sweetheart, what have you done to us?

      коул безответно влюблен.       энн в своей привычной манере заявила бы, что эта любовная трагедия весьма романтична, но это не так. нет ничего романтичного в том, что ты вынужден страдать.       коул пропускает школу; родители явно недовольны, а энн забегает к нему каждый день после уроков, подкармливая кусочком тыквенного пирога, и попутно вкратце пересказывая всю суть минувших занятий. она говорит, что без него там не так радостно. она говорит, что без него там явно уменьшился процент индивидуальности. она говорит, что в последнее время гилберт ходит задумчивым и выглядит весьма подавленным.       коул лишь кратко усмехается. вздор.       энн дарит ему недавно собранные полевые цветы и тут же убегает, кидая на прощание поспешное «завтра увидимся». маккензи едва ли успевает сказать что-то в ответ, как за ней слышен лишь хлопок входной двери, а сама энн случайно оставляет в его разуме лишь это абсурдное «гилберт ведет себя слишком странно в последнее время». он думает об этом всю ночь, пока свеча не затухает.       по четным числам коул посещает их литературный клуб. хотя, он бы предпочел называть его каким-нибудь деликатным творческим объединением, ведь в этом скромном клубе собрались отнюдь не одни писатели и любители книжных изданий.       в своем потрепанном кожаном портфеле он таскает альбом и карандаш. более для счастья ему ничего не требуется.       (хотя, нет, требуется. можете, пожалуйста, подать гилберта блайта? да, того очаровательного доктора. спасибо вам большое.)       забегая в их излюбленное местечко, дарованное самим господом, коул может почувствовать себя свободным от своих скудных проблем. свободным от любви к блайту.       энн снова делится своими неисчерпаемыми идеями для написания очередной трагической истории сумбурной любви, диана поистине искренно восхищается мыслями её подруги, пока руби задумчиво что-то чиркает в своем блокноте. а коул вновь погружается в мир родимого искусства. и он вновь принимается столь бережливо вычерчивать портрет гилберта на листах своего альбома. вновь.       коул слишком часто думает о нем и ничего не ест. он начинает вести дневник, где отмечает свое текущее состояние (и где каждая первая строчка это — «скучаю по гилберту»).       и каково же было его удивление, когда на третью неделю пропусков школьных занятий, мать говорит, что ему пришло письмо от некого гилберта блайта. коул, буквально, подрывается с места, выхватывает письмо из родных материнских рук и мчится к себе в спальню, слыша что-то о своем ужасном воспитании.       в его дрожащих руках бумага, в которой смысла больше, чем во всем бренном человеческом существовании. на конверте виднеется изящный почерк будущего доктора, а первая строка гласит «дорогой коул…». решаясь прочитать полученное письмо, он понимает — гилберт беспокоится. беспокоится за него.       (коул перечитывает это письмо раз за разом до самой глубокой ночи, пока не засыпает, держа в руках частичку гилберта.)       в полдень следующего дня маккензи спешит навестить излюбленный литературный клуб. теперь в его портфеле альбом, карандаш и письмо гилберта. с явным воодушевлением он забегает в их укромный домик, как его взору предстает сам блайт, неспешно почитывающий истории энн и приятно улыбающийся в ответ юным дамам.       (просто никто не успел сообщить ему, что гилберт вступил в их клуб еще вчера.)       коул молча стоит в проходе, наблюдая за нежной сливочной улыбкой на губах блайта, пока внимание юноши к недавно зашедшему не привлекает юная ширли, тепло приветствующая друга своими радушными объятьями.       — здравствуй, коул, — в привычной манере вытягивает гилберт, легко улыбаясь тому. — не ожидал увидеть тебя здесь.       (на самом деле, он вступил в этот клуб из-за коула.)       — честно говоря, я тоже, — как-то робко и скомкано лепечет маккензи под дружные радостные смешки своих друзей.       они усаживаются на свои места и, пока энн безудержно болтает о своих новых идеях, коул вновь принимается за работу над очередным портретом гилберта. как оказалось, рисовать блайта и смотреть на него вживую — лучшее занятие в его жизни.       через пару секунд гилберт обращает внимание на маккензи, попутно заглядывая в его альбом. даже не успев как-то отреагировать, коул лишь смущенно смотрит в землю, словно бы ожидая смертного приговора.       — прекрасно, — и блайт улыбается этой сливочно-пудровой улыбкой, а его слова эхом отдаются в мыслях коула до конца этого дня.       «прекрасно», сказал гилберт блайт, увидев работу коула. невероятно.       утром коул заявляет, что он идет в школу; родители не понимают, что произошло с их ребенком и уже думают о том, что тот заболел, а он лишь представляет, как энн будет рада его видеть.       (хотя, пожалуй, он болен. не слышали о такой болезни, как «гилберт блайт»?)       он быстро доедает тосты с маслом и запивает их молоком, уже попутно выбегая за порог родного дома. сегодня он идет в школу впервые за три недели только ради гилберта.       он скучал по нему. все чертовы двадцать дней его отсутствия в школьном заведении, он скучал.       забегая в привычный школьный холл, коул с неимоверным трепетом в своей груди проходит в класс и видит, как бледные изящные руки энн ширли элегантно лежат на сильных плечах гилберта блайта, крепко обнимая.       и ему хочется убежать. убежать куда-нибудь, где никто не услышит его срывающихся криков. убежать куда угодно, лишь бы больше не вспоминать о гилберте. но он стоит здесь, посреди классной комнаты, смотря на этих двоих таким разбитым взглядом.       в этот день коул молча покидает границы школы эйвонли и приходит к тому обрыву подле реки. ему хочется кричать и вырвать из своей груди чертово сердце, безустанно любящее чертового гилберта блайта, но он молчит, смотря на линию горизонта.       «что же ты сделал со мной?», мельком проносится в мыслях коула, пока легкий попутный ветерок сдувает горячие слезы с его холодных щек.       коул безответно влюблен. а гилберт даже не знает об этом.