь колотил их с Чарли тела, их мантии промокли насквозь, ветер растрепал и спутал косы Дейнерис, бросил влажные пряди на её лицо. Дракона толстая кожа защищала от холода и воды, но, видимо, дождь был ему неприятен – он стал спускаться и вскоре приземлился – удивительно мягко для такого огромного существа – на влажную траву загона, почти сливавшуюся с его чешуёй. Чарли разжал руки, и они вместе с Дейнерис скатились со спины дракона на землю. У них обоих подкашивались ноги, у Чарли кружилась голова, а Дени убирала мокрые пряди, прилипшие ко лбу, и всё не могла перестать смеяться. – Это прекрасно, – шептала она, имея в виду не то полёт на драконе, не то их поцелуй, не то всё вместе. – Разве это не прекрасно? Чарли только кивал, глядя в её сиреневые глаза, в которых опять плясали хорошо различимые огненные искры. Валлийский зелёный с недовольным видом пытался отряхнуться от капель дождя и то раскрывал, то вновь складывал крылья. Хотя он вернулся в загон сам и выглядел вполне спокойно, Чарли не осмелился оставлять его на свободе и заклинанием вернул на шею дракону цепь. Дени сотворила Водоотталкивающие чары, защитившие валлийского зелёного от дождя, и вскоре он снова заснул, спрятав голову под крыло. Неизвестно, каким образом, но их выходка осталась ненаказанной – очевидно, они летали не так долго, как показалось Чарли, и никто не заметил отсутствия дракона в вольере. А на следующий день Дени уехала – как раз тогда, когда Чарли, собрав все слова, растерянные им во время полёта, намеревался пригласить её на свидание в ближайшее кафе. Она получила письмо – принесла его не сова, а угольно-чёрный ворон. Дени, прочитав его, сказала, что её ждут неотложные дела в родных краях, попрощалась с Чарли и его коллегами так, словно ничего и не было, и вскоре отбыла на одном из тех магических поездов, что сновали во все концы Англии. Чарли вытерпел ровно неделю, каждый день проходя мимо загона, где мирно отдыхал валлийский зелёный дракон, свидетель и непосредственный участник их сумасшедшего полёта. По истечении семи дней он объявил, что вынужден срочно уехать, и, не объясняя причин, сел на тот же самый поезд. У него не было с собой даже чемодана – только волшебная палочка и небольшой мешочек с деньгами, заработанными за время работы с драконами. Он ехал в страну с незнакомым названием, в края, где живёт женщина, умеющая укрощать огонь, подарившая ему небо и ветер. У неё есть два дракона, но летает она только на одном. А у второго ещё нет всадника. И, может быть, Чарли когда-нибудь снова поднимется в небо вместе с Дейнерис.