Любимец твоих дьяволов

Лениво открываю глаза. Снова начинается обычный, ничем не запоминающийся день. Такой однообразный, что становится тошно от одной только мысли о нём. Горечь во рту напоминает о том, что вчера я нехило выпила в гордом одиночестве, пока пыталась написать что-то общее с музыкой. Вдох-выдох. Отбрасываю одеяло и направляюсь в леденящий душ, без которого не представляю свою жизнь. Вода стекает по моему телу тяжелыми каплями, описывая каждую часть прозрачными узорами. Покрываюсь мурашками, стискивая зубы до тех пор, пока не привыкаю к температуре воды. Вдох-выдох. Поднимаю голову вверх навстречу обжигающей и одновременно холодной воде. Чувствую, как во мне пробуждается энергия, которую я растрачу за сегодняшний день, ведь сегодня начало учебной недели. Как жаль, что каникулы закончились в одно мгновение. Вдох-выдох. Открываю глаза, выключаю воду и выхожу с душа. Обматываюсь полотенцем, смотря на себя в зеркало. Бледная кожа, запутанные каштановые волосы, большие карие глаза с опухшими нижними веками, пухлые губы в ранах от укусов. Если бы я увидела себя со стороны, то точно бы сказала, что эта девица хорошо провела ночь с каким-то парнем. И как грустно, что это не так. — Чёрт, — громко выдыхаю и подхожу к зеркалу вплотную, чтобы привести своё лицо в порядок. Спустя полчаса выхожу с ванной, сбрасывая с себя полотенце, подхожу к комоду, чтобы достать белье. Надеваю мешковатый чёрный свитер, легинсы. Натягиваю носки, затем сапоги с тракторной подошвой на шнурках. На часах без двадцати восемь, а значит я уже опаздываю. Хватаю рюкзак, бумаги с нотами и пальто. Непослушные пальцы нашаривают ключи в кармане. Выбежав из подъезда, я почувствовала, как холодный воздух ударил мне под дых, перекрывая доступ к нормальному дыханию. Снег превратился в скользкую грязь, что знатно замедляло мой бег к автобусной остановке. Подскальзываюсь и влетаю в маршрутку. Люди оживленно перешёптываются, но у меня нет времени тормозить, чтобы осмотреться вокруг. Резко вручаю водителю за проезд, сажусь у окна и замечаю, что появляется боль в ноге. Видимо, я потянула её. «Просто прекрасно, блять», — мысленно проклинаю снег. Маршрутка плетётся по дороге, словно улитка, отчего я ещё больше злюсь. Снова придется выслушивать от Евгении Владимировны, какая я безответственная особа. Фыркаю про себя и смотрю в окно. Как же достало всё это общество, которое живёт по общепринятым понятиям, и если ты чем-то выделяешься, значит ты точно ненормальный. Жаль, что я не послушала свою маму тогда и уехала всё-таки в Киев, чтобы поступить в этот Киевский институт музыки имени Глиера. До сих пор поверить не могу, что каждый чёртов день ссорилась с ней, говоря, что хочу именно сюда. А что сейчас? Я бросила всё, ради того, чтобы мучиться сейчас от однообразия моих будней. Квартиру, в которой сейчас живу, я снимаю уже третий год, так как в общежитии жизнь для меня была невыносимой. Совершенно ужасные условия проживания, а за соседок вообще молчу. Поэтому, прожив там год, я решила, что пора бежать оттуда. Чтобы хоть как-то выжить в этом городе, случайным образом нахожу идеальную работу в караоке-баре «Amber». Мне нравилось работать в ночные смены, наблюдая за ночным городом, который будто бы светился именно в это время суток. Так моя жизнь не казалась мне слишком дерьмовой. — На Толстого! — кричу водителю маршрутки. Поднимаюсь и продвигаюсь сквозь толпу людей к выходу. Смотрю на дисплей телефона, на часах уже десять минут десятого. Ускоряю шаг и бегу к институту, ведь есть шанс попасть под конец пары, и не схлопотать «н-ку». Влетаю в вестибюль, пробегая к гардеробной. В спешке сбрасываю пальто, решая, что шарф оставлю на себе. — Снова опаздываешь, Вика. Опять проспала? — И Вам доброе утро тетя Зина, — улыбаясь, подаю пальто гардеробщице. — Между прочим, это маршрутка так медленно ехала. — Ох да-да, как я могла усомниться в тебе, — смеётся она и, вешая пальто, продолжает, — беги скорее, сегодня к нам наведался Костик, — кладёт номерок мне в руку. — Спасибо! — кричу я в ответ и бегу что есть сил на четвертый этаж. «А что за Костя то?» — спрашиваю себя мысленно, пока поднимаюсь. Хотя, какая разница? Меня больше волнует, как пройдут экзамены и кого мне поставят в пару на вальс, ведь скоро выпускной по окончанию четвёртого курса. А будет ли вообще этот вальс? Забегаю на этаж, сворачиваю вправо, снова вправо, но не успеваю затормозить из-за скользкой подошвы. Врезаюсь в дверь, открывая её собой, и, споткнувшись о порог аудитории, стремительно влетаю вперёд. Мои ноты эффектно вылетают и кружатся вокруг меня, пока я пытаюсь сообразить, что упала на колени посреди аудитории на глазах у одногруппников. Адская боль пронзает колени и сознание, от чего моя гримаса искажается. «Как хорошо, что волосы закрывают лицо», — думаю я. Тишина даёт знать о себе, поэтому начинаю смеяться и пытаюсь сфокусировать свой взгляд приподнимая голову. Всё вокруг размыто, но я чётко понимаю, что упала кому-то прям под ноги. Поднимаю голову вверх и встречаюсь с любопытным взглядом сероглазого парня.