Я всего лишь сдохла, но все хорошо.

Тяжела ли жизнь призрака? Вопрос некорректный, ответ будет неоднозначным. Я сначала не поверила, не поняла, что умерла. Я стояла на земле, чувствовала свою материальность, трогала себя, соображала: возможно ли вообще такое? Я думала, пока не обернулась и не увидела свой собственный труп, лежащий на земле с порезами на запястьях и еще не высохшими на щеках слезах. Только после этого до меня дошло осознание своей смерти. Почему тогда я осталась в этом мире? Неужели миф, что души суицидников не пускают ни в рай, ни в ад оказался правдой? Выходит, что так. Я застряла в мире, где гнило моё собственное тело, я предполагала, что в скором времени должна была начать гнить душа. Хотя, какая душа? Единственной, что я в себе ощущал, было чувство бесконечной ненависти ко всему миру, ко всем существующим во вселенной мирам, к своей жестокой судьбе и к главной причине моей смерти. Говорят, что гнев и желание мести – удел слабых безнравственных личностей, но кажется, в тот момент только они и заставили меня встать и пойти. Я дошла до ближайшего озера, посмотрела на себя, ужаснулась. Где мои когда-то румяные пухлые щеки? Где искрящиеся глаза? Где все это? Я посмотрела на теперь навечно перерезанные запястья и покрытые синяками ноги, это была уже не я. Когда-то наивно детская душа теперь требовала мести, жестокой и беспощадной. Теперь не было чего-то, что могло бы меня остановить, для меня навсегда умерло понятие морали, оно умерло вместе со мной. Всем привет! Меня зовут Салли Вильямс, сейчас ночь с 9 на 10 сентября, сегодня мне должно было исполниться 15 лет, я не дожила до них всего лишь два часа… Я пошла в гости к любимому дядюшке, мне больше некуда было идти теперь. Странно, сейчас он не был так рад меня видеть, как несколько дней назад, когда я приехала к нему погостить. Вернее, он совсем не был рад меня видеть. Его сладкий звонкий голосок вдруг стал таким тоненьким и жалким, меня прямо чуть не вырвало. Я никогда не была склонной к насилию, но в ту ночь я наслаждалась каждым его болезненным стоном, каждым наполненным болью вздохом, каждой пролитой из этих глаз слезинкой. Я мучила его, долго не давала умереть, хотела продлить его мучения на как можно дольше. Он кричал, потом хрипел, захлебываясь собственной кровью, в тот момент, когда я отрезала его член. Не прощу, никогда не прощу. Не прощу его мерзких прикосновений, грубых действий, ничего и никогда не прощу. Я буду мстить за это внутрисемейное извращение, месть моя будет жестокой. Я клянусь. Он будет страдать гораздо сильнее меня. Я ушла оттуда лишь под утро, оставив обезображенное тело лежать посреди гостиной, раскидав по углам конечности и увесив люстру кишками. Я вышла из дома. Осенью светает поздно, было примерно часа четыре утра, на небе не было видно звезд, было темно. Я ушла туда, откуда пришла: из леса. Дошла до куда-то, села и заплакала. Неужели все это произошло на самом деле? Мало ли того, что я стала живым трупом, так я еще и стала монстром. Я с трудом поднялась, пошла в поисках хоть какого-то водоема, кровь этого ублюдка на моем теле была мне омерзительна. Нашла, опустилась на колени, запустила руки в воду, она была ледяная, меня радовало, что я не утратила чувство осязания. Я поморщилась, умыла лицо, руки, села и просто устремила взгляд на небо. Не было ни одной звезды – никакой надежды загадать желание, хотя бы попробовать. Бывают ситуации, когда остается надеяться лишь на чудо. Я, кажется, задремала, или находилась в какой-то прострации, раз даже не заметила шагов позади себя, а может просто их обладатель умел тихо ходить? Хотя, когда понимаешь, что теперь тебе не страшна даже сама смерть, можно позволить быть себе чуть более рассеянным и бесстрашным. Когда я почувствовала, что сзади кто-то есть, он был уже совсем близок ко мне. Я не боялась, но чувствовала, что бояться нужно ему. Во всех фильмах ужасов показывают: видишь в лесу одинокую девочку – вали как можно скорее. - Привет, что ты здесь делаешь? – у него был низкий голос, вероятно, это был мужчина, взрослый. - Уйди отсюда, иначе это выйдет тебе боком! – я проговорила это сквозь плотно сжатые зубы, я дала бедняге шанс уйти целым и невредимым. - А я думал: только я хозяйничаю в своем лесу. А тут раз, мне угрожают. - Если ты лесник, то не думай, что ты здесь самый крутой. - Что? Ну что ты. Лесник так и думал – пришлось его убить, - в голосе прозвучала легкая насмешка, но мне было плевать. - Ммм, здешний убийца? – я повернула голову, посмотрела на мужчину. У него была приятная внешность: бледная кожа, костюм, люблю