Любимец твоих дьяволов

POV Вика Что-то громко зазвенело. Я лениво потянулась к подушке, накрывая ею голову, чтобы не слышать этот шум, но почему-то звон всё равно было слышно. — Чёрт, — фыркаю я, когда понимаю, что это звонит телефон третий раз. Вяло тянусь рукой к тумбочке, нащупывая там это вибрирующее утреннее чудовище. — Да, — отвечаю вдалеке, а после кладу холодный гаджет меж головой и подушкой. — Ты спишь что ли? — Нет, блин, просто лежала с закрытыми глазами, Тём, — недовольно цокаю языком. — Ты с ума сошла? Вика, ты уже давным-давно должна была проснуться и начать собираться! — завопил он со всей силы в трубку. — Какой сегодня день? — запищала я, сбрасывая с себя подушку и тут же подрываясь. — Понедельник, дурочка. — Твою мать! Я перезвоню, Тём, — только и успела я сказать, прежде, чем бросилась в душ, спотыкаясь о своё одеяло, которое упало вниз с кровати. Забегаю в душ и выскакиваю оттуда спустя десять минут. По пути в комнату полотенцем стираю с себя капли воды. Подбегаю к комоду и вынимаю оттуда бежевое кружевное бельё, которое натягиваю на себя по пути к шкафу. Распахиваю его и тут же нахожу взглядом нужную вещь — сиреневое платье футляр на средних размеров лямках, оно идеально облегает мою талию. Смотрю на отражение в зеркале и удивляюсь, как необычно сверкает фукра с напылением. Быстро прихожу в себя, а после — совсем немного завиваю свои волосы, закрепляя их лаком: оставляю мелкие завитушки, а всё остальное закрепляю сзади заколками, делая объемный пучок. Пару шпилек с резинкой, и — вуаля. Провозившись с косметикой более получаса, я посмотрела на дисплей телефона и пришла в восторг. Не так уж сильно опаздываю. Со временем лень, чтобы ухаживать за собой улетучивается. Просто ты перестаёшь чувствовать себя маленькой и беззаботной девочкой, ощущаешь, как внутри тебя ощущаются толчки на что-то, что сделает из тебя женственную натуру. Так на меня повлияло путешествие — больше я не могла видеть в зеркале гадкого и забитого утёнка. Мне хотелось расцветать вместе с весной. Распылив на себя немного духов с нотами лаванды, я шумно вдыхаю аромат и набрасываю на плечи пиджак, обуваюсь, беру сумочку, куда кидаю телефон, и покидаю квартиру, которая теперь не знала, что такое темнота. Спускаясь по лестнице, я вспомнила, что нужно набрать номер такси, как вдруг телефон начал вибрировать, а на дисплее высветился вызов от Артёма. — Ты мешаешь мне вызвать такси, — фыркнула, хватаясь за поручень. — Зачем тебе такси, когда у тебя есть я? — ухмыляясь, ответил Тёма. — Только не говори мне, что ты у моего дома?! — воскликнула я, но на той стороне уже звучали гудки. Прибавив скорости, я чуть ли не выбегаю из подъезда и вижу автомобиль, в котором сидит Артём. Широко улыбнувшись, хлопаю в ладоши, направляясь прямо. Дверь приоткрывается, как только я подхожу. — Чтобы я делала без тебя, — радостно улыбаюсь и оставляю на его щеке поцелуй. — Хм, думаю, ты бы опоздала, не так ли? — ехидно подмечает он, заводя двигатель. — Знаешь, я хотела тебя поблагодарить, — скрещиваю руки на груди, — но теперь не буду! — Если ещё хоть немного надуешь щёки, то они лопнут, — засмеялся он. — Вот же мерзавец, — фыркаю я ударяя его рукой по плечу. — Ай, — взвизгнул он. — Это я ещё добрая! — возмущаясь, перевожу взгляд в окно. — Ладно-ладно, не злись, дурочка, — мягко проговорил он, а после я почувствовала, как его ладонь накрыла мою. — Сам дурак! — проговариваю я, но не убираю свою руку из-под его ладони. Больше всего на свете мне хотелось тепла и он тот, кто бескорыстно дарил его мне. — Ты навещала Мэла? — он замялся, убирая руку на руль. — Да, — выдохнула я и посмотрела на Артёма — по его челюсти было видно, что он напряжён, — Мэл в порядке, чего не скажешь о тебе: синяки всё ещё очень классно украшают твоё лицо. — Ну хватит! Я даже злиться на него не могу, понимая, как он чувствовал себя в тот момент. Из нас двоих, кретином сейчас являюсь я. — Да, но… — Ви, прекрати, ладно? — он повернул голову и посмотрел в мои глаза, а я одобрительно кивнула. — Мне нравится, когда ты меня так называешь, — я честно призналась, заливаясь едва заметным румянцем. Когда машина остановилась, только тогда Артём снова посмотрел