***
Вернуться на работу Маркус смог только к полудню, измотанный больше, чем за сутки тяжкой непрерывной работы. Молодой человек переоделся и поспешил к Даниелю, надевая маску беззаботности и готовности играть. Младший встретил его с радостным возгласом и охотно отправился чистить зубы и умывать лицо. Позавтракав, двое уселись в игровой, в надежде развлечь себя. Маркус хотел просто отключить ту часть мозга, которая была связана с его семьей, и просто играть с ребенком, как он в принципе и должен делать, но он просто не мог перестать вспоминать растерянного Лео и бледного, почти полупрозрачного Карла. Все это заставляло его периодически зависать и вздрагивать, когда Дэнни звал его и тряс за плечо. В общем-то, из-за этого игра как-то не особо задавалась. Единственным желанием молодого человека было сесть, опустить руки и уставиться в одну точку (и провести так пару месяцев, переваривая случившееся), а не играть с гиперактивным ребенком. Однако, парень прекрасно понимал, что Даниель не виноват в его проблемах, а значит, омрачать его хорошее настроение смысла нет. Ближе к вечеру Саймон вернулся со школы. Сегодня он демонстративно ошивался рядом со своим братом и его нянем, всячески показывая, что он не заинтересован в общении с ними. Однако Маркус был слишком растерян и задумчив, чтобы хоть как-то обратить на это внимание. — Что-то случилось? — слова вылетели прежде, чем Саймон успел подумать про то, что сейчас произнесет. Он встретился с удивленными глазами Маркуса и хотел было состроить недовольное лицо и уйти, но понял, что тот просто не ожидал увидеть его. — Эй, ты в порядке вообще? — Я, — Маркус пошевелился и тряхнул головой, словно пытаясь избавиться от наваждения, — да, я в порядке. Просто сегодня был трудный день. — Действительно, — недоверчиво нахмурился Саймон, — тебе пришлось гораздо больше говорить голосом его плюшевых игрушек, это утомляет. Маркус посмотрел на подростка осуждающе, но ничего не сказал, просто вздохнув и опустив голову, возвращаясь к сборке игрушечного домика. Тогда-то до Саймона дошло, что что-то действительно случилось. Он аккуратно присел рядом с Маркусом и легонько дотронулся кончиками пальцев, привлекая внимание. Манфред вздрогнул снова. — Ну правда, — блондин повел плечом, — что случилось? Маркус вздохнул. Сперва очень хотелось просто на импульсе спросить, зачем ему это все, чего он лезет, и вообще, не пойти бы ему куда подальше, но потом парень взглянул на школьника и глубоко вздохнул. Голубоглазые глаза вообще не выражали никакой насмешки, только внимательно ждали, когда же он скажет о том, что его тяготит. — Мой отец, — начал Маркус, все еще раздумывая, рассказывать ли. Вообще-то, это был первый человек, кому стало интересно, и первый, кто в принципе об этом знает, не считая семьи и всяких госучреждений, — тяжело болен. Под «тяжело» я подразумеваю то, что он едва не умер сегодня утром. Саймон одернул руку, неловко сжавшись. Он не знал, что ему сказать, что ему думать, в голове образовался вакуум, все, чего хотелось, это встать и уйти. А Маркус абсолютно не подавал вида, был спокоен как скала, продолжал собирать хрен пойми что из маленьких пластмассовых деталек. — Мой брат остался абсолютно один. Он, конечно, не абсолютно беспомощный, но я его никогда до этого не оставлял совсем одного… К тому же, он невероятно… — Маркус махнул рукой в воздухе, — он создает проблемы из воздуха и сам в этом барахтается. Драчун и раздолбай. Парни обменялись слабыми улыбками. — Знаю я одного такого, — мягко улыбнулся Саймон. Маркус улыбнулся ему в ответ, потом внезапно растерянно замер. — Черт! Вчера из вуза звонили. Что-то меня ждет за эти прогулы, — невесело поделился он последним наболевшим, а Саймон пожал плечами. — Ну так бросай работу, зачем ты сюда устроился-то? — Ага, — саркастично хмыкнул Манфред, — а деньги на лекарства ты мне доставать будешь? Или мне своего старика сразу усыпить? Маркус остро глянул на Саймона, а тот в свою очередь смущенно втянул голову в плечи. — А, ну да, я не подумал, — юноша вздохнул. Оба напряженно замолчали. Маркус ужасно устал и измотался за сегодня, поэтому вообще не мог найти себе места, собирал игрушку и судорожно пялился в инструкцию, а Саймон действительно не знал, что сказать. Потому что в такой ситуации, кажется, не могло быть верных слов. Все, что он бы сказал, звучало бы как-то неправильно. Поэтому оба просто сидели с огромным желанием что-то сказать, но не имея ни малейшего понятия, что именно. — Я хотел бы извиниться за то, что случилось вчера, — наконец прервал тишину Саймон. Маркус удивленно взглянул на него. Он действительно не мог поверить, что парень способен на такие слова. Еще и первым. Его держат в плену? Подросток, видимо, сам