По ту сторону стен

Противный, разрушивший гробовую тишину, громкий звук, будто совсем рядом разбилось на сотни мелких осколков что-то стеклянное, заставил её вздрогнуть и проснуться. По внутренним ощущениям было около десяти утра, а противный запах спирта и хлорки предельно ясно дал понять где она находится. Да, это безусловно был лазарет — один из аккуратнейших и чистейших уголков огромного каменного здания, куда «долбанутые на всю голову идиоты» без веской причины, а тем более без стука, заходили не часто, и то, если его хозяйка пребывала в хорошем расположении духа. Если бы вы хоть раз побывали в больничном крыле Хвоста феи, то обязательно отказались бы верить собственным глазам: сравнительно небольшое помещение состоящее из кабинета целителя и палаты на десять мест не шло ни в какое сравнение с главным залом, стены которого, кажется, вовек не удастся оттереть и батальону до зубов вооруженных уборщиц. В лучах солнечного света, просачивающегося сквозь оконное стекло, прикрытое тонкой занавеской, казалось, не кружило ни пылинки. Ни пятнышка на светлых стенах палаты и белоснежное постельное бельё на старых железных койках, тоже блестящих от чистоты. Однако всё это торжество порядка и блеска портил отвратительнейший запах хлорки, буквально вгрызающийся в голову, сжимающий мозг в широкое, покрытое острыми шипами и иглами, тугое кольцо. И вот ведь ирония: эта гадость была любимым средством Полюшки, а потому донести до её сведения весь ужас, причиняемый больным этим ужасным средством или просто попросить изменить своеобразной традиции драить полы только этой пакостью — приравнивалось к добровольному подписанию самому себе смертного приговора самыми изощрёнными методами, потому-что во-первых: она всё равно не услышит, а во-вторых, ещё наорёт и наверняка пребольно ударит какой нибудь книгой. Поэтому в госпиталь никто добровольно не совался, предпочитая больницу в пяти кварталах или, если уж совсем не повезло, самолечение — вариант, конечно, не ахти, всё же волшебник не лекарь, в лучшем случае знает лишь азы оказания первой помощи. Однако в сравнении с масштабами морального ущерба, что запросто можно заработать в обмен на излечение физических увечий, вариант просто отсидеться дома, в ожидании облегчения подчас казался лучшим. Так что попадали сюда только по каким-то причинам не успевшие или не сумевшие вовремя сбежать волшебники, в числе которых, по всей видимости, оказалась и она сама. Открывать будто свинцом налитые веки не хотелось, бинт на правом плече неприятно сдавливал кожу, а место ранения и многочисленные не менее серьёзные повреждения и «царапины» горели огнём и жутко зудели. Видимо целительница решила отомстить за уничтоженные перед самым отправлением на задание настойки, на изготовление которых ушло по меньшей мере полгода, и добавила в обычный обеззараживающий раствор какую нибудь гадость вроде болотницы — препротивного растения обладающего густым желтовато-белым соком при попадании малейшей капли которого на открытую рану начинается жуткий зуд не проходящий иногда в течение трёх дней. Вспомнить детали задания и придумать объяснительную речь не составило особого труда, оставалось только выслушать крики наверняка уже сидящего в палате, на данный момент бывшего мастера Хвоста Феи, как узнала она из недавних газет, дождаться осмотра и вечерком незамеченной свалить домой. План был предельно прост и не единожды успешно приводился в исполнение, но вот незнакомые голоса рядом отсрочили его начало на неизвестное время заставив девушку затихнуть и насторожиться. — Нацу, блин! Будь аккуратнее в конце-то концов! Вот теперь бери веник и убирай! — раздражённым шёпотом прозвучал один, явно женский голос. Человек с именем Нацу в Хвосте Феи был один, а наличие ещё по крайней мере двух запахов заставили её удивиться: что сильнейшая команда гильдии, собственно забыла в её палате, да ещё и в полном составе? Тем временем послышался тихий скрип, а затем ужасный грохот. «Совок уронили, огребут…» отстранёно подумала она всё ещё пытаясь разобраться в намерениях волшебников.  — Люси, давай-ка ты сама, не хватало нам ещё нагоняй от Полюшки заработать, — Этот голос тоже принадлежал девушке, вот только был он спокойнее, старше, с нотками угрозы и раздражения.  — Почему я? Пусть Грей хоть раз приберёт, для разнообразия!  — А с чего это я? Вообще-то сидеть тут — идея Эльзы, пусть и убирает сама, — мужской голос звучал холодно и грубо, с долей пренебрежения и насмешки, заставив Люси недовольно фыркнуть и раздражённо топнуть ногой. — Живо убрали! — рявкнула Эльза все тем же приглушённым шёпотом. Раздался судорожный вдох и веником по полу заскребли быстрее. Неуспевший толком отдохнуть, до предела напряжённый организм просил сейчас же лечь и проспать ещё как минимум три часа. Однако неуёмное, с каждой секундой растущее любопытство напомнило организму что он и так находится в горизонтальном положении, укрытый к тому же тёплым одеялом и потребовало немедленно распахнуть глаза, познакомиться с легендарной командой поближе. Нестерпимо хотелось расспросить копошащихся рядом магов обо всём на свете, о любой пришедшей в голову антинаучной чепухе вроде рассказов согильдийцев о летающих и говорящих котах, тоже отправившихся на остров Тенрю… Но тут природная замкнутость и неразговорчивость, когда-то изрядно попортившие ей шкуру напомнили о себе, сковав разгоревшийся было ярким оранжевым пламенем пыл, толстой коркой льда. Но, в любом случае, «просыпаться» пора было уже давно, ведь только по памяти, остатки которой удалось ухватить сонному мозгу, в госпитале она пролежала никак не меньше пары суток, что раньше себе редко позволяла. Поэтому, собравшись с силами, она дёрнула бровью и медленно, словно оттягивая предстоящий разговор, в результатах которого она вопреки своему обыкновению совсем не была уверена, раскрыла тяжёлые веки. Солнечные лучи ярким белоснежным потоком хлынули в неокрепшие после суток проведённых в кромешной тьме глаза, и новый день бесповоротно начался. Подозрения подтвердились: справа от неё сидела сильнейшая команда Хвостатых. Обиженная Люси Хартфилия, надутый Нацу Драгнил, как обычно хмурый Грей Фуллбастер и приветливо улыбающаяся Эльза Скарлет. Весьма странная компашка, особенно если доведётся увидеть их в гильдии. Совершенно не верится что эти вечно дерущиеся и по очереди разнимающие друг друга дураки представляют из себя сильнейшую и сплочённейшую команду способную в разгаре битвы случайно разгромить полгорода, уничтожить ближайшую речку, а потом дружно пойти домой как ни в чём не бывало, после пьянки с бывшим врагом.  — Извини, мы тебя разбудили, — всё ещё виновато улыбаясь произнесла Скарлет. Её волосы вдруг всколыхнули притупившуюся за время путешествия тоску по дому, где по вечерам небо иногда окрашивалось всеми оттенками красного, а розовые и оранжевые облака создавали какую то неуловимо загадочную атмосферу приковывающую к себе взгляд и заставляющую наблюдать яркий уход этого дня вплоть до темноты оставив все дела и мысли. Наблюдать, как багряное солнце медленно скрывается за облаками и постепенно затухает уступая место тишине, спокойствию и мраку, а вместе с ними и луне с несчётным числом, по пятам следующих за царицей ночи, крошечных звёзд.  — …ты меня слышишь? — она и не заметила, как самым идиотским образом упустила все объяснения, а Скарлетт уже незнамо сколько машет своей рукой перед её смуглым лицом пристально смотря ей в глаза.  — А… Прости, почему-то закат вспомнился, — раздосадованно ответила она и кажется, даже не заметила как расширились глаза собеседницы, а рот слегка приоткрылся, будто девушка хотела что-то сказать. Но, бытро взяв себя в руки она лишь приветливо улыбнулась новой знакомой в ответ, проигнорировав обеспокоенные взгляды друзей и поспешила продолжить разговор. Однако сделать этого ни седой девушке, ни команде хвостатых не было суждено. В тот же миг, как Люси открыла рот для приветствия, в коридоре послышался топот, будто к двери неслось не менее двух взрослых слонов, на пару с десятком упитанных бегемотов. Дверь распахнулась, от мощного удара ноги едва не слетев с петель и жалобно, протяжно, словно жалуясь на свою нелёгкую долю, заскрипела. На пороге, не обращая внимания ни на неприятный скрип, ни на удивлённые взгляды, ни на муху имевшую несчастье залететь в палату именно в эту минуту, стоял злой как чёрт Макао. Таким его не видел, пожалуй, никто и никогда: до крошева сжатые зубы, сошедшиеся в одну линию брови и красное от гнева лицо внушали по меньшей мере страх.  — Рей Эванс! — полный злости рык разнёсся по всему госпиталю заставив Хартфилию судорожно вцепиться в табуретку. Однако седая девушка, не поведя и бровью, преспокойно повернулась к разъярённому Конбольту и нахально изрекла:  — Слабовато… — в её серых с голубым отливом глазах плескались лучики озорства и веселья, было видно, что один вид разъярённого бывшего мастера ей доставляет сущее удовольствие. От такого заявления мужчина побагровел:  — Объясни мне, будь добра, как можно полгода выполнять задание рассчитанное максимум на месяц?! Максимум! Черт побери! Максимум! Ма-кси-мум!  — Ну, возникли некоторые сложности… — как назло все придуманные ранее оправдания вылетели из головы и девушка почувствовала как храбрость и наигранная нахальность потихоньку улетучиваются.  — Какие такие «сложности» задержали тебя на шесть месяцев?! Небось опять по Фиору шаталась?! Сколько тебе повторять раз вступила в гильдию, будь добра не пугать согильдийцев своими исчезновениями!  — Что плохого в желании путешествовать?  — Ничего, но будь добра предупреждать перед отправлением в очередное «Путешествие».  — Хорошо, — спокойно ответила она, тем временем с интересом следя за бьющейся в оконное стекло мухой. Поняв, что девушка вновь пропустила его слова мимо ушей и слушать дальнейшие его разглагольствования не намерена, Макао лишь махнул рукой и вышел из лазарета громко хлопнув дверью. Седая облегчённо выдохнула и почесав небольшой синяк на скуле обернулась к посетителям:  — Зачем вы пришли? — её голос был всё так же спокоен, но не безэмоционален как могло показаться на первый взгляд, сквозящие в нём нотки любопытства выдавали её с головой.  — Просто вчера после того как ты ввалилась в гильдию вся в крови, ребята которые оставались на те семь лет странно отреагировали на твоё появление…  — И на твои вопросы, разумеется, не отвечали? — спокойно продолжила она пристально глядя на Эльзу.  — Именно.  — Тогда, вы вполне могли бы подождать меня на первом этаже, — спокойно заметила Эванс, а интерес из её голоса вдруг пропал. Почему-то вдруг стало обидно, как бывает когда особенно большие ожидания не оправдываются. Единственная закавыка состояла лишь в том, что никаких ожиданий у неё и не было! С самого начала она всего-то мечтала поскорее оказаться дома и спокойно заснуть, часов на десять.  — Могли, да вот Эльзе приспичило… — довольно грубо произнёс Фулбастер и немедленно заработал строгий взгляд в свою сторону.  — Но, раз уж мы здесь, не могла бы ты показать нам свою магию? — поспешила спросить Люси, чувствуя что вот-вот начнётся драка. А внутри держащей спокойное лицо Рей будто вулкан взорвался: Нет, ну какова наглость! Ворваться в палату больного человека, тело и разум которого буквально пожирает желание почесать способные в любой момент открыться раны, наивно похлопать глазками и попросить показать представление! И это то при сбитых в кровь руках, рваной ране на всё плечо, сквозном ранении в боку, лёгком сотрясении и без того неадекватного мозга, многочисленных царапинах, синяках и ожогах, и лёгком магическом истощении в придачу!  — Люси! — Строго прикрикнула Скарлет, но было поздно. Девушка с серыми волосами уже приняла сидячее положение, а вместо браслета, в левой руке сверкал метательный нож. Блондинка и пикнуть не успела, как клинок, пронесясь в каких-то миллиметрах от её головы пригвоздил к стене синюю ленту. Затем, приняв жидкое состояние стёк по стене, забрался на кровать и обмотавшись вокруг левого запястья девушки вновь принял форму метеллического браслета.  — Осторожнее! Ты меня чуть не убила! — взвизгнула блондинка выйдя из минутного ступора и хватаясь за голову.  — В таком случае, будь осторожна со своими желаниями… Хартфилия могла поклясться что на одно короткое мгновение в глазах «седой» — как уже окрестила она Эванс, промелькнуло что-то хищное, звериное и необъяснимо страшное, заставившее её стушеваться и вжаться в табуретку. Только сейчас в голове прозвучал голос Полюшки оглашающий немалый список ранений девушки, среди которых было… Магическое истощение! Да как она вообще могла провернуть такой фокус и не потерять сознание на месте?! В глаза бросились вдруг увеличившиеся синяки под глазами седой и Строгий взгляд Алой, наверняка уже заметившей состояние Рей. Какая же она дура! А ведь девушка ради её прихоти жертвовала здоровьем.  — Извини. Не сдержалась, — пробормотала Эванс виновато глядя на Люси открывшую было рот.  — Да нет, что ты! Это я виновата! Я совсем забыла про твой диагноз! Эванс поморщилась. Эта блондинка бесила: мало того что была не сдержана, болтлива и криклива, так ещё и говорила с такой жалостью в голосе глядя на её синяки и раны, что аж тошно становилось, а особенно грустно она смотрела на абсолютно седые волосы и как же, чёрт возьми, это бесило.  — Я в твоей жалости не нуждаюсь.- отчеканила седая хмуро глядя на «неравнодушную».  — О, Рей, рад нашему знакомству! А сколько тебе лет? Ты что созидатель? Ты в нашей гильдии? — буквально включился Нацу, наверняка заметив взгляд Эванс и решил скосив под дурачка засыпать девушку вопросами лишь бы сохранить жизнь неосторожной Хартфилии. Рей на подобный приём лишь усмехнулась, однако идею решила поддержать.  — Мне двадцать, вступила в гильдию четыре года назад, повелитель металлов ну, или созидатель, уж как благородной публике понравится, — спокойно ответила она. Разговор явно не клеился, но хвостатые почему-то никак не желали оставлять попыток разговорить девушку.  — Четыре? Как же шестнадцатилетний маг, полный мечт и амбиций, попал чуть ли не в самую слабую гильдию? — Эльза недоумённо смотрела в глаза созидательницы.  — Меня нашли у подножия горы, сорвалась. Чудом осталась жива, на меня тогда наткнулись Макао и Вакаба, принесли в гильдию, выходили. Так как идти мне было некуда, я осталась там. А какая она там в списке сильнейших, мне было немного, с сотого этажа, наплевать.  — И не пугали возможная реакция и мысли горожан? — выскочила блондинка. Ну разве, блин, не очевидно?!  — Не пугали, — отрезала волшебница, еле сдерживая нарастающий гнев. Силы потихоньку уходили, клонило в сон, а недостаток магических сил лишь усугублял положение. Но она просто не могла позволить себе вырубиться прямо на глазах у этой неугомонной троицы.  — Ладно, мы пожалуй пойдём, у нас ещё дела. Когда седая уже держалась на одной силе воли, Алая, до этого сверлившая Рей изучающим взглядом, наконец отлепилась от стены и пошла к выходу. За ней гуськом последовали Нацу и Люси.  — Выздоравливай! — бросили они напоследок и ушли. Скрипнула входная дверь, наконец в помещении установилась долгожданная тишина нарушаемая лишь случайно залетевшей в палату мухой. Эмоции после разговора были далеко не радужные, злость всё не уходила как бы она не пыталась успокоиться и взять себя в руки. С самого начала эта команда ей пришлась не по душе, за исключением разве что, Грея, и то потому что парень с ней толком и не общался, предпочтя куда-то смыться. Вся эта совершенно не нужная и до жути нелогичная ситуация не поддавалась никакому объяснению. Мысленно отругав себя за свершено ненужный продемонстрированный невесть зачем, из чистейшей вредности магический приём, девушка откинулась на плоскую как блин подушку. За своими не радужными мыслями она и не заметила как глаза закрылись, увлекая измученное сознание в глубокий, неспокойный сон.