Момент

      Мне почему-то показалось, что в глазах Коннора мелькнула некая обида и глубоко спрятанная грусть. Я вспомнил, что Коул смотрел на меня так же, когда приходилось ругать его за разбитую посуду или раскрашенные обои. Как-то странно, когда видишь машину, сдерживающую слёзы.       -Я не хотел этого, лейтенант.       Понимаю. Мне тоже хотелось подружиться с тобой, жестянка.       Казалось, мы можем стать друзьями или даже семьёй, казалось, что можем жить вместе: ты бы выгуливал Сумо, а я бы, возможно, прекратил пить. Мы бы смеялись и плакали вместе. Если бы ты, Коннор, не был бы машиной, для которой главное- задача.       Я на всякий случай закрыл глаза, чтобы не видеть, как снег улетает куда-то ввысь с сумасшедшей скоростью. Мелькнула мысль, что умираю в позе распятого Иисуса. Увы, но я не настолько чист.       Как думаешь, сраный андроид, ты бы смог вылечить моё сердце. Оно просто никак не хотело заживать, плевало кровью и причиняло адскую боль. Коул, мы ведь встретимся с тобой? Я иду к тебе, сынок, ведь больше не могу оставаться на этой чёртовой, прогнившей планетке. В забытом всеми Детройте, где даже роботы становятся людьми, становятся ублюдками и эгоистами.       Я вспомнил нашу первую встречу, пластиковая кукла. Ты был настолько навязчив, что заставил меня уйти из бара. Не знаешь, куда засунуть инструкции, да? Забавно.       Мне почему-то захотелось увидеть твою искреннюю улыбку. Просто так, чтобы понять, что ты не просто робот, что ты умеешь сочувствовать. Ты ведь спас меня тогда, на крыше. Глупая машина.       Всё могло бы быть совершенно иначе, если бы ты был девиантом, если бы не отпустил меня, отправив в свободный полёт с крыши. Я ведь даже возненавидеть тебя не успел, жестянка.       Чтож, прощай, сынок.