понял, насколько странно это выглядит, поэтому пожал плечами, глядя куда-то в сторону. — Я действительно повел себя импульсивно… сегодня я еще раз подумал обо всем и решил сделать так, — он запнулся, — ну, то есть извиниться, ты понял. — Да, понял, — на автомате подтвердил Маркус, слабо хмурясь. Требовалось что-то ответить, но мозги никак не собирались в кучу. Молодой человек поднял глаза на блондина и улыбнулся устало и слабо. Тот поймал его улыбку, растягивая свои губы в ответ. — Думаю, можно считать, что все в порядке. Я не в обиде на тебя, понимаю, что многолетняя неприязнь может закончиться в один день. Но ты неплохо постарался тогда! Саймон слабо улыбнулся на эти слова и кивнул. — Я надеюсь, у нас получится найти общий язык, — мечтательно проговорил он, — я хотел бы учить его чему-нибудь, что сам знаю, или показывать что-то новое. — До этого обязательно дойдет, я уверен, — кивнул Маркус. — Так что, мир? — неуверенно уточнил Саймон, глядя на Манфреда исподлобья, но не злобно. Скорее, просяще. — Мир, — мягко заулыбался молодой человек, — лучше помоги нам собрать домик, я абсолютно запутался. Саймон секунду медлил, а потом устроился в небольшой компании, изучая инструкцию к сборке.***
Маркус оставил Дэна с Саймоном, посему был почти спокоен, когда выходил за ворота дома его работодателей и направлялся к ближайшей остановке. Конечно, он не был уверен, в развлекательных способностях старшего, но выбора не было, из вуза позвонили снова. Попросили прийти сегодня или примут меры. Оставалось только собраться и бежать-бежать-бежать. Доехать до заведения, в котором Маркус получал с переменным успехом образование, удалось примерно за двадцать минут. За это время молодой человек успел изгрызть все ногти, больно ущипнуть себя, чтобы не терять самообладание и мысленно подготовить себя к невеселым новостям насчет своего дальнейшего образования. Он зашел, чувствуя себя несколько инородным в сухом помещении будучи в мокрой куртке. Но здесь было теплее, и это радовало. — О, мистер Манфред! — какая-то пышная и улыбающаяся ярким красным ртом женщина с такими же бордовыми волосами очень громко обрадовалась тому, что он пришел. — Идемте скорее, я закрываюсь через пятнадцать минут, вы так припозднились. Дама затащила молодого человека к себе в кабинет, тот ничего и понять не успел, даже табличку на нем не прочитал. — Как вы знаете, одним из лучших качеств человека является коммуникативность, — издалека начала приятная особа без имени (по собственной вине — не дала молодому человеку прочитать его, когда затаскивала в кабинет), — для заведения вроде нашего коммуникативность это тоже довольно важная черта. У нас есть программа для обмена. Наверное, вы даже знаете. Маркус слабо кивнул. Когда-то он даже думал, что, возможно, попадет в такую программу, но жизнь поставила его на место и теперь он в этом вузе едва ли появлялся раз в полгода. — Хм, — женщина немного запнулась, будто спохватившись чего-то, и посмотрела на свой письменный стол. Маркус инстинктивно перевел свой взгляд туда же, найдя там лишь гору бумаг. Женщина же, кажется, нашла то, что искала, — мы предоставляем особые условия для малоимущих, поэтому вы — чуть ли не первый претендент в списке. Манфред удивленно приподнял бровь. Он не знал, что здесь это важно. — Я… — он запнулся. — Я не уверен, что у меня есть возможность. — Ох, не волнуйтесь! — махнула рукой дама. — Это за счет нашего учебного заведения. — Нет, у меня просто, — Маркус махнул рукой, — семейные обстоятельства. Женщина на минуту притормозила. Посмотрела на Маркуса, потом опустилась взглядом в одну из бумажек. — Хорошо, — вычитав там что-то, она медленно кивнула, — у вас есть время подумать или уладить семейные обстоятельства до… Она замолчала, ворочая настольный календарь, а Маркус про себя взвыл. Черт, это такая чудесная возможность! Но нет, все сложилось так паршиво, что он теперь завязан с ребенком, который будет скучать по нему, с братом, которому приходится жить одному и на гроши, с отцом, который был сейчас в прямом смысле на волосок от смерти, с Саймоном… про Саймона и думать не хотелось. В голове Маркуса все так завертелось, что… в этом разбираться и рыться бы месяцами, а от него требуют какого-то ответа сейчас. -…числа, — закончила на фоне женщина, а Маркус поднял на нее стеклянный взгляд задумавшегося человека. — Да, я подумаю, — на автомате ответил он, стремясь выйти поскорее и подумать, — до свидания. Выйдя и глубоко вдохнув свежий после дождя воздух, парень потер лицо. Голова просто взрывалась. Лучшим решением сейчас виделось просто вернуться домой и лечь пластом. Было решено забыть обо всем на ближайшие восемь часов, а потом с новыми силами разгребать множащиеся кучи проблем.