моя милая

твоим властным голосом слышу: «я ухожу», и в моих глазах опять потухает свет. я опять руками пальто безнадежно мну и смотрю безнадежно в растаявший силуэт. так какого черта снова писать стихи? так какого черта снова бросаться в мглу? я молю тебя, моя милая, расскажи, каково это - быть свободной, а не в плену. ты меня бросаешь снова своей судьбе, и ее цепями кожу мою натрет. я молю небеса о малом - лишь о тебе. и рассвет о нашей гибели запоет. его краски - арфы - вспыхнут в задворках душ, и сердца ответят звонким набором слов. моя милая, помнишь пряный тот запах груш, помнишь свет в спасительной тени больших садов? помнишь, милая, фонари подвесных мостов, помнишь звезды над головою - коснись рукой? помнишь чувство свободы, как будто бы нет оков? и в округе - пусто. только лишь мы с тобой. ты уходишь снова в сеть из туманов рек, и кварталов множества. толпы чужих людей. ты уходишь снова, не на минуту - в век. и от чувства усталости мне только лишь больней. я сжимаю с силой снега белей пальто и кричать мечтаю так, чтобы целый свет весь услышал, как на душе моей все ж темно, как в глазах все еще рябит бесконечность лет, так какого черта я здесь еще сижу? так какого черта я не убил себя? так какого черта я тебя все ж люблю? так какого черта ты от меня ушла? я пишу опять миллионы пустых стихов, я опять творить начинаю (через бокал) я опять утонул в пучине прекрасных снов и в тебе - это все любви моей карнавал. твоим властным голосом слышу: «я ухожу», и моя любовь раздирает меня в куски. это так нечестно - снова в твоем плену. и опять я какого-то черта пишу стихи.