на меня: — Приехали, — сказал он. Я обернулась и увидела знакомое, до озноба внутри, здание. Сжав кулак посильнее, громко выдыхаю, а после приоткрываю дверь. — Стой, — вдруг Тёма спохватился, пулей выскочил из машины, обошёл её спереди и открыл двери салона. — Прошу, — сказал он, подавая мне руку, что несомненно вызывает на моём лице широкую улыбку. — Оказывается, ты не такой уж и засранец! Даже джентльменом бываешь, — захихикав, я подаю ему руку. Он улыбается, так по-доброму и так нежно, что я неосознанно плавлюсь. Весь такой неприлично красивый в этой чёрной рубашке и брюках — словно собирался на подиум. — Позвони мне, как уладишь свои дела, я заберу тебя, — всё ещё держа меня за руку, он оставляет невесомый след от поцелуя на моей щеке. — Буду ждать звонка, Ви, — добавляя, подмигивает мне и отпускает мою руку. — Хорошо, — улыбаюсь ему в ответ и поворачиваюсь в сторону института. Сердце громко пропускает удар. Собравшись с мыслями, я делаю шаг за шагом навстречу очередной игре, придуманной мной и только мной. Всё давным-давно было продумано, просчитано и разложено по полочкам. Зайдя в фойе, мило улыбаюсь и приветствую обожаемую мной гардеробщицу, которая просто сидит у окошка. Все ахают и охают при виде меня, что вселяет ещё большую уверенность. Поднявшись на четвёртый этаж, цокая каблуками, прохожу к кабинету заместителя декана. Легко постукиваю костяшками по двери и, после услышанного «да-да», нажимаю на ручку. — Ох, Виктория, вы вернулись? — пролепетала Евгения Владимировна. — Добро пожаловать в наш институт снова. — Здравствуйте, — мило улыбаясь я присела за стол. — Не буду ходить с Вами вокруг да около, поэтому начнём с самого главного. Я напряглась в ожидании. — Не волнуйтесь, мне удалось закрыть ваше отсутствие. Вас не отчислили, — улыбаясь, сказала она. Облегчённый выдох: — Это так замечательно, — сказала я. — Да, тот рыжий мальчик уж очень меня просил, — задумавшись, пробубнила она. — Спасибо, что не обделили наш университет своими благотворительными взносами, — подмигивая, она достаёт из ящика стола папку, а после вынимает оттуда лист. — Поставь вот здесь подпись и со спокойной душой продолжай посещать пары. — Спасибо Вам, — говорю я, оставляя подпись на листе бумаги, — теперь я Ваша должница. — Глупости, жду Вас через пять минут в двадцать третьей аудитории. — Хорошо, — снова улыбаюсь, покидая её кабинет. Я невероятно обязана за это всё Владу. С помощью дара убеждения и его денег мне удалось остаться в институте. «Пожалуй, к нему нужно наведаться и поблагодарить», — подумалось мне, когда я спускалась вниз на второй этаж. Когда дверь нужной мне аудитории со скрипом приоткрылась, большинство посмотрело в её сторону чисто механически. Я вошла во внутрь и замерла. Мне было плевать, что все гудели и оживлённо перешёптывались из-за моего появления, потому что моё внимание приковали к себе серые глаза. — Ни черта себе, блять, Вика, это что за поворот и почему ты выглядишь как модель? Нашла себе папика, который платит за доставленное ему удовольствие? — услышала я, почти рядом с собой, но так и не смогла оторвать от него взгляда. — Встречный вопрос: почему ты всё ещё не превратился в нормального человека и остаёшься таким тупорылым имбицилом? — придя в себя, я всё-таки отрываю от него взгляд и смотрю на рядом стоящего одногруппника. — Чё ты там вякнула? — заржал он на всю аудиторию. — Говорю, ты как был дебилом, так им и остался, — презрительно смотрю на него, а после изображаю плевок в его сторону. — Ты чё сука, — зарычал он, замахиваясь на меня рукой. Во мне сразу срабатывает инстинкт самообороны, но меня опережает чья-то другая рука, которая схватила запястье этого придурка. — Ты совсем придурок или да? — рявкнул Костя, отталкивая одногруппника назад. — Мэл, она сама винов… — Заткнулся и немедленно свалил в самый дальний угол! — перебил Костя, на что испуганный одногруппник незамедлительно послушался приказа. — Мда уж, а дворняги вокруг тебя всё также стабильно ошиваются, — говорю это почти выплёвывая. — Следи за языком, — шикнул он, притягивая к себе, — иначе я тебя спас, но я же и могу погубить, — а после ведёт меня к последней парте. — Полегче, — рыкнула я, не