мужчин в костюмах. Единственное, что меня смутило – у него не было лица, но почему-то я не придала этому значения, словно каждый день таких встречаю - извините, неместная, не знала, пошла в другое место. Я поднялась, собрав все свое достоинство, пошла в сторону города. - Стоять! – я услышала за своей спиной голос, который кажется не требовал возражений, но меня это не волновала, я не собиралась останавливаться, пока не почувствовала, что уже не иду, а парю в воздухе, причем в буквальном смысле. Я посмотрела на незнакомца, из его спины выросли какие-то щупальца, чем он меня благополучно и держал за кофту. Я была в шоке… - Когда тебе говорят, нужно слушать и выполнять, - черт возьми, у этого чело… монстра была хоть какие-то эмоции? Он все это говорил так ровно, так спокойно, так плавно, что я на секунду даже утеряла нить разговора. - Знаешь, щупальца впечатляют, врать не буду. Отпусти меня! Я не собираюсь тебя слушать, не надейся. - И куда ты пойдешь? - Тебя не касается. Тебе должно хватать того, что меня не будет здесь: на твоей территории. - Девочка, не наглей, я ведь и покалечить могу. - Дяденька, опоздали вы на несколько часов, я и без вас прекрасно справилась! - Призрак-суицидник, верно понял? - Вернее не бывает. Какая проницательность, - черт возьми, я в жизни ни с кем так не разговаривала, я позволила себе такую наглость впервые. Он мягко опустил меня на землю, я опустила глаза, чертовы перепады настроения, теперь я испытывала стыд, но сдавать назад теперь уже было глупо. - Посмотри на меня, неприлично опускать взгляд, когда с тобой разговаривают, - тут я послушалась, почти безоговорочно, я подняла на него глаза, смотрела прямо на него. Да простит меня моя фантазия, все это напоминало сцену какого-то дешевого романа. Он продолжил говорить, - что же тебя заставило то так поступить с самой собой? Я молчала, чувствуя, что он задел что-то болезненно сокровенное в остатках моей души, я почувствовала, что вот-вот заплачу. Сжав зубы, я пыталась сохранить спокойное и достойное поведение. - Что-то ведь заставило, раз я сейчас здесь, рядом с вами, а не дома, в кровати. - Уже на “вы”? – я промолчала на это замечание. - Как тебя зовут? – мне показалось, или в тот момент действительно звучал мягче? - Салли, - тихо ответила я, - Салли Вильямс. - Будем знакомы, Салли, я Слендермен. - Тот самый? – лишь смогла произнести я. - Ну, вероятнее всего, да, - ответил мой новый знакомый, - что, уже наслышана обо мне? - Ну, есть такое дело. - Боишься? - Больше нет. Да и не боялась никогда, потому что не верила. А тут вы, настоящий. Вау. - Ты забавная, - он первый раз за все время нашего диалога посмеялся, чем в очередной раз поверг меня в шок. - Нет, на самом деле нет. Можно вопрос? - Конечно. - Почему вы так резко изменились, узнав, кто я. - Почему? Во-первых, я не люблю людей, я не признал в тебе сразу призрака. Ты теперь одна из нас. Одна из тех, кого люди называют своими врагами, мы должна держаться вместе. Это закон жизни. Закон нашей жизни. Я хочу, чтоб ты пошла со мной… разумеется, если ты не против, - он присел, дабы поравняться со мной ростом, протянул руку, я ее пожала. У него были холодные руки и длинные костлявые пальцы. - Не против, - а что мне еще остается? Так я познакомилась со Слендерменом. Он отвел меня в какой-то дом. Странно, но для пристанища безликой нечисти, там оказалось очень уютно, чистенько, мне понравилось. Я ступала по деревянному полу, неловко оглядывалась, у меня было постоянное желание что-то спросить, но я никак не могла придумать вопрос. - Ты была разговорчивее, что-то не так? - Что? Нет, все так, - я всего лишь сдохла, но все так. Мне было трудно понять, почему я, будучи призраком, ощущаю собственную материальность, это нелогично. Но это было последним, что меня интересовало. Я не надеялась, что жизнь в этом доме будет легка, что-то мне подсказывало, что впереди меня ждет масса проблем, но я отодвинула это чувство на потом. У меня кровоточили вены, разве такое возможно? Я же призрак. Теперь моя участь до конца века периодически перематывать свои запястья бинтами, чтоб ненароком не запачкать что-нибудь. Я ждала безликого с охоты, не задавала лишних вопросов, стала его подспорьем. Он не любит много говорить, а я не люблю навязываться, мы можем неделями молчать, я буду просто сидеть, бинтовать руки и считать мух на потолке, пока не закружиться голова. Я ему может быть и не нужна, но мы должны держаться вместе. Это закон жизни. Закон моей новой жизни. У меня правда все хорошо, я всего лишь сдохла… но все хорошо. Это просто моя новая жизнь.