понимая, почему он вообще меня трогает и влезает в мои дела, — я и сама могла за себя постоять. Больше не влезай в это. — Да мне плевать. Лучше ответь, что всё это значит? Что ты здесь забыла? — интересуется Мэл, испепеляя меня взглядом, но внезапно открывается дверь. Мы оба переводим взгляд в ту сторону и видим Евгению Владимировну. — Доброе утро, дорогие мои. Как вы заметили, к нам снова вернулась Вика, — улыбаясь, она указала в мою сторону, — надеюсь вы этому рады также, как и я. Добро пожаловать к нам обратно, милая. Надеюсь больше тебе не понадобиться брать перерывы. «Что же всё-таки деньги делают с людьми. Просто чудеса. Раньше ненавидела меня, а теперь я её любимица. Как и он», — подумала я, от чего невольно вздрогнула. — Перерывы? — тихо зашипев, он схватил моё запястье. — Костя, дорогой, — обратилась преподавательница, — послушай объявление, впрочем, как и остальные. Сегодня вам придётся выбрать себе пару для вальса. — Что? Какой ещё вальс? — спросил кто-то со второго ряда. — Наша группа очень особенная, как вы знаете, — начала она. Все внезапно обернулись в нашу сторону. Но смотрели все только на него. Я отдёрнула свою руку. — Да, вы всё правильно поняли. Так как в нашей группе находится звезда, на наш выпускной пожалует телевидение. Нам нельзя падать лицом в грязь и просто провести линейку. Выпуск объявляется торжественным и вальсу на нём быть. Далее я уже просто напросто не слушала её. Неужели из-за него, мне придется с кем-то танцевать? — Ты заранее всё просчитала, да? — его голос вырывает меня из размышлений. — Заплатила, чтобы тебя не исключили? Ты продумала всё, да? Каждую, блять, мелочь? — грозно шептал он, склонившись ко мне. — А разве не видно? — ухмыляюсь я, понимая, что раз за разом остаюсь в выигрыше. — Боюсь, ты просчиталась, — тихо, но уверенно говорит он.  — Как это понимать? — фыркаю я.  — Смотри, — Мэл ехидно подмигивает мне и приподнимается, — Евгения Владимировна, можно вас на минутку? — Что ты задумал? — шепчу, хватая его за запястье. Он улыбается и отдёргивает свою руку, отдаляясь. Они скрываются за дверью, и я начинаю отбивать ритм пальцами по столешнице. Кажется, сердце вот-вот и выпрыгнет, ведь я не знаю, что он задумал. Это не входило в мои планы никак. Дверь снова открывается и в аудиторию возвращается самодовольный Мэл, а следом за ним и Евгения Владимировна. — У нас уже образовалась первая танцевальная пара, — радостно сказала она, на что я мысленно ответила «нет», — Костя будет танцевать с Викой. — Нет, — выкрикнула я, а после закрыла рот рукой. — Что значит «нет», Вика? — глаза преподавательницы сверлят меня, пока рядом виднеется такая знакомая ухмылка. — Простите, — виновато опускаю голову вниз и понимаю, что другого выхода нет. Стоит ей лишь щелкнуть пальцем, и все узнают, что меня здесь не было больше двух месяцев. Это всё грозит исключением. «Грёбанный Бочаров!» — мысленно восклицаю я. — Ох, прошу прощения, — неожиданно выпаливает он, а я поднимаю голову и смотрю на него. — В честь возвращения Вики, — переводит свой взгляд на меня, — я решил позвать всех вас на свой концерт, — и улыбается. — Все приглашены. Позже мой директор напишет вам с подробной информацией. Сука. — Костя, это так прекрасно, — с огромной радостью в голосе, сказала Евгения Владимировна. — Я не приду, — тут же встреваю я, понимая, что он затевает одну игру за другой. — Вика, отказы нигде не принимаются, — строго произносит она. — Без исключения, все обязаны явиться на концерт! А теперь подумайте, кто с кем танцует и подходите ко мне записаться. Все загудели, обсуждая друг с другом предстоящее событие, пока лично я хотела завязать себе петлю на шее. — Не стоит играть с огнём, — он выдыхает мне прямо в ухо. Тело покрывается мурашками, но я без промедлений прихожу в себя и неторопливо поворачиваю свою голову, сталкиваясь с ним нос к носу. — Боюсь, — шепчу я, — ты разочаруешься. — Почему? — теперь он дышит мне в губы. — Это всё для меня не имеет смысла, — отвечаю я, после чего достаю телефон из сумочки и демонстративно пишу Артёму, что освободилась. — Уверенна? — шипит он и тон его голоса становится куда твёрже. — Там, где однажды сломалось, больше не срастётся, как прежде.